Глава 1

Отношения России и Персии. Гюлистанский договор. Посольство Мирзы-Абуль-Хасан-хана. Назначение Ермолова чрезвычайным послом в Персию. Высочайшая инструкция. Прибытие Ермолова в Тифлис. Отъезд в Карабах. Возвращение. Тревожные слухи о неприязненных замыслах Персии и Турции против России. Штат посольства. Императорские дары. Денежные средства

Поход, предпринятый Петром I в 1722 году, и действия наших войск по полуденную сторону Кавказского хребта в течение прошлого столетия (XVIII век. – Ред.) не могли не внушить Персии весьма справедливых опасений насчет прочности ее влияния на закавказские ханства, где, хозяйничая как у себя дома, она всегда находила богатую для себя наживу. С утверждением же нашим в Грузии и с распространением нашего владычества вне пределов этой страны опасения персидского правительства обратились в открытую против нас вражду. Начиная с 1806 года не проходило почти ни одного года без переговоров о мире или перемирии, причем главным предложением с нашей стороны всегда было постановление границы по рекам Куре, Араксу и Арпачаю. Переговоры эти, оканчиваясь, по обыкновению, новыми неприятельскими действиями, употреблялись нередко Персией для того только, чтобы собраться с новыми силами, а иногда и просто с намерением осуществить какие-либо вредные для нас замыслы. Погром персидской армии при Асландузе и взятие вслед затем штурмом Ленкоранской крепости (1812) как бы отрезвили Персию, вынудив ее возобновить искательство о мире. После долгой переписки о том, чтобы предложенные вновь переговоры велись не через Аббас-Мирзу, которого окружали люди, недоброжелательствующие России и из личных выгод желавшие продолжения войны, а непосредственно с тегеранским кабинетом, тогдашний главнокомандующий на Кавказе генерал от инфантерии Ртищев (1812–1816) заключил 1 октября 1813 года перемирие на 50 дней, а 12-го того же месяца подписал мирный договор в Гюлистане. Прямым и важнейшим последствием его была уступка навсегда России ханств: Карабахского, Шекинского, Ганджинского, Ширванского, Дербентского, Кубинского, Бакинского и Талышинского. Но такая уступка, вынужденная превосходством нашего оружия, не могла не быть слишком чувствительной для персидского правительства, которое, еще до заключения договора, постановило особый сепаратный акт, в котором выговорило себе право просить государя императора о возвращении ей некоторых из уступленных земель. С этим именно поручением был отправлен в Петербург Мирза-Абуль-Хасан-хан, подписавший вместе с Ртищевым Гюлистанский договор. Он прибыл в столицу в то самое время, когда император Александр находился за границей, озабоченный успокоением Европы и освобождением ее от ига Наполеона. По возвращении государя посол представил просьбу шаха, но вместо удовлетворения получил в ответ, что в доказательство искренней приязни его величества отправляется к шаху чрезвычайным послом вновь назначенный на Кавказе корпусным командиром А.П. Ермолов, которому высочайше повелено во всем, сколько возможно, споспешествовать желанию шаха и сохранить его дружбу. С тем посол и выехал из Петербурга. Вскоре за ним отправился и Алексей Петрович Ермолов.

По смыслу высочайшей инструкции, данной Ермолову, на обязанность его возлагалось:

1. Увериться, нельзя ли в Талышинском и Карабахском ханствах найти средство к удовлетворению домогательств Персии в возвращении ей некоторых земель, отошедших к России по Гюлистанскому договору, чрез проведение новой черты границ и получение, во взаимство того, других выгод.

2. Открыть торговые конторы в Энзели, а особенно в Астрабаде.

3. В вопросе о признании Аббас-Мирзы наследником престола держаться политики Англии, которая хотя и дает ему титул наследника, но не принимает на себя никакого в том ручательства.

4. Заключить с Персией такое постановление, по которому она, со своей стороны, обязалась бы соблюдать наистрожайший нейтралитет, во взаимство чего Россия обязалась бы оставаться совершенно безучастной во всех войнах, кои Персия будет вести с сопредельными ей или иными государствами.

5. Остановить перевес английского влияния в Персии, ослабить оное неприметным образом и, наконец, вовсе истребить его.

6. Расположить Персию, для ее блага, к миру с Россией.

7. Собрать подробные сведения о правлении сей земли и ее способах, о ее статистике и топографии, а также о состоянии и силе войск ее, и

8. По отъезде из Тегерана учредить там всегдашнюю миссию.

Ермолов прибыл в Тифлис 10 октября 1816 года и уже в ноябре, озабоченный делами своего посольства, задумал личное обозрение вновь приобретенных по Гюлистанскому договору областей. С этой целью он отправился в Карабах, которого обратной уступки в особенности домогался шах, обнадеженный в успехе самим генералом Ртищевым. Между тем едва только он возвратился из поездки, как до него начали доходить тревожные слухи, что персияне и турки скрывают против нас какие-то враждебные намерения. Обстоятельство это вынудило его тотчас же отправить к государю донесение, в котором он, между прочим, упомянул, что ввиду возникших затруднений отсутствие его в Персию может иметь крайне неприятные последствия. Но еще до получения из Петербурга ответа подозрения рассеялись, и Ермолов, решившись отправиться к шаху, начал готовиться к выезду. Ответною бумагою этою Ермолову разрешалось на случай усложнения политических обстоятельств отправить вместо себя в Персию одного из подчиненных ему генералов.

Штат посольства, высочайше утвержденный, состоял из следующих лиц:

советников посольства, действительных статских советников Негри и Соколова;

секретаря, коллежского советника Худобашева;

маршала, лейб-гвардии Семеновского полка капитана Ермолова;

кавалеров: лейб-гвардии Семеновского полка штабс-капитана князя Бебутова, лейб-гвардии Преображенского полка прапорщика графа Самойлова и свиты его императорского величества, по квартирмейстерской части, поручика Бобарыкина;

чиновников Посольской канцелярии: коллежского секретаря Бороздна, 12-го класса Рикорда, магистра Ярцова и подпоручика Мадатова;

докторов: коллежского советника Мазаровича и 7-го класса Миллера;

аптекаря Ауфмордта;

живописцев: академика Машкова и барона Корфа;

грузинского корпуса обер-квартирмейстера полковника Иванова; офицеров Гвардейского генерального штаба: штабс-капитана Муравьева, поручика Ранненкампфа и подпоручика Щербинина;

офицеров Гвардейского генерального штаба: штабс-капитана Коцебу, прапорщика Воейкова и колонновожатого Лачинова;

адъютантов А.П. Ермолова: лейб-гвардии Казачьего полка штаб-ротмистра князя Бековича-Черкасского и лейб-гвардии артиллерийской бригады поручика Попова;

священнослужителя протоиерея Авраамова; капельмейстера коллежского регистратора Парижского; фельдъегерей: Матвеева и поручика Стабуша; толмачей: капитана Назарова, прапорщиков Беглярова и Алиханова и хорунжего Мещерякова;

полицмейстера, подпоручика Федорова; при подарках: губернского секретаря Лепиошинского; черкесов: князя Джембулата Джанхотова и при нем четырех узденей;

конвоя: 12 донских и 12 линейных полков; воинской команды: 24 гренадер и 24 музыкантов.

Всего же, с прислугою, более 200 человек.

Между прочими обязанностями Ермолову было поручено представить шаху и разным высшим сановникам Персии подарки от имени государя императора и обеих императриц Елизаветы Алексеевны и Марии Федоровны. Дары эти, отличаясь богатством и изяществом отделки, были распределены следующим образом:

Фетх-Али-шаху: перо бриллиантовое с сапфирами, кинжал в золотой оправе, осыпанный бриллиантами и сапфирами и с двумя жемчужными кистями на золотых шнурах; кальян хрустальный, оправленный богато золотом, часы бронзовые, изображающие слона, осыпанные по местам каменьями и жемчугами; парчи разных дессейнов 6 кусков, бархата разных цветов 3 куска, мехов собольих 2, горностаевых 4, соболей 80; фарфоровый десертный и столовый сервиз, чайный прибор. Стеклянных вещей: 2 зеркала в рамах, набранных стеклом, столовый и десертный сервиз и ящик (красного дерева), в коем сабля, ружье и пара пистолетов с принадлежащим прибором;

старшей супруге шаха. От высочайшего имени государя императора: парчи разных дессейнов 4 куска, бархата разных цветов 2 куска, мехов собольих 2, горностаевых 2, соболей 80; фарфоровых вещей: 2 цветника с живописью на плинтах черных, умывальник с блюдом, чайный и кофейный прибор. От имени ее величества Елизаветы Алексеевны: пряжка, украшенная алмазами и сапфирами, пирамида, из разных дерев сделанная, с прибором дамских упражнений, туалетное большое зеркало в раме красного дерева, с бронзовым украшением, и при нем 2 богатых бронзовых канделябра, 2 вазы фарфоровые, высокие, с живописными видами. От ее величества Марии Федоровны: перо бриллиантовое с рубинами, стеклянных вещей: плато бронзовое, со шлифованными зеркальными стеклами, и к нему принадлежащий сервиз;

старшему сыну шаха Мамед-Али-Мирзе. Золотая зрительная трубка, украшенная бриллиантами, алмазами и рубинами; ружье с принадлежащим прибором, в ящике; парчи разных дессейнов 2 куска, бархата разных цветов 2 куска, мех соболий, 40 соболей якутских, ваза или цветник, чайный прибор и кальян;

младшему сыну шаха Аббас-Мирзе. Кинжал в золотой оправе, осыпанный бриллиантами, алмазами и изумрудами, золотая зрительная трубка, украшенная алмазами и гранатами, парчи разных дессейнов 2 куска, бархата разных кусков 2 куска, мех соболий, 40 соболей якутских; фарфоровые вещи: большой голубой цветник, 2 цветника розовые с живописью, кальян и разные стеклянные вещи;

верховному визирю Мирзе-Шефи. Перо бриллиантовое с изумрудом, табакерка золотая, украшенная бриллиантами и с рубином, парчи разных дессейнов 2 куска, мех соболий, 40 соболей;

второму визирю Хаджи-Мамед-Хусейн-хану. Перстень с солитером, парчи разных дессейнов 2 куска, мех соболий, 40 соболей; цветник зеленый, 2 цветника с живописью и с плинтами; прибор чайный; кальян голубой и с золотом;

каймакаму Мирза-Безюргу. Перстень с солитером, парчи разных дессейнов 2 куска, мех соболий, 40 соболей; фарфоровые вещи: цветник, умывальник с прибором, прибор чайный розовый и кальян;

управляющему казной Абдулла-хану. Часы с цепочкой, осыпанные жемчугами и мелкими бриллиантами, парчи разных дессейнов 2 куска, бархата 20 аршин, мех соболий, 20 соболей;

министру Мирза-Абдул-Вехабу. Перстень бриллиантовый с изумрудом, часы золотые с репетицией и с цепочкой, мех соболий, 20 соболей;

генерал-адъютанту Фетх-Али-шаха и его зятю Аллах-Яр-хану. Кинжал в золотых ножнах, украшенный алмазами и с двумя жемчужными кистями на золотых шнурах, золотая зрительная трубка, украшенная алмазами и изумрудами;

шахскому мирзе. Перстень бриллиантовый с сапфиром, парчи 24 аршина, бархата 24 аршина, мех соболий, 20 соболей;

Хаджи-Мамед-Хусейн-хану Мервскому, находящемуся всегда при шахе: часы золотые с репетицией и цепочкой;

Насакчи-баши Фарадж-Уллах-хану: перстень бриллиантовый.

Кроме исчисленных предметов, Ермолову было отпущено из кабинета для раздачи, по его усмотрению, разным лицам: мехов, сукна, парчи, бархата, золотых и других вещей – всего на сумму 49 341 рубль 50 копеек.

Доставление в Персию подарков, кроме драгоценностей, было возложено на ведомства стеклянного завода Г.С. Астошинского и скульптора фарфорового завода Захарова. Они выехали из Петербурга в августе 1816 года и, на наемных лошадях, направились к Астрахани, откуда дальнейшая их отправка зависела от Ермолова.

Что касается денежных расходов на содержание и снаряжение посольства, то они представляют следующие цифры:

«А.П. Ермолову:

на подъем 30 000 рублей ассигнациями;

содержания в месяц 5000 рублей серебром;

на чрезвычайные расходы 20 000 рублей асе., 25 000 рублей серебром.

Членам посольства:

в единовременную выдачу 23 750 рублей асе., 5050 рублей серебром;

ежемесячное жалованье и содержание посольства (6825 рублей серебром), примерно за 6 месяцев, 40 950 рублей серебром».

В половине апреля 1817 года посольство находилось в полном сборе и готовности к выступлению. Но прежде чем проследить его путешествие, перенесемся на почву Персии и познакомимся в беглом очерке как с государственным строем этой державы при Фетх-Али-шахе, так и с теми личностями, которые в приезд Ермолова стояли во главе тогдашнего управления.