Нашего полку убыло

В середине сентября свою миссию в Афганистане завершил наш посол Замир Кабулов. Президент Афганистана Хамид Карзай наградил Замира по итогам работы высшей государственной наградой — медалью «Гази Мохаммада Аюб Хана — Победителя битвы при Майванде». Читая наградной указ президента, я был согласен с каждым его словом. «Замир Набиевич Кабулов на протяжении пяти с половиной лет своей работы на этом посту искренне, честно и неутомимо стремился укреплять и развивать добрые, всесторонние, дружественные отношения и доверие между Исламской Республикой Афганистан и Российской Федерацией. В трудное для Афганистана время он содействовал укреплению сотрудничества и организовывал поставку помощи своей страны афганскому народу, добившись в выполнении этой миссии выдающихся результатов», — говорилось в документе.

Кому-то из работников посольства Замир нравился, кому-то не очень. Характер у него был, конечно, нелегкий, я бы даже сказал взрывной. Но, наверное, посол в «тяжелой» стране работает не для того, чтобы всем нравиться. Лично мне он никогда не делал гадостей, не отказывал в интервью, не жалел своего времени, чтобы объяснить непонятную мне суть проблемы. Однажды я попросил его ответить на ряд вопросов по российской внешнеполитической тематике. Он глянул на список вопросов и сказал «потом». А через день отдал мне на совещании уже готовый текст, который собственноручно написал за выходные. «За мир в Кабуле» был чрезвычайно работоспособным послом, требовавшим от всех трудиться с полной отдачей сил даже во время приемов. Но для меня главным было то, что он очень любил свой временный афганский дом и превратил посольство в цветущий сад. Каждое утро и каждый вечер он совершал променад по жилой территории дипмиссии и проверял, все ли находится в надлежащем состоянии.

Афганские работники посольства, занимавшиеся озеленением, боялись его как огня. На клумбах при нем не было ни одного увядшего цветка, а на газонах — желтых проплешин выгоревшей травы. Деревья стояли обстриженные, ухоженные, цветущие. Каждый год посольский сад приносил богатый урожай яблок, абрикосов, миндаля и даже гранат. Так как я сам до безумия любил заниматься садоводством и растениеводством, выращивал на балконе и на посольской грядке разноцветные вьюны и даже кабачки с огурцами, то был чрезвычайно рад тому, что Замир оказался таким любителем природы и «хозяином». Попробовал бы кто-нибудь в его бытность послом бросить окурок из окна — я бы тому не позавидовал. Замир сильно гнобил лентяев, а потому в посольстве все работало как часы — и фонтан, и бассейн, и сауна, и столовая, и медпункт, а воздух летом благоухал цветочными ароматами. К сожалению, после его отъезда при новом после все начало приходить в упадок — афганцы откровенно «шланговали», газоны потихоньку желтели, цветы хирели и осыпались, трава стала расти по колено, а в пограничной контрольной полосе у забора в камнях появились змеи и скорпионы.

Жилой городок посольства стал просто унылым и неухоженным, зато за крайним дальним домом, где я жил, мы с ребятами-военными оборудовали лужайку отдыха, где поставили лавки и мангал. Я лично косил там траву триммером и делал заготовки дров, за которыми ездил в район Чель Сотун. На одном из дровяных рынков я как-то познакомился с боевиком «Исламской партии Афганистана» Юнуса Халеса. О том, что этот чел принадлежал к ИПА-Х, я догадался сразу, когда он стал улыбаться при произнесении мной некоторых имен старых афганских душманов, воевавших в начале 80-х в провинции Нангархар. Он лично знал старика Адам-Хана, банда которого минировала дорогу в районе Герде Катс, и рассказал, что он был убит уже в конце 1980 года. Впоследствии с этого дровяного рынка бандиты запустили реактивные снаряды по участникам Лойя джирги.

На лужайке отдыха, которая поддерживалась в образцовом порядке (я запрещал кидать на землю бычки), мы не только жарили шашлык и пили пиво, но и смотрели через американский военный проектор, который наш приятель Азик надыбал где-то на «кислом» рынке, советские фильмы, прямо на светлой торцевой стене дома. Часто к нам присоединялись некоторые пограничники, ребята из спецназа и, конечно же, жены сотрудников с детьми. Мы весело проводили время, играя в «угадай слово», изображая его жестами, танцевали и даже делали своеобразные фейерверки из американских сигнальных фонарей-палочек, которые при разламывании светились разными цветами. Гарик и Саша неизменно играли на гитаре и губной гармошке смешные «самострочные» и современные русские песни. Помимо шашлыка неизменным блюдом наших застолий была жареная курица, которую Олег готовил специально к «посиделкам». После шашлыков мы обычно удалялись к нему на второй этаж смотреть по десятому разу «Властелина колец» и «Мастера и Маргариту». Под чай.

Что мы делаем в Афганистане? Этот риторический вопрос Замир иногда задавал на утренних совещаниях, обращаясь к присутствующим. И сам отвечал на него: «Ждем и наблюдаем, как контингент НАТО загибается в борьбе с терроризмом». Хороший вопрос в свете того, что у России в то время вменяемая долгосрочная «афганская» политика просто отсутствовала. И хороший ответ ввиду того, что отсутствие оной каких-либо кардинальных действий с нашей стороны не предусматривало. Сам загнется, без нашего содействия. Так ведь и загибался…

Как и предрекали в начале года представители оборонного ведомства Исламской Республики, 2009-й стал «переломным». Но кости трещали отнюдь не у талибов, а у афганской национальной армии, полиции, американцев и натовцев. Военные потери США в Афганистане по итогам года удвоились в сравнении с 2008-м. Несмотря на то что новый американский командующий в ИРА генерал Стэнли МакКристал разработал новую стратегию, предусматривавшую рассредоточение войск на театре военных действий для проведения противоповстанческих операций с использованием немногочисленных патрульных подразделений, которые должны были выбивать талибов из кишлаков и, что более важно, их удерживать, на 28 декабря здесь погибло уже 310 американских солдат и офицеров, в то время как по итогам 2008 года эта цифра составила всего 155 человек. Значительно выросли потери контингента международных сил содействия безопасности в Афганистане (ISAF). В 2009 году в Исламской Республике погибло в общей сложности 506 иностранных военных, в то время как в 2008 году их было убито всего 295. Потери британского воинского контингента — второго по численности в Афганистане — увеличились в уходившем году более чем в два раза и составили 106 человек убитыми против 51 человека в 2008 году. А с момента свержения в 2001 году режима «Талибан» Афганистан унес жизни в общей сложности 1553 иностранных военных. Более полутора тысяч гробов! Я никогда не демонизировал иностранных солдат и не считал никого лично оккупантом. Для меня они всегда были и остаются обычными парнями, приехавшими на войну подзаработать и бесплатно получить профессию по «путевкам» своих государств. Их в какой-то мере даже было жалко.

Говорят, что война не кончается, пока не захоронен ее последний солдат. И когда здесь началась новая война, уже с другими силами, средствами и действующими персонажами, мы все еще продолжали свою. Перед самым Новым годом рейсовым самолетом из Кабула в Москву были доставлены останки двух советских солдат, пропавших без вести во время пребывания в Афганистане Ограниченного контингента. Так завершилась 14-я по счету экспедиция Комитета по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств государств — участников СНГ под руководством Героя Советского Союза Руслана Аушева.

В результате поиска, который возглавлял Александр Лаврентьев, удалось установить место захоронения двух наших ребят, останки которых были эксгумированы для проведения идентификации с помощью ДНК-анализа. Кости советских воинов были обнаружены при содействии местных жителей в Пандшерском ущелье. В ходе эксгумации была установлена фамилия одного из погибших военнослужащих, которая могла быть оглашена только после завершения идентификации останков. Было также выяснено, что второй погибший — это безымянный солдат, расстрелянный душманами в ущелье Шева в середине 80-х. По традиции после завершения идентификации останки передавались родственникам военнослужащих для захоронения с почестями на родине. Раскопки на месте афганского захоронения военнослужащих проводились с участием свидетелей из числа местных жителей.

Тогда Саша рассказал мне, что Комитету известны еще восемь мест захоронений советских воинов в провинциях Лагман, Пандшерском ущелье, а также в районе крепости Бала Хиссар в Кабуле. В результате разыскных действий Комитета в Россию в общей сложности были доставлены останки 16 советских воинов, которые на тот момент находились на идентификации в различных городах России. Всего Комитет располагал данными о 270 военнослужащих, пропавших без вести в период войны в Афганистане. В России таковыми числились 135 человек, в Азербайджане — 5 человек, Армении — 1, Белоруссии — 12, Грузии — 1, Казахстане — 19, Киргизии — 4, Молдавии —5, Таджикистане — 4, Узбекистане — 29, Украине — 55.

Скорбные цифры. А ведь когда-то командующий 40-й армией генерал Борис Громов, выходивший «последним» из Афганистана по «Мосту дружбы», произнес ставшую знаменитой фразу: «За моей спиной нет ни одного советского солдата…»

Не закончилась «наша» война и для афганцев, сражавшихся против моджахедов. В канун Нового года оборонное ведомство Исламской Республики сообщило, что найденные останки дважды Героя Афганистана, бывшего главкома ВВС и ПВО генерал-лейтенанта Мустафы Абдул Азиза, воевавшего в 80-е годы прошлого столетия за народно-демократический строй, в ближайшие дни будут преданы земле на кладбище «Шахеда-е Салехин» в Кабуле. В релизе Минобороны говорилось, что дважды Герою страны будут отданы последние высшие воинские почести.

По отзывам советских летчиков, воевавших плечом к плечу с генералом Мустафой, он был очень смелым пилотом и не уступал им в летной подготовке. В ходе войны Мустафу дважды сбивали, он получал тяжелые ранения, но продолжал совершать многочисленные боевые вылеты на истребителе-бомбардировщике Су-22М. Семью Мустафы в свое время вырезали моджахеды, из родственников у него остался лишь один брат, который жил в США. Роковой для Мустафы боевой вылет состоялся в 1992 году. Летчик взлетел с аэродрома Баграма и был сбит над перевалом Саланг, его самолет упал высоко в горах. Семнадцать лет спустя останки пилота и обломки его боевой машины были найдены на одном из пиков горного хребта. После идентификации останки бывшего главкома ВВС и ПВО были переданы в морг кабульского военного госпиталя «Чарсад бистар».

Волновала ли кого-нибудь информация по истории афганско-советской войны, пропавшим на ней без вести людям или их останкам, я точно не знаю. Но афганцев из числа бывших моджахедов точно не трогала. Этих пришедших к власти на американских штыках и трупах соотечественников «детей гор» куда больше заботили сиюминутные и в большей мере шкурные экономические интересы. Афганский парламент, к примеру, сильно озаботился приостановкой деятельности почти 500 афганских торговых компаний в московской гостинице «Севастополь». Торговый комплекс на юге Москвы был закрыт летом 2009 года после того, как сотрудники правоохранительных органов обнаружили на его территории контейнеры с контрабандным и контрафактным товаром почти на миллиард рублей. Председатель верхней палаты афганского парламента Себгатулла Моджаддеди, в прошлом один из главарей контрреволюционного «Альянса семи», направил тогда официальные письма в МИД РФ и посольство России в Кабуле с требованием немедленно вернуть похищенные товары их законным владельцам и возобновить деятельность афганских компаний, имеющих лицензии на торгово-закупочную деятельность. Было совершенно ясно, что некоторые афганские парламентарии имели свой гешефт с тех предпринимателей.