18. Борьба разведки за безопасность СССР в странах Среднего Востока

18. Борьба разведки за безопасность СССР в странах Среднего Востока

Отношения России со странами Среднего Востока, особенно с Ираном и Турцией, уходят в глубь веков. Южные соседи Российского государства всегда находились в сфере его повышенного внимания и дипломатической активности. Что касается Афганистана, то он стал объектом политических интересов нашей страны после обретения им в 1919 году государственного суверенитета. Этому способствовало и стремление прогрессивно настроенного эмира Амануллы установить дружественные связи с Москвой в противовес традиционному влиянию Англии.

Великобритания, так же как и Россия, не жалела усилий для утверждения своих позиций в Иране и Афганистане. В конечном счете дело завершилось фактическим разделом Ирана на зоны влияния: северные провинции страны оказались под контролем России, южные — Англии.

Определенная Петром I линия на выход России к Черному морю в XVIII–XIX веках постоянно наталкивалась на сопротивление Турции, которую поддерживали ведущие европейские державы. Это приводило к затяжным войнам и осложнениям в русско-турецких отношениях, по преимуществу носивших недружественный характер.

Западные государства в своей политике на Востоке неизменно действовали в антироссийском ключе. Мало что изменилось в геополитической стратегии Запада и после установления советской власти.

Извечные политические интересы стали обряжаться в новые идеологические одежды: добавился тезис о необходимости борьбы с «коммунистической угрозой». Тем не менее до конца 30-х годов Турция под руководством Ататюрка занимала лояльную позицию но отношению к СССР, межгосударственные связи развивались нормально. В преддверии Второй мировой войны положение, однако, изменилось: Турция все больше склонялась к поддержке фашистской Германии.

Советское правительство с самого начала считало восточный вектор в своей внешней политике приоритетным и ориентировало разведку на целенаправленную работу против интриг тех западных держав, которые стремились использовать страны Средневосточного региона в антисоветских целях. Резидентуры в Кабуле, Тегеране, Анкаре, Стамбуле и других городах в 30-е годы вели разведработу по двум главным направлениям: проникновение в иностранные спецслужбы и вскрытие каналов связи антисоветских националистических организаций и белой эмиграции с враждебным подпольем на территории СССР. После прихода к власти в Германии Гитлера и появления его планов «похода на Восток» обозначилось еще одно важное направление — противодействие немецкой разведке, развернувшей активную деятельность в странах региона.

В начале 30-х годов все еще остро стоял вопрос о басмачах, банды которых совершали кровавые набеги на среднеазиатские республики с территории Афганистана. Эмир Аманулла, занимавший дружественные СССР позиции, пытался в меру своих сил ограничить свободу действий главарей басмачества и препятствовал расширению враждебных СССР акций. Однако захвативший в 1929 году власть Надир-шах не предпринимал серьезных шагов для прекращения деятельности басмачей, и их движение приобрело значительный размах.

В этих условиях Центр принял решение сосредоточить усилия резидентур в Афганистане на разложении среднеазиатской антисоветской эмиграции и нейтрализации планов и действий западных разведок, в основном английской, поддерживавшей тесные связи с главарями басмаческого движения. Штаб-квартира туркмено-узбекской эмигрантской организации «Комитет счастья Бухары и Туркестана» («Анджумане саадате Бухари ва Туркестан»), к примеру, находилась в Пешаваре и, естественно, контролировалась англичанами.

Особой активностью и жестокостью отличалось бандформирование иод предводительством Ибрагим-бека. Басмачи не только совершали разрушительные набеги на территорию среднеазиатских республик, грабили и убивали их жителей, но и буквально измывались над афганским населением приграничных с СССР районов.

В целях ликвидации банд Ибрагим-бека резидентура в Мазари-Шарифе разработала план операции. С помощью надежного агента Ибрагим-беку назначили встречу в глухом и узком горном ущелье афганского Памира. Там басмачам должны были передать продовольствие, фураж и военное снаряжение — такова была легенда, в которую поверил Ибрагим-бек. Из СССР к месту встречи прибыл и устроил засаду красноармейский отряд. В ходе короткого боя все бандиты во главе с главарем были убиты. После гибели Ибрагим-бека бандформирование распалось на мелкие группы и перестало представлять опасность.

С 1930 по 1934 год кабульская резидентура подчинялась полномочному представительству ОГПУ в Ташкенте, и это обстоятельство негативно отразилось на ее деятельности: она явно не справлялась с решением поставленных задач. Часто менялись резиденты, и каждый новый руководитель стремился обвинить предшественника в некомпетентности. Действенную агентурную сеть создать не удавалось. В октябре 1935 года резидентура в Кабуле была переподчинена непосредственно 5-му отделу ГУГБ, резидентом был назначен хорошо зарекомендовавший себя руководитель разведки в пограничном с СССР афганском городе Меймене.

Постепенно разведывательная работа в Кабуле стала налаживаться. Появилась агентура, которая успешно освещала деятельность англичан, японцев и — что было особенно важно в преддверии войны — немцев, активно работавших в Афганистане. Стала поступать интересная информация о планах и намерениях афганского руководства, на которое фашистская Германия оказывала нажим с целью заставить отказаться от традиционного нейтралитета и занять антисоветские позиции.

В 1935 году после некоторого перерыва была восстановлена связь с «Марьям», одним из наиболее полезных и проверенных агентов в Афганистане. Судьба этой красивой, умной, образованной и хорошо воспитанной женщины поистине удивительна. На ее долю выпало немало горьких испытаний. В годы Гражданской войны она потеряла мужа и оказалась в Ташкенте, где добровольно стала оказывать помощь местным чекистам. Она познакомилась с афганским дипломатом и вскоре вышла за него замуж. Естественно, что после этого для ОГПУ не было секретов в афганском консульстве. Однако по афганским законам того времени государственный чиновник, женатый на иностранке, не мог оставаться на государственной службе и должен был подать в отставку. Не был исключением и муж «Марьям», и через некоторое время он с женой вернулся в Кабул, где занялся коммерческой деятельностью.

Его брат, Али Мухаммед, будущий влиятельный министр двора при Захир-шахе, тоже увлекся русской красавицей. Неожиданно муж «Марьям» умер при неясных обстоятельствах. Ходили упорные слухи, что его отравили. Али Мухаммед, будучи государственным чиновником высокого ранга, также не имел права на законный брак с иностранкой, и «Марьям» стала его женой неофициально.

Министр двора был приближенным шаха и пользовался его полным доверием. «Марьям» тоже быстро стала своей в семье Захир-шаха, часто угощала его семейство блюдами русской кухни — блинами, пирожками, пельменями. Нередко монарх заезжал домой к Али Мухаммеду, и «Марьям» готовила для него полюбившиеся кушанья.

Акушерка по специальности, «Марьям» не один раз принимала роды у жены шаха и заслужила ее сердечное расположение. Эти отношения позволяли «Марьям» быть в курсе многих событий, скрытых от глаз стороннего наблюдателя. От нее поступала очень интересная информация, часто это были сведения, полученные через Али Мухаммеда. С помощью «Марьям» резидентура неоднократно осуществляла акции влияния, решала деликатные вопросы.

«Марьям» продолжала оказывать помощь разведке в меру своих сил даже в преклонном возрасте. Она была уверена, что в далеком Афганистане, куда ее забросила судьба, она продолжает служить Родине. «Марьям» была настоящей патриоткой. В 60-х годах работавшие в Кабуле разведчики изредка навещали «Марьям» в ее особняке в центре города. Убранство дома было чисто русским и напоминало обстановку дворянских усадеб XIX века. Она гордилась тем, что своими руками соорудила печь-голландку, облицевала ее кафельной плиткой. С усмешкой она говорила, что во всем Афганистане не нашлось ни одного печника и ей пришлось взять эту роль на себя.

Прожив большую часть жизни в Афганистане, «Марьям» хорошо разбиралась в национальном характере афганцев, что очень помогало в практической работе.

В 1935–1941 годах кабульской резидентуре удалось приобрести целый ряд располагавших большими информационными возможностями источников. Одним из них был «Салих», который сотрудничал с советской разведкой в течение 42 лет. Он занимал различные, в том числе руководящие, должности в МИД Афганистана, одно время возглавлял шифровальный отдел министерства, передавал шифры и всю входящую и исходящую шифрованную переписку, сообщал большое количество ценной информации, оказывал существенную помощь в подготовке и реализации активных мероприятий. «Салих» завербовал трех агентов и передал их на связь резидентуре.

В конце 30-х годов обстановка в мире серьезно осложнилась. Гитлеровская Германия готовилась к войне с Советским Союзом и, учитывая территориальную близость Афганистана к Средней Азии, заметно активизировала работу разведки в Кабуле, стремясь расширить сферу своего влияния. Немцы предоставили Афганистану в 1936 году кредит в размере 27 млн марок на закупку германских товаров, постаншяли и военное снаряжение. Страну наводнили немецкие «советники», «консультанты» и «эксперты», немецкая агентура проникла в основные государственные и частные учреждения и предприятия.

В таких условиях главным направлением работы наших резидентур в Афганистане стали противодействие, нейтрализация и срыв подрывной деятельности гитлеровской разведки на территории Афганистана. В стране работали 15 кадровых разведчиков абвера, во главе резидентуры стояли Витцель («Патан») и Расмус («Карлмай»).

Окончательную оценку усилиям кабульской резидентуры дала война: немцам так и не удалось использовать Афганистан в антисоветских целях, превратить его в плацдарм для враждебных действий против СССР. На протяжении военных лет эта страна сохраняла лояльное отношение к северному соседу, афганское руководство с сочувствием следило за героической борьбой советского народа против гитлеровских захватчиков. Поставки афганских сельскохозяйственных товаров в рамках торговых соглашений внесли свою, пусть скромную, лепту в решение проблемы обеспечения СССР продовольствием и сырьем.

Иран в 30-е годы был одним из объектов планомерной экспансии фашистской Германии, хорошо понимавшей важность этой сопредельной СССР страны, к тому же богатой нефтью. Немцы при попустительстве Реза-шаха Пехлеви проникли на ключевые позиции в иранские учреждения, экономику и на трансиранскую железную дорогу, имеющую стратегическое значение. В качестве инструкторов они работали в армии, жандармерии и полиции. Их агентура развернула активную деятельность, направленную на превращение Ирана в плацдарм шпионско-диверсионной работы против СССР. Нарастание угрозы германской агрессии требовало удвоенных усилий в борьбе советской разведки с немецкой агентурой в Иране.

Во многих городах Ирана немцам удалось создать ряд профашистских группировок, которые могли бы сыграть роль «пятой колонны» во время войны. Из них вербовались диверсанты для переброски на советскую территорию. Гитлеровская разведка приобретала агентуру среди государственных и политических деятелей Ирана, многие из которых получили образование в Германии. Эти люди энергично работали в пользу стран «оси».

Однако далеко идущим планам гитлеровцев, нацеленным против Советского Союза, не суждено было сбыться: в основном они были своевременно выявлены нашей разведкой и нейтрализованы. В годы войны немцам не удалось использовать территорию Ирана для агрессии на Кавказ. Поскольку неоднократные попытки убедить тегеранские власти принять решительные меры против подрывной деятельности гитлеровской агентуры в Иране оказались безрезультатными, было решено временно ввести в эту страну советские и английские войска. Советские части должны были занять северные районы страны, а английские — юго-западные. Лондон поддержал инициативу Москвы и согласился на совместную акцию. Длительное время не удавалось найти общий язык по этому вопросу с Вашингтоном, который высказывался против радикальных мер в Иране и предлагал уговорить старого Реза-шаха пресечь деятельность германской агентуры и установить тесные отношения с союзниками.

Однако отношения правящей верхушки с фашистскими державами, особенно с Германией, к тому времени зашли уже слишком далеко. Немаловажное значение имели и личные симпатии иранского шаха к Гитлеру. Кроме того, перед союзниками стояла трудная проблема налаживания транспортировки грузов в Советский Союз по трансиранской железной дороге, организации ее охраны от нападений враждебных Тегерану племен, шейхи которых были подкуплены немецкой агентурой. В конце концов американцы сняли свои возражения против советско-английской акции в Иране, и союзники по антигитлеровской коалиции воспользовались новой ситуацией.

Советский Союз предпринимал указанные шаги в целях самообороны в строгом соответствии со статьей 6 советско-иранского договора 1921 года. В сентябре 1941 года советские дивизии вступили в северные районы Ирана. После успешного осуществления этой операции И.В. Сталин писал У. Черчиллю: «Дело с Ираном, действительно, вышло неплохо».

В предвоенные годы советская разведка добилась определенных успехов в срыве планов антисоветских националистических организаций, базировавшихся в Иране. Речь идет о дашнаках и мусаватистах, которые занимались шпионско-диверсионной деятельностью в закавказских республиках, забрасывали на их территорию агентуру и террористов. Резидентуры в Иране, добывая документальную информацию, способствовали разоблачению их агентуры и разгрому подполья на Кавказе.

Работа против белоэмигрантских и националистических организаций в Иране была связана со значительными трудностями. Дашнаки и мусаватисты координировали свои акции с западными разведками, получали от них материальные средства и оружие. В некоторых случаях они пытались путем подстав своих людей дезинформировать советскую разведку и даже организовывать террористические акты против ее сотрудников.

Видное место среди источников тегеранской резидентуры принадлежит агенту «Смелому». Он имел авторитет в кругах дашнакского руководства, которое прибегало к его услугам для связи со своими сторонниками в других странах, в том числе и на территории СССР. «Смелый» регулярно передавал резидентуре документальную информацию о положении, практических действиях и планах организации «Дашнакцутюн». На основании поступивших от него сведений с 1936 по 1939 год органами госбезопасности были арестованы трое заброшенных в СССР дашнакских эмиссаров, имевших специальные задания. Незадолго до начала Второй мировой войны «Смелый» сообщил о связях руководства дашнаков с представителями немецкой разведки в Иране Майером, Гамотой и Шульцем. К 1935 году резидентуры в Иране сумели внедрить в руководящие центры дашнаков и мусаватистов более 10 агентов.

Работая творчески, часто рискуя, тегеранская резидентура в 30-е годы провела ряд успешных операций. Примером может служить оперативная комбинация, осуществленная под руководством резидента Андрея Макаровича Отрощенко. Она отражает стиль и методы работы разведки тех лет.

А.М. Отрощенко пришел в разведку в 1931 году, уже имея за плечами опыт работы в контрразведке. В марте 1931 года он был направлен в г. Мешхед в качестве заместителя резидента, а в 1934 году возглавил резидентуру. В августе 1937 года был назначен резидентом в Тегеране и проработал там до декабря 1939 года. Под его руководством резидентура добилась заметных успехов. Впоследствии А.М. Отрощенко стал руководителем отделения по странам Ближнего и Среднего Востока. Он принадлежит к плеяде выдающихся советских разведчиков, которые умели сочетать оправданный и разумный риск с глубоко продуманными и подготовленными операциями, действовали смело и решительно.

В конце 1937 года в советское посольство обратился местный житель с просьбой помочь ему принять советское гражданство и выехать в СССР. А.М. Отрощенко дал понять, что для того, чтобы получить право вернуться на Родину, необходимо оказать ей посильную помощь. Посетитель согласился с этим. Среди знакомых «Семена» (такой псевдоним получил новый агент) оказался человек из посольства Японии, где ведал отправлением и получением дипломатической почты. Было решено взять его в «разработку».

«Семен» рассказал, что служащий посольства, «Жук», любит выпивку и карты, содержит любовницу, что требует больших расходов, и постоянно испытывает проблемы с деньгами. По заданию резидентуры «Семен» сказал приятелю, что с ним якобы хочет познакомиться чехословацкий коммерсант. «Жук» ответил, что как сотрудник японского посольства он не имеет права вступать в контакты с иностранцами. Но все же поинтересовался, с какой целью чехословацкий коммерсант хочет познакомиться с ним. «Семен» пояснил, что за хорошее вознаграждение «Жук» мог бы охарактеризовать некоторых японских дипломатов, других сотрудников посольства, в том числе тех, кого резидентура подозревала в принадлежности к японской разведке. «Жук» ответил отказом, заметив, что человек, интересующийся такими вопросами, вряд ли является коммерсантом.

Столкнувшись с такой реакцией, «Семен» постарался оказать нужное влияние на любовницу «Жука», запросы которой постоянно росли. В конце концов «Жук» сам вынужден был пойти на сотрудничество с разведкой. Он попросил «Семена» передать, что готов оказать посильную помощь разведке. Резидент ответил, что агент должен будет передавать на полтора-два часа дипломатическую вализу с гарантией, что возвращаться она будет в неповрежденном виде. Хотя «Жук» и не сомневался, что почта посольства будет вскрываться, стремление заработать взяло верх. Таким образом, у советской разведки появился доступ к секретным документам МИД Японии.

Поступавшая по этому каналу информация помогла раскрыть антисоветские замыслы руководства Страны восходящего солнца.

К началу 30-х годов резидентура в Стамбуле выделялась своей активностью и результативностью в выполнении заданий Центра. Перед ней стояли три основные задачи: «разработка» закордонных белоэмигрантских и антисоветских националистических организаций, проникновение в иностранные спецслужбы и добывание политической информации. Резидентура сумела добиться значительных успехов в освещении проблем первостепенной важности в регионе: внутриполитического положения в Югославии, Румынии, Польше, деятельности польской и румынской разведок в Турции. Разведданные убедительно свидетельствовали о том, что фашистская Германия стремится укрепить свои позиции на Балканах, намереваясь использовать эти страны в качестве аванпоста в будущей войне с Советским Союзом.

В первой половине 30-х годов резидентурам в Турции удалось приобрести несколько хорошо информированных источников. Так, в 1932 году с советской разведкой начал сотрудничать агент «Пижама», служащий посольства Японии. В течение нескольких лет он передавал копии шифртелеграмм и официальных документов посольства. Агент «Чиновник» регулярно предоставлял копии шифртелеграмм посольства Англии, «Хайяр» делился ценной информацией относительно деятельности эмигрантских организаций, а также степени и характера сотрудничества турецких и польских спецслужб.

Волна массовых репрессий конца 30-х годов докатилась и до советских спецслужб Средневосточного региона. Были ликвидированы многие резидентуры в Иране и Афганистане, а в резидентуре в Стамбуле порой работали 1–2 сотрудника. Немало ценных агентов попали под подозрение в предательстве и связях с иностранными разведками. Ослабленная агентурная сеть не могла в полной мере удовлетворить потребности Центра в информации, тогда как угроза германской агрессии становилась все более очевидной.

Тем не менее в предвоенные годы советская разведка в странах Среднего Востока содействовала выработке и осуществлению внешней политики СССР в этом регионе и укреплению позиций в Турции, Иране и Афганистане. Документальная информация, добытая резидентурами, в том числе и шифрпереписка, давала возможность не только выявлять планы и намерения Германии, Англии, Франции, Румынии, Польши, Японии и других государств на Ближнем и Среднем Востоке, но и своевременно предупреждать их акции против СССР.

Резидентуры добились изгнания из стран Среднего Востока ряда германских агентов. Были проведены операции по подставе советских агентов немецкой и английской разведкам с целью дезинформации и срыва их планов.

В целом резидентуры на Среднем Востоке успешно справились с поставленными перед ними задачами.