7 июля. Понедельник, Таллин, Купеческая гавань

7 июля. Понедельник, Таллин, Купеческая гавань

В 1 час ночи вошли в Купеческую гавань Таллина и отшвартовались у северной стенки почти напротив длинных портовых складов, вдоль которых проходят железнодорожные рельсы. Стало быть, переход длился 26,5 часов. Что-то медленно мы шли.

Сразу после швартовки по распоряжению капитан-лейтенанта на борту у сходни встал на вахту с винтовкой Кошель. Его обязанности: никого без разрешения капитана, старпома и стармеха на стенку не пускать, а на борт – без разрешения нашего коменданта – капитан-лейтенанта Линича. От команды тоже назначался дежурный матрос, который периодически обходил и верхнюю и жилую палубы судна. Он же сообщал нашему вахтенному, когда подходит время будить смену. Тогда вахтенный, попросив дежурного матроса постоять у сходни, бежал с винтовкой в кубрик, будил свою смену и возвращался на пост.

Утром, после завтрака, командование судна ушло каждый по своим делам, и мы были свободны. Я поднялся на мостик и весь день рассматривал все, что нас окружало в порту, и что было видно за пределами порта.

Купеческая гавань находится в южной части обширной Таллинской бухты. Протяженность гавани с северо-востока на юго- запад метров 700-800, а наибольшая ширина метров 400. Выход в бухту из восточной части гавани – через северные и южные ворота, между которыми бетонно-каменный мол, который плавной дугой с севера на юг ограждает гавань от Таллинской бухты с восточной стороны. Широкая бетонная стенка с железнодорожными путями разделяет восточную часть гавани на большую северную и меньшую южную части. У южных ворот угадывается еще одна часть гавани, но ее почти не видно за складскими зданиями и кранами.

С севера гавань от бухты отделена широкой каменно-бегонной стенкой, длинной метров 300-350, на которой почти во всю длину стоят склады. С обеих сторон вдоль складов – железнодорожные пути для подвоза или вывоза со складов товаров, грузов. К началу этой стенки мы и пришвартовались. Впереди нас у что и стенки стоят еще два транспорта, на которые что-то грузят из складов. Дальше гавань от бухты ограждает пологой дугой узкий, метров 10- 15, мол из валунов, бетонных блоков и песка, длиной метров 350- 400. Стенка соединена с молом узкой бетонной перемычкой, по которой на мол могут заезжать автомашины. Восточный конец мола является северной границей северных ворот в гавань, и на нем стоит небольшой огонь.

Рассматривая в бинокль город, особый интерес у меня вызвали высокие стрелы шпилей соборов, нескольких мощных башен крепости. Конечно, я ничего о них не знал, а мои товарищи смогли назвать лишь некоторые из соборов, чьи шпили возвышаются над городом. На южном берегу бухты виден большой массив зелени. Это, сказали, знаменитый парк Кадриорг. А вдали, на берегу бухты, километрах в 4-х к северо-востоку от нас, в бинокль видны развалины какого-то большого строения с двумя остроконечными торцевыми стенами без крыши. Пока узнал, что это развалины какого-то монастыря в устье реки Пирита.

В 1968 г., будучи на экскурсии в Таллине, я узнал много интересного об этом монастыре, облазил его сверху до низу, все сохранившиеся стены и подземные помещения рядом, осмотрел и сфотографировал все, что мог.

А к северу, километрах в 5-ти от нас, в начале Таллинской бухты, виднелся мой старый знакомый по военно-морскому параду на Неве в 1939 году, флагман Краснознаменного Балтийского флота крейсер «Киров». Невдалеке от него три эсминца, названия которых я не мог определить. Оказывается, с началом войны названия кораблей с бортов и с кормы были сняты. Узнать наименование корабля можно было только по маркировке на дымовых трубах: по количеству, цвету и комбинации широких и узких кольцевых полос. Один из дивизионов имел полосы красного цвета, другой – синего, третий – желтого. Количество кольцевых полос на трубах – от одной до трех в разных комбинациях. На БТЩ, по моему, были только номера на борту носовой части. Наличие маркировки на трубах у них не припомню.

После ужина позвал на стенку Кошеля и Жентычко и больше часу занимался с ними изучением семафора, учил «писать» и «читать», а главное – сам вспоминал семафорную азбуку и тренировался в передаче и чтении. Для них я – специалист, и слушаются беспрекословно. Правда, мне от общения с ними в этом плане пользы пока немного, но я сам себе сказал: «Если хочешь, чтобы тебя с корабля не выгнали, учись и тренируйся».

Поздно вечером вернулись и капитан, и комендант. Оказывается у них семьи в этом городе.