Положение Православной церкви в Беларуси во время Великой Отечественной войны

С. А. Манилкина (Минск)

К началу Великой Отечественной войны на территории Беларуси в тяжелом состоянии находились все конфессии, в том числе и Православная церковь. В результате атеистического наступления на восточных территориях была разрушена православная приходская жизнь, закрыты храмы и монастыри, практически подвергалось репрессиям все духовенство, многих священнослужителей постигла мученическая кончина. В связи с этими причинами в восточной части республики Патриаршая церковь Московского Патриархата почти прекратила свое существование еще к 1939 г. Существовали 2 катакомбные общины в Могилеве и Гомеле. В западных регионах, которые до сентября 1939 г. находились в составе Польши, власти не успели приостановить религиозную жизнь. Накануне войны в Западной Беларуси действовало около 800 храмов и 5 монастырей, объединенных в 3 епархии: Виленскую, Гродненскую и Полесскую, до захвата Польши принадлежавших Польской православной церкви.

17 октября 1939 г. управление новоприсоединенными епархиями было поручено от имени Московской Патриархии архиепископу Пантелеймону (Рожновскому), которому было дано звание Экзарха западных областей Белоруссии и Украины. Но каноническая власть митрополита Сергия (Страгородского) как главы Московской Патриархии была признана только Острожским епископом Симоном (Ивановским); архиепископ Пинский и Полесский Александр (Иноземцев) и епископ Волынский и Кременецкий Алексий (Громадский) учредили Синод, который не был признан Московской Патриархией.

В июле 1940 г. из Москвы в Луцк прибыл митрополит Николай Ярушевич, назначенный митрополитом Сергием (Страгородским) на кафедру Волынской епархии со званием Экзарха Западных Украины и Беларуси. Архиепископ Пантелеймон (Рожновский), ранее занимавший пост, был освобожден от обязанностей экзарха. По просьбе последнего 30 марта 1941 г. в Москве был рукоположен в епископа Брестского, викария Гродненско-Вилейской епархии архимандрит Венедикт (Бобковский), настоятель Жировичского монастыря. Епископ Венедикт остался жить вместе с архиепископом Пантелеймоном в Жировичском монастыре.

Архиереями непосредственно перед войной были: митрополит Николай (Ярушевич) с титулом Экзарха Западной Украины и Белоруссии, убывший вместе с отступающими советскими войсками в июле 1941 г.; архиепископ Пантелеймон (Рожновский), возглавлявший новосозданную Гродненско-Вилейскую епархию и снова назначенный экзархом после отъезда Николая Ярушевича; епископ Венедикт (Бобковский), викарный епископ Брестской епархии, бывший с 1937 г. управляющим Жировичским монастырем; архимандрит Почаевской лавры Вениамин (Новицкий), епископ Полесский.

Религиозная жизнь в период фашистской оккупации на территории Беларуси активизировалась. Гитлеровцы пытались таким образом завоевать симпатии населения. В то же время следует отметить, что все религиозные организации действовали в полной зависимости от оккупационных властей и должны были решать навязываемые им задачи. Нацисты приступили к осуществлению своей политики в отношении конфессий.

Христианство с его универсализмом и общечеловеческими и моральными ценностями противоречило идеологии нацизма. Отвергая христианское мировоззрение, обрядность, традиции, нацисты предлагали создать свой политизированный вариант церкви, являющейся проводником национал-социализма. Даже католицизм в Германии не считался немецкой конфессией, особая роль в обновлении нации отводилась протестантизму. Исходя из общей политики, на оккупированной территории вырабатывались особенности отношений рейха к православию, католицизму, протестантизму. Общим являлось отсутствие запрета на возрождение церковной жизни. Завуалировав истинное отношение к религии, нацисты тем самым решали задачу привлечения на свою сторону широких слоев верующего населения, повышения эффективности антисоветской пропаганды.

Началось возрождение церковной жизни и в восточной Беларуси: открывались новые храмы, рукополагались священники, массово проводились таинства. Оккупационные власти содействовали возрождению церкви в расчете на завоевание симпатий и среди православного населения.

В Генеральном комиссариате «Беларусь» функционировало специальное подразделение «Конфессиональные общества», входившее во 2-й отдел «Политика», являвшийся его главной идеологической структурой. Весь оккупационный период его возглавлял Леопольд Юрда. Здесь решались все вопросы религиозной жизни: начиная от регистрации священнослужителей, их перемещения на новые приходы и должности, открытия храмов, заканчивая формированием автокефальной православной церкви.

Возрождая православную жизнь, как нацистский режим, так и белорусская коллаборация на практике стремились осуществить идею национальной самостоятельной церкви. Она виделась им белорусскоязычной как в проведении проповедей, так и в делопроизводстве.

В сентябре 1941 г. в Варшаве митрополит Дионисий Валединский создал Белорусскую церковную раду, которая получила поддержку германских властей. Во второй половине сентября 1941 г. в Минск прибыл епископ Венедикт Бобковский из Жировичского монастыря для организации церковной жизни. Начальник Минского округа Радослав Островский посодействовал ему в получении разрешения германских властей.

Была учреждена Белорусская митрополия, во главе которой стал Пантелеймон (Рожновский). Власти Генерального комиссариата «Беларусь» по рекомендации приехавших на его территорию коллаборационистов поставили митрополиту Пантелеймону ряд условий:

Православная церковь в Беларуси руководствуется святыми канонами, а немецкая власть не вмешивается в ее внутреннюю жизнь;

Православная церковь в Беларуси должна называться: Белорусская Автокефальная Православная Национальная Церковь;

проповедь, обучение Закону Божию и церковное письмоводство должны вестись на белорусском языке;

богослужения должны совершаться на церковнославянском языке;

назначение епископов, благочинных и священников не должно производиться без ведома немецкой власти;

должен быть представлен статут Белорусской Православной Автокефальной Национальной Церкви.

Устроив официальное заседание, митрополит Пантелеймон и епископ Венедикт постановили принять условия оккупационных властей, однако объявление автокефалии отложить до признания ее прочими поместными церквями, т. е. соблюдая все необходимые канонические правила. В числе прочих решений было придание митрополиту Пантелеймону титула «Митрополит Минский и всея Белоруссии» и перенос митрополичьей кафедры из Жировичского монастыря в Минск.

После этого епископ Венедикт был командирован в Гродно для управления приходами Гродненской епархии (Гродненский регион был присоединен немцами к Восточной Пруссии). В Минск для организации деятельности Православной церкви в восточной Беларуси были приглашены священники Иосиф Балай и Иоанн Кушнир. В восточную Беларусь с санкции оккупационных властей были направлены архимандрит Серафим (Шахмуть) и священник Владимир Кударенко.

В связи с возросшим количеством приходов и священников было принято решение об увеличении количества православных епархий. 30 ноября 1941 г. был возведен в сан епископа архимандрит Филофей (Нарко), служивший до этого в Варшаве в юрисдикции митрополита Варшавского Дионисия. Ему был присвоен титул епископа Слуцкого, викария Минской митрополичьей епархии. После этого митрополит Пантелеймон и епископ Филофей уезжают в Минск на постоянное место жительства.

В Минске с самых первых дней пребывания митрополита Пантелеймона возникли и впоследствии обострялись напряженные отношения с приехавшими после оккупации Беларуси деятелями белорусского коллаборационизма. Последние вместе с немецкими оккупантами требовали скорейшего провозглашения автокефалии, увольнения русских по национальности священников и других подобных мер. В отличие от коллаборационистов, учитывавших лишь политические аспекты деятельности Православной церкви в Беларуси и не учитывавших религиозно-богослужебных аспектов, митрополит Пантелеймон стоял в основном на церковно-богословских позициях и стремился соблюсти канонические нормы, согласно которым объявление автокефалии в Беларуси было возможно только при согласии Русской православной церкви.

В связи с отказом митрополита Пантелеймона от немедленного провозглашения автокефалии и его приверженностью к сохранению канонической связи с Московским Патриархатом, отказом от проповедей на белорусском языке деятели белорусского коллаборационизма неоднократно обращались с жалобами на него к немецким оккупационным властям.

В марте 1942 г. состоялся Собор епископов под председательством митрополита Пантелеймона, постановивший открыть в Беларуси 6 епархий, назначив на них епископов и избрав Пантелеймона митрополитом Минским и всея Беларуси. Собор вновь отказался провозгласить автокефалию и на богослужениях продолжало возноситься имя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского).

Углублявшийся конфликт между Пантелеймоном и белорусскими коллаборационистами и многочисленные их доносы привели к тому, что в конце мая 1942 г. Генеральный комиссариат Беларуси отстранил митрополита Пантелеймона от церковного управления и заставил его передать все дела архиепископу Филофею. В последующем коллаборационисты также вмешивались в дела церковного управления.

Митрополит Пантелеймон был сослан в монастырь. Сразу после его высылки деятели белорусской коллаборации выдвинули ряд требований архиепископу Филофею, среди которых были замена русских священнослужителей на белорусов, создание при архиереях «наблюдательных советов» из числа белорусских националистов, назначение в Минскую епархию сторонников автокефалии. Почти все требования Филофей выполнить отказался, заявив, что поскольку не является митрополитом, такие вопросы находятся вне его компетенции.

Имперский министр по делам оккупированных восточных территорий А. Розенберг в мае 1942 г. заявил, что Русская православная церковь не должна распространять свое влияние на православных белорусов. Начальник политического отдела Генерального комиссариата Беларуси Юрда потребовал от архиепископа Филофея и еще двух епископов немедленного объявления автокефалии, но получил ответ, что это невозможно без митрополита и Всебело-русского церковного собора.

Немецкие власти вынуждены были согласится с проведением Собора, однако не допустили на него митрополита Пантелеймона. На Собор прибыли делегаты всего от двух (из шести) епархий – Минской и Новогрудской, что поставило под вопрос его легитимность. Несмотря на давление как оккупационных властей (запретивших дискуссии по вопросу автокефалии), так и коллаборационистов, съезд, принявший Статут Белорусской Автокефальной Православной Национальной Церкви, внес в него следующее положение: каноническое объявление автокефалии наступит после признания ее всеми автокефальными церквами. Таким образом, формального провозглашения автокефалии на съезде не было.

В дальнейшем практически никакой работы по получению признаний Константинопольского патриарха и других первосвященников не велось, что епископы объясняли отсутствием митрополита. В результате митрополит Пантелеймон 16 апреля 1943 г. был возвращен в Минск, однако и в дальнейшем вопрос об автокефалии не получил своего развития.

Между тем белорусские коллаборационисты продолжали обвинять уже в целом весь епископат в антибелорусской позиции, а архиепископа Филофея в том, что он, пользуясь доверием властей, без сомнения, проводит политику издевательства над белорусскостью и через Церковь укрепляет российскость Беларуси. Коллаборационисты требовали возможности надзора над деятельностью Церкви, считали необходимым создание белорусского управления с компетенцией надзора над духовно-национальными делами Беларуси. Однако немцы уже не реагировали на подобные обвинения и требования.

В октябре 1943 г. в Вене проходило «Архиерейское совещание иерархов Православной русской церкви за границей» (РПЦЗ), в котором участвовали 14 человек: иерархи и клирики РПЦЗ и секретарь совещания Г. Граббе, а также два представителя Белорусской церкви: архиепископ Венедикт и архимандрит Григорий (Боришкевич). Встреча имела уникальный характер, ибо была единственным за годы войны случаем допущения встречи иерархов РПЦЗ и клириков с занятых «восточных территорий». В Вене, по предложению Белорусского Синода, была совершена хиротония архимандрита Григория в епископа Гомельского и Мозырского.

В мае 1944 г. в Минске был проведен Собор епископов, который под давлением немцев принял декларацию о незаконном избрании на должность Патриарха митрополита Сергия, отменил решения Всебелорусского церковного собора 1942 г., высказался против вмешательства Белорусской центральной рады во внутренние дела Церкви. Перед занятием Беларуси советскими войсками все белорусские иерархи во главе с митрополитом в спешном порядке выехали в Гродно и оттуда 7 июля 1944 г. эмигрировали в Германию, где впоследствии вошли в состав Русской православной церкви за рубежом.

Литература

1. Беларусь // Православная энциклопедия. – М., 2002. – Т. IV. – С. 485.

2. Новицкий, В. И. Религиозная жизнь Белоруссии в военные годы (1941–1945 гг.) / В. И. Новицкий // Беларусь 1941–1945. Подвиг. Трагедия. Память: в 2 кн. – Кн. 2. – Минск, 2010. – С. 160–164.

3. Мартос, А. Беларусь в исторической, государственной и церковной жизни / А. Мартос. – Минск, 2000.

4. Силова, С. В. Православная церковь в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.) / С. В. Силова. – Гродно, 2003.