Бригадир и рядовой

Действующими лицами этой истории являются два человека, никогда не встречавшиеся лично: британский офицер и рядовой германской армии. Но 31 октября, в последний день военного кризиса 1914 года, их судьбы, возможно, пересеклись. В одном случае история всего лишь могла измениться, в другом — это изменение произошло.

На протяжении нескольких недель после Марны враждебные армии параллельно одна другой двигались на север, периодически проводя разведку боем и безуспешно пытаясь обойти противника с фланга. «Бег к морю» так и не выявил победителя и лишь привел к формированию сплошной линии фронта. К концу октября единственная брешь, которую союзники еще не успели закрыть, оставалась в районе бельгийского городка Ипр, лежавшего чуть более чем в десяти милях от Дюнкерка и побережья Северного моря. Именно там, вокруг узкого и все более сужавшегося выступа, и разразилось последнее, самое отчаянное сражение этого года.

Немцам успешный исход битвы при Ипре сулил трофеи, достойные того, чтобы увенчать славой великий поход 1914 года: стратегически важные порты Дюнкерк, Кале и Булонь. Их захват обезопасил бы немцев со стороны пролива и весьма затруднил бы переброску живой силы и техники из Англии во Францию (если бы после Ипрского поражения британская армия вообще оставалась бы на континенте). Сэр Джон снова, и весьма серьезно, подумывал о эвакуации, но на сей раз решительность Жоффра позволила наложить на эту идею вето. На протяжении всего двух месяцев участие Британии в сухопутной операции вторично оказалось поставленным под вопрос, хотя к тому моменту Франция с большей вероятностью, чем прежде, могла обойтись и без союзника. Но, помимо чисто материальных приобретений, захват портов пролива вызвал бы подъем национального духа, показав народу Германии, что дорогостоящая и кровавая кампания на Западе отнюдь не бесплодна.

После двенадцати дней непрекращающихся германских атак на редеющие ряды французов и британцев создалась ситуация, когда исход битвы казался предрешенным. Незадолго до полудня 31 октября британская линия обороны в районе населенного пункта Гелувельт — кучки кирпичных строений на холмах в пяти милях к востоку от Ипра — распалась, и не покинувшие окопов защитники оказались лицом к лицу с десятикратно превосходящим противником. Под натиском немцев в британских позициях образовался разрыв шириной в милю. Войскам кайзера оставалось лишь хлынуть туда и, развернувшись веером, покончить с сопротивлением англичан на этом участке фронта. Но германские войска остановились: немцы ждали приказа. Приказа не поступало. Миновал полдень, а 1200 солдат (большей частью принадлежавших к 16-му Баварскому резервному полку) бесцельно топтались в окрестностях тамошнего замка, занимаясь мелким грабежом. Однако не было никаких оснований сомневаться в том, что приказ рано или поздно поступит, командиры соберут солдат и те, вместе с тысячами других, продолжат неудержимое продвижение вперед.

Тем временем в лесу, примерно в миле от расположения немцев, британский бригадир принял решение, вполне возможно изменившее весь ход войны. Звали его Чарльз Фитцкларене, и возможно, ему довелось бы свершить в будущем и более великие деяния, не оборви пуля его жизнь несколькими днями позже. Узнав о случившемся у Гелувельта несчастьи, он собрал всех, кого мог, — 370 пехотинцев из 2-го Вустерского батальона — и послал их в атаку через местное пастбище. Угодив на открытом пространстве под огонь германской артиллерии, вустерцы потеряли убитыми и ранеными более четверти своего числа, но не дрогнули и, достигнув луга у замка Гелувельт, обратили баварцев в бегство. На этом германское наступление закончилось. Благодаря британскому бригадиру брешь на пути к Дюнкерку закрылась, а Англия продолжила участие в войне — что в конечном итоге привело ее к банкротству.

Но есть еще одна деталь, кажется, не замеченная до сих пор никем из историков. Среди сотен баварцев, бежавших из-под стен замка, вполне мог оказаться недавно перебравшийся в Мюнхен уроженец Австрии рядовой Адольф Гитлер. Точно установлено, что двумя днями ранее он участвовал в операции, в которой 16-й Баварский резервный полк понес страшные потери. В прорыв у замка были направлены остатки полка, и, учитывая почти магнетическое тяготение Гитлера к боевым действиям, трудно представить, чтобы его там не оказалось. Однако в германской исторической и мемуарной литературе весь этот эпизод замалчивается: ни о реальной возможности прорыва ни о том, как она оказалась упущенной, предпочитают не упоминать. Неудивительно, что не сохранилось и свидетельств участия в описанных событиях Гитлера: бегство едва ли могло украсить биографию будущего фюрера. Но что, если бы Гитлер пал в том бою? История недосчиталась бы одного из величайших чудовищ. Думается, нет нужды распространяться насчет того, от каких бедствий могла бы избавить мир одна-единственная пуля.

Пожалуй, это была одна из самых интригующих возможностей, открывавшихся в 1914 году.