24. В.П. Рощин — партизан, разведчик, резидент

24. В.П. Рощин — партизан, разведчик, резидент

1 июля 1932 г. в берлинской резидентуре появился новый сотрудник под псевдонимом Туманов. Его настоящее имя — Яков Федорович Тищенко. Как один из опытнейших и заслуженных ветеранов внешней разведки он известен под именем Василия Петровича Рощина.

Несмотря на молодость (ему было тогда 28 лет), Василий Петрович уже имел за плечами богатый оперативный опыт. В возрасте 15 лет, будучи семинаристом в дальневосточном городе Спасске, он начал принимать участие в партизанском движении и в 1920 году вступил в партизанский отряд. Немалую роль в становлении взглядов и определении жизненного пути Якова Тищенко сыграл один из руководителей партизанского штаба Саша Булыга, ставший впоследствии известным писателем Александром Фадеевым.

В составе партизанского отряда Яков участвовал во многих серьезных операциях по ликвидации на Дальнем Востоке различных формирований, выступавших против советской власти, в частности отрядов атаманов Калмыкова и Семенова. Служа в 3-й Амурской дивизии, проделал суровый зимний переход в несколько сот километров от Нерчинска до Даурии. В этом походе судьба вновь свела его с Александром Булыгой. Тот в свои 19 лет был комиссаром бригады, в которой сражался Я. Тищенко. В 1921 году вместе с А. Фадеевым и будущим Маршалом Советского Союза И.С. Коневым Яков избирался от 3-й Амурской дивизии делегатом на X съезд партии, членом которой был с 1920 года.

По окончании военных действий на Дальнем Востоке Тищенко с головой окунулся в работу. Он принадлежал к тому поколению, которое искренне верило в революцию, в установление социальной справедливости на земле. В 1922 году Яков был рекомендован на комсомольскую работу в Благовещенск, затем — секретарем уездного комитета комсомола в Никольск-Уссурийск. Вел эту же работу и в других дальневосточных городах, избирался делегатом IV и V съездов комсомола.

В начале 1925 года Якова выдвинули на партийную работу — инструктором Приморского губкома ВКП(б) во Владивостоке. Но этот же год ознаменовался для него событием, которое определило всю его дальнейшую жизнь. Будучи призванным на военную службу и начав проходить ее в полковой школе младшего командного состава 1-й Тихоокеанской дивизии, Яков в ноябре 1925 года по рекомендации Приморского губкома был направлен в распоряжение разведывательного отдела штаба Сибирского военного округа.

Гражданская война на Дальнем Востоке к этому времени закончилась, но враждебная советскому государству деятельность отнюдь не завершилась. Центр ее переместился в Маньчжурию, откуда под руководством японцев на территорию СССР постоянно забрасывались диверсионные группы и военизированные отряды, сколоченные из представителей белой эмиграции.

Большое значение по-прежнему имела деятельность органов внешней разведки в таком центре эмиграции и подготовки антисоветских диверсий, как Харбин. Именно сюда, в резидентуру Разведу-пра РККА, и был направлен в конце 1925 года Яков, ставший Василием Петровичем Рощиным. Изменение имени и фамилии вызывалось прежде всего активным участием Якова в вооруженной борьбе за новую власть на Дальнем Востоке, а также беспокойством за безопасность его близких и родных.

В генконсульстве, под прикрытием которого должен был работать Василий Петрович, ему был поручен отдел дипкурьерской связи и диппочты. Как позже вспоминал Рощин, этот участок работы был «прост и шаблонен», без перспектив на будущее. Поэтому через год после прибытия в Харбин он поставил вопрос об откомандировании его в распоряжение Далькрайкома в Хабаровске.

Этой просьбе пошли навстречу, и в конце ноября 1926 года Василий Петрович уже укладывал чемоданы. Однако в его судьбу вмешалось руководство резидентуры ИНО ОГПУ в Харбине. Рощину предложено было остаться в Харбине и перейти на работу в сектор по борьбе с белогвардейцами, где он мог использовать накопленный опыт. После недолгих колебаний чемоданы были распакованы. В.П. Рощин стал сотрудником внешнеполитической разведки.

На Василия Петровича была возложена практически вся работа по «белому сектору». В его задачу входило выявление деятельности эмигрантских группировок, из которых формировались отряды для вывода на территорию СССР с диверсионно-разведывательными целями. А так как основную роль в создании таких отрядов играла японская разведка, то борьба с ее агентурой стала повседневной работой Рощина.

Деятельность сектора была исключительно многогранной и богатой оперативными мероприятиями. Их описание заняло бы не один том. Ограничимся лишь одним примером.

Убедившись в бесперспективности широкомасштабных антисоветских акций, японцы решили прибегнуть к новому методу борьбы: на 1927–1928 годы запланировали переброску на советскую территорию под флагом «белого партизанского движения» 10 отрядов из офицеров по 20 человек в каждом, чтобы создать у местного населения панические настроения.

Через агентуру «белому сектору» удалось выявить имена эмигран-тов-офицеров, которые были выбраны японцами на роль руководителей отрядов, и использовать эти сведения для внедрения в формирующиеся банды своей агентуры. Агентура подбиралась также из числа бывших офицеров царской армии, которые были близко знакомы по прошлой службе с руководителями отрядов и пользовались их доверием. Такими людьми были, в частности, бывший полковник царской армии Алексей Андреевич Клюканов и Валерий Евгеньевич Сотников, в прошлом служивший в армиях Колчака и генерала Дитерихса и разочаровавшийся в «белом движении». Им удалось внедриться в первые два из формировавшихся отрядов, выявить маршруты движения, место и время перехода советской границы. В результате бандформирования были наголову разгромлены, что привело в итоге к расформированию остальных отрядов, и замысел японской разведки провалился.

В Харбине Василий Петрович проработал до ноября 1930 года и был направлен в центральный аппарат разведки в Москву. Его принял А.Х. Артузов и в начале 1932 года назначил заместителем начальника отделения. Здесь он занимался обеспечением документации для разведчиков-нелегалов и конспиративной связи с ними.

Именно эта работа и стала его основной задачей, когда летом 1932 года Василий Петрович прибыл в берлинскую резидентуру. Объясняя причины, по которым он был направлен с такой задачей именно в Германию, Рощин позже вспоминал: «В то время считалось, что войну против нас развернут страны Антанты. В Германии же существовала Веймарская республика, и режим в стране позволял развернуть нашу работу, в том числе по паспортно-техническому делу и связи». К реализации этой задачи Василий Петрович приступил с присущими ему ответственностью и тщательностью.

Круг обязанностей В.П. Рощина в резидентуре, однако, был шире. Он вел активную работу с ценными агентами, изучал кандидатов на вербовку.

В.П. Рощин внимательно следил за внутриполитическим положением в Германии и часто спрашивал себя, а в достаточной ли мере мы видим угрозу со стороны фашизма. Эти мысли занимали его еще перед отъездом в Берлин. В напутствиях руководителей ИНО подчеркивалось, что на Советский Союз могут напасть страны Антанты, причем, возможно, очень скоро. Угроза со стороны Англии и союзников в те годы действительно была реальной. Даже германское правительство фон Папена рассчитывало присоединиться к странам Антанты в их походе против России и ратовало за союз с ними. Но с приходом Гитлера к власти источник непосредственной угрозы для СССР изменился. Попав в страну и оказавшись непосредственно в гуще политических событий, Василий Петрович все больше приходил к выводу, что именно Германия становится основным потенциальным противником. В информации берлинской резидентуры о предстоящем приходе Гитлера к власти, возникновении нового источника опасности для нашей страны немалая заслуга и В.П. Рощина.

В то же время разведчик видел, что даже среди нацистских активистов в тот период встречались люди, которые, по крайней мере на словах, выдавали себя за друзей СССР. Василий Петрович считал, что это создавало возможность установления с ними доверительных и даже агентурных отношений. «Были десятки случаев, особенно в 1932–1934 годах, — вспоминал позже Рощин, — когда можно было завязать и установить с активными перспективными нацистами такие отношения, но мы их использовали не всегда».

Жизнь подтвердила опасения разведчика, показав, что фашистская Германия действительно превратилась в главную угрозу для Советского Союза. Работать резидентуре становилось все труднее, возник вопрос о необходимости вести работу по Германии из других стран. Именно в этот момент, в мае 1935 года, В.П. Рощина из Берлина переводят в Австрию в качестве резидента. Теперь ему предстояло проникать отсюда в нацистские круги Германии и получать информацию об их замыслах. Доставшееся от предшественников агентурное «наследство» оказалось весьма слабым для решения такой задачи, и Василий Петрович с присущей ему скрупулезностью и настойчивостью начал поиски новых возможностей. За время работы в Вече — с 1935 года до аншлюса Австрии в 1938 году — ему удалось приобрести ряд источников, которые обеспечивали Центр информацией о внутриполитической обстановке в Австрии, а также о политических и военных приготовлениях нацистской Германии к присоединению Австрии.

Наиболее ценными из них были сотрудники Главной дирекции общественной безопасности ведомства федерального канцлера и органов политической полиции. Приобретение одного из них — «Наездника», как позже вспоминал Василий Петрович, было «первым и наиболее сложным». Во-первых, он был выходцем из чуждой среды, связанным с враждебными кругами; во-вторых, имел сумбурные идеологические воззрения: то высказывался в прокоммунистическом духе, то в пронацистском. Профессиональный опыт и чутье Рощина позволили после тщательного изучения «Наездника» подобрать к нему ключи и договориться о сотрудничестве. «“Наездник”, - писал Рощин, — работал хорошо, каждую неделю представлял сообщения обо всем, что происходило в тайной полиции».

Сотрудничество с другим ценным источником — «Кумом» — было установлено Василием Петровичем на основе симпатий «Кума» к России. Установив, что «Кум» по субботам парился в роскошной венской бане «Диана-Бад», Рощин также начал ее посещать и через некоторое время нашел повод для знакомства с «Кумом». Последний охотно пошел на контакт с сотрудником советского посольства, не скрывал своего интереса и расположения к Советскому Союзу, и уже во время второй беседы с ним была достигнута договоренность о сотрудничестве.

С этого момента «Кум» постоянно передавал документальные материалы Главной дирекции общественной безопасности: доклады о положении в стране, циркуляры, распоряжения. «Такого работоспособного и прилежного помощника, — вспоминал Рощин, — я ни ранее, ни позже не встречал. В моем представлении «Кум» — идеальный образец честного и искреннего агента. Таких людей немало, но их сложно выявить, а от разведчика требуется огромное терпение для их изучения». Всеми этими качествами Василий Петрович обладал.

В феврале 1938 года В.П. Рощин вернулся в Москву. До начала Великой Отечественной войны он работал в центральном аппарате, а в период 1941–1943 годов — в Четвертом управлении НКГБ (диверсионно-разведывательном), где руководил подразделением, занимавшимся формированием, подготовкой и выводом на партизанские базы в Белоруссии диверсионно-разведывательных групп и одиночек для действий в тылу фашистских оккупантов. Летом 1942 года два месяца работал в осажденном Ленинграде, а после Сталинградской битвы несколько месяцев занимался работой с пленными генералами и полковниками из армии фельдмаршала Паулюса.

В конце 1943 года Василия Петровича вновь направляют на разведывательную работу за рубеж — на сей раз в Швецию, на должность резидента. Казалось бы, до Стокгольма путь не так уж и долог, но маршруты военного времени были сложны. Самолеты, пытавшиеся лететь прямо через фронт, часто сбивались противником. Поэтому Рощин летел кружным путем через Сталинград — Баку — Тегеран — Каир — Гибралтар — Лондон — Эдинбург, последнюю часть пути до Стокгольма проделал на английском корабле «Либерейтор».

Главной задачей резидента в Швеции было получение актуальной информации по Германии и Финляндии. Условия для работы были сложными, за советскими представителями велось постоянное наблюдение, а в стране царила атмосфера шпиономании. Несмотря на это, Василию Петровичу удалось организовать получение информации. Особую ценность имели данные о настроениях в руководящих кругах Финляндии, полученные от одного из источников, специально выезжавших в эту страну для сбора разведывательных материалов. Эти и ряд сведений от других источников сыграли впоследствии серьезную роль в выработке советским правительством позиции для заключения перемирия и подготовки мирных переговоров с Финляндией.

С информацией по Финляндии В.П. Рощин постоянно знакомил посла СССР в Швеции А.М. Коллонтай, которая готовилась в то время к секретным переговорам с финскими представителями.

Занимаясь этой работой, Василий Петрович, конечно, не мог и предполагать, что вскоре, в мае 1945 года, он окажется на посту первого послевоенного резидента советской внешней разведки в Хельсинки. Работа Василия Петровича в этой стране была интересной и масштабной и внесла свою лепту в становление добрососедских отношений Советского Союза и Финляндии.

Свою закордонную работу В.П. Рощин закончил на посту резидента в Берлине в 1948–1950 годах. Проработав несколько лет в центральном аппарате, он вышел на пенсию. Скончался В.П. Рощин в 1988 году.

Василий Петрович Рощин относится к плеяде славных ветеранов внешней разведки, верой и правдой служивших Родине. Он был искренним патриотом своей страны и народа. Нелегкий труд разведчика был отмечен высокими государственными наградами.

В последние годы жизни Василий Петрович много писал о тех исторических событиях, свидетелем или участником которых он был. Он оставил большое количество рукописей, которые могут рассказать последующим поколениям о нелегком труде сотрудников внешней разведки.