2.1. Цусимский бой в зеркале массовой культуры
2.1. Цусимский бой в зеркале массовой культуры
Вот что сообщает о Цусимском бое известный словарь Томаса Бенфилда Харботла «Битвы Мировой Истории»{1}. Словарь этот увидел впервые свет за год до интересующей нас битвы стальных гигантов, в 1904 году. После безвременной кончины автора. Связана ли как-нибудь эта кончина с реакцией автора на разбойничье ночное нападение японского флота на Порт-Артурскую эскадру или на иные события войны Японии с Россией, пока не ясно.
Известно только, что издан он был соавтором и другом покойного полковником Филиппом Долбиаком, составившим к словарю указатель имен и названий, в котором в то время еще не было слова «Цусима». Словарь имел успех и неоднократно переиздавался, последний раз в 1971 году. Перерабатывал и дополнял его в этот раз известный военный историк Джордж Брюс, а экспертом выступил бригадир Питер Янг. Бригадир — чин немалый, считай генеральский. Так что коллектив солидный. И диапазон словаря не мал: от войны Троянской до шестидневной — 1967 года — войны Израиля с арабами. Наши при переводе еще афганскую включили. Так что словарь отражает нынешний уровень мировой военной мысли для народа.
О Цусиме же словарь говорит конкретно следующее[5]:
«Цусима (Tsushima) Русско-японская война.
Место морского сражения 14/27-15/28 мая 1905 года в Корейском проливе у островов Цусима. В нем участвовали русская 2-я Тихоокеанская эскадра (11 броненосцев, 10 крейсеров, 9 эсминцев) под командованием адмирала З.П. Рожественского и японский флот (4 броненосца, 48 крейсеров, 21 эсминец и 42 миноносца) под командованием адмирала Того Хейхатиро.
Русская эскадра вошла в Корейский пролив, пытаясь прорваться во Владивосток, но была обнаружена японцами, после чего русские корабли перестроились в две колонны. При появлении главных сил японского флота Рожественский начал перестраивать корабли в одну колонну, задержав открытие огня.
Превосходство японских кораблей в скорости движения, бронировании и скорострельности решило исход сражения: четыре русских броненосца были потоплены, остальные корабли получили повреждения. Ночью японские миноносцы потопили еще один броненосец и крейсер, в темноте русские корабли потеряли связь между собой, и к утру русская эскадра перестала существовать как боевая единица.
Отряд принявшего командование адмирала Небогатова сдался, три крейсера ушли в Манилу, где были интернированы. Часть кораблей была потоплена своими командами. Во Владивосток сумели прорваться лишь один крейсер и два эсминца.
После этого величайшего со времен Трафальгарской битвы морского сражения воюющие стороны пошли на заключение предложенного президентом США Теодором Рузвельтом перемирия».
* * *
Небольшой комментарий
К достоинствам этого краткого сообщения о предмете нашего интереса следует отнести то, что прямых и грубых ошибок оно не содержит. В отличие от статьи того же словаря, посвященной Порт-Артурской эскадре. В порт-артурской статье с англосаксонской прямотой и откровенностью повествуется, что 31 марта/13 апреля 1904 года броненосец «Петропавловск» с адмиралом «Макаровым погиб в результате лихой японской торпедной атаки. Хотя японских миноносцев в тот момент вблизи русской эскадры вовсе не было.
А, напротив, была тщательно подготовленная и проведенная под личным наблюдением и контролем адмирала Того минно-диверсионная операция, ставшая первой и, может быть, единственной за ту войну чисто флотоводческой победой графа Хейхатиро. Едва не приведшей к полному разгрому и поражению нашей Порт-Артурской эскадры еще 31 марта 1904 года[6]. А о бое 28 июля/10 августа 1904 года Порт-Артурской эскадры с японским флотом при попытке прорыва во Владивосток, сражении, по числу вовлеченных сил почти равном Цусимскому, словарь этот не упоминает вовсе.
Так что на этом фоне статья про Цусиму просто хороша. Не хуже таковых в словарях отечественных. Хотя в последних все же, бывает, уточняется, что из 11 русских броненосцев 3 были броненосцами береговой обороны, предназначенными для действий на балтийском мелководье, по тоннажу уступавшими парой одному японскому броненосному крейсеру, а все вместе — одному японскому броненосцу. Что из остальных восьми только четыре — типа «Бородино» — с натяжкой соответствовали по параметрам четырем броненосцам японским, уступая им почти на 2 тысячи тонн по нормальному водоизмещению{2}. Остальные четыре уступали по всем статьям даже японским броненосным крейсерам.
Чтобы стало немного яснее, скажем уже сейчас, что в эскадренном бою с русской стороны выступало 12 броненосных кораблей, включая в это число почти символические броненосцы береговой обороны и 1 старый броненосный крейсер «Адмирал Нахимов».
Со стороны японского Соединенного флота в эскадренном бою было задействовано также 12 броненосных кораблей: 4 броненосца и 8 броненосных крейсеров. Новенькие, с иголочки, однотипные, скоростные и с боевым годичным опытом Порт-Артура. 10 из них построены были на лучших английских верфях, а 2 самых новых — «Ниссин» и «Кассуга» — на итальянских, перед самой войной.
При этом нормальное суммарное водоизмещение русской броненосной эскадры составляло 114 200 тонн, а японской — 131 500 тонн, т.е. более чем на 17 000 тонн превышало наше{3}. Как раз на два тяжелых броненосных крейсера. А если еще добавить сюда полуторное превосходство японцев в скорости эскадренного хода и их минимум 150-кратное, по оценке адмирала А.В. Шталя, огневое превосходство в этом бою, то в принципе описание боя можно было бы даже не начинать. Удивительно еще, что русская эскадра смогла так долго продержаться, хотя это «долго» измерялось часами, если не минутами.
Последние минуты броненосца «Адмирал Ушаков»[7]
Но об этих неприятных фактах не пишут толком и в отечественных справочных изданиях, чтобы, не дай Бог, не бросить тень на флотоводческий талант японского Нельсона — адмирала Того Хейхатиро. Наверное, опять обидеть боятся. Японию там или уж прямо само мировое сообщество.
Хотя не принято у нас, скажем, хвалить тактический гений какого-нибудь немецкого обер-лейтенанта образца лета 1941 года, во главе своей роты ветеранов, которые входили в Париж и брали Варшаву, лихо расстрелявшего роту наших новобранцев с трехлинейками, к половине которых вдобавок и патронов не выдали. Будь у наших во главе вместо ротного полковник или генерал, что иногда бывало, — на исход расстрела это мало бы повлияло.
А вот почему-то не хвалят у нас бравых обер-лейтенантов. Пока, во всяком случае. Все экономят похвалы. Боятся, видно, что адмиралу Того мало достанется. Хотя обер-лейтенанты в указанных случаях рисковали много больше.
Да, еще в статьях наших энциклопедических словарей про Цусиму добавляют иногда, что «часть кораблей» не просто была потоплена командами, которым, может быть, просто надоело непрерывное восьмимесячное дрожание броневых палуб под ногами и захотелось на суше ноги размять. Нет! Открывали кингстоны и топили свои корабли русские моряки после отчаянного кровавого боя с многократно превосходящими силами неприятеля, чтобы любимый корабль нашел свой покой в морской глубине под родным флагом Святого покровителя русского флота апостола Андрея Первозванного, чтобы не опозорить русские мачты торжествующим флагом со знаком восходящего солнца. А по оказавшимся в ледяной воде Японского моря нашим морякам продолжали зло бить главные калибры Соединенного флота, будто желая отомстить не сдавшимся за то, что было победой духа над сталью, — и профессиональные воины-самураи прекрасно понимали это[8].
Но мы несколько забежали вперед. В данном случае в приведенной статье о Цусиме радует уже само подтверждение наличия факта сражения. А то вошли в Корейский пролив как в черный ящик почти 40 русских вымпелов, а на выходе из него к Владивостоку оказались из них только три: крейсер-яхта «Алмаз» и два миноносца по 305 тонн, которые Томас Харботл, или уж скорее Джордж Брюс или Питер Янг, значительно именуют гордым словом «эсминец». Остальные — как корова языком слизнула.
Произойди такое сейчас — ни в какой бой вовсе бы не поверили. Знаем мы эти бои с крейсером «Money enough»[9]. Загнали морячки куда-нибудь броненосцы с крейсерами, а бабки поделили. И все в наваре. Японцам xoponio — корабли не портить. И нашим — копейка на бедность. Оттого и потери такие, что половина сразу рванула в Лас-Вегас душу от 18 000-мильного похода отвести да там и осела. А раненые, говорите, — так якудза по кабакам, да казино порезала. Вся любовь.
Но это сейчас. А вот в то, что сто лет назад русские люди могли драться до конца и в безнадежной ситуации, даже большинство новых русских поверит — тех, в которых не только новое, но и русское хоть что-то осталось.
Так что проблема, куда делась в черном ящике Цусимского пролива русская эскадра, остается. И надо в ней разобраться.
А вот на основании чего разбираться? Исходные данные-то где?