ПОСОЛЬСТВА

ПОСОЛЬСТВА

Самый отдаленный пункт земного шара к чему-нибудь да близок, а самый близкий — от чего-нибудь да отдален.

К. Прутков. « Сочинения»

На переднем крае

Занимаясь радиоразведкой против зарубежных государств, КГБ имел хорошую возможность действовать непосредственно с их территорий, пользуясь «заповедностью» дипломатических зон, на которых размещались полномочные представительства советского внешнеполитического ведомства. В США таких «заповедников» у КГБ было три: миссия при ООН в Нью-Йорке, посольство в Вашингтоне в пяти кварталах от Белого дома и консульство в Сан-Франциско. Верхние этажи соответствующих зданий в этих трех американских городах были заполнены электронной аппаратурой, а на их крышах рядами возвышались антенны.

Типичная станция перехвата в советском посольстве представляла собой комнату, битком набитую аппаратурой: микроволновыми приемниками, аппаратами звукозаписи, телетайпами и прочей электроникой. С ее помощью перехватывалась информация, исходившая от американских шпионских спутников и других систем дипломатического, военного и коммерческого назначения, записывались телефонные переговоры, более половины которых уже в 70-е годы осуществлялись в США с помощью радиоканалов. Наибольший интерес вызывала телефонная связь учреждений военного ведомства США и фирм, выполняющих военные заказы. Процесс перехвата был до такой степени автоматизирован, что обычно с ним управлялся один техник, которому придавались в помощь жены офицеров посольской резидентуры КГБ. Накопленная информация обобщалась и отправлялась в Москву для анализа.

Известность получило «великое хлебное ограбление». Жертвой его стали США, а удачливым налетчиком — СССР, который в 1972 году перехватил переговоры по радиотелефонной связи между министерством сельского хозяйства США в Вашингтоне и другими американскими правительственными ведомствами. Благодаря полученной информации советская сторона на переговорах о закупке зерна в США сумела выторговать для себя закупочную цену, которая не только оказалась выгодной для СССР, но впоследствии привела к его нехватке для покупателей и повышению почти в 1,5 раза стоимости зерна внутри самих США.

Являясь форпостом отечественной радиоразведки, любое советское посольство было особенно уязвимо именно по причине своего расположения на территории зарубежной страны. И если от иностранных радиошпион-ских спецслужб можно было надежно защититься звуконепроницаемыми окнами, а также двойными стенами, полами и потолками, промежутки между которыми постоянно «озвучивались» музыкой и электронными импульсами глушения, то применить подобные же технические средства для защиты сотрудников посольств от посягательств со стороны иностранных спецслужб было нереально. Особенно приходилось опасаться за шифровальщиков, которые знали больше секретов, чем кто бы то ни было. Вечный страх начальства, что кто-нибудь из них может стать добычей противника, был настолько велик, что шифровальщикам не разрешалось Выходить за пределы посольского комплекса без сопровождающих.

Однако и зарубежные государства, размещая свои посольства на территории нашей страны, предоставляли отечественной радиоразведке дополнительные возможности. Взять, к примеру, хотя бы физическое проникновение в здания посольств. По традиции, зародившейся еще при Сталине, для каждого такого визита в конце 50 — начале 60-х годов требовалась личная санкция первого лица в государстве. Известен случай, когда Хрущев разрешил забраться в японское посольство, подкупленный шифровальщик которого предварительно сообщил кодовые комбинации сейфовых замков.

В 1967 году канадцы нашли антенну в своей посольской шифровальной комнате в Москве: она проникла туда из вентиляционной шахты с Чердака соседнего дома с помощью умелых рук специалистов КГБ. Какая команда — канадских ли дипломатов или советских чекистов — победила в этих импровизированных международных соревнованиях по перетягиванию антенны, неизвестно. КГБ удалось также получить доступ к сейфам и шифрам шведского посольства: внимание ночного дежурного отвлекла сотрудница КГБ, а ее напарники подбросили сторожевой собаке кусок говядины со снотворным. То же, что и со Швецией, в разное время случилось с Египтом, Ираном, Сирией и Турцией.

Другим способом проникновения в шифровальные комнаты иностранных представительств было внедрение миниатюрных датчиков («закладок») в оборудование, которым оснащались дипломатические миссии. Одной из удачных операций такого рода была установка «закладок» в шифровальную аппаратуру, Которую японцы решили поставить й своем посольстве в Москве взамен устаревшей. В КГБ до последнего часа не знали, какой путь будет выбран для ее доставки в столицу. Когда грузовик с опечатанным контейнером, в котором находились новые японские Щифраторы, в сопровождении курьера пересек советско-финляндскую границу и двинулся через город Выборг на Москву, ему предстояло пройтй около 900 километров до пункта назначения. За это время сотрудники КГБ успели сесть грузовику «на хвост» и по дороге нашпиговать его секретный груз «закладками» с гарантией их бесперебойного функционирования не менее 10 лет.

К началу 80-х годов как за рубежом, так и в СССР успела стать рутинной практика электромагнитного облучения посольских зданий на высоких частотах с целью вызова ответного излучения от электрических цепей, которые функционировали во внутренних помещениях этих зданий. Ответное излучение могло нести в себе полезную информацию о содержании бесед, которые вели сотрудники Дипломатических представительств, а также данные о работе установленных в них печатающих устройств и шифраторов. Вред, который такая практика ведения радиоразведки наносила здоровью персонала посольств, мало Кто принимал во внимание. Ведь в разгаре была «холодная война», а, как известно, на всякой войне бывают жертвы.

К началу 90-х годов в Москве не осталось практически ни одного посольства, которое не пострадало бы от пожара. Конечно, от стихийных загораний не застраховано никакое дипломатическое представительство. Однако и эти нерукотворные пожары КГБ старался максимально использовать в своих целях. Ведь любой пожар представлял собой уникальную возможность проникновения на закрытую территорию посольства, причем в весьма благоприятных условиях, когда контроль со стороны дезорганизованного персонала практически отсутствует. По одной из зарубежных версий считалось, что в рамках КГБ функционировала лаборатория, специалисты которой могли создать пожар в любое время суток в нужном месте на заданной площади, предусмотреть сильное задымление и проконтролировать срок ликвидации возгорания. По сигналу пожарной тревоги к посольству наряду с силами обычных пожарных рот прибывали команды из специально подготовленных сотрудников КГБ, способных в кратчайшие сроки вскрыть любые хранилища документов и уложить извлеченные из них бумаги в несгораемые контейнеры. В качестве крупного успеха советской разведки западные исследователи деятельности КГБ приводят случай, когда удалось организовать пожар в здании посольства США в Москве и именно на том его этаже, где размещалась резидентура. Возгорание находящегося там телетайпа якобы было вызвано за счет подачи извне избыточного напряжения по кабелю, к которому американцы подключились без согласования с властями.