27 августа 1914 года

27 августа 1914 года

На рассвете вдали показался остров Тана-Джампейя. Радисты получали такие мощные сигналы, что офицер из боевой части наблюдения и связи сообщил Мюллеру о присутствии боевого корабля где-то поблизости. Предположительно, это был голландский корабль. «Эмден» подходил к острову с юга. На северо-востоке находился еще один небольшой остров, между островами имелся узкий пролив. Крейсеру удалось по нему пройти. Он медленно развернулся налево, чтобы обогнуть северо-восточную оконечность острова и зайти в залив, открывающийся к северу. Там они должны были встретиться с угольщиком «Оффенбахом». Но теперь за участком суши «Эмден» заметил направляющийся к нему боевой корабль. Пока судно было только частично видно и его национальная принадлежность неизвестна. «Боевая тревога!» — прозвучало на корабле. Мюллер приказал поднять флаг. Они ожидали голландское судно, но должны были быть готовы ко всему. Радисты могли ошибиться.

На стеньге[13] приближающегося судна развивались стеньговые флаги, опознавательный знак всех боевых кораблей в сражении. Если это корабль противника, то ситуация на самом деле серьезная. Было невозможно уйти с его пути. На первый взгляд расстояние между двумя судами, самое большее, составляло три тысячи метров. Это был голландский корабль. Моряки «Эмдена» оставались рядом с орудиями.

«Эмден» еще больше повернулся налево, в то время как голландец, береговое охранное судно «Тромп», шло прямо и приближалось к носу «Эмдена». Затем оно повернулось вправо и последовало за «Эмденом» в северный залив острова Тана-Джампейя.

 Там немецкий крейсер увидел судно-угольщик и решил, что это «Оффенбах», но при приближении экипаж с разочарованием понял, что это голландский пароход «Батавия», угольщик для «Тромпа». Это был первый раз, когда ожидаемый «Эмденом» угольщик не появился. Ситуация могла стать рискованной.

Оба боевых корабля подозрительно наблюдали друг за другом, когда бросали якорь в заливе. Вскоре к ним присоединилась «Маркоманния». «Тромп» послал офицера с визитом вежливости на «Эмден». Мюллер информировал его, что ответит такой же любезностью. Быстро и вне поля зрения «Тромпа» моряки «Эмдена» со всей тщательностью готовили паровой катер, который пойдет к голландцам. Никто не хотел опозорить свой корабль. Экипаж даже надел парадную форму. Мюллер переправился на голландский корабль на своем чистеньком щеголеватом катере. Там командир корабля сообщил ему, что поскольку ему показалось, будто «Эмден» выбрал залив для перегрузки угля, он отправил «Оффенбах» прочь, приказав сопроводить угольщик в нейтральные воды за трехмильной зоной. В то время, как он и его офицеры сочувствовали трудному положению немцев, у голландцев тем не менее были строгие указания соблюдать нейтральную позицию. Нидерланды разрешали судам воюющих наций проводить операции по перегрузке угля в голландских водах в течение двадцати четырех часов один раз каждые три месяца. Мюллер вежливо отклонил дружеское приглашение, распространявшееся на офицеров «Эмдена», присоединиться к голландским коллегам за кружкой пива.

На «Эмдене» первой реакцией на предпринятый голландцами шаг была злость. Их корабль потерял возможность загрузиться углем. В тот момент уголь им требовался больше, чем сочувствие, а удивительно спокойный залив Тана-Джампейя был идеальным для загрузки ценного топлива. Но, с другой стороны, следовало понимать позицию голландцев. Что было делать маленькой стране Голландии? Разве более могущественная Япония не бросала жадные взгляды на голландские владения? Естественно, Голландии требовалось избегать того, что покажется Японии малейшим жестом доброй воли по отношению к Германии. Голландия не должна была открыто пренебрегать правилами, регулирующими нейтральность. И, самое главное, ей следовало избегать любой ситуации, которая может вызвать искушение у других захватить богатую голландскую Вест-Индию. Поэтому теперь Мюллеру приходилось пересматривать свои планы. Вполне может подвернуться шанс тайно загрузиться углем в голландских водах. Тогда «Эмден» все еще оставит за собой право одной загрузки углем в трехмесячный период, дозволенной голландским правительством.

«Эмден» и «Маркоманния» незамедлительно подняли якорь и «Тромп» последовал их примеру. Когда боевые корабли проходили мимо друг друга, произошел дружеский обмен приветствиями. Немецкие корабли повернули на северо-запад, взяв ложный курс, чтобы обмануть голландский корабль на тот случай, если он захочет сообщить об их местонахождении противнику. «Эмден» шел так быстро, что «Маркоманния», несмотря на свои четырнадцать узлов, едва ли могла держаться рядом. Соблюдая правила нейтральности, «Тромп» следовал за ними до границы трехмильной зоны и чуть дальше, затем резко повернул направо. Как только «Тромп» исчез из виду, немецкие суда изменили курс на зюйд-вест.

Вечером было перехвачено незашифрованное голландское послание. В нем упоминалось присутствие белого торпедоносца с четырьмя трубами недалеко от Батавии, очень возможно английского. К счастью, ночи были ясными и лунными, поэтому ни один боевой корабль не сможет незамеченным подобраться к «Эмдену» и атаковать.