17.3. Абакумов берет немецкие дела в свои руки

17.3. Абакумов берет немецкие дела в свои руки

Если у специальных подразделений НКВД были свои точные цели в момент вхождения в Берлин, то у подразделений, подчинявшихся Абакумову в СМЕРШ, тоже были свои цели. До настоящего времени историки пренебрегали этим ас-пектом, который, однако, имел большое значение в ситуации, сложившейся между Востоком и Западом, так как в тени советских войск — которыми коман-дует маршал Жуков — сразу же начинаются конфликты компетенций и различных точек зрения. У этих конфликтов будет одна жертва и другая, Александр Коротков.

Ведь у кого еще, кроме Короткова, были наилучшие возможности взять под свой контроль Мюллера, которого он действительно хорошо знал еще до 1939 года, со времен тайных переговоров между НКВД и его немецкими коллегами? Но как раз Абакумов, едва достигший тридцати шести лет, но уже генерал и в данный момент протеже самого Иосифа Сталина, считает, что с тех пор как он контролировал большую радиоигру Мюллера и Бормана, немецкие дела отныне являются его исключительной сферой компетенции. Он продемонстрировал это, обязав свой комитет устроить прием в Москве, когда туда прибыли Гуревич, Треппер и их немецкие компаньоны. Ни у служб Берии, ни у служб ГРУ не было права на возражение. Так же обстояло дело и в Берлине, где его уполномочен-ными представителями были генерал Николай Кузьмич Ковальчук и полковник Петр Максимович Фокин.

Буря назревает за высокой фигурой верховного комиссара СССР. Самообман на советской стороне, впрочем, достиг уже такого уровня, что Жуков, которого позже обвинят в излишнем любезничании с Западом, уверяет, что англичане и американцы сохраняют и поддерживают в состоянии готовности то, что оста-лось от немецких войск, чтобы напасть на СССР по какому-либо поводу.

В действительности такая позиция прививается всему разветвленному совет-скому аппарату в Берлине, и скрывает от наблюдателей интриги и разногласия победоносной армии, которую, однако, со всех сторон окружают организации, абсолютно не подчиненные ее законам. Только аналитический материал фран-цузской разведки DGER (сегодня DGSE) в феврале 1948 года особо отметил их существование. Этот документ позволяет понять ход последующих событий.

«Советники военной и гражданской администраций располагаются в берлин-ском районе Лихтенберг; разведывательные службы всех категорий размещены в Берлин-Карлсхорст. Там также располагаются подразделения МВД (министер-ства внутренних дел), госбезопасности и контрразведки (МГБ) которые в буду-щем поглотят кадры СМЕРШ; военной разведки (ГРУ); экономического шпиона-жа».

Там также и Лаврентий Берия, который, руководя преимущественно атомным шпионажем, охотится на немецких ученых, инженеров и техников со своей ко-мандой (Василий Алексеевич Махнев и будущий министр Авраамий Павлович Завенягин). Только Завенягин умеет договариваться с людьми Абакумова. По-тому что, как напишет позже Серго Берия, он — «ярый антисемит». Они тоже.

Наконец, в Берлине свирепствует организация, вышедшая из бывшего Комин-терна, которая из своих кабинетов в домах 15, 16, 72, 93 и 94 на улице Парк-штрассе объединяет и управляет уцелевшими с предвоенных лет структурами политического влияния и шпионажа, которые во время войны сбежали из всех уголков Европы в СССР, а теперь переброшены оттуда в зону советской оккупа-ции.

Это порождает много суеты и соперничества, тем более, что некоторые немцы на службе одних или других хорошо ощутили многообразие всех этих структур и, если они не являются прямыми советскими агентами, то играют на этом в своей манере и в свою пользу в Берлине и в пяти провинциях, из которых по-немногу создается Восточная Германия.

И в этих условиях одна из первых задач Мюллера состоит именно в том, чтобы помочь Абакумову узнать, кто есть кто, кто кому может служить, кто кого может использовать, а кого из приблизительно 800 — 1000 младших или старших немецких офицеров, которые в возрастающем количестве прибывают в Берлин летом и осенью 1945 года, чтобы обеспечить кадрами новую администрацию, подчиняющуюся приказам якобы единого советского руководства, наоборот, следует отстранить.

Их исходной базой был Национальный комитет «Свободная Германия» (NKFD), созданный 12 июля 1943 года в лагере военнопленных № 27 в Красногорске к югу от Москвы. Этот комитет образовался вокруг десятка генералов и офице-ров, попавших в плен на том или другом фронте, но главным образом в Сталин-граде и рядом с ним. Среди них были Винценц Мюллер, Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах, Отто Корфес, Мартин Латтман, Вальтер Фрайтаг (старый знакомый по Данцигу майора Гестапо Якоба Лёльгена) и другие. Их имена были перечислены во многих книгах. Но необходима сортировка. Должны быть те, кто займется созданием и обеспечением кадрами обычных полицейских сил, и те, задачей которых станет служба в новой тайной полиции, даже в создании системы про-никновения в Западную Германию советского шпионажа…