1.5. Московский процесс в Париже

1.5. Московский процесс в Париже

Как и ожидалось, на Гуревича набросились с вопросами по поводу Мюллера, который после его ареста взял расследование в свои руки и лично занимался Леопольдом Треппером, интернированным в особняке в Нёйи, до его побега, который давал повод для раздумий… Но всякий раз, как только «Кент» снова брался за нить анализа своей книги по этому поводу, его собеседники прерыва-ли его. Они кричали. Они пользовались тем, что он недостаточно хорошо знал французский язык, испытывал нехватку словарного запаса и говорил в неуверенной манере.

Если вы снова просмотрите эту передачу, вы увидите, как маленький человек все больше и больше горбится в своем кресле, ошеломленно переживая в Париже тот же процесс, которому он подвергся в Москве полвека назад. Что бы там ни было, но подписанный Мюллером документ, единственный в своем роде, опубликованный на странице 8 его книги, не вызвал никаких комментариев.

Несколько исследователей из числа моих друзей, которые приняли участие в поисках материалов для этой книги, не нашли ничего, ни в Бонне, ни в Людвиг-сбурге, ни в Вашингтоне, Форт-Миде или Лондоне, кроме нескольких жалких карточек с описанием внешности Мюллера. И в США тоже лишь несколько лист-ков, зачерненных цензурой, как будто до сих пор необходимо защищать неко-торые аспекты жизни шефа Гестапо.

Оставались признания Вагнера и документ «Кента». И терпеливое восстановление всех этапов карьеры Мюллера и теневых сторон его частной жизни с помо-щью встреч и, в конечном счете, из добытых документов о деятельности этого человека.

Терпение и настойчивость оправдались, так же как многозначительные увертки многих из его близких.