«Луи де Воль, которого я знал »

«Луи де Воль, которого я знал»

Репутация де Воля как маститого оккультиста и его собственное восприятие той роли, которую он сыграл в британской «психологической войне» против нацистов, так же фантастична, как и те романы, которые он стал писать после окончания войны. Очевидно, что он поверил в миф, который сам же создал. Чтобы получить более объективную точку зрения, следует познакомиться с воспоминаниями о де Воле его друга, астролога доктора Феликса Джея, которые впервые были опубликованы в журнале «Традиционный астролог» (1998) незадолго до смерти Луи де Воля. Доктор Джей описывает встречу в квартире де Воля на Парк Лейн в Лондоне, во время которой будущий фантаст объяснял значимость своей роли в британской антинацистской пропаганде.

«Он объяснил, что поскольку обладал тайными знаниями и даром предсказателя, а кроме того прекрасно разбирался в работе немецких астрологов и их методах, власти Великобритании доверили ему особое задание. Он должен был проникнуть в умы немецких астрологов и узнать, какие советы они будут давать фюреру, который, как сказал де Воль, находился под сильнейшим влиянием своих личных предсказателей. Де Воль упомянул имя одного из астрологов — Карла Эрнста Краффта, о котором я тогда еще не слышал. Де Воль говорил о том, что Краффт имеет огромное влияние на генеральный штаб нацистов. Все мои дальнейшие расспросы де Воль тут же пресек, сославшись на подписанный им ранее официальный акт о неразглашении секретных сведении.

В то время постоянно ходили слухи об увлечении Адольфа Гитлера оккультными науками. Одна из таких историй касалась немецкого предсказателя из Берлина, Хануссена, который был популярен задолго до прихода Гитлера к власти и который исчез мистическим образом в 1933 или 1934 году. Принимая во внимание всеобщее отношение к астрологии, я обнаружил, что мне невероятно трудно поверить в то, что высшее командование Великобритании стало бы консультироваться с астрологом, да еще и таким, который сотрудничал с их врагами.

Луи дe Воль, писатель и астролог, который утверждал, что сделал огромный вклад в борьбу Великобритании с нацистами

Я пришел к выводу, что его работа заключаюсь в другом. В аргументах де Воля проскальзывали некоторые ошибки и изъяны, потому что методы, используемые в астрологии, не являются такими четкими и определенными, как в других науках. Даже если принять во внимание то, что Гитлер действительно консультировался с астрологами, откуда де Волю было знать, какие именно методы они использовали в своих расчетах? Личные гороскопы военачальников подходи т для проведения обычного анализа и расчета определенных событий, но как насчет «космических карт» (астрологических прогнозов наций)?

…в 1952 году в свет вышла последняя книга Луи де Воля с астрологическим содержанием — «Влияние звезд на войну и мир», в которой он нарисовал удивительную картину своего огромного астрологического вклада в борьбу Великобритании с нацистами. Эта книга стала кульминацией его усилий по превращению собственной личности и той работы (в чем бы она ни заключалась), которой он занимался в то время, в легенду. Усилий, которые, как я узнан позднее, начались еще задолго до этого момента с публикации огромного количества статей в различных изданиях по всему миру. Однако эта «легенда» оказалась, как показало время, всего лишь очередным мифом, а вовсе не исторической правдой…

Все эти удивительные факты — использование астрологии в целях пропаганды во время Второй мировой войны, эксплуатация веры Гитлера в силу звездного влияния на судьбы людей, создание образа «злого» Краффта — открылись мне лишь спустя многие годы. Допустимо ли беспринципное использование науки и веры, создание поддельных предсказаний, фальсификация исторических материалов, как в случае с центуриями Нострадамуса, для достижения победы в воине — это именно тот этический вопрос, который должен задать себе каждый человек. Конечно же, ответ на него будет зависеть от того, верит он в астрологию или нет. Верил ли в астрологию сам Луи де Воль? Относился ли он к астрологии, как к эзотерической или научной дисциплине? Я должен признать, что после окончания Второй мировой войны я начал в этом сомневаться».