16.5. К5 в ожидании
16.5. К5 в ожидании
На протяжении этого периода два сообщения наводят на размышления. Первое упоминает поведение одного высокопоставленного офицера из учреждения Абакумова, когда некий немец приходит к нему, после того как французские власти дали объявление о розыске Бормана, с обещанием вознаграждения в сумме 15 000 марок тому, кто поможет найти место его пребывания. Посетитель передает офицеру донесение, в которое он собрал подробные сведения о двух или трех местах, где Борман время от времени встречается со своими друзьями. Затем он наивно спрашивает советского офицера, где он может передать эту информацию французам, так как она касается их оккупационной зоны. Русский читает документ и, вместо того чтобы вернуть его немцу, заявляет ему, что он сможет его хорошо использовать… Конец разговора.
Об этом инциденте недвусмысленно сообщают документы группы К5, предше-ственницы Штази, из ее досье под № 000293. Наш коллега Томаш Мянович нашел его в архивах Штази.
Вторая информация происходит из другого документа, № 000295. Он свиде-тельствует, на полях отчета о процессе бывшего генерала СС Отто Олендорфа, что обвиняемый заявил: «Уже в 1943 году у Бормана были связи с Москвой… Накануне капитуляции он, впрочем, вступил в контакт с советским командиром на наиболее близкой позиции (к бункеру)». Сравните это с насмешливым заяв-лением бывшего генерала СС Готлиба Бергера во время суда в Нюрнберге над нацистскими руководителями с Вильгельмштрассе (МИД Германии — прим. перев.): «Борман в свое время снова здесь появится, как народный комиссар, под совет-ским знаменем, во главе Германии, отданной в руки коммунизму…»
В то время ни один журналист на Западе не проявил интереса к этим высказы-ваниям, как и двумя годами позже к появлению Альберта Бормана, брата Мар-тина, который вдруг вышел из подполья. Конечно, Альберт никогда не любил своего брата; конечно, создание правительства Аденауэра привлекало больше внимания, но, тем не менее, неужели репортеры не могли бы заняться тайной жизнью Альберта до 1945 года?