Телеграмма члена делегации «Свободной Франции» в Великобритании Рене Кассена генералу де Голлю, в Бейрут Лондон, 9 августа 1941

Телеграмма члена делегации «Свободной Франции» в Великобритании Рене Кассена генералу де Голлю, в Бейрут

Лондон, 9 августа 1941

8 августа я предпринял в сопровождении Дежана демарш, о котором указывалось в вашей телеграмме от 2 августа.

Майский принял нас исключительно сердечно. Той сдержанности, которой характеризовалось его поведение при нашем визите 28 июня, уже не чувствовалось.

Мы поздравили посла с блестящим сопротивлением русских войск и высказали, насколько высоко мы ценим пропаганду московского радио в пользу «Свободной Франции» и ее главы. Мы заявили также, что с большим вниманием следим за дипломатической активностью СССР в Европе, в частности в пользу держав, ставших жертвами нападения Германии.

Упомянув о разрыве между Виши и Москвой, мы от вашего имени обратились к Майскому с вопросом: не считает ли советское, правительство своевременным установление официальных отношений между СССР и «Свободной Францией»?

— В какой форме? — спросил Майский.

В качестве первого этапа мы указали на возможность признания по примеру английского правительства, последовательно признавшего главу свободных французов и Совет обороны империи.

Такое предложение, по-видимому, заинтересовало Майского. Он задал нам много вопросов о составе и функциях Совета обороны, расспрашивал о наших территориях, численности наших вооруженных сил, о том, кто присоединился к нам в Сирии, о роли, которая принадлежит Браззавилю и Лондону в нашей организации, о вашем возвращении сюда.

Мы рассказали Майскому о большом влиянии, которое события в России оказали на усиление французского Сопротивления, что подтверждается все новыми фактами. Мы подчеркнули также, что выступление Москвы в пользу «Свободной Франции», несомненно, не могло бы не оказать значительного влияния как на весь французский народ, для которого имя де Голля является символом патриотизма, так и на все силы, способные активно участвовать в освобождении своей страны. В ходе беседы Майский проявил по отношению к нам большое понимание. Он не мог дать нам никакого ответа, но сказал, что не замедлит сообщить о нашей беседе в Москву и известит нас о последующем решении. У нас сложилось определенное убеждение, что лично Майский сочувственно отнесся к нашим предложениям и что его доклад Москве будет благожелательным для нас.