17.4. Создание восточногерманского трамплина против Запада

17.4. Создание восточногерманского трамплина против Запада

Апогей карьеры и влияния Виктора Абакумова — это, бесспорно, период с мая 1946 года — даты, когда он стал министром государственной безопасности (МГБ), до конца 1949 года. В конечном счете, именно он смог добиться перево-да Жукова на должность командующего сначала Одесским военным округом, затем, в 1948 году еще более изолированным Уральским военным округом, со штабом в городе Свердловске.

Общее у Абакумова с его протеже Мюллером в том, что он тоже считает себя неуязвимым. Он в этот момент не видит, что Сталин использует его, и что ма-шина для перемалывания людей, рукоятки которой он держит в своих руках, вполне может в какой-то день повернуться против него самого.

Александр Коротков мешает ему по вполне понятной причине: со своего поста политического советника при военной администрации в Германии, он вмешива-ется в расследования МГБ. В особенности в те, которые касаются бывшей ак-трисы Ольги Константиновой, протеже Берии, которая уже упоминалась в этой книге.

(Автор, очевидно, имеет в виду Ольгу Константиновну Чехову. Именно ее биографию, хотя и со многими неточностями, он излагает ниже. — прим. перев.)

Короткова интересует не столько сам Берия, сколько возможность узнать, кого советская разведка может подобрать и использовать среди немцев и иностран-цев, с которыми Ольга была хорошо знакома. Зато задача полковника Соломона Бравермана, секретаря Абакумова, состоит в том, чтобы получить досье для компрометации Лаврентия Берии, соперника его шефа.

Известно, что Ольга, дочь русского инженера и актрисы царских времен, эми-грировавшая в 1922 году в Германию в возрасте двадцати четырех лет, благо-даря своему таланту и своей житейской смекалке стала международной звез-дой. С начала эры звукового кино она снималась в фильмах в Вене, в Праге, в Париже, в Голливуде. Она уже работала для внешней разведки НКВД, как и ее подруга, актриса Марика Рёкк. Берия непосредственно руководил ею в 1938 году. Она блистала в салонах Рейха, под покровительством рейхсмаршала Гер-мана Геринга и доктора Йозефа Геббельса.

Коротков копался в этом деле, вместе с помогающими ему офицерами внешней разведки НКВД Василием Булдой, Григорием Литовкиным и Борисом Наливайко. Но Браверман буквально вырывает у него досье, и Короткова отзывают в Моск-ву. Конечно, его назначают на более высокий пост, но далекий от немецких дел, к которым он вновь вернется только в 1955 году. Его карьерный рост вы-ражается в том, что он отныне возглавляет управление нелегальной разведки: оно руководит работой советских агентов, граждан СССР или любого другого гражданства, которые живут под чужими именами, где-то в мире, без ведома других агентов НКВД (ныне СВР) или ГРУ.

(А.М. Коротков вернулся в Германию только в марте 1957 года — на должность Уполно-моченного КГБ по координации и связи с МГБ и МВД ГДР. — прим. перев.)

Итак, команда Абакумова остается в одиночестве, чтобы объединить под своим бдительным взглядом немецкие дела и в то же самое время преследовать или нейтрализовать внутри СССР тех, кто не нравится Сталину или Абакумову.

Полезно напомнить, что происходит тогда в Советском Союзе и на международ-ной арене. В СССР команда Андрея Александровича Жданова из его вотчины Ленинграда взбирается на самую вершину партийного руководства. Жданов — это покровитель или даже друг Виктора Абакумова, антисемитизм которого он разделяет.

Полезно вспомнить о словах, которые Абакумов сказал в 1945 году одному из руководителей «Красного оркестра»: «Почему вас окружало так много евреев?» Впрочем, историки Михаил Яковлевич Геллер и Александр Михайлович Некрич тоже отметили в своей книге «Утопия у власти»: «В 1943 году начали система-тически убирать евреев, которые занимали высокие посты в политическом ап-парате армии, и заменять их русскими». Именно Абакумов, начав этот процесс, в 1946–1950 годах также обяжет многих своих сотрудников развестись, если их жены еврейки, как, например, Маруся, жена Короткова. Еще именно он запу-стит слух, что Берия якобы был еврейского происхождения, тогда как он проис-ходит из известной мингрельской семьи. Но кто в мире знает, что эта Мингрелия существует где-то в Грузии?

(Полное имя жены Короткова — Мария Борисовна Вильковыская. — прим. перев.)

Государство с одинаковым духом в немецком и советском теле, которое начина-ет покрывать Восточную Германию сетью своей полиции и ее осведомителей. Задолго до западных союзников, советская администрация в Восточном Берлине разрешила «мелким нацистам» снова вернуться в политическую сферу: в СЕПГ, продукт желанного для Сталина слияния социал-демократической и коммуни-стической партий, или в независимой национальной партии, или, главным обра-зом, в либерально-демократической партии. Партии-уловки, чтобы заставить поверить, что в Восточной Германии, мол, устанавливается демократия.

Несколько советников Сталина высказывались против создания СЕПГ: а что, если социалисты воспользуются этим, чтобы выйти за рамки линии партии?

«Ничего не бойтесь, возразил им Сталин, социалистов, которые не будут придерживаться новой линии, мы устраним!»

Фактически, только с 1946 и по зиму 1947 года 20 000 социал-демократов исче-зают в Восточной Германии. Они либо казнены, либо брошены в концлагеря, вновь открытые по приказу генерала Ивана Серова (один из которых тот самый Заксенхаузен, откуда Гестапо-Мюллер в прошлом черпал двойных агентов или забирал у мертвецов документы, чтобы снабдить своих агентов новыми личны-ми данными); или еще лагерь, прозванный «Пять дубов» («Фюнфайхен»), предназначенный как до 1945 года, так и после войны для детей в возрасте от 12 до 18 лет…

Также под предлогом необходимости существования полиции рождается то, что назовут «казарменной полицией», военизированные полицейские части, пред-варяющие создание восточногерманской армии.

Между тем, напряженность между Востоком и Западом усиливается. 7 июня 1947 года генерал Николай Ковальчук в докладе своему начальнику Абакумову утверждает, «что конфликт может произойти до конца года». Его западные кон-такты уверяют, «что Вашингтон никоим образом не позволит расширения ком-мунизма в Западную Европу».

Благодаря операции «Ticom», президент Гарри Трумэн и Уинстон Черчилль знают, что ГДР стала трамплином для советских операций против Запада. Вол-нения, которые развиваются на улицах Бельгии, Франции, Италии под социаль-ными предлогами, затем блокада Западного Берлина с начала июня 1948 по май 1949 года, все это, и не только это — тесты, чтобы прощупать степень готовно-сти Запада к сопротивлению. Война не вспыхнет, но начнется Холодная война, и на стороне Советов есть двое из немецких персонажей, занимающих самое лучшее положение, чтобы знать — и это именно Гестапо-Мюллер и Ганс Раттенхубер.

(«Ticom» — секретная англо-американская операция, длившаяся с марта по конец апреля 1945 года, целью которой было заполучить новейшую немецкую машину, позволявшую перехватывать и расшифровывать все сообщения, которыми обменивались по дальней связи Москва и ее передовые базы. Операция по перехвату и расшифровке была прервана в конце 1948 года ввиду утечки информации в Москву, после чего Советы заменили все свои шифры. — прим. автора.)