Госкомиссия

Госкомиссия

Назначенная для расследования катастрофы комиссия именовалась государственной и состояла из 15 человек, из них лишь трое представляли Военно-морской флот. Вот как характеризует состав комиссии один из ее членов, в то время Главнокомандующий Военно-морским флотом, адмирал флота Владимир Николаевич Чернавин в своей книге «Атомный подводный»:

«Большинство членов комиссии - нынешние или прошлые представители Минсудпрома. Я это подчеркиваю только потому, чтобы еще раз сказать о том, что чисто ведомственные интересы были отброшены и все стремились к объективности и только к объективности. Члены комиссии - многоопытные, знающие, высокие профессионалы, люди государственного мышления, люди болеющие за флот и за безопасность нашей страны.

Работала комиссия напряженно, тщательно и пришла к естественному выводу о том, что катастрофа в Норвежском море выявила настоятельную необходимость принятия мер по четырем аспектам:

— улучшению проектирования кораблей;

— повышению надежности техники;

— улучшению подготовки личного состава;

— совершенствованию поисково-спасательной службы страны и средств спасения.

Решение комиссии вызвало удовлетворение у подводников, прежде всего и у офицерского состава ВМФ в целом, ибо каждый из нас представляет себе, что каждый из этих пунктов, реализованный в действительность, будет означать огромные, уже давно вымученные перемены».

В своей интересной и содержательной книге в разделе «Вместо комментария»*), В.Чернавин подводит краткий итог гибели подводных лодок «Комсомолец» и «К-8». Вывод, который делает автор,таков:

«Два десятилетия разделяют гибель подводных атомоходов „К-8“ и „Комсомолец“, ушли в небытие 52 и 42 человека из этих экипажей. Многое, до странности, повторилось в трагедиях — почти один к одному. Командиры обоих кораблей (как и их старшие начальники, находившиеся на борту) однозначно исключали потерю плавучести. Потеря плавучести явилась полнейшей неожиданностью для обоих экипажей».

Люди, которые работали над книгой Главнокомандующего ВМФ адмирала Владимира Николаевича Чернавина, или покривили душой, или забыли, что ими было написано ранее, когда речь Е шла о гибели подводной лодки «К-8».

Итак, автор книги «Атомный, подводный» утверждает, что потеря плавучести «явилась полнейшей неожиданностью для обоих экипажей» и, что «... командиры обоих кораблей исключали возможность потери плавучести». Неожиданностью для них это не могло быть, т.к. командиру «К-8» В.Бессонову командир БЧ-5

В. Пашин дважды, в процессе борьбы за живучесть, настойчиво докладывал: «Вода поступает в прочный корпус, погибнет корабль, надо снимать людей!». «Не паникуйте, - ответил Бессонов - ничего с лодкой не будет». («Атомный подводный», Владимир Чернавин, стр. 347). Чем руководствовался командир?

Неизвестно.

Второй раз В. Пашин докладывал при эвакуации последней группы подводников с подлодки на надводный корабль:

— «Товарищ командир, дифферент почти критический. Мне надо быть на корабле».

- «Брось. Ничего не будет. Поддифферентуемся, ничего страшного. Сходи!». («Атомный подводный», Владимир Чернавин, стр. 348).

Аргументация, прямо скажем, не выдерживает критики.

Я дважды имел беседу с капитаном 2 ранга В.Н. Пашиным в 1972 году. Он рассказывал, что докладывал командиру о критическом состоянии корабля и необходимости эвакуировать личный состав в резких тонах и их разговор хорошо было слышно на мостике (Пашин находился в I отсеке, Бессонов над люком первого). После чего Пашин был высажен с подводной лодки вместе с последней группой. А командир оставил с собой на борту 22 лучших специалиста, хотя утром предполагалось заводить буксир, а не энергоустановку. Энергоустановку «оживить» было невозможно, все три входные люка были загерметизированы, а личный состав выведен из прочного корпуса субмарины.

Для капитана 1 ранга Ванина потеря плавучести аварийной «К-278» также не могла быть неожиданной. До 1989 года, до «Комсомольца», по такой же причине уже погибло две наших атомных лодки, «К-8» и «К-219», а также «малютка» на Черном море. В эти годы Ванин служил на подводных лодках ВМФ СССР, был зрелым, перспективным офицером и мероприятия, проводимые на флоте, его безусловно касались. Информация о причинах гибели изучалась на подводных лодках ВМФ, на сборах по живучести и т.д. А после гибели «К-8» на Северном флоте специалисты НИИ и КБ читали лекции подводникам на соединениях. И тот факт, что «командиры обоих кораблей» и их начальники якобы однозначно исключали потерю плавучести их аварийных лодок, говорит не в их пользу.

Признанный специалист в области подводного кораблестроения доктор технических наук, профессор - капитан 1 ранга Л.Ю. Худяков после гибели «К-8» длительное время ездил по соединениям подводников, читал лекции и рассказывал об особенностях непотопляемости подводных лодок. В 1994 году в Петербурге вышла его книга «Особенности надводной непотопляемости бескингстонных подводных лодок». Знание предмета, эрудиция и причастность автора этой книги ко многим проектам, реализованным в рамках национальных кораблестроительных программ последних десятилетий, его знание не понаслышке повседневных «болячек» флота — все это дает читателю повод со вниманием отнестись к выводам Худякова. Я процитирую: «Гибель „Комсомольца“ произошла из-за утраты лодкой продольной остойчивости, хотя лодка имела еще более, чем 50 процентный запас плавучести».

Надо признать, что грозная опасность потери продольной остойчивости аварийной бескингстонной подлодки, всплывшей в надводное положение недостаточно изучена. И не всегда со всей остротой осознается значительной частью офицеров-подводников, в том числе из-за пробелов в их обучении по специальности. Это отнюдь не голословное утверждение. К сожалению, таков итог моих наблюдений, поскольку мне довелось наряду с другими специалистами, проводить теоретические занятия по непотопляемости подводных лодок с офицерами-подводниками, и Северного флота, в частности, тоже, после трагической гибели в 1970 году отечественной атомной бескингстонной подводной лодки «К-8».

В подтверждение своих слов хочу привести ряд важных фактов, связанных с гибелью «К-8» и «Комсомолец». Обращая внимание на детали, здесь имеет смысл не просто проследить череду драматических событий, но зафиксировать значительное сходство «сценариев», которые были «разыграны» в разное время и в разных условиях. Но с одним и тем же трагическим финалом...

Подобно «Комсомольцу», «К-8» всплыла в надводное положение после возникновения сильного пожара в кормовой части. И на одной и на другой подводной лодке локализировать действия поражающих факторов пожара, в пределах аварийного отсека, не удалось. После того, как возможности борьбы за живучесть на корабле были исчерпаны, личный состав «К-8», как и экипажа «Комсомольца», вынужден был покинуть прочный корпус, выйти в ограждение рубки и на палубу надстройки. Каждая из подводных лодок приобрела опасный дифферент на корму, что свидетельствовало о поступлении воды в аварийный отсек и, видимо, в смежные с ним отсеки. Значительной была вероятность поступления воды и в бескингстонные цистерны главного балласта — по причине неизбежного стравливания из них воздушных подушек в условиях сильного волнения моря.

Последующие эпизоды тоже были общими для обеих подводных лодок. Вновь цитирую Л.Ю.Худякова:

«В трагическую ночь на борту „К-8“ в ограждении рубки оставался командир, накануне отправивший своего командира БЧ-V на одно из подошедших судов, который перед самым сходом с корабля докладывал о критическом состоянии подводной лодки в связи с нарастающей опасностью утраты ею продольной остойчивости.

Особый трагизм последних принятых командиром „К-8“ решений состоял в том, что вместе с ним в ограждении рубки были оставлены члены экипажа совершенно лишние, для проведения намечавшихся на утро следующего дня аварийных работ — заводки буксирного троса или швартовых концов. На лодке оставались 22 человека.

Ночью „К-8“ внезапно затонула. Все оставшиеся на ней люди погибли вместе с кораблем. Увы, нет повода говорить о том, что командир „К-8“ перед роковой ночью в полной мере не осознавал критичность и опасность положения своего корабля. Нет оснований, конечно же, сомневаться в его Личном мужестве, в готовности исполнить свой командирский долг - оставаться на своем корабле до последней возможности. Но все это не делает менее очевидным факт пренебрежения им главной опасностью, грозившей судну.

Автор берет на себя смелость утверждать, что и командир „Комсомольца“, несмотря на то, что его лодка значительное время имела опасный дифферент на корму, который явно свидетельствовал о поступлении воды в отсеки 6 и 7, где бушевал пожар, не в полной мере учитывал вероятность быстрой гибели корабля. Гибели - в результате затопления отсеков и, главное, потери продольной остойчивости.

Командиру ПЛА „Комсомолец“, хотя бы по опыту „К-8“, должно было быть известным то, что сильный пожар может привести к разгерметизации прочного корпуса в самом отсеке, равно как нарушить герметичность поперечных переборок между аварийным и смежными отсеками, с их последующим затоплением.

Из-за малых обычно значений критически гибельного дифферента аварийной бескингстонной подводной лодки, каковой была ПЛА „Комсомолец“, угадать приближение такого критического состояния бывает трудно, особенно в условиях волнения и качки. Переход в него может происходить незаметно и медленно, но заключительная фаза трагедии здесь развивается и завершается в считанные минуты и секунды». Максимальный угол диаграммы продольной остойчивости бескингстонных лодок в крейсерском положении составляет 7-8°. Но для лодки, имеющей затопленные отсеки, увеличенную осадку, даже дифферент в несколько градусов является предупреждающим о наступлении опасности.

Что это значило для «Комсомольца» ? Что спасательные средства нужно было готовить значительно раньше, чем этим озаботились, и на эти средства следовало высадить большую часть личного состава, после того, как все средства борьбы за живучесть себя исчерпали.

«Мне неоднократно приходилось беседовать с подводниками, находящимися сегодня на пенсии, - пишет Худяков - в том числе с бывшими командирами подводных лодок. И каждый раз, когда речь заходила об оценке решения командира „К-8“ перед роковой ночью, практически все они честно говорили о том, что в то время не было четкого представления об особенностях надводной непотопляемости бескингстонных подводных лодок. Не столь уж реальной представлялась гибель корабля, когда лодка имеет малый дифферент и достаточный запас плавучести, а продольная остойчивость „не видна“.»

Однако командир «Комсомольца» после гибели «К-8» должен был бы знать все это и не полагаться на внешние признаки стабилизации посадки подводной лодки. Ему полагалось бы знать и об обстоятельствах гибели подлодки «М-256» проекта А615 в 1957 году. Это же относится и к командиру БЧ-V «Комсомольца», который почти в такой же мере, как и его командир, недооценивал опасность, стоящую за одновременным затоплением отсеков 7 и 6 и при отсутствии возможности поддувать кормовые балластные цистерны.

Надо признать, что и конструкторы субмарин тогда тоже не обращали внимания на повышенную опасность бескингстонных подводных лодок при авариях, связанных с поступлением забортной воды в прочный корпус и цистерны главного балласта.

Формально установленные требования к надводной непотопляемости выполнялись, причем только - на «тихой» воде. До гибели ПЛ «К-8» особые требования к надводной непотопляемости бескингстонных подводных лодок на волнении не выдвигались. Но это не снимает ответственности с конструкторов кораблей.

Сделанный вывод после «К-8» о необходимости иметь кингстоны в концевых ЦГБ в полной мере реализован не был и часть отечественных атомных подводных лодок последнего поколения продолжает оставаться бескингстонными. Актуальность рассматриваемого вопроса сохраняется.

После гибели «Комсомольца» 7 апреля 1989 года в нашей прессе, пользуясь свободой, прошла серия публикаций. Промышленность и конструкторы обвиняли флот, флот обвинял науку и промышленность. И те, и другие искали крайнего. В гибели «Комсомольца» не винили империалистов, поскольку это была уже четвертая атомная, погибшая за 30 лет эксплуатации. Американцы потеряли за этот период две атомных лодки. Их комиссии по расследованию причин гибели винили высшее руководство военно-промышленного комплекса, организовавшего безудержную гонку вооружений в ущерб качеству и безопасности.

Защищая честь мундира, некоторые флотские резко критиковали мероприятия, срочно принимаемые на флоте. Вот одна из цитат: «Военные моряки хорошо помнят 1970 год, когда в водах Бискайского залива затонула наша атомная лодка „К-8“, открыв счет погибшим кораблям этого класса. После случившегося весь Военно-морской флот оказался пришвартованным к причалам. Началась учеба. Подводная лодка, по официальному заключению, погибла в результате потери продольной остойчивости, и по всему Союзу ССР стали разъезжать ученые и неученые мужи, растолковывая подводникам, что такое продольная остойчивость и чем грозит кораблю ее потеря и снижение, хотя даже несведущему ясно: лодка тонет не из-за того, что кто-то не знает формулы продольной остойчивости, а из-за того, что в прочный корпус поступает вода.»

Набравшись «знаний» по остойчивости, подводники утопили не одну еще подводную лодку. «Комсомолец» - последняя из них... Такие высказывания носят опасный характер, особенно для молодых офицеров-подводников. И здесь уместно напомнить слова известного кораблестроителя академика А.Н.Крылова: «...Часто истинная причина аварий лежала не в действии неотвратимых сил природы, не в известных случайностях на море, а в непонимании основных свойств и качеств корабля, несоблюдении правил службы и самых простых мер предосторожности, непонимании опасности, в которую корабль ставится, в случае небрежности, и отсутствия предусмотрительности».

Продолжая мысль академика-кораблестроителя, должен отметить.

Опасны и заявления некоторых руководителей военного кораблестроения, сделанные в книге «Военное кораблестроение и атомная энергия», изданной в 1996 году. В ней говорится о том, что была подготовлена научная, металлургическая, конструкторская и технологическая база для того прыжка в подводном кораблестроении, который с успехом воплотился в атомную подводную лодку проекта 685 - «Комсомолец». Авторы книги считают, что опытовая подлодка проекта 685 подтвердила правильность инженерных и технологических решений, принятых при проектировании и строительстве подобных кораблей. Более того, утверждают, что причины гибели «Комсомольца» ни в коем случае не связаны с титаном. Хотя личный состав, конечно, не мог подозревать о всех сюрпризах, которые ему преподнесет лодка в процессе аварии и мужественно боролся за ее живучесть.

Незадолго до затопления подводной лодки, личный состав зафиксировал два «взрыва», как объяснить их происхождение? Для корпуса подводной лодки использовали титановый сплав. Впервые он был применен для изготовления скоростной подводной лодки проекта 661 в шестидесятые годы. Уже тогда стало известно, что это капризный, сложный и даже опасный конструкционный материал. Он вступает в реакцию с водородом и растрескивается. Тонкая титановая стружка горит и даже способна самовозгораться. Качественная титановая сварка возможна лишь в нейтральной газовой среде. Во время строительства лодки проекта 661 трудности в освоении титана встречались неоднократно: трещали цистерны, сварные швы прочного корпуса, титан съедал швартовые концы и другие коммуникации из инородных металлов. Сварка в дыхательных аппаратах однажды привела к гибели двух сварщиков. Не исключено, что взрывы во время пожара — это растрескивание титана при высоких температурах.

Гибель «Комсомольца» должна заставить всех, кто связан с подводным кораблестроением и флотом, принять меры по предотвращению подобных трагедий и исключить их, по возможности, навсегда.