Вадим Бубнив
«Сын для меня был всем, — пишет отец старшего лейтенанта Вадима Бубнева Ярослав Степанович. — Я ведь сам детдомовский. Семья наша была репрессирована из Тернопольской области и выслана в Копейск, отец отбывал срок по 58 статье, как враг народа, и мне приходилось не сладко, хотя всего два года было. Может и правда получится у вас правдивая книга о ребятах с АПРК «Курск», поэтому и отвечаю. Уж очень много вранья, как в былые времена, хотя кое-что известно доподлинно. Буду надеться, что при жизни прочту правду».
Сегодня я думаю, почему Ярослав Степанович начал издалека, почему вспомнил про своего отца?
Потому что он почувствовал что-то общее в этих двух временах — нынешнем и довоенном. Репрессии могут принимать разные формы.
Вадим Бубнив был самым молодым офицером на корабле — ему было всего 22 года. Он с отличием закончил Петербургское Нахимовское военно-морское училище, а затем Военно-морской институт имени Фрунзе — также, с красным дипломом, получив специальность штурмана. Кроме этого, у него был диплом переводчика английского языка.
— Вадим о море мечтал с детства, — рассказывал Ярослав Бубнив. — Занимался спортом, хорошо учился в школе. Когда сын поступил в училище, мы еще надеялись, что он не станет моряком. Но уже после института надежд почти не осталось — он хотел служить, он рвался именно на подводный флот.
Вадим получил направление на «Курск» — родители восприняли это известие скорее, как трагическое, чем радостное. Они даже пытались надавить на сына, чтобы тот перевелся на другое место. Ярослав Степанович 30 лет отработал в шахте, знал, что под землей, также, как водой, всякое случается. Зинаида Михайловна всю жизнь ждала из глубины и воспринимала шахту, как подземный корабль, на «Красной горнячке» что ни день, то экстремальные ситуации.
Не о такой доле мечтали они для сына. Но Вадим еще будучи курсантом, вступил в клуб подводников в Санкт-Петербурге и, видимо, уже тогда выбрал профессию.
«Первый и последний раз в жизни он не послушал меня», — пишет Ярослав Степанович.
Он уезжал в мае. Родители, редко видевшие сына в последнее время, не слишком приставали с поучениями и расспросами. Сидели рядом, разговаривали ни о чем, наблюдали за повзрослевшим сыном. Вадим словно чувствовал свою вину перед родителями — из-за того, что им приходится ждать его, волноваться, из-за того, что не послушал отца. Он был внимателен и ласков. «Уже тогда я предчувствовал, что вижу его в последний раз», — пишет Ярослав Бубнив.
Потом он еще позвонил из Видяево, порадовал родителей известием, что ему присвоили звание старшего лейтенанта, сказал, что у них начинаются трехдневные учения…
Когда случилась трагедия, родители хранили тайну от дочери-десятиклассницы. «Что с вами? На вас лица нет! И телевизор по ночам смотрите…» — спросила Таня. Им пришлось рассказать правду. Теперь они дежурили у экрана телевизора втроем. И вскоре приняли решение отправляться на место трагедии. Ярослав Степанович вылетел самолетом. Зинаида Михайловна осталась на работе, она — начальник городского управления здравоохранения.
В Видяево Ярослав Степанович поселился в квартире Вадима, мало с кем встречался, ждал, когда достанут тела. Он сразу понял, что сына больше нет…
Эхо событий
Ярослав Степанович ненадолго пережил своего сына, он умер от сердечной недостаточности. После смерти мужа Зинаида Михайловна ушла с работы и уехала вместе с Таней в Санкт-Петербург.
— Каждый год накануне годовщины и после нее болею по месяцу, — рассказывала она. — И все вспоминаю, вспоминаю сына маленьким. Ведь была у нас возможность не идти в армию, у Вадика в 10 лет было сотрясение мозга, могли же оформить эту запись, тем более, что у меня были возможности. Нет, мы наоборот, вырвали эту запись из медицинской карты, он так мечтал о море… Покинули меня мои мужчины…
Татьяна закончила юридический факультет Южно-Уральского университета и работает юристом в одной из питерских государственных учреждений. «Мне очень тяжело вспоминать это время, — пишет Татьяна. — Я потеряла очень важного человека для себя, мне больно об этом вспоминать, и думать.»