Оборона Крыма.  Отрезаны от всего Восточного фронта

Оборона Крыма.  Отрезаны от всего Восточного фронта

После многомесячных и кровопролитных сражений германское командование решило отвести 17-ю армию с плацдарма на Кубани. В ходе блестяще организованной и проведенной операции по передислокации с Таманского полуострова через Керченский пролив удалось к 9 октября 1943 года без всяких потерь перебросить в Крым все части с их солдатами, лошадьми, тяжелым снаряжением и транспортными средствами. (В ходе Новороссийско-Таманской наступательной операции 9 сентября — 9 октября 1943 года советские войска Северо-Кавказского фронта и силы Черноморского флота и Азовской военной флотилии (всего 317 400 человек, 4435 орудий и минометов, 314 танков и САУ, около 600 самолетов) нанесли поражение 17-й немецкой армии (свыше 40 тысяч человек, 2860 орудий и минометов, свыше 1000 танков и штурмовых орудий, 300 самолетов. Потеряв 57 800 солдат и офицеров убитыми и ранеными (не считая потерь на переправах), немцы и их союзники переправились в Крым. Кроме того, в ходе переправы авиация 4-й воздушной армии потопила до 150 различных судов и более шестидесяти повредила, летчики Черноморского флота потопили 50 барж, 3 сторожевых катера, несколько транспортов, сбили 56 самолетов. Потери советских войск и флота с 9 сентября по 9 октября: безвозвратные 14 564 человека, санитарные 50 946 человек, 111 танков и САУ, 70 орудий, 240 боевых самолетов. — Ред.) Но если солдаты и офицеры этой армии рассчитывали обрести в Крыму хотя бы краткий отдых и покой, то очень скоро они испытали горькое разочарование. Восемь дивизий в срочном порядке были переброшены на север и тут же брошены в горнило новых тяжелых сражений. Остальным было приказано оставаться на месте. Ибо Гитлер непременно желал удерживать Крым из соображений престижа прежде всего перед Турцией, Болгарией и союзнической Румынией, от которой он в случае сдачи Крыма ожидал негативных политических последствий. Но политические соображения и основания имеют смысл только в том случае, если они соответствуют собственному военному положению и мощи. Даже тот аргумент, что удержание Крыма обеспечивает самое надежное фланговое прикрытие южной части германского Восточного фронта, был притянут за уши, поскольку это же самое можно было бы еще лучше осуществить перекрытием узкого перешейка у Перекопа с севера. А часто приводимое в подобных случаях обоснование, что Крым связывал бы крупные вражеские силы, также не выдерживает критики, так как намного превосходящая в живой силе и технике Красная армия уже с 1943 года могла действовать на всем Восточном фронте и одновременно вести всевозможные наступательные действия на любом его участке.

Все это было прекрасно известно командующему 17-й армией генерал-полковнику Енеке, приказавшему разработать планы и начать подготовку к быстрому поэтапному оставлению Крыма сухопутным путем в направлении на низовья Днепра, так как дальнейшее удержание Крыма не имело особого смысла. Наоборот, его армия могла бы значительно усилить южный фланг германского Восточного фронта.

Но Гитлер на основании едва обрисованных доводов не дал разрешение на отвод армии из Крыма сухопутным путем. А затем делать это было уже поздно, поскольку 23-24 октября 1943 года советский 4-й Украинский фронт (до 20 октября Южный) под командованием генерала армии Толбухина (наступая с 26 сентября по 5 ноября (в ходе Мелитопольской операции) проломил оборону германской 6-й армии в районе Мелитополя и прорвался со своими танками и механизированными соединениями сквозь Ногайские степи в низовья Днепра. 30 октября первые советские танки вышли к Сивашу, а 1 ноября советские войска ворвались на Перекопский перешеек — и 17-я армия оказалась без какой-либо наземной связи и была отрезана от южного фланга всего германского Восточного фронта, который снова оказался за низовьями Днепра и мог теперь рассчитывать только на плацдармы у Херсона и Никополя. Первые передовые вражеские танковые силы, которые 31 октября — 1 ноября вторглись с севера в Крым, были с большим трудом остановлены наскоро переброшенными соединениями. На Перекопском перешейке русские, однако, смогли преодолеть возведенный там Турецкий вал (еще до нашей эры скифами, а затем усовершенствованный крымскими татарами и турками в XV-XVIII веках, Белой армией Врангеля в 1920 г. — Ред.) и углубились до предместий Армянска, а также начали создавать крупный плацдарм в районе Сиваша на его островах и косах. Давление сил врага на перешейке продолжалось, и лишь когда германский оборонительный фронт здесь был усилен переброшенной на этот участок 50-й пехотной дивизией, ситуация стабилизировалась. Особенно эффективными проявили себя батареи тяжелых 88-мм зенитных орудий 9-й зенитной дивизии (в 9-й зенитной дивизии, довольно мощной огневой силе, насчитывалось около 30 тяжелых и около 40 легких зенитных батарей), которые своим точным и действенным огнем оказывали неоценимую поддержку пехоте в наземных боях[36]. Хорошо показал себя и бронепоезд, вооруженный этими 88-мм орудиями, который в первые дни начавшихся боев за Крым уничтожил 24 вражеских танка.

Но пока армия овладевала положением на возникшем Северном фронте и стабилизировала его, новая критическая ситуация возникла на Керченском полуострове. Здесь противник также не стал долго ждать и вторгся в Крым с Таманского полуострова. После успешной высадки десанта в начале ноября 1943 года он смог захватить плацдарм у Керчи, который, несмотря на все принятые меры, так и не удалось ликвидировать, в результате чего противостоящей десанту 98-й пехотной дивизии пришлось вести с ним тяжелые бои.

Хотя 17-я армия не имела никакого наземного сообщения с основными силами вермахта, была отрезана от Восточного фронта и предоставлена самой себе, вела бои с врагом на Перекопе и у Керчи, а командованию армии было совершенно ясно, что оставление Крыма и эвакуация морем становятся только вопросом времени, Гитлер упорствовал в своем решении: оборонять Крым при всех обстоятельствах, не считаясь ни с чем. И чтобы подкрепить это свое решение, в Крым даже были переброшены еще две дополнительные дивизии[37] — что, разумеется, было совершенно недостаточно — в качестве подкрепления.

 В соответствии с приказом фюрера армия заняла оборонительные позиции. На севере полуострова был размещен XXXXIX армейский горный корпус, а входившая в его состав 50-я пехотная дивизия удерживала позиции на Перекопском перешейке. Район Сиваша и Азовского моря прикрывали от вторжения 336-я пехотная дивизия и румынские 10-я и 19-я пехотные дивизии. Далее к востоку по обе стороны от Керчи располагался V армейский корпус в составе 98-й, вновь переброшенной сюда 73-й пехотной и румынской 6-й кавалерийской дивизий. Румынский I горный корпус и еще две румынские кавалерийские дивизии удерживали русских партизан в Крымских горах и контролировали протяженное побережье. Армейские резервы находились на севере полуострова, пока не были задействованы на перешейке у Ишуни, как и переброшенная в Крым 111-я пехотная дивизия.

Всего на полуострове действовали 5 ослабленных в боях германских дивизий, 7 румынских дивизий и 2 бригады штурмовых орудий. За исключением двух бригад штурмовых орудий, 17-я армия представляла собой маломаневренное и почти лишенное бронетехники оперативное объединение. Его основную ударную силу составляли испытанные в боях батареи легких и тяжелых зенитных орудий из состава 9-й зенитной дивизии, которые могли вести бой как с авиацией, так и с танками.

В состав армии входили еще армейские и корпусные части, тыловые службы, береговые батареи, флотские подразделения, личный состав авиации, русские восточные подразделения и добровольцы, а также большое число «сопровождающих вермахт», которые собрались здесь после германского завоевания Крыма в начале лета 1942 года. Они представляли собой внушительную массу людей общей численностью около 235 тысяч человек[38], которых приходилось кормить и одевать, но в бою можно было рассчитывать лишь на малую часть из них.

Зимние месяцы 1943/44 года, за исключением района Керчи, где продолжались ожесточенные бои с занявшими плацдарм силами, прошли относительно спокойно. В условиях еще существовавшего германского господства на море и в воздухе (автор преувеличивает. — Ред.) и при регулярном снабжении Крыма через западную часть Черного моря 17-я армия не испытывала каких-либо значительных трудностей с боеприпасами, снаряжением и питанием. Вместе с тем в армии и в группе армий «А», которой подчинялась 17-я армия, бытовало мнение, в военном отношении вполне здравое и обоснованное, что дальнейшая оккупация Крыма совершенно бесполезна. Однако приказ фюрера № 7 от 2 апреля 1944 года предписывал удерживать Крым.

 Русские, однако, знали, что Крым будет принадлежать им даже при дальнейшем нахождении там 17-й армии. В многочисленных листовках с призывами к сдаче, которые они разбрасывали с самолетов, издевательски утверждалось, что Крым представляет собой их самый большой и самый надежный лагерь для военнопленных. Немцы сами кормят себя, сами охраняют себя и, даже когда уезжают в отпуск, добровольно возвращаются из него. Так что им, русским, нет нужды спешить и занимать Крым.

Затем общее положение на Восточном фронте стало ухудшаться. С марта 1944 года началось отступление германских сил в нижнем течении Днепра, и в результате мощного советского наступления фронт группы армий «А» откатился далеко за Днепр. С 10 апреля в руки русских снова перешел город и порт Одесса, до этого бывший самой важной базой снабжения для 17-й армии. Это означало, что теперь совершенно изолированная армия находится в 300 километрах от германских сил, а ее снабжение возможно ныне только гораздо более длинным водным путем через румынский порт Констанца. Тем не менее еще оставались время и возможность эвакуировать морем всю армию со всем ее личным составом, лошадьми и вооружением. Однако Гитлер упрямо настаивал на обороне Крыма и запретил выводить с него войска.

Это была увертюра, после чего начался первый акт трагедии. Теперь русские принялись за «ликвидацию» германской «Крымской армии», как это было принято называть на их языке. С севера подходил 4-й Украинский фронт под командованием генерала армии Толбухина в составе 2-й гвардейской армии численностью шесть стрелковых дивизий (под Перекоп) и 51-й армии — пять стрелковых дивизий и один танковый корпус, всего около 500 танков, — к Сивашу. Под Керчью стояла изготовившаяся к наступлению Отдельная Приморская армия под командованием генерала армии Еременко в составе 11 стрелковых дивизий и одной танковой бригады с около 100 танками, которые при необходимости должны были поддерживать соответственно 8-я или 4-я воздушные армии, имеющие в своем составе около 2000 самолетов. (Всего в советских войсках, наступавших в Крыму, насчитывалось 470 тысяч человек, 5982 орудия и миномета, 559 танков и САУ, 1250 самолетов. — Ред.) Координацию действий обоих фронтов с апреля осуществлял представитель Ставки маршал Василевский.

С середины марта советская авиация наращивала свою активность, это могло рассматриваться как признак ожидавшегося наступления русских. Оно началось 8 апреля (после пяти суток обстрела тяжелой артиллерией, разрушившей значительную часть долговременных вооружений немцев, а в день наступления — 2,5-часовой артиллерийской и авиационной подготовки. — Ред.). Советы, имея громадное превосходство в силах, предприняли наступление на всем Северном фронте. После артподготовки в 9.00 2-я гвардейская армия, поддержанная активными действиями штурмовой авиации, нанесла удар по германским позициям на Перекопском перешейке. Однако 50-я дивизия стойко держалась и даже смогла, совместно с частями 111-й дивизии, заставить отступить вклинившиеся в германскую оборону советские войска. Держала оборону и 336-я дивизия на западном побережье Сиваша. Однако с 10 апреля ситуация начала резко ухудшаться. 50-я дивизия больше не могла сдерживать ударов врага и, понеся большие потери, была вынуждена отойти на Ишуньский перешеек, который занимала 111-я дивизия. В районе Сиваша 8 и 9 апреля стойко держалась румынская 10-я пехотная дивизия, на которую и пришелся главный удар наступавшей советской 51-й армии и которая даже переходила в контратаки, несмотря на тяжелые потери. Однако 10 апреля около полудня ее сопротивление резко ослабло. В этот момент неприятель предпринял — чего нельзя было ожидать по условиям местности — наступление силами своих стрелковых дивизий и танковой бригады с островов и заливов противоположного берега и глубоко вклинился во фланг германской обороны. Оказалось, что русские в течение нескольких месяцев, работая по ночам с привлечением немецких военнопленных, построили дамбы и мосты, поверхность которых находилась неглубоко под водой, так что оставались незаметными для германской авиации. Теперь, используя их, а также паромы и лодки, русские войска переправлялись через Гнилое море. В этих обстоятельствах удержать германские позиции на Ишуньском перешейке не представлялось возможным. После того как неприятелю удалось прорвать Северный фронт, ему открылся путь в Крым. Так как вследствие значительных потерь дополнительные силы и резервы отсутствовали, XXXXIX горнострелковый корпус, оборонявшийся на севере, и другие соединения, оказавшиеся под угрозой удара с тыла, уже 10 апреля получили приказ отходить к Севастополю. Им предстояло трудное отступление по совершенно открытой степи, на пространстве которой они должны были состязаться в скорости передвижения с преследующими их по пятам вражескими танками и моторизованной пехотой.