Последнее радиосообщение из Тернополя:  «Комендант погиб в бою» — И дальше только молчание

Последнее радиосообщение из Тернополя:  «Комендант погиб в бою» — И дальше только молчание

 Генерал-майор фон Найндорф в конце концов пришел к решению удерживать единственный оставшийся путь к отступлению через дамбу в предусмотренный район сбора для прорыва — в Загребелье. Там он предполагал собрать свои еще остающиеся части. Кроме того, лишь только в Загребелье была возможна доставка горючего и боеприпасов самолетами, так как удерживаемое пространство в собственно Тернополе стало слишком малым. Так что в ночь с 13 на 14 марта сюда, в Загребелье, стали стягиваться все оставшиеся в живых защитники города, численностью более 1300 человек. С ними были и те раненые, кто могли идти, поддерживаемые товарищами, или были вынесены ими.

Из тяжелого вооружения сюда же еще подошли 1 танк, 2 штурмовых орудия, 2 самоходных орудия, 1 противотанковая пушка и 2 пехотных орудия. В городе на восточном берегу Серета еще оставались несколько мелких частей, прикрывавших отход, чтобы обеспечить переноску тяжелораненых, для которых не было транспорта. Однако постоянное давление противника в ночь на 15 апреля вынудило оставить и этот район. Около 700 тяжелораненых остались на том берегу реки и были предоставлены на произвол судьбы.

В среду 15 марта из котла в Загребелье поступила последняя радиограмма. В ней сообщалось о гибели коменданта города. Генерал-майор фон Найндорф пал в ночном бою.

Реконструкция последних событий позволяет восстановить их следующим образом:

После гибели генерал-майора фон Найндорфа командование над собравшимися в Загребелье остатками гарнизона принял полковник фон Шёнфедьд. Здесь сосредоточилось около 1500 человек. Но ситуация в Загребелье с самого начала представлялась безнадежной. Это был котел около 1000 метров диаметром на пространстве, окруженном разбросанными предместьями деревенского типа, которое не предоставляло никаких возможностей для укрытия и которое русские простреливали из всего имеющегося у них тяжелого вооружения и подвергали бомбовым ударам с воздуха. Поскольку большинство домов здесь были построены из самана или дерева и почти не имели погребов, потери личного состава стали резко возрастать. В немногих имевшихся погребах были укрыты уже здесь появившиеся тяжелораненые. Ситуация на пространстве, не дававшем никакого укрытия, для совершенно измотанных в боях, до предела обессилевших, изнуренных солдат с заросшими щетиной, покрытыми сажей истощенными лицами, на которых только лихорадочно блестели глаза, была катастрофической. Боеприпасы, которые в собственно городе еще можно было где-то добыть, здесь подошли к концу, поскольку с собой шедшие на прорыв солдаты гарнизона взяли только самое необходимое. Но самым тяжелым была нехватка воды. Поскольку единственный имевшийся здесь колодец днем и ночью находился под обстрелом врага, то вскоре он оказался совершенно разрушен. Отсутствие воды еще больше ухудшало положение раненых. Их пересохшие губы приходилось смачивать водкой. Не было никакой возможности оказать помощь получившим ранение уже здесь. Последние боеприпасы закончились, рация была разбита прямым попаданием.

Окруженный гарнизон Тернополя сражался с мужеством обреченных и оборонялся до последней возможности. Из последних сил солдаты пытались удерживать город, ожидая освобождения извне и спасения. Со дня на день, а в последнее время с часу на час они рассчитывали на подход германских танков — но они все не появлялись. И теперь собравшихся здесь бойцов стали охватывать глубокая безнадежность, подавленность и разочарование. Здесь, в Загребелье, нельзя было дольше оставаться, нельзя было и далее пребывать под обстрелом противника. Поэтому полковник фон Шёнфельд в 22.00 15 апреля собрал всех оставшихся офицеров гарнизона и отдал приказ о прорыве любой ценой. Приказ этот был известен только офицерам, из которых ни один не добрался потом до своей передовой. Поэтому в точности неизвестно, как именно происходил прорыв. Из пересказанного немногими вырвавшимися из окружения можно, однако, установить, что прорыв еще боеспособных солдат гарнизона вместе с еще могущими передвигаться ранеными произошел 16 апреля около 2.00 ночи двумя группами примерно по 700 человек каждая под командованием офицеров в двух различных направлениях. Обеим группам удалось довольно успешно совершить прорыв непосредственно из Загребелья (то есть сквозь внутреннее кольцо окружения), поскольку русские совершенно этого не ожидали и были ошеломлены. В то время как одна группа стала пробиваться на запад, другая группа под командованием полковника фон Шёнфельда двинулась в юго-западном направлении. Не понеся сколько-нибудь значительных потерь, ей удалось перевалить через холмы к юго-западу от Загребелья, миновать село Яновка и добраться до леса южнее этого села, в котором расположились позиции вражеских противотанковых орудий и тяжелой артиллерии. Их расчеты частью были уничтожены, а частью обращены в бегство. Но эта группа была атакована противником с тыла и с флангов, медленно выбралась из леса и просочилась через открытое поле западнее его. Она понесла тяжелые потери, погибли все офицеры, в том числе и полковник. Оставшиеся в живых разбились на маленькие группки, которые под обстрелом противника, постоянно теряя товарищей, рвались вперед, стараясь добраться до немецкой передовой. Большинство из них погибло во время прорыва. Лишь 43 солдатам удалось в конце концов добраться до северной окраины Великого Ходачкова, где они встретились с передовыми германскими танками.

О группе, пробивавшейся на запад, больше не появилось никаких известий, кроме сообщения об одном совершенно трагическом случае. В донесении говорилось о группе численностью около 50 человек, вышедшей ранним утром севернее Козлова на участке фронта 357-й пехотной дивизии и приблизившейся к немецкой передовой на расстояние голосовой связи. Однако дальше люди из этой группы пройти не смогли, так как враг, ведя сильный огонь с господствующих над местностью высот, не давал им продвинуться ни на шаг. Они лишь смогли крикнуть, что они из гарнизона Тернополя, но не имели возможности даже поднять голову. Все попытки как-то вытащить их с простреливаемой полосы в траншеи дивизии окончились неудачей. Лишь с наступлением темноты пяти солдатам этой группы удалось пробраться в расположение 357-й дивизии. Остальных же русские, как было видно в бинокли, согнали в одну хату, которую затем расстреляли из орудий.

Еще двое солдат, уже 18 апреля, пробились к селу Озерная (Озерна), что в 6 километрах севернее Козлова, став таким образом сраженцами[35]. Кроме них, в тот же день еще пять солдат, которые уже три дня провели в лагере для военнопленных в Збараже, были отосланы русскими обратно с пропагандистскими материалами, став возвращенцами.

 Из 4600 человек гарнизона «укрепленного пункта» Тернополь к своим пробилось только 55 человек — об остальных ничего не известно до сих пор. В нечеловеческих трудах и страданиях они провели в осажденном Тернополе три недели по приказу Гитлера — понапрасну.

Продолжение прорыва ударной группы Фрибе в направлении Тернополя было остановлено 17 апреля из-за сильных контрударов противника, она была вынуждена, как и незадолго до этого ударная группа Биттриха, перейти к обороне и вести напряженные оборонительные бои. Поскольку в этой ситуации пропала всякая надежда на то, что кто-нибудь еще из защитников Тернополя выйдет к передовым германским частям, этот второй деблокирующий удар 18 апреля был прерван, и обе ударные группы отступили на свои исходные позиции, где их ждали новые бои уже в другом качестве.

Обе ударные группы (Биттриха и Фрибе) с 15 по 17 апреля нанесли противнику значительный урон, уничтожив в том числе 74 танка, 24 противотанковых орудия и 84 полевые пушки. Их собственные потери составили 1200 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, а также 18 танков.

Но даже эти жертвы не могли спасти гарнизон Тернополя. «Укрепленный пункт» («крепость») Тернополь перестал существовать.