33. На Корейском полуострове
33. На Корейском полуострове
После окончания Второй мировой войны всеобщий мир, увы, не наступил. Военные конфликты различных масштабов и интенсивности вспыхивали в разных уголках земного шара. Почти сразу же возникли «горячие точки». Если говорить об Азии, то это, в частности, Китай, Вьетнам и Корея. О событиях на Корейском полуострове в 1950–1953 годах и деятельности в этот период советской внешней разведки и пойдет речь в нашем очерке.
Кратко напомним историю полувековой давности.
По решению Потсдамской конференции глав правительств дер-жав-победительниц во Второй мировой войне Корея в 1945 году была временно разделена на две части. На карте страны провели демаркационную линию по 38-й параллели длиной в 305 километров. К северу от нее находились соединения 25-й Советской Армии Первого дальневосточного фронта, принимавшие участие в освобождении страны от японских оккупантов. К югу — американские войска, не воевавшие в Корее, а вошедшие туда в сентябре 1945 года после капитуляции Японии.
По обе стороны линии-границы возникли два новых государственных образования: Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР) на севере и Корейская Республика на юге. Каждая из них к 1948 году сформировала свои собственные законодательные и исполнительные органы власти, вооруженные силы, службы безопасности и т. д.
Основа политической программы КНДР состояла в ориентации на Советский Союз с задачей постепенного перехода на социалистический путь развития. Главой правительства в Пхеньяне стал лидер Трудовой партии Кореи Ким Ир Сен. СССР оказывал республике широкую экономическую и финансовую помощь, содействовал восстановлению разрушенного войной хозяйства. Все рода войск ее армии снабжались советской военной техникой.
На юге было сформировано правительство во главе с Ли Сын Маном, бывшим корейским эмигрантом, возвратившимся из США. В Сеуле возник полностью зависимый от американцев режим, который не признавал законным правительство КНДР и строил планы объединения страны путем поглощения «северных провинций» (по численности население юга в два с лишним раза превышало население севера).
В рядах южнокорейской армии, целиком вооруженной американцами, к началу 1949 года состояло около 100 тысяч человек. Чуть меньше было на севере. Через год лисынмановцы были практически готовы к походу на Пхеньян «для разгрома коммунистов». В районе демаркационной линии начались военные столкновения. В каждом таком случае — а их число постоянно возрастало — нарушалась условная межгосударственная граница. Напряженность достигла критического накала.
25 июня 1950 года начались военные действия по всей линии 38-й параллели.
В тот же день громко дала о себе знать «большая политика»: созванный по настоянию США Совет Безопасности ООН принял резолюцию, которая обвинила КНДР в агрессии в отношении Республики Корея. Два дня спустя — новая резолюция, содержавшая призыв к членам ООН оказать южанам помощь в военных действиях против КНДР. Восемь стран мирового сообщества под давлением американцев направили в Корею свои воинские контингенты[56], прикрываясь флагом ООН. Эти войска стали официально именоваться «вооруженными силами ООН», а их руководство — «объединенным командованием».
Советский Союз в то время не участвовал в заседаниях Совета Безопасности и к принятым 25 и 27 июня 1950 года резолюциям отношения не имел[57].
Ход войны схематично выглядел так.
Первые четыре месяца военные действия характеризовались решительным наступлением северян, которым удалось занять девять десятых территории Южной Кореи. Затем последовало их отступление под натиском южан, поддержанных мощным американским морским десантом. В отдельных местах северянам пришлось отступить вплоть до границы с Китайской Народной Республикой.
Последующий период отмечен вступлением в войну регулярной армии КНР, военнослужащих которой в нашей печати стали называть «китайскими народными добровольцами». Вместе с ними северяне к середине 1951 года полностью освободили территорию КНДР. После этого наступило неустойчивое двухлетнее противостояние на рубежах в районе 38-й параллели. При этом продолжался обмен многочисленными, практически беспрерывными наземными и воздушными атаками. По предложению советской делегации в ООН в июне 1951 года начались трудные, затяжные переговоры о заключении перемирия. В конце концов такое соглашение было подписано 27 июля 1953 года. Военные действия, длившиеся 1129 дней и ночей, прекратились.
Резидентура советской разведки в послевоенной Корее была организована в октябре 1945 года. Прикрытием для сотрудников резидентуры служил аппарат политического советника при командующем советскими войсками в Корее.
Шифрованная радиосвязь загранаппарата с Центром осуществлялась через Владивосток. Поначалу резидентура обосновалась в г. Хэчжу, что чуть севернее 38-й параллели, затем передислоцировалась в Пхеньян.
Оперативная работа началась с «чистого листа»: изучение сложной обстановки переходного периода, поиски источников информации. Постепенно в Центр стала поступать полезная информация.
После провозглашения в сентябре 1948 года Корейской НародноДемократической Республики и установления между нашими странами дипломатических отношений по просьбе корейской стороны в конце того же года из КНДР были полностью выведены советские войска. В этой связи перестало существовать использовавшееся разведкой прикрытие — аппарат политсоветника. Сотрудников резидентуры перевели на различные должности в советские представительства.
К началу 50-х годов обстановка в мире изменилась. Начал формироваться лагерь государств, ставших на путь социалистического развития, появились страны народной демократии. Отношения Советского Союза с ними, в том числе и с Северной Кореей, развивались на принципиально новой партнерской, дружественной основе. В налаживании деятельности государственных структур КНДР существенную помощь оказывали советские специалисты, составившие, как и в других странах народной демократии, институт советников-консультантов. Наши советники находились во всех важных государственных учреждениях: в министерстве обороны (самая многочисленная группа), в Госплане, в министерствах финансов, путей сообщения и в других ведомствах. В министерстве внутренних дел имелся советник от МГБ СССР.
Что касается разведки — одного из департаментов МВД, — то в 1946–1948 годах содействие в организации этой службы оказывали сотрудники отдела контрразведки «Смерш» 25-й армии, дислоцировавшейся в Северной Корее до 1949 года. После ряда структурных преобразований разведка в виде 1-го Управления вошла позже в состав Министерства общественной безопасности КНДР. Советника от нашей разведслужбы там не было.
Сложившаяся форма межгосударственного сотрудничества потребовала принятия новых решений.
С августа 1949 года агентурная работа советской внешней разведки в КНДР, как и в других странах народной демократии, была прекращена. Отныне резидентуре запрещалось вербовать корейцев.
В апреле 1950 года советское правительство предложило корейской стороне установить сотрудничество между разведслужбами наших стран. Положительный ответ пришел быстро. «Ким Ир Сен эту нашу инициативу воспринял с удовлетворением и выразил полное согласие». Он выделил двух ответственных работников МВД для поездки в Москву, где уже в мае состоялись переговоры представителей обеих разведслужб. В результате были определены основные направления сотрудничества.
1. Обмен разведывательной информацией.
2. Оказание взаимной помощи в разведывательной работе.
3. В необходимых случаях — проведение совместных оперативных мероприятий.
Договорились об учреждении Представительства (советнического аппарата) нашей службы в Пхеньяне. Материальное обеспечение его сотрудников — шесть-восемь человек — брала на себя советская сторона, корейцы предоставляли служебное помещение и квартиры.
Достигнутые договоренности каким-либо документом, подписанным представителями сторон, не оформлялись. Для согласования с руководством в Пхеньяне корейские партнеры составили конспективную запись состоявшихся в Москве бесед.
В июне 1950 года правительство КНДР одобрило результаты московских переговоров. С этого времени, точно совпавшего с развертыванием военных действий, началось дружественное сотрудничество разведок наших стран.
К практической работе Представительство приступило через полтора месяца после начала войны. Его задачей сразу же стало регулярное информирование Москвы о развитии военной обстановки. Задачи по освещению корейской проблематики были поставлены Центром перед нашими разведывательными аппаратами и в других странах.
Наиболее продуктивно работали резидентуры в Вашингтоне, Нью-Йорке, Токио, Лондоне, Париже, Риме. Регулярно добывали полезные сведения наши контрразведчики в Москве. Немало ценной политической и военной информации поступало от китайских партнеров.
Просматривая ныне в архиве СВР документы ИНФО[58], обнаруживаешь скрупулезность и высокую требовательность этой службы при отборе материалов по Корее для информирования руководства страны.
Архивные материалы свидетельствуют о том, что в целом внешняя разведка достаточно полно информировала руководство страны о положении дел в воюющей Корее и вокруг нее, хотя в отдельных случаях актуальные сведения поступали с задержкой. Прежде всего это были военно-политические планы американцев и их союзников, данные о направляемых ими в Корею войсках и вооружениях, информация о противоречиях в стане западников по тактике и стратегии ведения военных действий, об их маневрах по затягиванию переговоров о перемирии и по многим другим важным проблемам.
Иногда сами корейцы обращались с запросами, например по поводу возможных намерений противника использовать химическое, бактериологическое и ядерное оружие. Ни одна из их просьб не оставалась без ответа.
Что касается информации от партнеров, то она в основном отражала военную тематику. Имевшаяся на юге агентура была способна освещать главным образом войсковые передвижения, деятельность американских советников в штабах и частях южнокорейской армии, настроения в воинских подразделениях и в различных группах населения, отдельные акции американских и южнокорейских спецслужб.
Как следовало из информации партнеров, американская разведка и южнокорейские спецслужбы наибольшую активность проявляли в заброске на север агентурных групп для проведения диверсий, организации там «движения сопротивления». На юге была развернута сеть разведывательных школ, где в подготовке агентуры участвовали американские инструкторы различной специализации: подрывное дело, радиосвязь и др. Деятельность эта носила интенсивный характер. Например, для проведения специальных акций американцы сформировали бригаду под кодовым названием «Тигр», подчиненную непосредственно штабу 8-й армии США. Спецназовцам, которых перебрасывали на север, в районы границ с КНР и СССР, ставились задачи похищать с целью вывода в Южную Корею или уничтожать на месте офицеров советской и китайской армий, отбирать у них личные документы, захватывать знамена воинских подразделений. За похищенного советского офицера полагалось вознаграждение в вонах[59], эквивалентное примерно 10 000 долларов США.
Зафиксированы и другие факты деятельности американцев против советских загранучреждений. В штат технического персонала нашего посольства американцами была внедрена осведомитель-кореянка. Отмечен случай, когда американский самолет сбросил свыше 500 листовок на русском языке с призывом к советским летчикам переходить на их сторону.
Наши корейские партнеры установили: по заказу американцев в Японии была изготовлена серия мелких стальных «ежей» для повреждения автопокрышек; в провокационных целях на нескольких средних бомбардировщиках американцы перекрасили свои опознавательные знаки на гоминьдановские; на территории США действовали постоянные курсы, где обучались южнокорейские офицеры-разведчики.
Американцы густо насаждали свою агентуру в государственный аппарат, штабы воинских частей, общественные организации, в другие значимые объекты Северной Кореи. Надо признать, и об этом свидетельствуют архивные документы, эта их работа была небезуспешной.
Осенью 1951 года прошла конфиденциальная встреча военных представителей КНДР, КНР и СССР, где оценивались текущие события и согласовывались дальнейшие планы. Через две недели американцы знали о результатах этой встречи.
Агент советской разведки в Европе сообщил: от своего источника в Северной Корее американцы получили информацию о содержании секретного совещания военных руководителей КНДР, где обсуждались стратегические вопросы. Указывалась повестка дня совещания и дата его проведения. Получив через Представительство эту ориентировку, корейцы организовали проверку и, к большому для них огорчению, обнаружили совпадение приведенных данных с действительностью. Об этом происшествии партнеры доложили Ким Ир Сену и начали устанавливать вражеского агента (чем завершились их поиски — осталось невыясненным).
Вскрыли факт дешифровки американскими агентами шифра Генерального штаба Народной армии КНДР. Получили сведения о том, что противник в массовом порядке вербовал детей-подростков. Их засылали в расположение корейских и китайских войск для ведения визуальной разведки. Такие задачи дети всегда усердно выполняли из-за страха за родителей, остававшихся заложниками. С аналогичными целями в расположение воинских подразделений направлялись молодые девушки, не отличавшиеся строгостью поведения.
Одной из важных задач, стоявших перед корейскими партнерами, была борьба с американоюжнокорейской агентурой, действовавшей на севере. Планируя мероприятия по ликвидации бандформирований и реакционного подполья, партнеры охотно обсуждали с нашими представителями варианты и способы действий, заинтересованно прислушивались к нашим советам. На этом участке удалось достигнуть определенных успехов.
При полном взаимопонимании проводилась очень нужная работа по очистке от балласта агентурного аппарата партнеров на юге. Они с признательностью восприняли советническую помощь при разработке основополагающих документов, инструкций и приказов, которые регламентировали агентурно-оперативную деятельность в разведывательном управлении.
Тесное сотрудничество сложилось в области применения радиотехнических средств. Еще в мае 1950 года на переговорах в Москве корейцы просили помочь в налаживании их радиохозяйства, находившегося в неудовлетворительном состоянии. Им были необходимы новый радиопередатчик для центрального узла связи, пеленгационное оборудование, портативные передатчики и приемники, некоторая другая техника. Заявки выполнялись в сжатые сроки.
По просьбе партнеров из Москвы был направлен специалист по радиоделу, который продолжительное время работал бок о бок с корейскими коллегами, давал им квалифицированные рекомендации.
Обе воюющие стороны во множестве перебрасывали за линию фронта агентуру с разведывательными целями. Связь с ней поддерживалась в основном по радио. В течение военных лет и даже после подписанного соглашения о перемирии на севере продолжало действовать большое число разведывательно-диверсионных отрядов и боевых групп противника. Успешной оказалась практика проведения радиоигр. Для корейцев это была неизвестная область оперативной деятельности. Советские спецслужбы, как известно, располагали в этой части серьезным опытом, приобретенным в годы Великой Отечественной войны. Попадавшие в плен радисты, как правило, перевербовывались и во многих случаях успешно использовались для передачи на юг дезинформации. В одном из отчетов в Центр оперработник докладывал: «Нами обращено внимание друзей на усиление контроля за работой перевербованных радистов. Даются практические советы, как это лучше делать».
Отдельные образцы захваченной новой радиотехники, а также шифрматериалы партнеры регулярно передавали нам.
На начало 1953 года партнеры вели несколько радиоигр с американским разведывательным центром и с англичанами. Это позволяло вскрывать планы противника по проведению диверсий, выявлять вражескую агентуру, ранее заброшенную на север.
Одна из наиболее успешных операций была завершена в начале 1952 года. Корейцы захватили разведывательно-диверсионную группу, десантированную по воздуху в район юго-восточнее Пхеньяна. В ее составе были два радиста. (Любопытно отметить: сообщение о благополучном приземлении они отправили не по радио, а с помощью почтового голубя.) Радистов перевербовали, и те под диктовку начали передавать в свой центр «разведывательную» информацию.
По нашей подсказке была реализована легенда о том, что эти лазутчики установили контакт с якобы действующим здесь партизанским отрядом «патриотов»-корейцев, боровшихся против пхеньянского режима. На юге эти сведения встретили с интересом, но и с недоверием. Предложили сообщить подробные сведения об этих партизанах, биографии каждого из них, вооруженность, места дислокации и др. На парашютах дважды доставлялись на север и сбрасывались фотоаппараты с запасом пленки и давалось указание сфотографировать каждого бойца и переправить снимки на юг. Одновременно этим «патриотам» перебрасывались по воздуху продукты питания, топографические карты, некоторое снаряжение.
Для усиления заинтересованности противника к данному делу в американский разведцентр сообщили, что в распоряжение партизан попали несколько летчиков со сбитого американского бомбардировщика В-29 (этот факт имел место, летчиков взяли в плен). Приманка сработала. В помощь партизанам была направлена оперативная группа из четырех человек во главе с преподавателем разведывательной школы южнокорейских спецслужб. Последнего удалось перевербовать, и он передал своим хозяевам по радио подтверждение о действиях «партизан», об американских летчиках и всю информацию, в которой были заинтересованы друзья.
Завершилась радиоигра после десантирования с юга один за другим двух вооруженных диверсионных отрядов в количестве 50 человек. Все они были обезврежены.
Следствием войны явилось огромное количество военнопленных с обеих сторон. Власти КНДР считали, что на юге в плену оказалось свыше 75 000 их солдат и офицеров. Значительное число своих пленных называла и противоположная сторона. Причем цифры эти постоянно менялись, уточнялись, а споры по вопросам репатриации военнопленных серьезно затрудняли переговоры о заключении перемирия.
Условия работы и жизни сотрудников Представительства, равно как и других советских организаций, мало чем отличались от фронтовых. Особенно трудным был первый год войны. В связи с угрозой захвата Пхеньяна жен и детей работников советских учреждений пришлось эвакуировать на территорию Китая, а затем в СССР. Столицу покинули все правительственные учреждения и иностранные посольства. Военные и гражданские объекты на севере подвергались ожесточенным бомбардировкам американской авиации. Так, в течение двух суток ноября 1950 года, после того как Пхеньян был оставлен американцами, было совершено около 600 боевых вылетов, сброшено несколько сот тонн зажигательных и фугасных бомб.
После успешного контрнаступления вооруженных сил КНДР, поддержанных китайскими войсками, государственные учреждения и инопредставительства в декабре 1950 года возвратились в столицу. В городе почти не осталось не пострадавших от бомбежек строений. Здание посольства СССР оказалось взорванным. Размещаться пришлось в основном в пригороде, в легких деревянных домиках, в полуразрушенных помещениях и землянках.
Из-за частых перебоев в электроснабжении Представительство временами оставалось без радиосвязи с Москвой. Нарушение водоснабжения, острый недостаток доброкачественных продуктов питания привели к эпидемии бактериальной дизентерии. От нее пострадали почти все сотрудники. С большими трудностями решалась транспортная проблема. Все автозапчасти к единственной имевшейся автомашине «Победа» можно было получить только из Москвы: покрышки, камеры, тормозные колодки и прочее.
Обстановку того времени в некоторой степени характеризуют фрагменты переписки Представительства с Центром.
Из письма от декабря 1950 года: «Недавно 500-килограммовая бомба взорвалась в 15 метрах от здания и убежища, в котором мы успели укрыться. Обсыпало землей и несколько оглушило. Американцы стали применять бомбы замедленного действия… Стараюсь уберечь своих товарищей, усовершенствуем бомбоубежище. Живем скученно. Кровать лишь у меня и М. Нехорошо с баней, еще хуже со стиркой. Вечером сидим со свечами, когда они есть. Было скверно с питанием, сейчас налаживается… Стараемся трудиться».
Из письма от февраля 1951 года: «Миримся с бытовыми и материальными невзгодами, но не хочется соглашаться с недостаточностью в духовной пище. Может быть, Центр не затруднит посылать нам с каждой почтой комплекты газеты «Правда», журналов «Новое время», «Новый мир», «Огонек», «Крокодил»… Отношение друзей к нам прекрасное, они нас ценят и довольны нашей помощью. Посылаю коробку с женьшенем. Полагаю, что у нас дома имеются товарищи, нуждающиеся в этом лекарстве… Пока писал это письмо — два раза уходил в укрытие. 15 «Мустангов» привязались к нашему району, в одном-двух километрах отсюда — пожары».
Из приписки к оперативному письму в Пхеньян, апрель 1951 года: «Посылаем кое-какие газеты и журналы, а также подарки от руководства и ваших семей к 1 Мая… Присланный вами женьшень направлен в санотдел для использования в медицинских целях».
Стоит отметить и внимание Центра к работавшему в Корее коллективу. В связи с эпидемией дизентерии из Москвы срочно направили врачебную памятку, аптечки первой помощи, медикаменты. Из-за невозможности приобретения на месте предметов первой необходимости туда посылали с оказиями некоторые продукты питания, одежду, обувь.
«За самоотверженную работу в тяжелых условиях военного времени» группа сотрудников Представительства в 1953 году была награждена орденами и медалями Советского Союза. (Характерная примета времени: в представлениях и аттестациях того периода обязательно указывалось, как офицер проявил себя в боевой обстановке, в какой степени он обладает такими качествами, как смелость, выносливость, решительность.) Корейские партнеры со своей стороны отметили многих наших сотрудников государственными наградами КНДР.
Начавшаяся в 1950 году на 38-й параллели Корейского полуострова война здесь же и закончилась три года спустя.
Советская внешняя разведка приступила к налаживанию работы в послевоенной Корее в специфических условиях только что освобожденной от японских оккупантов страны. Причем всего лишь пять лет были мирными, затем разразилась война. По другую сторону демаркационной линии нам противостоял альянс западных спецслужб во главе с США. Конфронтация с ними, как и между органами безопасности лисынмановцев и северокорейцев, тоже являлась войной, отнюдь не всегда тайной, как принято говорить о соперничестве спецслужб, с многочисленными обоюдными жертвами.
Знаковым событием явилось установление по нашей инициативе сотрудничества разведок СССР и КНДР. В ходе войны советская разведка оказала корейским партнерам существенную материально-техническую и консультативную помощь и тем самым способствовала налаживанию деятельности их разведки. Необходимо отметить, что сложившееся сотрудничество представляло собой равноправное дружественное партнерство. Между работниками Представительства и корейскими коллегами существовали тесные деловые отношения. Не было случаев серьезных противоречий или разногласий. Все возникавшие проблемы разрешались путем согласований.
Разведка Корейской Народно-Демократической Республики и разведка Советского Союза в годы войны обогатились полезным опытом совместного решения оперативных задач.