Речь генерала де Голля 8 октября 1943 в Аяччо

Речь генерала де Голля 8 октября 1943 в Аяччо

Охваченные приливом национального энтузиазма, сегодня все мы вправе отдаться волнующему чувству законного удовлетворения. Но мы не можем позволить увлечь себя захватившей нас волне, ибо какой трудный путь еще отделяет нас от нашей цели! И мы знаем, что нам нельзя предаваться радости, что мы должны теперь же, не теряя времени, извлечь достойный урок из той страницы истории, которую только что вписала французская Корсика.

Героизм населения и мужество наших солдат, моряков и летчиков вырвали Корсику у захватчиков в большом сражении, которое ведется в эти дни нашими союзниками. Корсике выпало счастье стать первой освобожденной частицей Франции. Чудесный рассвет ее глубоких чувств и ее непреклонной воли, порожденных борьбой за освобождение, показывает нам, каковы подлинные чувства и какова воля всей нации в целом.

Теперь мы знаем, что Корсика ни одного дня не мирилась с поражением. Теперь доказано, что она с нетерпением ждала случая, чтобы подняться, вступить в бой и победить. Корсика хорошо знала, как это знала и сама родина, что превратности судьбы, испытанные нашими армиями в мае и июне 1940, были лишь жестоким, но преходящим эпизодом войны, войны, большой как мир. То, чего не распознали недостойные или одряхлевшие руководители, устремившиеся навстречу катастрофе, население Корсики поняло сразу же. Отсюда упорное сопротивление, которое народ не переставал оказывать врагу, сначала пассивно, затем, когда наступил благоприятный момент, активно, с оружием в руках.

Видя, что обстановка меняется и захватчик слабеет, корсиканские патриоты могли бы ждать, пока победа союзных армий не определит их судьбу. Но они сами захотели стать победителями. Они рассудили, что освобождение только тогда будет полным и подлинным, когда кровь врага обагрит их собственные руки и они сами примут участие в изгнании захватчика. Они всегда верили в родину и не отделялись от нее, ими всегда владел дух борьбы не на жизнь, а на смерть, и эти чувства как бы отражали чувства всей страны и всегда поддерживали солдат Сражающейся Франции на полях битв, они вдохновляют сегодня нашу доблестную африканскую армию, авангард которой только что получил в Сент-Флоране и Бастии горячий поцелуй славы.

Уже в силу того факта, что Корсика, так же как и наша родина, никогда не мирилась с преступным захватом власти для своей выгоды. Что сталось здесь, спрашиваю я, с режимом Виши? Что же осталось от знаменитой «национальной революции»? Чем же держалось это сооружение лжи, полицейских преследований и доносов? Как случилось, что бесчисленные портреты, значки и знаки, девизы и лозунги в мгновение ока уступили место героическому Лотарингскому кресту, национальному символу благородства и освобождения. Стоило только врагу отступить, как в одно мгновение было снесено все это жалкое сооружение. Стоило народу получить возможность поднять голову, как он воскликнул: «Свобода, мы с тобой!» Достаточно было пронестись первому освободительному дуновению по корсиканской земле, как эта частица Франции повернулась единым движением к Комитету национального освобождения, правительству, созданному для ведения войны, для достижения единства и восстановления республики. То, что происходит в эти дни в каждом корсиканском городе и каждом селении, показало всем стремление французской нации снова стать победоносной и суверенной, а мы увидели в этом проявление всеобщего чудесного прорыва к обновлению. Да, сегодня на Корсике освобожденный народ покончил со своими испытаниями. Завтра так будет по всей Франции! Стоит только смотреть в сияющие глаза людей, собирающихся здесь без разделения на классы, кланы, партии для того, чтобы громко возвестить о своей радости, о своем доверии; стоит только послушать, как согласно, будто одним голосом, поют со слезами на глазах мужчины, женщины, дети нашу жгучую «Марсельезу», стоит только увидеть царящий повсюду здесь достойный порядок, несмотря на перенесенные лишения и неизжитые тревоги, чтобы убедиться, что наш народ, наш великий народ, начал без шума ту работу, которая приведет его к возрождению.

Мы, французы, преисполнены в эти дни уверенности в том, что после стольких испытаний перед нашей страной открывается новая эра величия: кажется, что теперь весь мир сознает это. Во всяком случае, каждый может видеть теперь, до какой степени были абсурдны притязания одного нашего латинского соседа, который, стараясь захватить Корсику, как, впрочем, и другие французские земли, ссылался на упадок и разложение нашей страны. Мы не из тех, кто попирает побежденного, но, пережив памятное для нас крушение, мы должны громко напомнить о всей тщетности притязаний, которые выдвигались во вред нам и которые толкали родственную нам нацию к чудовищному союзу с германской алчностью.

Значит ли это, что после достижения победы и торжества справедливости освобожденная Франция затаит зло против народа, которого долгое время сбивали с толку, но которого все же не должны отделять от нас никакие серьезные расхождения? Разумеется, нет, и я намеренно говорю об этом именно здесь. Потому что здесь мы находимся в центре латинского моря; того моря, по которому к нам пришла наша цивилизация; того моря, к которому прилегают Франция на севере и Французская африканская империя на юге; того моря, где вековые влияния привели нас к нерушимой дружбе с Левантом; того моря, которое доходит до балканских берегов и связывает с нами мужественные балканские народы, того моря, наконец, которое является одним из путей к столице нашей, дорогой и могущественной России.

Отвлекая наши мысли от сражений, которые мы ведем, от испытываемых нами страданий и порожденного ими гнева и устремляя свой взор в будущее, именно отсюда, из Аяччо, мы хотим сказать о нашей надежде, что латинское море вновь станет связующим звеном, а не ареной боя. Настанет день, когда мир, искренний мир, сблизит народы от Босфора до Геркулесовых столпов, народы, которым тысячи причин, таких же древних, как сама история, повелевают сгруппироваться для того, чтобы взаимно дополнять друг друга.

Но это только мечта о будущем. Настоящее требует другого. Настоящее требует продолжения войны, потому что главный враг еще не разбит. Поэтому именно в Аяччо мы провозглашаем намерения Франции использовать свою возрождающуюся силу, вместе с доблестными силами Англии и Соединенных Штатов, на берегах Средиземного моря, на его морских и воздушных просторах. Именно из Аяччо мы вновь даем клятву сражаться до конца вместе со всеми народами, которые, подобно нам, борются и страдают, чтобы уничтожить тиранию. Победа близится. Она будет победой свободы. Как же не желать, чтобы она стала также победой Франции!