1. Внутренняя торговля в предвоенный период

Внутренняя торговля являлась важнейшей сферой экономики страны. На ее долю в предвоенной России приходилось, по данным налоговой статистики, немногим менее ²/₃ всего торгово-промышленного оборота (на долю промышленности — около ¹/₃)^{727}. Внутренняя торговля в довоенный период имела различные организационные формы — от передовых до традиционных, имевших многовековую историю.

Одной из ранних форм коммерческой деятельности была ярмарочная торговля, носившая стихийный и универсальный характер. В Европе XIX в. ярмарки превратились в своеобразные выставки образцов продукции, продажа которых производилась по принципам, близким к биржевым. В России же ярмарки по-прежнему оставались местом реализации поступившего на склады товара, который расходился в розницу (как правило, на мелких ярмарках) или оптовыми партиями. Однако специфические изменения в особенностях организации ярмарочной торговли все же наметились. Ее значение на протяжении XX в. стало падать, в первую очередь в экономически развитых центральных и западных регионах. При этом число ярмарок оставалось значительным (в 1904 г. — около 16,5 тыс.), а накануне мировой войны их количество даже возросло^{728}. Расширение ярмарочной сети происходило неравномерно, главным образом на относительно отсталых окраинах, компенсируя ими недостаточное развитие стационарной торговли.

Ассортимент товаров на ярмарках был относительно ограниченным и состоял из таких товаров, как продукты питания (зерно, мука, скот, бакалейные товары, рыба), лесоматериалы, изделия промышленного и кустарного производства. Всего в общей сумме учтенного товарооборота России оборот ярмарочной торговли накануне мировой войны составлял примерно 6–7%.

Численно преобладали мелкие сельские ярмарки, имевшие местное значение и осуществлявшие преимущественно розничную торговлю продуктами сельскохозяйственного производства. Доля мелких ярмарок составляла около 87% всех ярмарок страны; 12% всех ярмарок, представлявшие как розничную, так и оптовую торговлю, были средними по размерам оборотов (от 10 тыс. до 100 тыс. руб.) и лишь 1% ярмарок были крупными оптовыми^{729}.

Несмотря на то что последние были немногочисленны, их значение выходило порой за пределы своих регионов. Крупнейшими по сумме торгового оборота (свыше 3 млн. руб. в год) российскими ярмарками в 1913 г. были Нижегородская, Пермская (Ирбитская), Минская, Меновническая (Оренбургская губ.), Крещенская (г. Харьков), Троицкая Покровская (Харьковская губ.), Макарьевская (г. Макарьев Костромской губ.), Контрактовая (г. Киев), Успенская (Харьковская губ.), Козьмодемьянская лесная (г. Козьмодемьянск Казанской губ.). Годовой товарооборот еще 9 ярмарок составлял от 1 до 3 млн. руб.^{730} Самой крупной по оборотам была Нижегородская ярмарка (167 млн. руб. в год), осуществлявшая в европейско-азиатской торговле фактически посредническую роль. В 1913 г. в ней приняли участие 2919 торговых фирм и 13 654 иногородних и зарубежных коммерсантов. Однако с 1908 г. ее торговый оборот практически перестал расти (194 млн. руб. в 1908 г., 195 млн. руб. в 1912 г.), а в 1913 г. значительно сократился (более чем на 14%) по сравнению с предшествующим годом.

Снижение удельного веса ярмарок в оптовой торговле, происходившее на фоне подчинения торгового оборота банковскому и производственному капиталу, и расширение стационарной торговой сети было характерно в предвоенный период для страны в целом. Развитие транспортной инфраструктуры, в частности интенсивное строительство железных дорог, обеспечивало возможность беспрепятственной циркуляции товаров, а развитие кредита, практиковавшегося при биржевых операциях, демонстрировало преимущества передовых, более современных форм организации торговли перед традиционной ярмарочной.

Товарные биржи являлись одной из форм посреднической торговли. С 1900 по 1913 г. было открыто более 60 учреждений такого рода, всего же к 1913 г. в России их насчитывалось 94.^{731} Специализированные фондовые учреждения в России не утвердились, сделки с ценными бумагами осуществлялись на нескольких товарных биржах согласно общим правилам биржевой торговли товарами^{732} (функции и по фондовым или товарным операциям осуществлялись через соответствующие отделы). Отсутствие статистики, отражающей сводную динамику оборотов, не позволяет воссоздать объективную картину биржевой деятельности. Однако показателем ее активизации в XX в. является не только численный рост учреждений оптовой торговли, но и их наметившаяся специализация. Одной из первых специализированных бирж стала петербургская Калашниковская хлебная (устав утвержден в 1895 г.), по образцу которой впоследствии были организованы хлебные биржи в Москве (1896 г.), Воронеже (1897 г.), Борисоглебске (1899 г.), Елисаветграде (1901 г.), Тамбове (1904 г.) и др. Кроме хлебной торговли биржи заняли заметное место в операциях с продуктами питания и сырьем. В Москве (с 1900 г.) и в Петербурге действовали скотопромышленная и мясная биржи. Затем появились Уральская железо-торговая (1902 г.), Харьковская каменноугольная, железо-торговая (1902 г.), лесная (Минск, 1904 г.), яичная и масляная в Санкт-Петербурге (1906 г.), фруктовая, чайная и винная в Петербурге (1907 г.) и др.

Несмотря на наметившуюся в XX в. динамику в развитии биржевого дела, значительная часть торговли осуществлялась вне бирж. Отчасти это объяснялось тем, что некоторые старые фирмы, особенно торговавшие предметами массового потребления, имели обширную традиционную клиентуру и предпочитали действовать напрямую, избегая биржевого посредничества^{733}. В текстильной промышленности, одной из ведущих отечественных отраслей, также сложилась своеобразная система сбыта продукции, минуя посредников. У многих крупных текстильных компаний, выходивших ранее со своим товаром на ярмарки, на рубеже XIX–XX вв. сложился собственный периферийный оптово-торговый аппарат, включавший не только отделения на местах и складские помещения, но и постоянных сотрудников (коммивояжеров, комиссионеров). На их основе сложились крупные скупочные фирмы, стихийно установившие в течение десятилетий разграничение сфер влияния и имевшие свою собственную обширную клиентуру периферийных торговцев^{734}.

В начале XX в. в России на фоне процесса концентрации и централизации торгового капитала увеличивается число ассоциированных объединений, занятых в торговле. Наиболее многочисленными были торговые дома[95], общее число которых превысило 3,5 тысячи. Большинство из них размещалось в крупных торговых центрах — Москве (1022 торговых дома), Петербурге (470), Риге (248), Одессе (162) и др.^{735} К 1914 г. в России действовало уже в 2,5 раза больше торговых домов (9202), причем 67% из них занималось исключительно торговлей (6148 с общим капиталом в 165,7 млн. руб.). Наибольшее число этих паевых товариществ вело торговлю текстильными товарами (1565 фирм, или 25% от общего числа, с капиталом в 34 млн. руб.); торговлей пищевыми и вкусовыми товарами были заняты 1062 фирмы (17%, с капиталом в 43,4 млн. руб.). Остальные товарищества осуществляли торговлю готовым платьем (426), галантерейными товарами (423), лесоматериалами (265), железом и металлическими изделиями (236) и др.^{736}

Более крупными предприятиями, занятыми преимущественно в оптовой торговле, были акционерные общества. В 1912 г. в торговле функционировало 161 акционерное общество с основным капиталом в 198,4 млн. руб. (средний капитал одного акционерного предприятия составлял 1232 тыс. руб.). О том, что размеры капиталов акционерных обществ значительно превосходили капиталы паевых товариществ, говорят следующие цифры: торговых домов с капиталом более 200 тыс. руб. насчитывалось только 88 (2,2% от общего числа), в то время как подавляющее число акционерных обществ (девять из десяти) имели капитал более 250 тыс. рублей. Однако в отдельных случаях паевые товарищества, имевшие многомиллионные капиталы, по обороту не отставали от акционерных обществ. К числу подобных предприятий относилось товарищество «А.Ф. Второе и сыновья», торговавшее мануфактурными товарами в Сибири[96], и известное торговое товарищество «Братья Елисеевы», имевшее магазины в Москве, Петрограде, Киеве.

Процесс концентрации и централизации торгового капитала выражался не только в росте числа ассоциированных предприятий, но и в том, что наиболее крупные фирмы по сути дела захватывали в свои руки оптовую торговлю некоторыми категориями товара. Об этом свидетельствует А.В. Бурышкин, имевший опыт руководства крупной торговой фирмой: с 1912 г. он возглавлял Товарищество торговли мануфактурными товарами «А.В. Бурышкин», оборот которого составлял 15–18 млн. руб. По его свидетельству, торговля тканями (мануфактурная торговля) в России находилась в «руках относительно небольшого числа предприятий — 70–80 фирм по всей России, добрая половина которых была акционирована и представляла собой предприятия в среднем с основным капиталом около 1 млн. рублей и средним оборотом в 6–8 млн. Были и крупные единицы (Т-во И.В. Щукин, Т-во А.Ф. Второв, Т-во Тарасовых), основные капиталы которых достигали 10–12 млн. руб., а обороты свыше 20 млн. руб.»^{737}

Для крупных торговых предприятий были характерны не только впечатляющие обороты, но традиционные способы ведения бизнеса. Существовавшая система продажи товаров была по преимуществу кредитной. Фирмы, приобретавшие продукцию за наличный расчет, являлись исключением, и обыкновенно расчет происходил через три-шесть месяцев после закупки товара^{738}.

В предвоенный период в крупнооптовой торговле России заметным игроком стали синдикаты — сбытовые монополистические объединения. В 1887 г. был организован синдикат сахарозаводчиков, объединивший 78% существовавших в стране сахарных заводов (в 1893 г. эта цифра возросла до 91%)^{739}. Другой отраслью российской промышленности, где в 80-х гг. XIX в. начались процессы монополизации, явилась добыча и переработка нефти^{740}. Толчком к массовому образованию синдикатских объединений послужил кризис 1899–1903 гг. В черной металлургии доминировал синдикат «Продамета» (1902), созданный в южном горнопромышленном районе. Накануне Первой мировой войны он контролировал в своих руках подавляющую часть сбыта главного готового продукта отрасли — сортового металла — и назывался современниками «хозяином русского железного рынка»^{741}. Конкурентом «Продаметы» стал синдикат «Кровля» (1906), объединивший 12 крупных уральских заводов, производивших до 80% всего уральского кровельного железа^{742}. В машиностроении и металлообработке действовали синдикаты «Продпаровоз» (1901), «Продвагон» (1902), «Гвоздь» (1904) и др. Производство цемента на Юге России было монополизировано Южным цементным синдикатом (1900), добыча угля — синдикатом «Продуголь» (1906) (63% добычи Донецкого бассейна).

Правительство проводило по отношению к монополистическим объединениям, по словам И.Ф. Гиндина, «последовательно антисиндикатскую линию»^{743}, поэтому синдикаты вынуждены были действовать, как правило, под видом специально созданных торговых обществ, которым учредители передавали право продажи продукции. Так, синдикат «Продамета» формально считался торговым акционерным обществом по продаже металлов и по уставу его акции должны были продаваться на бирже, но на практике они распределялись между фирмами — участниками синдикатского соглашения. Подобным же образом были организованы и другие синдикаты («Кровля», «Гвоздь», «Океан», объединявший солепромышленников России, и др.). Всего накануне войны официально действовал десяток объединений промышленных предприятий, созданных с целью урегулирования сбыта своей продукции в металлургии, добыче полезных ископаемых, химической промышленности. Однако в действительности число синдикатских соглашений составляло не менее 140–150 более чем в 80 различных отраслях производства^{744}.

Если синдикатские объединения представляли как бы верхушку пирамиды внутренней торговли, в руках которой находился контроль над крупным оптом, то ее основание составляло значительное число мелких предприятий около 90% от общего числа, занятых в торговле. Доля розничной торговли в сумме общего товарооборота (11 538 млн. руб.) в 1913 г. составляла чуть больше 60% (7141 млн. руб.), оптовой — менее 40% (4397 млн. руб.). Однако концентрация капитала в этих сферах была несопоставима: если всего в коммерции России накануне войны действовало свыше 1,2 млн. предприятий (число плательщиков промыслового налога), то количество крупных оптовиков не превышало нескольких тысяч. Таким образом, лицо розничной торговли определяли мелкие заведения[97], в опте были заняты преимущественно крупные предприниматели и их объединения.

Товарное потребление в России было незначительным и составляло в среднем 12 копеек в день на одного человека. При этом товарооборот крайне неравномерно распределялся по отдельным районам страны, а также между городом и деревней. Если на село, где проживало около 86% населения Российской империи, приходилось в 1912 г. чуть более ¹/₄ всего товарооборота магазинов и лавок, то на горожан, представлявших меньшинство населения (14%), — почти ³/₄ всего товарооборота страны. В душевом исчислении на горожанина приходилось 212,7 руб., на жителя деревни — 13 руб., или в 16 раз меньше^{745}. Слабое развитие внутренней торговли России перед Первой мировой войной иллюстрируют и другие показатели. По данным Министерства торговли и промышленности, весь торговый оборот России в 1900 г. составлял 90 руб. на душу населения, в то время как в Англии — 420 руб., в США -380 руб., в Германии — 290 руб., во Франции — 220 руб.^{746}

О незначительности состояния отечественной розничной торговли говорит и то, что торговые предприятия были мелкими как по уровню товарооборота, так и по числу работающих в них. Подавляющее большинство всех торговых предприятий (более 83%) представляли собой мелкие лавки со средним оборотом менее 10 руб. в день, а также ларьки, развозная и разносная торговля (около 5 руб. в день). Удельный вес мелких предприятий во всем розничном товарообороте страны был значительно меньше общей численности торговых предприятий, тогда как основное место во всем объеме розничного товарооборота страны занимала торговля из магазинов (47% всего товарооборота). В 1913 г. на одно торговое предприятие приходилось в среднем 1,32 человека, включая владельцев и наемных приказчиков^{747}. Устройство и оборудование многих магазинов и большинства мелочных лавок было примитивным. Последние представляли собой, как правило, небольшие торговые помещения, находившиеся при квартире владельца. В России практически отсутствовала система универсальных магазинов (за исключением Москвы и Петербурга), почти не было торговой рекламы, распространенной только в столицах и двух-трех крупных городах.

Таким образом, для внутренней торговли предвоенной России была характерна неоднородность. В крупной торговле зачастую применялись такие передовые формы, как синдикаты, акционерные компании и паевые товарищества; развивалась биржевая торговля, в том числе специализированная. Однако значительная часть даже крупной торговли осуществлялась вне биржи. Сохраняли значение ставшие анахронизмом в Западной Европе ярмарки, подавляющее большинство которых было мелкими торжками. Розничная торговля довоенной России отличалась от оптовой низким товарооборотом, слабым развитием торговой сети и ее неравномерным размещением по стране, отсталостью организационных форм.