Сигнал бедствия в науке

Сигнал бедствия в науке

Прошло некоторое время, и на немецкую армию посыпались отрезвляющие удары. Проиграна воздушная битва над Англией. Война в России в корне изменила свой первоначальный характер. В подводной войне превосходящая по качеству и количеству авиационная техника противника вызвала глубокий кризис. Не оставалось никакого сомнения, что без новых самолетов война будет проиграна, что оружие, оснащение и транспортные средства, используемые в России, должны отвечать убийственным условиям климата и местности, что техника высоких частот стала теперь важнейшим звеном всей военной техники.

Тогда руль был повернут в обратную сторону. Геббельсу пришлось издать директиву о том, чтобы впредь в прессе, по радио, в кино, в театре и в литературе больше не было выступлений против ученых и исследователей, против учителей и духовенства а, напротив, подчеркивалось бы большое значение их деятельности. Несмотря на то, что к науке Геббельс отнюдь не имел никакого отношения, он пригласил в Гейдельберг профессоров и директоров высших учебных заведений, чтобы объявить им о том, что государство высоко ценит труд ученых.

Энергичнее всех в этом деле оказался Дениц. Он самовластно отбросил запутанную систему научного руководства, лично созвал конференцию ведущих специалистов, сообщил им со всей откровенностью о техническом кризисе подводной войны, назначил одного из ученых начальником научно-исследовательского штаба ВМФ и исключил все промежуточные инстанции тем, что подчинил этого нового «начальника штаба» лично себе. То, что главнокомандующий непосредственно подчинил себе ученого-исследователя, было в области военной техники своего рода революцией.

Для всех ученых прозвучал сигнал тревоги. Одновременно с тем, как «генерал Унру» в качестве особого уполномоченного ездил по стране, «мобилизуя» на фронт последних оставшихся в тылу мужчин, в интересах науки и техники была проведена решительная контрмера: 10 тыс. ученых, техников, специалистов и инженеров были сняты с фронта и водворены на свои места для решения неотложных задач. Чтобы предотвратить вымирание целых научных дисциплин и сохранить незаменимые кадры, было даже решено отозвать с фронта 100 ученых гуманитарных наук. Нужно было спасти то, что еще можно было спасти.

Но даже и эти меры не могли уже полностью восстановить прежнее состояние немецкой науки. Пользуясь своего рода «кулачным правом» и затирая тех, кто имел менее сильные кулаки, отдельные инстанции добились для себя полномочий, получили ученых, вспомогательный персонал, аппаратуру, химикаты, дефицитные материалы и денежные средства. Но наука и техника несовместимы с импровизацией. Государство, которое хочет получить настоящие плоды науки и техники, должно действовать не только с большой прозорливостью и искусством, но и уметь терпеливо ждать этих плодов.

Ясно, что из всего того, что замышлялось, познавалось, совершенствовалось и испытывалось в лабораториях высших учебных заведений, в научно-исследовательских учреждениях вооруженных сил и в лабораториях промышленных предприятий, только часть могла поступить в производство и использоваться на фронте, ибо, когда война была уже в разгаре, плоды умственной деятельности немецких ученых еще только зрели, скрываясь в стенах их лабораторий.