Как принималось решение

К июню 1921 года в начавшихся в последних числах мая операциях по разгрому вооруженных формирований антоновцев наступил коренной перелом. Крупные повстанческие соединения были либо ликвидированы, либо рассеяны силами главным образом специально созданной для непрерывного преследования и уничтожения партизанских отрядов сводной кавалерийской группы под командованием И. П. Уборевича, усиленной автобронеотрядами. Так, уже в первых числах июня была разгромлена и прекратила свое существование как крупная боевая сила 2-я партизанская армия⁶.

Еще в начале мая командующий войсками Тамбовской губернии М. Н. Тухачевский и начальник штаба Н. Е. Какурин проинструктировали части РККА относительно действий против крупных формирований антоновцев: «Необходимо против каждой выдающейся банды выделить особый надежный и сильный отряд, который должениметь своей целью непрерывное преследование и наседание на банду, должен не давать ей нигде останавливаться и отдыхать, а тем более комплектоваться. Остановка банды на отдых уже тем самым ставит перед этим отрядом задачу атаковать ее. Словом, этот отряд должен присосаться, как пиявка, к своей банде и не должен давать ей ни сна, ни отдыха, ни возможности сорганизовываться. При такой организации борьбы главнейшие банды, как, например, Антонова и проч., берущиеся в переплет оккупирующими войсками участков, в то же время непрерывно преследуются индивидуальными пиявочными отрядами, которыми и сводятся окончательно на нет»⁷. Разбитые «индивидуальными пиявочными отрядами» РККА антоновцы мелкими группами засели в лесах, чтобы оправиться от поражения, отдохнуть и перегруппироваться.

9 июня 1921 года в Тамбове состоялось расширенное заседание Полномочной комиссии ВЦИК под председательством В. А. Антонова-Овсеенко, которая была высшим военно-административным органом государственной власти на территории, охваченной восстанием, и на которую были возложены задачи его скорейшей ликвидации. Заседание было посвящено обсуждению уже достигнутых в борьбе с антоновцами промежуточных результатов и выработке дальнейших мер.

В частности, И. П. Уборевич доложил о действиях вверенной ему сводной группы.

«Доклад т. Уборевича о разгроме Антонова. Антонову в течение 9 дней дано 6 боев на 7 машинах, 47 солдатами автобронеотряда под командой т. Уборевича. Убито до 800 бандитов. Банда потеряла все пулеметы, много винтовок, рассеяна совершенно. Сам Антонов ранен в голову и с маленькой кучкой свиты покинул жалкие остатки своей «армии» в 100 человек. Автомобили – лучшее оружие борьбы с бандитизмом. Конница не может ускользнуть от машин и, кроме того, автомобили производят деморализующее впечатление на противника. Указанный отряд в 47 человек обращал в паническое бегство 2000 отборнейших бандитов. Постановили: 1. Зафиксировать успешное действие автомобилей. Поручить т. Уборевичу поехать в Москву и срочно сформировать необходимое количество автоотрядов для окончательной ликвидации эсеро-бандитизма. 2. Использовать разгром Антонова для агитации. 3. Издать приказы от Полномочной комиссии: а) о разгроме банд Антонова, б) благодарность отряду т. Уборевича и специально т. Уборевичу за проявленный исключительный героизм»⁸.

Однако большая часть заседания была посвящена мероприятиям, которым Полномочная комиссия ВЦИК придавала значение ничуть не меньшее, чем непосредственному разгрому повстанческих армий и полков. На нем обсуждался ход выполнения приказа № 130⁹ и других руководящих документов, изданных в его развитие, в соответствии с которыми в охваченных восстанием волостях силами красноармейских частей, милиции и чекистов проводились так называемые чистки – мероприятия, направленные на выявление и нейтрализацию активных повстанцев и им сочувствующих, с одновременным изъятием имевшегося на руках у населения оружия. Параллельно шло восстановление низовых органов государственной власти в виде сельских ревкомов, ранее практически уничтоженных антоновцами в подконтрольных районах, сопровождавшееся ликвидацией повстанческих комитетов Союза трудового крестьянства. Без этого не могло идти речи о закреплении результатов борьбы с повстанцами, а все военные операции против них, по образному выражению Н. Е. Какурина, напоминали борьбу льва с тучей комаров; удар лапы льва либо рассеивал тучу без особого вреда для нее, либо приходился впустую, а туча собиралась в другом месте¹⁰. Без уничтожения среды, дружественной повстанцам и благоприятной для формирования новых партизанских отрядов, без создания устойчивой и работоспособной государственной власти на местах, без перелома настроения большинства населения в ее пользу окончательная ликвидация восстания была невозможной.

Здесь достигнутые результаты были гораздо скромнее. «Сопротивление среды» особенно ощущалось на втором боеучастке¹¹.

«От 2-го участка т. Смоленский. Приказ № 130 начали проводить с 2/VI. Сил мало на весь район. Операции можно было начать только в районах Пахотного Угла и Верхоценья. И частям приходится постоянно передвигаться. Работа по проведению приказа очень трудна. На местах отказываются сообщать фамилию, распыляют имущество, и сами члены бандитских семей заблаговременно разбегаются… Все время наблюдается большая активность банд. Настроение крестьян внешнее в пользу Соввласти, внутреннее – враждебно. В Пановых Кустах, Каменке и, наверное, многих других местах, наряду с Советами, работают комитеты СТК. Больших группировок бандитов на участке не имеется, группы в 500–600 человек прячутся по лесам. По всем селам имеются мелкие группы «вохры» в 20–30 человек. Ревкомы организованы в местах – 7. Требуются пополнения. Работа, несомненно, будет очень длительной и напряженной. Добровольно явились 77 человек (неполные сведения), сдано добровольно 14 винтовок. При обысках оружие обнаружить не удалось. Оружие, несомненно, есть: при пожарах идут взрывы»¹².

Именно на этом заседании и прозвучала идея «выкурить» из лесов засевших в них повстанцев газом. Комиссия, в частности, постановила: «4. Для выкуривания бандитов из лесов прибегнуть к газам, в каждом случае оповещая об этом мирное население…»¹²

Газы были лишь одним из средств решения одной из частных, чисто военных задач. В силу этого они даже не попали в протоколы выступлений докладчиков как деталь малозначимая на фоне остальных обсуждавшихся вопросов. Поэтому установить авторство идеи уже не представляется возможным.

Заседание было расширенным – в нем, помимо постоянных членов комиссии, принимали участие представители боеучастков. «Присутствовали: тт. Антонов-Овсеенко, Тухачевский, Васильев, Лавров, Уборевич, с совещательным голосом: тт. Смирнов, Смоленский, Щеколдин, Левин, Симонов, Лотиков, Чибисов»¹³. Краткие протоколы выступлений докладчиков¹⁴ – Тухачевского, Щеколдина (от 1-го боеучастка), Смоленского (от 2-го участка), Шнеерсона (от 4-го участка) и Уборевича не содержат никаких упоминаний о возможности использования газов. Лишь в выступлении Смоленского встречается упоминание о том, что «больших группировок бандитов на участке не имеется, группы в 500–600 человек прячутся по лесам», то есть содержится описание той ситуации, для разрешения которой комиссия и постановила использовать химическое оружие («для выкуривания бандитов из лесов прибегнуть к газам»). Однако это еще делает Смоленского автором идеи борьбы с прячущимися по лесам повстанцами именно посредством газов – ее мог высказать с места любой участник заседания.

Таким образом, установить, кто высказал идею первым, невозможно, а решение на применение химического оружия в окончательном виде явилось коллегиальным.

Из заключения 33-го ЦНИИИ: «После изучения представленных архивных документов можно сделать вывод, что решающей роли Тухачевского в принятии решения о подготовке и применении химического оружия против бандформирований не выявлено»¹⁵.

Практически всегда авторство идеи приписывается лично М. Н. Тухачевскому, назначенному 27 апреля командующим войсками Тамбовской губернии. Однако из протокола расширенного заседания Полномочной комиссии ВЦИК от 9 июня это отнюдь не следует. К тому же по всему своему предыдущему опыту именно М. Н. Тухачевский к газам имел отношение меньше всего. В Первую мировую войну он с ними не сталкивался. Первый газоснарядный обстрел на русском фронте зафиксирован возле Болимова под Варшавой в январе 1915 года¹⁶, однако лейб-гвардии Семеновский полк, где служил М. Н. Тухачевский, в составе 1-й гвардейской пехотной дивизии Гвардейского корпуса 12-й армии находился в это время в другом районе Польши – под Ломжей. Волновые атаки начались в Болимовском секторе у Воли Шидловской с конца мая 1915 года¹⁷, когда М. Н. Тухачевский уже находился в германском плену, куда он попал в феврале. Так что о газах он мог только слышать или читать. Правда, в 1919 году на артскладах вверенной М. Н. Тухачевскому 5-й армии Восточного фронта, как и во многих других красных армиях в годы Гражданской войны, находилось незначительное количество химических снарядов¹⁸ (химчастей в ее составе не было). Однако конкретно-практическими вопросами применения военной химии в то время занимались либо специальные части (редкие даже в старой русской армии, не говоря уже о РККА – так, в 1921 году на всю Красную армию их было только три – Высшая военно-химическая школа (ВВХШ) в Москве, Отдельный химотряд в Харькове и 1-я отдельная химрота, дислоцированная в Костроме¹⁹), либо артиллеристы, но никак не пехотные командиры.

Задача с помощью газов заставить противника покинуть занимаемый район или нанести ему ущерб в хорошо укрепленном убежище, труднодоступном, скажем, для артиллерии, успешно выполнялась на фронтах Первой мировой войны, где и вырабатывались, в значительной степени опытным путем, принципы боевого применения химического оружия²⁰. Поэтому идея выглядела логично – туда, где повстанцев трудно достать другим способом, пустить газ. Стоит отметить, что идея выкуривания противника из леса отнюдь не являлась сугубо отечественным изобретением. Такая возможность рассматривалась и за рубежом. Так, английский Межведомственный комитет по химическому вооружению в свете полученного в 1919 году в Северной России опыта отмечал: «…весьма возможно, что хороший слезоточивый газ окажется чрезвычайно эффективным в борьбе с войсками, не имеющими средств защиты от его воздействия. Например, слезоточивый газ может быть использован, дабы выкурить неприятеля из лесов или скал на открытое место, где он будет встречен пулеметами…»²¹

11 июня 1921 года было опубликовано и широко распространено обращение к повстанцам с призывом сдаваться, в котором были отражены все решения Полномочной комиссии ВЦИК²². 12 июня типографским тиражом печатается приказ № 0116 командования войск Тамбовской губернии о применении удушливых газов против повстанцев²³.

Поскольку выполнение этого решения нужно было обеспечить, уже на следующий день, 13 июня, инспектор артиллерии войск Тамбовской губернии С. М. Касинов, которому было поручено заняться этим вопросом, направил инспектору артиллерии республики Ю. М. Шейдеману запрос на присылку боеприпасов: «Прошу срочном отпуске распоряжение Начартснаба Тамбовской 2000 трехдюймовых химических снарядов необходимых операций против бандитов. Командвойск ходатайством Главкому вышел НР990. Инспарт Касинов Военком Комендантов»²⁴. Командование действительно выходило на Главкома с соответствующим ходатайством. Из телеграммы Главкому С. С. Каменеву от 14 июня 1921 года: «Прошу распоряжения срочной высылке распоряжение Инспарта Тамбовского командования пять химических команд соответствующим количеством баллонов газами для обслуживания боевых участков. № 659/сек. Командвойск Тамгуб Тухачевский, Начштаба Какурин. На подлинной резолюции: «Начальнику штаба. Дать мне в доклад в воскресенье в Комиссию по бандитизму. 16.06. С. К.» «Опер. Доложено 19.06. Б. Ш.» «Опер. Нужно взять протокол последней комиссии по бандитизму и написать Тамб. Командованию и Инспарту точно придерживаясь протокола. 19.06. С. К.» «Арт. Срочно. Инспарт. Главком приказал срочно выслать просимое. 21.06. Б. Ш.»²⁵ С. М. Касинов затребовал из Москвы соответствующих специалистов. Из телеграммы инспектору артиллерии республики Ю. М. Шейдеману: «Прошу срочно командировать мое распоряжение двух опытных газотехников ввиду того, что командвойск затребовал пять химкоманд для применения против бандитов газов. Инспарт Тамбовской Касинов, Военком Комендантов»²⁶. Для ускорения получения боеприпасов командование продублировало свое ходатайство Главкому – просили срочно прислать химснаряды: «Прошу распоряжения срочной высылке двух тысяч трехдюймовых химических снарядов распоряжение Начартснаба войск Тамбовской. НР 986. Командвойск Тамбовской Тухачевский, Начштаба Какурин»²⁷.

Требование прислать газовые баллоны и снаряды из центра объяснялось тем, что своего химического оружия у Тамбовской группы войск изначально не было.

Уже 15 июня С. М. Касинов докладывал М. Н. Тухачевскому о мерах, принятых во исполнение приказа № 0116: «…4. По вопросу о выкуривании с помощью газов бандитов из лесов сделано следующее: посланы от Вашего имени телеграммы Главкому с просьбой о высылке 2000 хим. снарядов и 5 химкоманд с соответствующим количеством баллонов с газами. Со своей стороны я просил Инспартреспа о командировании в мое распоряжение двух опытных газотехников. В настоящее время мною составляется инструкция для применения соответственно Тамбовской обстановки газов, которая своевременно будет разослана начартбоеучастков. 5. Для ускорения получения необходимых пособий, присылки химснарядов и химкоманд и выяснения вопроса о штатах артчастей которые существуют в Тамбовском командовании самые разнообразные прошу Вашего разрешения 16^го июня съездить на несколько дней с докладом к инспартреспу в Москву. Для ускорения получения пособий прошу подписать прилагаемое сношение Начгувузу»²⁸.

19 июня в Москве состоялось заседание Комиссии по борьбе с бандитизмом при РВСР под председательством Э. М. Склянского. Комиссия обсудила множество вопросов – о возможности переселения из Тамбовской губернии в другие районы, о высылке пойманных в Тамбовской губернии дезертиров на Западный фронт для пополнения войсковых частей, заслушала доклады Главкома С. С. Каменева о ходе борьбы с бандитизмом, о проверке выполнения наряда на милицию для Тамбовской губернии, о состоянии продовольственного аппарата войск Тамбовской губернии, об установлении полномочного представителя НКПС, о фильтрации железнодорожников Тамбовского района, об улучшении продовольственного снабжения железнодорожных рабочих и рабочих ударных предприятий Тамбовской губернии, о смене Тамбовского губвоенкома, о смешанной и военной эксплуатации части проходящих через губернию железных дорог, о газовых атаках и об изучении материалов проведенных кампаний по борьбе с бандитизмом.

Судя по всему, проводимые на Тамбовщине меры комиссия при РВСР принципиальным образом одобрила, поскольку постановила действовать активнее в том же духе.

«3. Слушали: Текущий доклад Главкома о ходе борьбы с бандитизмом. Постановили: Комиссия по борьбе с бандитизмом констатирует, что в целом ряде районов Тамбовской губ. где вооруженная сила «антоновщины» разбита на поле сражения и местное кулачество убедилось в превосходстве наших сил, происходит восстановление Советской власти, при котором, однако, существовавшие контрреволюционные организации в виде Союза трудового крестьянства и т. д. продолжают существовать и доныне, что создает опасность возникновения нового бандитского движения при первом удобном к тому случае. Одновременно комиссия констатирует, что при явке бандитов, а равно при восстановлении Советской власти в районах Тамбовской губ[ернии] количество попадающего в наши руки оружия совершенно ничтожно. В связи с этим комиссия по борьбе с бандитизмом постановляет: а) обратить внимание Полномочной комиссии ВЦИК, тамбовского командования и ВЧК на необходимость при борьбе с Антоновым с корнем вырывать всю антоновскую организацию, дабы устранить всякую возможность возникновения нового движения при уменьшении количества наших войск в Тамбовской губ.; б) принять самые энергичные меры к сдаче населением оружия в освобождаемых от антоновщины районах; в) обратить особое внимание на обнаруживание складов с оружием; г) в сводках командования ежедневно доносить, какое количество оружия сдано населением и вообще взято у бандитов»²⁹.

Вопрос о газах обсуждался на заседании предпоследним. Это обстоятельство также говорит о том, насколько «важным» он считался участниками совещания.

С докладом по этому вопросу выступали Главком и председатель Полномочной комиссии ВЦИК:

«…11. Слушали: О применении газовых атак против бандитов, укрывающихся в лесах Тамбовской губ. (Каменев, Антонов-Овсеенко).

Постановили: Предложить Тамбовскому командованию к газовым атакам прибегать с величайшей осторожностью, с достаточной технической подготовкой и только в случаях полной обеспеченности успеха…»²⁹

Штаб РККА довел до тамбовского командования решение комиссии по вопросу о газах:

«Телеграмма из Штаба РККА Командвойск Тухачевскому 20 июня 1921 г. Москва. Командвойск Тамгуб тов. Тухачевскому на № 659/ сек. Главком приказал срочно выслать в распоряжение Тамгубкомандования пять химических команд с соответствующим количеством баллонов с газами для обслуживания боевых участков. Вместе с тем, Главком приказал сообщить копию параграфа 11 протокола № 18 Заседания комиссии по борьбе с бандитизмом от 19 июня с/г: «Предложить Тамгубкомандованию к газовым атакам прибегать с величайшей осторожностью и только в случаях полной обеспеченности успеха» № 8137/219/ш 1 пом. Начштаресп Шапошников»³⁰. Аналогичную телеграмму прислал М. Н. Тухачевскому Ю. М. Шейдеман³¹.

Указанные оговорки насчет осторожности, достаточной технической подготовки, в том числе личного состава, были тем более уместны, что химическое оружие, в первую очередь газовые баллоны, опасно для своих войск. Это стало очевидным еще в Первую мировую войну. Ведь при изменении направления движения ветра в нижних слоях атмосферы (после начала газопуска газовой волной практически невозможно управлять), нарушения целостности баллонов (в результате артобстрелов со стороны противника или иных причин), газовых батарей или арматуры, или же при неправильном проведении газопуска недостаточно подготовленным личным составом газ шел на свои войска, а первыми газоотравленными оказывались сами химики³².

Любое оружие предназначено для того, чтобы уничтожать или выводить из строя живую силу и боевую технику противника. Поэтому командование, беспокоясь о том, чтобы химическое оружие было применено максимально эффективно, не причинив при этом вреда своим, рассуждало правильно. Однако на практике все оказалось гораздо сложнее.