Демонстрация Гранд Флита в Северном море.
Демонстрация Гранд Флита в Северном море.
Когда мы этот раз пришли в Кромарти, Инвергордон был полон слухов о предстоящем налете неприятельских цеппелинов и самолетов на Гранд Флит. Не прошло и двух дней стоянки, как накануне пасхи эскадра была объявлена в часовой готовности. Ожидаемый выход в море был как будто в связи с циркулировавшими слухами, так как, конечно, воздушная атака особенно опасна для судов на якоре. Вечером мы снялись с якоря и на следующее утро присоединились к остальному флоту. Три дня, несмотря на густой туман, мы всем флотом крейсировали в море и только 24 апреля вернулись обратно, не обнаружив нигде следов неприятеля. Впоследствии я узнал, что эта операция, а также последующие в апреле и в мае, имели целью облегчить положение русского флота в Балтийском морс. Они были, по-видимому, в известной степени результатом моей докладной записки, поданной в Адмиралтейство в декабре.
В то время, как Гранд Флит 22-го и 23-го апреля крейсировал в треугольнике между Скапа-Флоу, Скагерраком и берегом Ютландии, линейные крейсера адмирала Битти находились южнее около Хорн-Риффа. Легкие крейсера доходили до Каттегата, чтобы показать английский флаг нейтральной Скандинавии и привлечь на себя внимание немецкого флота. Рассчитывали внушить немецкому Флоту Открытого моря мысль о невозможности покинуть Северное море. Операция была сильно затруднена густым туманом, из-за которого произошел ряд столкновений. Линейные крейсера «New Zeeland» и «Australia», наскочив друг на Друга, получили столь сильные повреждения, что их пришлось отправить для ремонта в Розайт. Эсминец «Ardent» получил носовую пробоину, и его за корму отбуксировали в Англию. Один из линейных кораблей нашей эскадры столкнулся с пароходом.
Это произошло в ночь на 23 апреля, когда эскадра шла в густом тумане, буксируя туманные буи для ориентировки заднего мателота. В 3 часа утра была пробита боевая тревога. Я стоял в это время на мостике и заметил вдруг как на правом траверзе, невдалеке от нас выплыло из тумана большое судно, шедшее на пересечение курса. Уклониться в сторону было уже невозможно, но, к счастью, мы успели проскочить у него под носом. Убежденный, что эта встреча не обойдется без столкновения, я побежал с мостика на корму. В это время раздались паровые свистки и сирена нашего заднего мателота «Neptune». Вслед за тем последовало столкновение. В тумане ничего нельзя было разобрать, были слышны только грохот и треск. Казалось, что дредноут разрезал пароход пополам. К счастью, оба судна успели в последнюю минуту настолько изменить курс, что столкнулись под тупым углом и отделались незначительными повреждениями. «Neptune» получил пробоину и принял 250 тонн воды, что для корабля в 20.000 тонн не имело значения. Он смог, не уменьшая хода, занять опять свое место в строю.