Патриотизм против коллаборационизма: системно-исторический подход в организации территориальной обороны Республики Беларусь

О. Н. Любочко, Н. Н. Левчук (Минск)

Начало XXI ст. ознаменовалось обострением военно-политической обстановки в различных регионах земного шара и, как следствие, повышением глобальной военной опасности. Ухудшение отношений между ведущими мировыми державами, череда войн и вооруженных конфликтов, прокатившихся по планете, угрозы применения силы в отношении ряда стран на фоне игнорирования международных правовых механизмов стали характерными чертами современности. Более того, эксперты в области международных отношений прогнозируют дальнейшее нарастание международной напряженности, прежде всего в силу экспансионистской политики ряда государств и обострения конкуренции в сфере доступа к энергетическим и сырьевым ресурсам.

Подобная тенденция может привести к возникновению реальных угроз национальной безопасности Республики Беларусь, в том числе в военной сфере, и обязывает предпринимать все возможное для их нейтрализации. В этом контексте в число приоритетных направлений военного строительства и обеспечения военной безопасности нашей страны входит подготовка территориальной обороны как одного из факторов стратегического сдерживания возможной агрессии и одновременно – как одной из форм вооруженной защиты государства.

В современную эпоху произошло изменение сущности войны, в которой стратегические цели могут достигаться при помощи социально-политических инструментов дестабилизации. При этом военные конфликты нового типа сами становятся неотъемлемой частью реализации дестабилизационных стратегий. Для интерпретации данного феномена военная наука ввела в широкий оборот понятие «мятежевойны». Последние события в Северной Африке и ряде других регионов свидетельствуют, что под лозунгами демократии и защиты прав человека организуется дискредитация и отстранение от власти неугодных лидеров и правительств, изменение политики суверенных государств, дискредитация национальной культуры, разрушение нравственности, «стирание» из сознания таких понятий, как Родина, патриотизм, честь, долг. При этом используемые «грязные» информационно-политические технологии настолько совершенны, что в одночасье в государстве-жертве создается обстановка «мятежевойны».

В условиях отсутствия четкой линии фронта и деления на комбатантов и некомбатантов, когда основную ударную силу агрессора представляют различные радикальные и террористические группировки, состоящие из иностранных боевиков и местных коллаборационистов, армия и полиция не всегда способны в полном объеме выполнить задачи в «мятежевойне».

В такой ситуации придание защите страны всенародного характера становится наиболее востребованным. Это предполагает широкое участие народных масс в решении задач территориальной обороны и прежде всего – в обеспечении поддержания особых правовых режимов, а в крайнем случае – в партизанских действиях на временно захваченной противником территории. Более того, события в сирийской деревне Аль-Хула, когда боевики устроили резню мирного населения, а затем обвинили во всем правительственные войска, подтверждают необходимость предоставления возможности местным органам управления и населению защитить себя на каждой улице, в квартале, городе, районе.

Исторический опыт Второй мировой войны, особенно Советского Союза и Югославии, убедительно показал, какую важную роль в борьбе с врагом может сыграть организация партизанского движения. Исключительное явление представляют собой размах и эффективность действий партизан в Беларуси, а также приобретенный ими практический опыт. Партизанское движение на белорусской земле в годы Великой Отечественной войны продемонстрировало всему миру, какой масштаб может приобрести на волне патриотического подъема народное сопротивление агрессору. В послевоенные годы партизанское движение сыграло решающую роль в разгроме американских войск в Южном Вьетнаме, а в Афганистане партизанская тактика действий позволила «душманам» нанести существенные потери советским войскам.

Тем не менее как в прошлом, так и в наши дни, особенно когда социально-политический раскол в стране-жертве становится главным условием достижения целей агрессора, идея организации территориальной обороны воспринимается неоднозначно. С одной стороны, есть мнение, сущность которого отражена в высказывании неизвестного автора в «Слове о народном ополчении 1806 года»: «Можно ли допустить соединение толпищ и вооружить оные без всякого понятия подчиненности?…Дорого бы заплатил ум мятежный за то, чтобы внутри империи… завесть народные скопища, а ныне они открываются и притом вооруженные» [1]. Аналогичные опасения были присущи в предвоенный период отдельным представителям советского руководства, у которых было предубеждение, что создаваемые в мирное время партизанские силы и подпольный аппарат могут быть использованы в тайной борьбе с существующей властью [2]. С другой стороны, поборники применения территориальной обороны, ссылаясь на исторический опыт партизанской борьбы (в том числе в войне 1812 г.), отвергают подобную точку зрения и доказывают, что вооруженная борьба принимает всенародный характер, когда народ (население) чувствует угрозу собственного исчезновения или потери независимости [2].

Современные скептики интерпретируют свои настороженности в виде вопроса о том, насколько целесообразно в условиях широкого использования «грязных технологий» инициирования коллаборационизма, выдаваемого или исповедуемого в форме патриотизма, развертывать территориальную оборону и формировать территориальные войска. Нейтрализация использования названных технологий представляется одной из главных проблем, которую предстоит решить в процессе организации территориальной обороны. Бесспорно, моделирование противодействия коллаборационизму должно осуществляться в контексте различных отраслей современной науки, в том числе военно-исторической, что и предлагается в настоящей публикации.

В годы Великой Отечественной войны на оккупированной территории Беларуси соотношение между участниками антифашистского сопротивления и коллаборационистами составляло восемь к одному.

По данным белорусских историков, местная вспомогательная администрация была создана в 78 городах, 192 райцентрах и нескольких тысячах деревень и сел Беларуси. Кроме того, было создано 2–2,5 тысячи волостных управ. По имеющимся данным, на службе у немцев в этих органах состояли до 50–55 тысяч человек [3]. В составе германских вооруженных сил в течение 1941–1945 гг. служили около 19 тысяч белорусов, в составе Белорусской краевой обороны – более 30 тысяч [4].

Сотрудничество с врагом выражалось в самых разных формах – от работы в хозяйственных структурах и оккупационной администрации до участия в боевых действиях против Красной Армии и советских партизан в составе воинских частей и полицейских формирований. Следует отметить, что среди коллаборационистов, по разным мотивам, оказались представители самых различных социальных слоев – от прежних руководителей партийных, советских, хозяйственных органов до уголовных преступников, осужденных за убийства [4].

В ходе исследований проблемы коллаборационизма были выявлены ее причины [5]. Во-первых, это страх смерти и физической расправы, в том числе и угроза физического уничтожения близких и родственников. Как известно, инстинкт самосохранения является самым сильным человеческим инстинктом, поэтому, используя его, человека можно заставить пойти на предательство. При этом в мирных условиях такой индивид мог бы быть вполне добропорядочным гражданином своей страны.

Во-вторых, стремление спастись от голода и лишений, получить продукты питания и иные материальные блага, доступ к которым затруднен в условиях военного времени. Например, в годы Великой Отечественной войны часть советских военнопленных, содержавшихся в невыносимых условиях в лагерях и принуждавшаяся к военной службе на стороне немцев, склонилась к сотрудничеству с оккупантами.

В-третьих, желание получить властные полномочия, свести личные счеты, реализовать карьеристские амбиции. Корыстные мотивы нередко толкают морально неустойчивых людей на преступления, в том числе на измену Родине.

В-четвертых, политическая аморфность и безыдейность, космополитизм, равнодушие ко всему, кроме собственных интересов. Отметим, что подавляющее большинство современных мировых СМИ агрессивно пропагандируют именно такую мировоззренческую «позицию». Поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что именно аморфная часть населения представит собой благодатную почву для распространения коллаборационистских настроений.

В-пятых, это идеологические мотивы. Например, в годы Великой Отечественной войны часть бывших советских граждан, а также белорусской эмиграции с помощью фашистов стремилась изменить существовавший политический и экономический порядок, поэтому сознательно сотрудничала с оккупантами. К ним можно отнести и так называемых «борцов» за национальную идею, тенденциозно интерпретирующих историю нашего государства.

Закономерным явилось то, что все направления насаждения коллаборационизма как в годы оккупации, так и задолго до нее опирались на следующие причины:

заблаговременное создание различных политических и общественных организаций на территории других государств;

подготовка различных баз, центров; развертывание оккупационных властей и привлечение к политической деятельности и управлению на оккупированной территории деятелей белорусского националистического движения из эмиграции;

создание различных политических, общественных и религиозных структур;

создание военизированных формирований (Корпус белорусской самообороны, Белорусская краевая оборона).

В середине – конце 1930-х гг. при Министерстве внутренних дел Германии было создано Белорусское представительство – сначала в Берлине, а затем в других городах Германии. Оно занималось выявлением и вербовкой лиц, желающих оказывать помощь Германии в белорусских вопросах. Так, третий президент БНР Василий Захарка написал подробный доклад о политическом, экономическом и культурном положении Беларуси, а также обратился с меморандумом к Гитлеру с заверениями о поддержке. Кроме того, был создан Белорусский комитет самопомощи – организация, активно вербовавшая членов среди белорусов, проживающих в Германии [6].

С началом Второй мировой войны немецкое командование создало в Варшаве и Бяла-Подляске базы для переброски белорусской националистической агентуры на территорию СССР. Белорусские коллаборационисты обучались на курсах по подготовке пропагандистов в специальном лагере, организованном Министерством по делам оккупированных восточных территорий недалеко от Берлина, в городке Вустрау.

К политической деятельности и управлению на оккупированной территории привлекли деятелей белорусского националистического движения из эмиграции (Фабиан Акинчиц, Владислав Козловский, Иван Ермаченко, Радослав Островский и др.)

Активно действовали как политические, так и неполитические структуры: Союз белорусской молодежи (12 тыс. чел.), являвшийся аналогом гитлерюгенда, Белорусская народная самопомощь, Белорусская рада доверия, Белорусская центральная рада и др. Регулярно выходили в свет десятки коллаборационистских газет и журналов. Также были созданы другие неполитические коллаборационистские структуры («Женская лига», профсоюзы и др.) Предпринималась попытка создания белорусской церковной автокефалии с целью отрыва белорусских верующих от Московского Патриархата [7, с. 302].

23 февраля 1944 г. генеральный комиссар Беларуси К. фон Готтберг издал приказ о создании Белорусской краевой обороны (БКО) – военного коллаборационистского формирования, руководителем которого был назначен Франц Кушель, и поручил БЦР провести мобилизацию. Более того, было сформировано значительное количество различных полицейских и войсковых формирований, в том числе части СС, а некоторые члены Союза белорусской молодежи после соответствующего обучения входили в состав частей ПВО Берлина [7, с. 302].

Создание всех этих структур основывалось на мнимом национальном возрождении, пропаганде «преимущества» германского национал-социализма перед советским строем. Особенно это заметно на результатах призыва в Белорусскую краевую оборону, который основывался также на игре чувствами искаженно понимаемого патриотизма. Результаты впечатляют. Так, по состоянию на 16 марта 1944 г. только в Смолевичском районе Минской области подлежали призыву 1726 человек, прибыли на пункт сбора 1212 человек [8]. Основной причиной неприбытия остальных явилось их проживание на территории партизанской зоны, и только 4 человека из 514 неприбывших были отмечены как убежавшие в партизаны. Впоследствии выяснилось, что немецкое командование отмечало низкую эффективность применения воинских формирований БКО. Кроме того, отмечались нередкие случаи перехватывания партизанами призывников, следовавших на пункты сбора. На основании этих и других фактов можно предположить, что в основе такого массового призыва на службу врагу лежали вышеназванные первые четыре причины коллаборационизма, особенно политическая аморфность и безыдейность. А это указывает на то, что, по крайней мере, первые четыре причины коллаборационизма можно нейтрализовать путем целенаправленного воздействия.

В значительной мере решению проблемы противодействия коллаборационизму могут способствовать: комплекс мер идеологической работы в сочетании с социальной политикой государства; соблюдение территориального принципа формирования и применения территориальных войск; влияние на личность в рамках воинского коллектива, общества и государства в целом.

Прикладной стороной реализации этого подхода является массовый призыв в территориальные войска и наличие их воинских формирований в каждом населенном пункте (административной единице). Именно осознанное понимание призывниками необходимости защиты своего дома и уверенность населения в государственной власти даже при нахождении на временно захваченной агрессором территории будет способствовать снижению отрицательного влиянии причин коллаборационизма [9].

Наиболее сложной является реализация мер по локализации пятой причины коллаборационизма, основанной на идеологических мотивах, ибо они охватывают вопросы от формирования модели общенационального единства до пресечения действий деструктивно настроенных граждан. Это представляется отдельным направлением исследований в области социальных наук.

В качестве основного вывода следует отметить, что, несмотря на попытки разжечь в государстве социально-политические и другие противоречия, безусловно, нужно готовить и развертывать систему территориальной обороны. «Грязным» технологиям агрессора, его дезинформации, подтасовке фактов, откровенной лжи, чередованию ложной и правдивой информации, извращению содержания действий мы можем противопоставить силу всенародной борьбы, основанной на стремлении защитить свои семьи и родные очаги, отстоять национальный суверенитет и государственную независимость.

Таким образом, исследование проблемы коллаборационизма имеет несомненное прикладное значение. Полностью изжить это явление вряд ли возможно, но ограничить его влияние и в определенной мере предупредить представляется реальным. Ученые должны создать такую модель противодействия этому негативному явлению, которая отвечала бы требованиям сегодняшнего дня. Она должна базироваться на патриотической мотивации подавляющего большинства нашего народа в деле борьбы с внешним агрессором. Это может внести значительный вклад в совершенствование системы территориальной обороны.

Источники и литература

1. Ливчак, Б. Ф. Народное ополчение в Вооруженных Силах России в 1806–1856 годах / Б. Ф. Ливчак // Ученые труды Свердловского юридического института: т. 4. – Свердловск, 1961.

2. Партизанское движение. По опыту Великой Отечественной войны 1941–1945 годов: военно-исторический очерк // под общ. ред. В. А. Золотарева. – М., 2001.

3. Белорусский коллаборационизм во Второй мировой войне // Академик [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/192192. – Дата доступа: 30.05.2014.

4. Кринко, Е. Ф. Оккупационный режим на Кубани. 1942–1943 гг.: дис… канд. ист. наук: 07.00.02 / Е. Ф. Кринко. – М., 1997.

5. Любочко, О. Н. Организация территориальной обороны Республики Беларусь и проблема коллаборационизма / О. Н. Любочко, В. Н. Суряев // Наука и военная безопасность. – 2009. -№ 3. – С. 54–57.

6. Коллаборационизм в Белоруссии // Bestreferat.ru [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://www.bestreferat.ru/referat-215626.html. – Дата доступа: 20.05.2014.

7. Романько, О. В. Коричневые тени в Полесье / О. В. Романько. – М., 2008.

8. Национальный архив Республики Беларусь. – Фонд 382/1/3, т. 1, т. 2: Документы по делопроизводству Белорусской краевой обороны 1944 г.

9. Любочко, О. Н. Основы применения территориальных войск Республики Беларусь / О. Н. Любочко. – Минск, 2013.