28 сентября. Воскресенье

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

28 сентября. Воскресенье

Так никуда за ночь и не ушли. Значит, обошлись и без нас. В 11 часов со старшиной пошли в город за машинным маслом. С нами напросились машинисты Ратман и Фалков. На трамвае №18 доехали до площади Труда, откуда Ратман и Фалков пошли домой – они ленинградцы. Теперь понятно, почему они напросились идти с нами. А мы со старшиной подошли к пивному ларьку. Около ларька полно народу. Немало и военных. Пошел в парикмахерскую, но и там много народу. Книжных магазинов поблизости не видно, а отходить далеко боюсь – везде патрули. Они отгоняют военных и от пивных ларьков.

Наконец пришли наши ленинградцы. Пошли в порт – Новую Голландию. Старшина пошел искать машину, а мы ждем у ворот. Минут через 20 подошла грузовая машина со старшиной. Забрались в кузов и поехали на «Смоленку» в район Смоленского кладбища на Васильевском острове. С моста Лейтенанта Шмидта увидел наших старых знакомых: «Киров», «Марти», в стороне Балтийского завода

– «Ермак», «Молотов». Много буксиров, тральщиков, разных катеров. Вернулись на судно в 15 часов.

Сегодня удивительно хорошая погода – ни облачка. Только холодновато. Удивительно, что еще нет налетов.

Получил сегодня два письма от брата Жени от 19 и 20-го сентября. Пишет уже из Средней Азии, куда эвакуировали их специальную художественную школу. Удивительно, что письма шли всего 7 дней. Или по военному адресу они идут быстрее, или сообщение улучшилось. У меня дома дела неважные. Написал домой ответ.

С 20 до 24-х стоим на вахте с Ломко. Я в носовой части, он на юте. Сходню на ночь затаскиваем на палубу. В 21 час воздушная тревога. Судя по звуку, не более двух самолетов ходят на большой высоте и периодически сбрасывают бомбы. В трех местах возникли пожары. Работают всего три прожектора. Зенитки бьют, похоже, только береговые. Корабли молчат. Что толку бить в темное небо? Комендант говорит мне: «Давай, стрельнем». Отговариваю его: «Какой толк бить трассирующими, когда неизвестно – куда бить». «Ну, давай фугасным, посмотрим, где будет разрыв». Тьфу, черт! Уже расстреляли 14 фугасных, но разрывов не видели ни одного. Политрук говорит: «Не стреляй», а комендант: «Стреляй».

Выстрелил с таким расчетом, чтобы снаряд упал в залив. Даже в темноте пламени от выстрела почти не было. И звук от выстрела значительно слабее, чем от осколочно-фугасного с трассой. Оба командира успокоились. В остальном вахта прошла спокойно.