29 ноября. Суббота

29 ноября. Суббота

После завтрака старпом объявил списки смен на работу по ремонту корабля на следующую неделю, начиная с сегодняшнего дня. На следующую неделю смены меняются: первая станет второй, вторая – третьей, третья – первой. И так каждую последующую неделю. Считаем, что это разумно. В каждой смене распределили объекты работы: по 5 человек на пробоину, 3 человека на ремонт разрушенных переборок, двое ремонт разрушений на палубе. Руководить и обучать работе будут мастера и рабочие с завода Марти, потому что такими работами почти никто из нас не занимался.

Я попал на работу в правой пробоине. Наша первоочередная задача – срубить, срезать и придать определенную форму пробоине, чтобы закрыть ее потом новыми листами обшивки. Наш мастер начертил мелом: какие куски разрушенной обшивки и шпангоутов необходимо удалить, где работать пневмозубилами, где автогеном или электросваркой.

Двое рабочих, также направленных на нашу пробоину, стали показывать и обучать, как работать с пневмозубилом и автогеном.

На месте пробоин толщина обшивки не меньше дюйма. В самой носовой части, наверное, еще больше. Это же ледокол, а не транспорт, которому хватит и десятимиллиметровой обшивки. Сколько же килограммов взрывчатки должны были притащить немцы на лед для нас? Обсуждения, на чем же все-таки мы подорвались, возникали каждый день. Большинство считало, что это морские мины. Но очень сомнительно, чтобы немцы специально привезли зимой из Таллина (ближе просто неоткуда) морские мины, которые вместе с тележкой-якорем весят больше тонны. А для установки этих мин нужны опытные специалисты-минеры. Для больших судов мины устанавливают так, чтобы она была на глубине 3-5 метров от поверхности воды. А в нашем случае бесспорно, что взрыв произошел на поверхности льда у борта корабля на уровне его ватерлинии. Поэтому пробоина ниже ватерлинии была много меньше, чем над ватерлинией. А получить такой силы взрывы можно было, по-моему, или установкой на льду двух глубинных бомб, или двух связок противотанковых мин, уложенных по краям фарватера и связанных веревкой, натянутой поперек фарватера.

Корабль форштевнем натягивает веревку и связки мин, или две глубинные бомбы подтягиваются к обоим бортам. К какому борту связка взрывчатки на веревке окажется ближе, у того борта она первой и взорвется. Или другой возможный вариант: связку взрывчатки укладывают на одном краю фарватера, а веревку от взрывчатки натягивают поперек фарватера и крепят на его другой стороне к вбитому в лед стальному штырю. Вторую связку взрывчатки укладывают метров через 50-100 на другой стороне фарватера и крепят от нее веревку также к штырю на противоположной стороне фарватера.

При таком расположении взрывчатки взрывы должны последовать через больший промежуток времени, зависящий от расстояния между связками взрывчатки. Мне тогда показалось, что второй взрыв произошел через 1-2 минуты. Если скорость корабля была 5 узлов, то за это время он мог пройти 150-300 м. Может быть, когда-нибудь от самих немцев удастся узнать, что они нам подложили.

Мои попытки научиться работать пневмозубилом ни к чему не привели. Тяжеленный отбивной молоток бешено дергался у меня в руках, зубило скользило по металлу обшивки, отбивая страшную дробь, и никак не хотело вгрызаться в металл. Пожилой рабочий, посмотрев на мою борьбу с этим непослушным орудием, сочувственно сказал: «Нет, сынок, эта работа еще не для тебя. Силенок еще мало. Вот годика через два-три.» И тихо добавил: «Если жив останешься.» Я не обиделся, а на последнее замечание вообще не обратил внимание. Важно, что никто в бригаде не упрекал и не подсмеивался надо мной, т.к. и им, каждый из которых был старше меня на 4-8 лет и значительно сильнее физически, работа с этим простым на вид орудием труда давалась не легко. К автогену меня даже не допустили. Так что же мне делать? Тот же рабочий успокоил, что работа и мне найдется. Резиновые шланги к этим пневмозубилам имеют привычку пугаться, за что-то цепляться и отвлекать рабочих от их основной работы. Может прекратиться подача воздуха от компрессора. Надо будет бежать в цех и выяснять, в чем дело и надолго ли остановка? Чтобы рабочие могли, при необходимости, заняться другой работой. Ну и т.д.

Наша смена вторая – с 16 до 24-х. Грохоту от нас было много, а результаты в первый день весьма скромные. И то, что сделали, это была работа двух рабочих во время показа и обучения нашего брата.