Речь генерала де Голля по случаю открытия конференции в Браззавиле 30 января 1944
Речь генерала де Голля по случаю открытия конференции в Браззавиле 30 января 1944
Того, кто стал бы судить о нашей сегодняшней деятельности с точки зрения прошлых заблуждений, может удивить, что французское правительство решило создавать настоящую африканскую конференцию.
«Подождите! — несомненно, будет подсказывать нам ложное благоразумие былой поры. — Война еще не кончилась. Трудно еще сказать, каким окажется послевоенный мир. Да и разве у Франции нет более неотложных забот, чем забота о будущем ее заморских территорий?»
Однако правительству ничто не казалось более ошибочным, чем отнесение этого вопроса на второй план, ничто не казалось ему более неблагоразумным, чем подобное благоразумие. Ибо нынешняя обстановка, сколь бы сложной и тяжелой она ни была, не только не склоняет нас к пассивности, но, напротив, побуждает к самым решительным и энергичным действиям. Это относится к любой области и, в частности, к вопросам, которыми будет заниматься конференция в Браззавиле. Мы вовсе не собираемся преувеличивать неотложный характер мотивов, вынуждающих нас спешить с изучением комплекса проблем, связанных с французскими территориями в Африке, но мы полагаем, что грандиозные события, происходящие в мире, заставляют нас торопиться. Мы полагаем, что страшное испытание, каким является временная оккупация метрополии врагом, ни в коей мере не умаляет обязанностей и прав воюющей Франции. Мы полагаем, наконец, что теперь, когда все наши владения в Африке освобождены, нам предоставляется прекрасная возможность по инициативе и под руководством комиссара по делам колоний созвать широкое совещание для совместного обсуждения различных точек зрения и опыта, накопленного людьми, на которых возложена почетная задача осуществлять от имени Франции управление ее африканскими территориями. Где же, как не в Браззавиле, такое совещание должно было произойти, где, как не в этом городе, который в страшные годы был прибежищем нашей национальной чести и независимости и который останется символом самых доблестных усилий, на какие только способна Франция?
Полстолетия назад, послушные своему многовековому цивилизаторскому призванию, побуждаемые правительствами республики и руководимые такими людьми, как Галлиени, Бразза, Доддс, Жоффр, Бинже, Маршан, Жанти, Фуро, Лами, Борньи-Деборд, Аршинар, Лиотэ, Гуро, Манжен, Ларжо, французы заняли, умиротворили и открыли миру большую часть той самой Черной Африки, которая благодаря обширности своих территорий, тяжелому климату, обилию естественных препятствий, бедственному положению и пестроте населения испокон веков представляла собою недоступную и отсталую область мира.
Чтобы увидеть все, что нами сделано для разработки богатств этой страны и для блага ее жителей, достаточно побывать на африканских территориях. Чтобы по достоинству все это оценить, достаточно иметь сердце. Но, подобно тому как камень, брошенный по склону холма, катится вниз с возрастающей скоростью, так и дело, начатое нами в Африке, неизменно налагает на нас все большие обязанности. К началу нынешней мировой войны уже становилась очевидной необходимость изменить основы, на которых строилось использование природных богатств наших владений в Африке, улучшение жизненных условий ее населения и осуществление французского суверенитета.
Война сама по себе ускорила процесс развития. Произошло это, во-первых, потому, что до настоящего времени она в значительной степени была войной африканской и военные действия пролили яркий свет на абсолютную и относительную роль, принадлежащую материальным ресурсам Африки, ее коммуникациям и ее людским контингентам. Но вместе с тем и главным образом это произошло потому, что в нынешней войне на карту поставлено не более и не менее как само человеческое существование, и потому, что под влиянием психических факторов, повсеместно вызванных ею к жизни, каждый человек поднимает голову, пытается заглянуть в будущее и перед ним встает вопрос о его собственной судьбе.
Если есть в мире колониальная держава, которой следует извлечь уроки из происходящих событий и свободно избрать достойный путь, которым она намерена повести за собою в грядущее 60 миллионов людей, связанных единой судьбою с 42 миллионами ее собственных детей, то такой державой является именно Франция.
Прежде всего потому, что она — Франция, то есть страна, чей бессмертный гений предназначен для начинаний, которые постепенно поднимают людей к тем самым вершинам достоинства и братства, где со временем объединятся все люди. Далее, потому, что в том отчаянном положении, в какое она была поставлена временным поражением, именно ее заморские территории, население которых во всех частях света ни на минуту не отказало ей в своей верности, явились для Франции прибежищем и базой для организации борьбы за свое освобождение, и потому, что в результате этого между метрополией и империей отныне существуют нерасторжимые узы. И, наконец, потому, что, сумев сделать необходимые выводы из пережитой ею трагедии, Франция воодушевлена сегодня горячим стремлением на деле перестроить как свою собственную жизнь, так и жизнь зависящих от нее народов.
Должно ли все это означать, что, выполняя свою миссию в отношении заморских территорий, Франция стремится отгородить их барьером от остального мира и прежде всего от других территорий Африки? Конечно, нет! Чтобы доказать это, достаточно сослаться на самое тесное сотрудничество в этой войне Экваториальной Африки и Французского Камеруна с соседними территориями: Бельгийским Конго, Британской Нигерией, Англо-Египетским Суданом; достаточно сослаться на то, что вся Французская империя, исключая временно лишь Индокитай, предоставив свои стратегические позиции, свои коммуникации, свою промышленную продукцию, свои авиационные базы, не говоря уже об участии в войне ее войсковых частей, вносит сегодня значительный вклад в объединенные усилия союзников. Мы полагаем, что в жизни послевоенного мира автаркия ни для кого не будет ни желательной, ни возможной. В частности, мы полагаем, что с точки зрения развития ресурсов и важных коммуникаций африканский континент должен представлять собою нечто единое. Но во Французской Африке, так же как и на всех остальных территориях, где люди живут под нашим флагом, прогресс немыслим, если он не приносит местному населению моральных и материальных выгод, если население не сможет постепенно подняться до такого уровня, при котором оно было бы в состоянии участвовать в руководстве своими собственными делами. И долг Франции состоит в том, чтобы сделать это возможным.
Такова цель, к которой мы должны стремиться. Мы сознаем, что нам предстоит долгий путь. Однако вы, господа генерал-губернаторы и губернаторы, достаточно искушены в африканских делах, чтобы не ошибиться в том, что действительно осуществимо, а следовательно, имеет практический смысл. К тому же именно французская нация, и только она, вправе принять суверенное решение о проведении реформ, которые она в нужный момент сочтет необходимым осуществить в структуре своей империи. Но в ожидании этого надо жить, а жить — это значит неустанно проникать в будущее.
Вам предстоит изучить и представить на рассмотрение правительства те моральные, социальные, политические и экономические условия, которые, по вашему мнению, могут быть постепенно созданы для каждой из наших территорий, с тем чтобы обеспечить их развитие и прогресс их населения и дать им возможность вступить во французское содружество в условиях сохранения их особенностей, соблюдения их интересов, уважения их стремлений.
Господа, африканскую конференцию в Браззавиле объявляю открытой.