Германская группа армий «Центр» на фронте шириной 1100 километров

Германская группа армий «Центр» на фронте шириной 1100 километров

Через Белоруссию прокатился вал германских войск, вторгшихся в Советский Союз, здесь летом 1941 года велись тяжелые бои, пока наконец гром битв не стал удаляться все дальше и дальше на восток. Однако наступавшей здесь группе армий «Центр» не удалось взять Москву, после чего война покатилась назад, пока группа армий наконец не остановилась на новом и, как она надеялась, окончательном рубеже[63], который она удерживала уже в течение года, проведя шесть оборонительных сражений. Этот фронт простирался от стыка с группой армий «Север» у Полоцка на севере до большого выступа на восток у Витебска, затем проходил восточнее Орши и Могилева к Рогачеву по большому плацдарму восточнее Днепра, после чего выгибался к западу, проходя южнее Пинска и далее шел прямо на юг к Ковелю, где позиции группы армий «Центр» соединились с позициями группы армий «Северная Украина». Таким образом, вся группа армий «Центр», которой командовал фельдмаршал Буш — на тот период самая мощная из германских групп армий, — располагалась на широко раскинувшемся, выгнутом полукругом на восток фронте протяженностью 1100 километров, который удерживали четыре армии.

Северный фланг у Полоцка занимала 3-я танковая армия[64] в составе IX, LIII и VI армейских корпусов (9 дивизий), в центре располагалась 4-я армия в составе XXVII, XXXIX и XII корпусов (9 дивизий) и, наконец, 9-я армия в составе XXXV, XXXXXI и LV корпусов (10 дивизий).

Южный фланг позиций группы армий «Центр», проходивший вдоль южной границы припятских болот, образовывала 2-я армия в составе трех армейских корпусов. Всего в группе армий «Центр» (без 2-й армии[65]) насчитывалось около 500 тысяч германских солдат, из них 400 тысяч собственно во фронтовой полосе, — безусловно, внушающее уважение число. (Всего в группе армий «Центр» и примыкающих к ней соединениях соседних групп армий в полосе наступления советских фронтов в ходе Белорусской операции (1100 км) насчитывалось 1 млн. 200 тысяч человек (63 дивизии и 3 бригады), 9500 орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий, 1350 боевых самолетов. Против них советское командование бросило 2 млн. 400 тысяч человек (2:1), 36 400 орудий и минометов (1,8:1), 5200 танков и САУ (5,8:1), 5300 боевых самолетов (3,9:1). 4 советских фронта имели в своем составе 19 общевойсковых и 2 танковые армии, включавшие 166 дивизий, 12 танковых и механизированных корпусов, 7 укрепрайонов, 21 стрелковую, отдельные танковые и механизированные бригады. — Ред.) И все же это число ничего не говорило, так как большая часть пехотных дивизий, которые вынесли на себе основную тяжесть боев, были ослаблены и по большей части имели в своем составе от пяти до семи батальонов вместо штатных десяти. Совокупная боевая численность 3-й танковой армии, например, насчитывала только 21 500 солдат, в 9-й армии на передовой имелось 24 тысячи человек. Общая численность дивизионной артиллерии трех армий составляла 1260 легких и тяжелых орудий. Наряду с этими ослабленными дивизиями, которым впредь предстояло удерживать фронт (3-я танковая армия протяженностью приблизительно 220 километров, 4-я армия — 200 километров и 9-я армия — 280 километров фронтовой линии), вся группа армий располагала в качестве резервов частями лишь чуть больше шести пехотных дивизий и охранных дивизий и одной-единственной танковой дивизией[66], которые располагались в тылу армий. К выгнутому дугой на восток фронту, ослабленным дивизиям и практически отсутствующим резервам добавлялся еще один отрицательный фактор — ситуация с авиацией. Она была в основном задействована на западе и для прикрытия территории рейха, так что 6-й воздушный флот, к тому же страдающий от острейшего дефицита авиационного бензина, смог предоставить в распоряжение группы армий «Центр» лишь крайне незначительное число летных частей, в составе которых было только 40 истребителей. Чтобы с этим все стало сразу ясно — участие люфтваффе в грядущих тяжелейших сражениях было по существу призрачным. И еще одно обстоятельство добавляло забот командованию группы армий. Вся тыловая область, громадное лесное и заболоченное пространство между Днепром, Березиной и Припятью представляло собой по существу еще один фронт, на котором полностью господствовали партизаны[67]. Производились, и довольно часто, зачистки местности от них, дававшие мало эффекта.

 Поэтому даже в самые спокойные времена по дороге Могилев-Березина передвигаться можно было только в сопровождении охраны, а движение отдельных небольших подразделений по другим, менее значительным дорогам всегда было связано с серьезной опасностью, порой становясь совершенно невозможным. Подобное же происходило и на других участках фронта. Постоянно минировались различные участки дорог, происходили нападения на штабные автомобили, обстреливались связные на мотоциклах, перерезались телефонные линии и т. д.

Вообще положение всей группы армий можно было рассматривать как менее чем стабильное, и поэтому командование группы армий уже в апреле разработало два плана сокращения линии фронта и экономии сил. Первый из них, так называемое Малое решение, предусматривал оставление 3-й танковой армией выступа фронта восточнее Витебска и отход 4-й армии с плацдарма за Днепр. В случае принятия Большого решения все три армии должны были отойти за Березину. Но хотя как группа армий, так и сами армии в течение нескольких недель настаивали на отвод фронта для сокращения его протяженности, Гитлер снова и снова жестко отклонял подобные планы, как и планы работы по оборудованию новых позиций в тылу, приказывая вместо этого создавать «открытые» им «укрепленные пункты» («крепости»), к каковым должны были быть отнесены Витебск, Орша, Могилев и Бобруйск. Поэтому командующий группой армий (генерал-фельдмаршал Буш. 28 июня его сменил генерал-фельдмаршал Модель. — Ред.) сдался и отдал приказ о безоговорочном удержании существующей линии фронта.

И существовало еще одно совершенно роковое обстоятельство, а именно — хотя выдававшийся далеко на восток выступ фронта группы армий, по имеющемуся опыту, словно приглашал русских к новому на него наступлению, но Гитлер и вместе с ним все Верховное командование рассматривали положение совершенно по-другому. Считалось, что новое наступление русских будет, однако ожидалось, что оно будет направлено на позиции группы армий «Северная Украина»[68] из района южнее Ковеля, при этом уверенно предполагалось, что советские войска несколько отожмут на запад выступ фронта группы армий «Центр», а затем нанесут удар в общем направлении к Балтийскому морю, чтобы обрушить фронт группы армий «Север».

Тем самым Верховное главнокомандование исходило из абсолютно неверных оценок ситуации на фронтах и ставило в своих стратегических разработках размышления советского командования выше своих собственных. Советское Верховное Главнокомандование (Ставка) планировало военные действия далеко не столь смело, как это ожидалось германской стороной. Скорее, оно намеревалось осуществить все в несколько этапов — сначала уничтожение группы армий «Центр», затем прорыв к Балтийскому морю с изоляцией группы армий «Север» и, наконец, продолжение наступления на запад через Польшу до Вислы. Планирование и подготовка к первой фазе общей операции под кодовым названием «Багратион»[69] с начала года шли уже полным ходом.