№ 82

№ 82

Совершенно секретно

1 июня 1961 г.

ЗАМЕСТИТЕЛЮ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР товарищу КУЗНЕЦОВУ В.В.

Направляю текст документа правительственного органа одного из западноевропейских государств, подготовленного в конце марта с.г. и содержащего сведения о позиции западных держав по германскому вопросу.

После использования материал прошу возвратить.

ПРИЛОЖЕНИЕ: на 6 листах.

Председатель

Комитета госбезопасности (А. Шелепин)

Копия

Совершенно секретно

О германской проблеме

В отношении Берлина следует отметить, что после ограниченного кризиса, имевшего место в сентябре прошлого года, никаких серьезных изменений в положении этого города не произошло.

Позиция нового американского правительства, как представляется, незначительно отличается от позиции предшествующего правительства. Отсутствие какого-либо упоминания о Берлине в послании президента конгрессу о положении в стране было истолковано, с одной стороны, как признак того, что американцы хотят еще больше осложнить эту проблему, а с другой стороны, как скрытое предупреждение немцам о том, что правительство Вашингтона, несмотря на то, что оно не склонно уклоняться от своих обязанностей, не намерено продолжать «автоматическое» и безусловное сотрудни-чествосБонномвременДАЛЛЕСА[238]иЭЙЗЕНХАУЭРА.Хотяуспокаивающие заявления КЕННЕДИ и РАСКА[239] о Берлине не могут полностью компенсировать это замалчивание берлинского вопроса, следует, однако, отметить, что на пресс-конференции 9 марта государственный секретарь высказался более определенно: «США твердо обязались защищать свободу Берлина, а также обеспечить безопасность его жителей. Поэтому в настоящий момент мы считаем необходимым сохранить свои позиции в этом городе». Вместе с тем PACK добавил, что «мы не можем предвидеть, до какой степени эта позиция будет подвержена изменениям и эволюции».

Нынешнее американское правительство, по-видимому, стремится удержаться на прежних позициях, не ставя, однако, под угрозу период передышки, который, как видно, намечается в отношениях между США и Советским Союзом.

Правительство ФРГ, исходя из внешнеполитических соображений (необходимость защищаться против обвинений в том, что оно занимает враждебную позицию в отношении любой попытки достижения компромисса и является главным препятствием на пути ослабления международной напряженности), а также по внутриполитическим причинам (желание не создавать в период предвыборной кампании впечатления, что социал-демократической оппозиции, по всей вероятности, удастся добиться мирного разрешения германской проблемы или по крайней мере улучшения отношений между обеими частями Германии) в настоящее время якобы заинтересовано в том, чтобы проявить большую гибкость в отношениях с Панковом, Советским Союзом и его сателлитами.

Во время пребывания АДЕНАУЭРА[240] в Лондоне 22 февраля 1961 года у англичан создалось впечатление, что канцлер и его окружение менее непреклонно относятся к идее поддержания контактов с Советами по берлинскому вопросу. Немцы, по-видимому, полностью согласились с тем, что в тактическом отношении целесообразно поддерживать такие контакты и содействовать игре в ослабление напряженности с целью выиграть время.

Однако ясно одно, что АДЕНАУЭР никогда не сможет открыто согласиться подписать соглашение, санкционирующее раздел Германии, и таким образом торжественно отказаться от воссоединения Германии на условиях Запада, что может оказаться возможным если ускорить созревание непредвиденных в настоящее время событий.

На пресс-конференции 10 марта канцлер АДЕНАУЭР подтвердил, что «подобное соглашение неприемлемо» и что боннское правительство будет всеми средствами способствовать тому, чтобы 17 миллионам немцев, живущим в условиях режима УЛЬБРИХТА[241], было предоставлено право на «самоопределение». АДЕНАУЭР намекнул на возможную компенсацию Советскому Союзу в обмен на признание за 17 миллионами немцев Восточной Германии права на самоопределение.

Позиция федерального правительства, в особенности по берлинскому вопросу, является чрезвычайно деликатной. Любая инициатива со стороны немцев — непримиримая или соглашательская — была бы, как никогда, нецелесообразной. Этим объясняется нерешительность АДЕНАУЭРА в отношении того, в каком тоне и в какой форме ответить на послание ХРУЩЕВА, в котором он намекнул АДЕНАУЭРУ на возможность достижения «максимального понимания» в вопросе о Западном Берлине, согласия с перевооружением Германии, если ФРГ заключит мирный договор с Германией Панкова (что потребовало бы ее признания), и согласия с границами, установленными в результате последней войны.

Однако в целом Запад в основном придерживается такой же линии поведения, что и накануне совещания в верхах в мае прошлого года:

1) выжидательная тактика, направленная на сохранение статус-кво в Берлине и установление связи между решением германского вопроса и урегулированием других более общих проблем, и в первую очередь проблемы разоружения;

2) твердость и сплоченность в деле защиты нынешних позиций в Берлине (сохранение прав оккупационных держав; свобода сообщения между Западным Берлином и ФРГ; свобода передвижения внутри самой бывшей столицы; право берлинских жителей на самоопределение).

Накопленный опыт и поведение правительства КЕННЕДИ, которое проявляет большую склонность к использованию обычных дипломатических каналов, свидетельствуют о том, что Запад возражает против каких-либо встреч на высшем уровне, если этому не будет предшествовать длительная и тщательная подготовка.

Советы также укрепились на своих позициях, по-прежнему настаивая на предложении о превращении только одного Западного Берлина в вольный город и угрожая подписать сепаратный мирный договор с ГДР. ХРУЩЕВ прекрасно понял выжидательную тактику Запада и потому твердо решил добиваться разрешения германских проблем в течение этого года. Однако он, несомненно, заинтересован в том, чтобы облегчить бремя, которое ложится на советскую экономику в результате гонки вооружений, особенно в нынешний период больших трудностей в области сельского хозяйства, и мог бы, следовательно, пойти на связывание переговоров по берлинскому вопросу с переговорами о разоружении. Но вполне вероятно, — как это произошло в Париже, когда ХРУЩЕВ еще раз убедился в невозможности добиться какого-либо успеха в той или иной области, — что в связи с Берлином может разразиться новый кризис.

Этот кризис мог бы иметь место непосредственно после возможной встречи между ХРУЩЕВЫМ и КЕННЕДИ, которая, как предполагают, состоится в июне текущего года.

Необходимо, впрочем, иметь в виду (и это отмечали АДЕНАУЭР и МАКМИЛЛАН[242] во время последних переговоров), что до сих пор все еще не известны американские намерения в отношении Западного Берлина.

На случай обострения положения в Западном Берлине четырехсторонней рабочей группой разработан план, который, помимо некоторых акций официального характера (нота протеста Москве, обращение в Совет Безопасности), якобы предусматривает контрмеры экономического и военного характера. Учитывая особенно щекотливый характер такого рода мер, правительства Бонна, Лондона, Парижа и Вашингтона придерживаются чрезвычайно осторожной позиции по этому вопросу и, по-видимому, склонны только от случая к случаю представлять на утверждение Совета НАТО меры, которые они считают целесообразным принять в случае необходимости.

Решение берлинского вопроса путем превращения только одного Западного Берлина в вольный город неприемлемо для АДЕНАУЭРА, поскольку это фактически санкционировало бы раздел Германии на три части. Превращение в вольный город всего Берлина имеет тот же недостаток, хотя и в меньшей степени. Кроме того, подобное предложение носило бы лишь пропагандистский характер, поскольку ни Советы, ни восточные немцы никогда бы с ним не согласились. Решение на основе признания Западного Берлина «землей» Федеративной Республики Германии объединяет недостатки этих двух вариантов, а также означает отказ трех западных держав от своих обязательств по обороне бывшей столицы, вытекающих из Потсдамских соглашений. Даже боннское правительство в конечном итоге безоговорочно признало, что если Запад будет настаивать на этом пункте, то это в конце концов приведет к ослаблению обороны города.

В связи с вопросом о заключении мирного договора в Бонне вновь появилась тенденция к тому, чтобы признать в качестве возможного решения этого вопроса проведение «свободного» плебисцита в обеих частях Германии, что освободило бы боннское правительство от необходимости подписывать договор, санкционирующий раздел бывшей германской империи.

В ходе плебисцита, как это рекомендовалось четырехсторонней рабочей группой в ее докладе, одобренном на совещании министров иностранных дел Совета НАТО 2 мая 1960 года, гражданам обоих германских государств было бы предложено сделать выбор между:

а) предложением США, Англии и Франции с согласия ФРГ о заключении мирного договора, который должен быть подписан свободно избранным правительством об’единенной Германии;

б) предложением Советского Союза с согласия ГДР о том, чтобы обсуждение вопроса о заключении мирного договора и его подписании велось отдельно с представителями ФРГ и представителями ГДР и чтобы урегулирование отношений между ФРГ и ГДР было предоставлено обоим германским государствам.

Результаты плебисцита, которому должны предшествовать свободные дискуссии под наблюдением представителей ООН и в котором должны принять участие все немецкие граждане старше 21 года, должны быть зарегистрированы отдельно по ФРГ, ГДР и Берлину.

В течение месяца после проведения плебисцита четыре державы обязаны возобновить обсуждение германского вопроса на основе выбора, сделанного большинством граждан, принимавших участие в плебисците в трех зонах.