Глава 36 Война в горах. Бингёл и Дерсим, июнь-июль 1916 г.

Согласно первоначальному плану турецкого наступления в 1916 г., в котором ведущая роль отводилась 2-й армии, главный удар должен был быть нанесен вдоль линии, проходившей через Муш, Хинис и Хасан-Кале. На обоих флангах планировалось нанести вспомогательные удары: на западе – через Огнот на Эрзерум, а на востоке – через Битлис и Малазгирт в долину Алашкерт. Однако в конце зимы Битлис и Муш оказались в руках русских, а весной армия Юденича перешла в наступление в западном направлении по долине Кара-Су, а также на побережье Черного моря.

В мае, начав подготовку к большому наступлению, маршал Ахмет Иззет-паша столкнулся с огромными трудностями, связанными с организацией транспортировки и концентрации войск. Наступление, основной осью которого являлась линия Муш – Хинис – Хасан-Кале, предполагало, что центром концентрации должен был стать Диярбакыр, а сам марш – проходить по высокогорным районам Армянского Тавра, дороги и тропы которого, шедшие в ключевые города Муш и Битлис, уже занял противник. По сравнению с Диярбакыром более доступным городом считался Харпут – удобные дороги, проходившие через Малатью, соединяли его с Багдадской железной дорогой. К тому же Харпут был гораздо ближе, чем Диярбакыр, к штаб-квартире 3-й армии в Эрзинджане, поэтому, пока 2-я армия находилась в процессе сосредоточения, Иззет решил расположить свой штаб в Харпуте.

Первыми прибыли в регион Диярбакыра следующие соединения 2-й армии: пехотные дивизии – 5-я (в марте) и 8-я (в апреле), входившие в состав XVI корпуса (им командовал Мустафа Кемаль-паша). В мае в Харпуте появились две дивизии III корпуса (1-я и 49-я), а в начале июня еще одна дивизия XVI корпуса (7-я) расположилась в районе Палу, стоявшего на берегу Мурат-Су, между Мушем и Харпутом. Начав в мае свою операцию против Мамахатунского выступа, Вехип-паша обратился к Ахмет Иззету с просьбой поддержать его наступление демонстрацией силы на фронте 2-й армии. Части 5-й дивизии, вышедшие из Сирта, пересекли Армянский Тавр и приступили к разведке русских позиций южнее Битлиса. Одновременно подразделения 8-й дивизии появились под стенами Муша. Здесь войска Мустафы Кемаля безо всякого сопротивления заняли позиции на Куртик-Даге, передовом отроге Хакрских гор, который располагался всего лишь в 8 км южнее Муша. Далее к западу активно действовали турецкие кавалерийские патрули в районе Огнота и Киги.

Положение IV Кавказского корпуса русских вдоль этого длинного фронта было весьма ненадежным. Его командующий располагал лишь 2-й дивизией кавказских стрелков и 2-й Кавказской казачьей дивизией, а также отдельными частями ван-азербайджанского соединения войск Чернозубова, которые стояли на его крайнем левом фланге. Юденич решил усилить IV Кавказский корпус 66-й пехотной дивизией, которая длительное время находилась в резерве, неподалеку от Эрзерума. К середине июня эта дивизия сосредоточилась в Хинисе; одна бригада 2-й дивизии кавказских стрелков прикрывала Битлис, а другая – Муш. Когда турки начали наступление на правый фланг русских и на их центр, Юденич потребовал, чтобы IV Кавказский корпус тоже вступил в бой и захватил позиции турок на Куртик-Даге, которые укрепил Мустафа Кемаль. Эти позиции находились в опасной близости от Муша. 26 июня Ахулгинский полк был переведен в Муш для поддержки 5-й и 6-й стрелковых дивизий.

12 июля, когда русские стояли уже в 10 км от Байбурта, а на берегах Кара-Су снова вернули себе Мамахатун, началось наступление на Куртик-Даг. Турецкая 8-я пехотная дивизия занимала хорошо защищенную от природы и сильно укрепленную позицию; ее солдаты упорно оборонялись, и в ходе боев 12 и 13 июля русские почти не продвинулись вперед. Однако в ночь с 13 на 14 июля ахулгинцы (под командованием полковника Потто) блистательной штыковой атакой захватили главный сектор вражеских траншей, и утром турки начали отступать по всей линии фронта, оставив в руках противника тысячу пленных и четыре орудия.

Эта победа стабилизировала положение русских войск в районе Муша. На Куртик-Даге была создана оборонительная позиция, а 5-я и 6-я стрелковые дивизии перебросили на правый берег Мурат-Су, где они занялись охраной дорог из Палу, на которых появились авангардные части турецкой 7-й дивизии.

Штаб Юденича получил информацию о том, что в районе Огнота происходит концентрация войск противника; из Хиниса, для защиты этого важного направления, были переброшены три полка 66-й дивизии[282].

В июле 1916 г. стало ясно, что сражения или даже нескольких сражений между значительными турецкими и русскими силами в междуречье двух ветвей великой реки Евфрат избежать не удастся. Обе эти ветви – Кара-Су и Мурат-Су – текут, грубо говоря, в общем направлении – с северо-востока на юго-запад – и разделены горной страной, шириной от 130 до 160 км. Миновав Эрзинджан, Кара-Су течет на запад по ущельям мимо Кемаха, после которого она резко поворачивает на юго-восток и примерно в 65 км северо-западнее Харпута сливается с Мурат-Су[283]. Исток Кара-Су отделен от верховьев Мурат-Су огромным горным массивом Бингёл-Даг.

Между руслами верхнего Евфрата с запада на восток тянутся очень высокие изолированные хребты Мунзур, Меркан, Багир-Паша, Шайтан. В основном они располагаются ближе к северному руслу (Кара-Су), однако вся территория между Кара-Су и Мурат-Су загромождена их многочисленными ответвлениями, отрогами и ущельями. В целом эту горную страну можно считать огромным западным ответвлением Бингёл-Дага. Ее западная часть (к западу от Киги-Палу) называется Дерсим; благодаря своему неприступному характеру она стала природным убежищем от натиска цивилизации для самых примитивных племен Анатолии, зазов[284].

Однако мало населены не только дикие горы Дерсима; в области, расположенной восточнее линии Киги-Палу, люди живут лишь в долинах, которые тянутся между высокими горами, поросшими густым лесом. Отсюда, с диких скал по крутым ущельям, весной и осенью частенько низвергаются огромные потоки воды, снося на своем пути редкие деревушки и уничтожая посевы на полях.

Здесь в 1916 г. противоборствовавшие стороны сражались в совершенно новом стратегическом районе, где до этого никто никогда не воевал, за исключением лишь необученных банд курдских горцев. В 1914–1915 гг. Бингёл-Даг представлял собой природную неприступную крепость, защищавшую южный фланг турецких укрепленных позиций в районе Эрзерума и вокруг него. Турки были уверены, что из-за исключительно сложного рельефа и суровых погодных условий, в особенности зимой, русских обходных маневров здесь можно не опасаться. Однако в 1916 г., после русского наступления через Эрзерум и Мамахатун в направлении Эрзинджана, положение изменилось. Бингёльский массив стал надежным прикрытием для всего левого фланга русской армии вплоть до долины Мурат-Су и горных перевалов, по которым можно было добраться до Муша и Хиниса. Чтобы вернуть себе Муш и Битлис, которые русские войска вовсе не собирались отдавать, туркам нужно было провести по Армянскому Тавру и сложной по рельефу долине Сирта значительные силы. Для операций в Сирте опорной базой являлся Диярбакыр, но, поскольку большая часть турецких войск сосредоточивалась в районе Харпута, туркам оставалось лишь одно – пока не закончилось лето, приступить к немедленной переброске основной части 2-й армии в Бингёльские горы[285].

В середине июля маршал Ахмет Иззет неоднократно получал от Вехип-паши, находившегося в отчаянном положении, просьбы о помощи. Маршал решил начать наступление, как только представится такая возможность, и переместить центр боевых действий как можно дальше на запад. Он понимал, что сумеет ему помочь только в том случае, если соединит свой левый фланг с правым флангом Вехипа. Если он не хочет терять драгоценного времени, то должен начать наступление с тем составом дивизий, который имел в середине июля.

Маршал прекрасно знал, что в сложнейших природных условиях Дерсим-Бингёльского региона, при почти полном отсутствии дорог, идущих с востока на запад, после начала стратегического развертывания войск изменить он уже ничего не сможет.

Выбор операционного направления для прохода с юга на север в Дерсим-Бингёльский регион у Ахмет Иззета был совсем невелик. Существовало всего два пути. На востоке, из Палу, стоявшего на берегу Мурат-Су (откуда шла хорошая грунтовая дорога в Харпут), можно было пройти тропами, которые пересекали небольшую долину Чапакчур, и затем – по долине Огнота (или Гёника). Далее плохая тропа взбиралась по довольно крутому склону в небольшой город Огнот, расположенный в 50 км к северу от Чапакчурской долины, которая сама располагалась в 60 км на восток-северо-восток от Палу. Сразу же к северу от небольшой Огнотской долины по очень трудным тропам надо было пересечь дикий горный хребет шириной 12 или 13 км, за которым долина Огнота расширялась. Здесь, юго-восточнее склонов Бингёл-Дага, тянутся высокогорные луга с густой травой. Тропа идет дальше на север, в 8 км севернее развалин Бингёл-Кале пересекает седловину и входит в долину Эндрес-Чая (Перису) – притока Мурат-Су, который направляется сначала на запад, а потом поворачивает на юг. Его исток находится в Бингёл-Даге неподалеку от истока Аракса, который течет на север. От истока Эндреса тропа минует несколько перевалов, ведущих в верхнюю долину Тузла-Чая. Отсюда сравнительно неплохие дороги спускаются на Эрзерумскую равнину. От Чатака в Эндресской долине до Пармаксиза в районе верхней Тузлы расстояние 25 км, а от Пармаксиза до Эрзерума – около 65.

Переход из Палу в Эрзерум труден даже летом, однако наступление по этому пути могло бы создать серьезную угрозу для русских войск, в особенности тогда, когда их главные войска располагались западнее линии Гюмюшане – Келкит – Эрзинджан.

Ахмет Иззет прекрасно понимал, какое важное значение имеет наступление на Огнотском направлении. Помимо создания угрозы для Эрзерума, оно позволяло обойти Муш, поскольку из Огнота в Мушскую долину, а также в регион, располагавшийся в тылу у Муша и Хиниса, проходило несколько троп. Имея это в виду, 7-я дивизия была развернута в Симсоре, с учетом того, что левый фланг XVI корпуса действовал против Муша и Битлиса. Патрули 7-й дивизии двигались по дороге в Муш в сторону Харабы. К 1 июня 1-я и 49-я дивизии III корпуса турок сосредоточились в Палу, где к ним присоединилась только что прибывшая на фронт 12-я дивизия. Таким образом, Ахмет Иззет имел в Огнотском районе три дивизии, готовые перейти в наступление.

Было бы вполне логично сконцентрировать на этом же направлении и дивизии, пришедшие в расположение 2-й армии в июле, а меньшие силы оставить только в районе Киги, поручив им охранять фланги. Однако на Ахмет Иззета очень сильно повлияли плохие вести о судьбе 3-й армии; его очень встревожило падение Эрзинджана, и он решил перебросить значительную часть войск, находившихся в его распоряжении, поближе к понесшей большие потери армии Вехипа. Это стало его главной ошибкой при организации последнего крупного наступления императорской османской армии. Он разделил свои войска на три различные группы, хотя знал, что поддерживать связь между ними невозможно[286]. И еще маршал не сумел понять, что природные препятствия в районе Киги практически непреодолимы.

Несколько вполне пригодных троп, пересекавших ряд горных хребтов, соединяли плодородную, густонаселенную равнину Палу, расположенную на правом берегу Мурат-Су, с высокогорным районом Акмезар, примерно в 80 км к северу от нее. По прямой – от Акмезара до долины Эндрес-Чая (Пери-Су), где в 30 км на северо-северо-запад от Акмезара стоит небольшой городишко Киги, всего лишь 8 км. Эндрес течет по дикому ущелью с отвесными склонами; ниже небольшого озера в районе Киги в него впадает Хорхор-Чай. По долине этой реки проходит тропа, идущая из Акмезара и пересекающая высокий хребет. Отсюда нетрудно добраться до Киги. Впрочем, его окрестности располагаются в замкнутой долине, откуда нет никакого выхода. К северу над этим городком нависают дикие горные вершины с очень подходящим названием – Шайтан-Даг («Дьявольские горы»). Эндрес впадает в Кигинское озеро, разрывая цепь Шайтан-Дага необычно узким и недоступным ущельем, длиной в 25 км. К северу от этого ущелья быстрый, яростный поток Эндреса несется вдоль северного склона Шайтана, спустившись сюда от своего истока на Бингёл-Даг. В верхнем течении река бежит с востока на запад, но в 15 км к северу от Киги, где ее ущелье отделяет массив Шайтан от Багир-Дага, поворачивает на юг. Вверх по ущелью Эндреса проходит очень трудная тропа, а другие тропы идут от Кигинского озера через Шайтан-Дат. На Багир-Паша-Дате есть несколько троп, по которым ходят только дерсимские курды, перегоняя свои стада из долины Эндреса в долину Кара-Су. Если бы войска сумели добраться до верхней долины Эндреса, протянувшейся с востока на запад, где идти становится уже немного легче, они смогли бы дойти только до Чатака (откуда проходят тропы в Эрзерумскую равнину), а в этот район проще добраться из Огнота.

Из этого описания дорог, идущих через Огнот и Киги, можно понять, что Ахмет Иззет сделал двойную ошибку, послав большую часть своих войск в Киги; этот регион имел не только второстепенное стратегическое значение, но его рельеф и пути сообщения исключали всякую возможность крупномасштабного наступления.

С самого начала и до конца этих операций Юденич гораздо точнее оценивал значение двух возможных направлений турецкого наступления с юга на север, через Бингёл-Дерсимскую горную страну. Его первым действием стало обеспечение более эффективной обороны верхней долины Огнот-Чая и путей, ведущих в Огнот. После сражения на Куртик-Даге в Муш были переброшены три полка 66-й дивизии. Они прошли через Гюмгюм в плодородную, густонаселенную долину Гюндемира, которая тянется вдоль реки Чарбухур на южных склонах Бингёла[287].

Гюндемирская равнина соединяется хорошими тропами с Огнотской, расположенной в 25–30 км от нее. 25 июля все три полка сосредоточились в районе между Бингёл-Кале и Бораном, где к ним присоединилась 5-я Кавказская стрелковая дивизия (из генерального резерва), пришедшая с севера. После того как 5-я и 6-я Кавказские стрелковые дивизии, стоявшие в резерве в Гюмгюме, были переброшены в Зиарет (в 25 км северо-западнее Муша), Юденич приказал начать общее наступление. Из Зиарета обе дивизии должны были пройти перевалом Боглан и занять селение с тем названием, стоявшее на дороге в Чапакчур. Это несколько преждевременное и авантюрное наступление можно объяснить тем, что Юденич, по-видимому, решил, что концентрация турецких войск идет гораздо медленнее, чем это было на самом деле. Казачьи патрули доложили о присутствии в Огноте и Боглане турецких войск. Боглан был занят 7-й дивизией турок (XVI корпуса), а Огнот – 12-й. Однако русские еще не знали, что 12-я дивизия на самом деле представляет собой лишь авангард мощных колонн противника, а 1-я и 49-я дивизии III корпуса уже находятся в Чапакчурской долине и готовы двинуться на Огнот.

Русское наступление началось 29 июля, а 30-е стало первым днем первой битвы за Огнот. 12-я турецкая дивизия, завоевавшая прекрасную репутацию в Галлиполи, заняла высоты по обеим сторонам от этого города. Ожесточенный бой шел до наступления темноты, и туркам в ходе храбрых штыковых атак удалось вернуть себе позиции, потерянные в течение дня. Перегруппировавшись 31 июля, русские войска 1 августа возобновили свой штурм. После полудня турецкий центр оказался сломлен; Огнот был взят, и 12-я дивизия начала свой отход, оставив всего 200 пленных и одно орудие в руках противника. 2 августа русские бросились преследовать турок, отступавших на юг; на следующий день они были уже около Эльмали, в 15 км от Огнота.

А тем временем 5-я и 6-я Кавказские стрелковые дивизии уже форсировали перевал Боглан, и 7-я турецкая пехотная дивизия получила приказ отступать по тому же самому пути, по которому 12-я дивизия отходила в долину Огнот-Чая.

Узнав о новом наступлении русских и получив известия из 3-й армии, Ахмет Иззет вынужден был без дальнейших задержек начать собственное наступление. 1 августа он приказал атаковать Муш и Битлис Мустафе Кемалю. Наступление последнего вверх по течению Огнот-Чая планировалось через 2–3 дня, после завершения перегруппировки отступавших (12-й и 7-й) и наступавших (1-й и 49-й) дивизий и новой дивизии, которая должна была вскоре подойти (11-й). IV турецкий корпус (47-я и 48-я дивизии) уже завершал в Палу свою концентрацию для марша на Киги.

Со своей стороны, Юденич, перебросив главные резервы для организации отпора туркам на Огнотском направлении, не забывал и о Китийском. 1-я и 2-я Закавказские бригады (преобразованные в 6-ю Кавказскую стрелковую дивизию) шли в Меликан, расположенный на Эндрес-Чае, в 20 км к северо-востоку от Киги, если двигаться по прямой. Бригада донских пехотинцев совместно с бригадой казаков и двумя терскими пластунскими батальонами (недавно прибывшими в Мамахатун из Рувандиза) были посланы для усиления закавказцев. Четырем кубанским батальонам той же самой 4-й пластунской бригады, которыми командовал предприимчивый полковник Крутень, приказали идти в Киги через горы Багир-Паша самым коротким путем, который они смогут найти.