Пророчества и пропаганда
Пророчества и пропаганда
В первые месяцы Второй мировой войны, непосредственно перед нападением на Францию, нацисты провели примитивную, но весьма эффективную психологическую атаку па жителей близлежащих стран, которые в тот период жили в постоянном страхе перед возможностью нападения. Нацисты сбрасывали с самолетов листовки, в которых содержались пронацистские интерпретации предсказаний Нострадамуса. А во французских и бельгийских магазинах стали появляться поддельные астрологические журналы, пестревшие прогнозами будущих побед Германии.
Историки объясняют сокрушительное поражение Франции, Бельгии и Голландии в мае 1940 года чисто практическими факторами: возрастающими пораженческим настроением граждан этих стран, численным превосходством немецкой армии, ее скоростью и, конечно, эффектом неожиданности. Но некоторые утверждают, что немалую роль сыграло эффективное применение нацистами психологического оружия, результатом которого стало смягчение настроения оппозиции и убежденность защитников в том, что сопротивление заведомо обречено на провал. Подобная стратегия была признана настолько эффективной, что в том же году была применена союзническими войсками в борьбе против самих нацистов.
Сама идея такой пропаганды пришла в голову фрау Геббельс, жене Йозефа Геббельса, который был министром пропаганды и просвещения. Она случайно наткнулась на книгу под названием «Загадки Солнца и души», автор которой по-своему интерпретировал один из катренов Нострадамуса, заявляя, что в нем предсказывается экспансия Третьего рейха и кровавая война с Францией, Бельгией и Польшей. Самым удивительным было то, что в книге указывался точный год начала войны — 1939. Автор вычислил год, взяв за точку отсчета дату, начиная с которой Англия увидит, как семь раз сменяются ее монархи в течение 290 лет. Согласно утверждению доктора Крицингера, автора книги, отсчет следовало начинать после казни Карла I 30 января 1649 года. Доктор Крицингер был немедленно приглашен в кабинет Геббельса. Это произошло 4 декабря 1939 года. Геббельс предложил ему расшифровать другие катрены таким образом, чтобы они вписывались в рамки диктуемой нацистами политики. Крицингер оскорбился предложением работать на режим, который он презирал, поэтому он стал изображать из себя рассеянного ученого, далекого от политики, вынудив Геббельса, не отличавшегося терпением. прекратить встречу.
Озадаченный неожиданными трудностями, но не отчаявшийся, министр, известный среди врагов как «язвительный карлик» (в насмешку за свой маленький рост и грубую манеру общения), обратился за помощью к параноидальному антисемиту, который, он знал, был готов поступиться своими принципами в интересах национал-социализма.