2 декабря. Сокольниково «Окружение закончилось»

Генерал Кузнецов уточняет планы. 44-я сбр отброшена от Степаново. 71-я сбр берет Борносово и Сокольниково. Группа Захарова выходит из окружения. 20-я А ведет бой за Красную Поляну. Армия К. К. Рокоссовского обороняется под Крюково. Перераспределение участков обороны между 16-й и 20-й А.

Получив в ночь на 2 декабря директиву Западного фронта № 0021/оп о переходе в наступление на клинском направлении, командующий 1-й УдА издал приказ № 6/оп[446], который несколько корректировал ход уже идущей операции.

По-прежнему от 44-й сбр требовалось взять Степаново и наступать в сторону Бутово навстречу 133-й сд. Была уточнена задача 71-й сбр: помимо овладения Ольговым, появилось требование выйти в район Федоровки. Атакующая группировка должна была получить усиление за счет введения в бой нового соединения – 56-й сбр (она смогла перейти к активным действиям только на следующий день). При этом штаб армии не имел представления о том, что положение группы Захарова претерпело существенные изменения, и считал, что она остается на прежнем месте.

Как и накануне овладеть Степаново не удалось. Более того, противник предпринял контратаку и отбросил наши войска даже с исходных позиций. В труде Б.М. Шапошникова утверждается, что в немцы ввели в бой 25 танков[447] (половину машин 7-й тд). Но находившийся на месте представитель Генштаба Красной армии капитан Хамов П.Ф. таких цифр не приводит: «Врезультате наступления превосходных (правильно «превосходящих» – Прим. автора) сил противника (пехота с танками и авиацией) из района Степаново подразделения 44 стр. бригады отошли с рубежа исходного положения для атаки… Стр. б-ны бригады к 24.00 приведены в порядок и занимают рубеж Медведково, (иск.) Деденево вдоль линии железной дороги»[448].

Положение на правом фланге Западного фронта 2 декабря 1941 г.

Как указывал командующий 1-й УдА, «недостаточное количество противотанковой артиллерии отрицательно сказалось на ведении боев нашими частями против танков противника. Мы вынуждены были артиллерийские дивизионы, входившие в состав стрелковых бригад, использовать в качестве орудий сопровождения стрелковых подразделений для борьбы с немецкими танками, 701-й артиллерийский полк и два дивизиона реактивных минометов – как средство поддержки на всем фронте армии, придавая их попеременно той или иной стрелковой бригаде или группе бригад. Это, безусловно, отрицательно сказывалось на темпах нашего продвижения»[449].

Положение группы Захарова по докладу подполковника Крыловского.

Но, пока, неудача на одном участке компенсировалась на другом. Оперсводка № 09 штаба 1-й УдА, составленная к 15.00 сообщила, что 71-я сбр «отбив контратаку противника заняла БОРНОСОВО, ЯЗЫКОВО и СОКОЛЬНИКОВО[450]».

Согласно воспоминаниям Кувшинова достижения бригады были еще большими. «После освобождения Языкова штаб бригады переместился в деревню Дьяково, в трех километрах от Языкова… батальоны бригады совместно с лыжниками взяли еще три деревни: Тончарово, Борносово и Семенково. Гитлеровцы так поспешно отступали, что не успевали увозить даже своих раненых. В Борносове они сожгли свой лазарет. На месте пожара было обнаружено около двух десятков обгоревших трупов. Наши части подошли вплотную к селу Ольгово. Нам предстояло занять его, чтобы отрезать гитлеровскому гарнизону в Яхроме путь отступления на запад»[451]. Надо сказать, что этот автор сильно грешит (возможно, намерено) по части изложения хронологии событий, но, во всяком случае, населенные пункты названы правильно. Более того, как следует из журнала боевых действий 6-й тд немцев, нашей бригадой было взято также и Детлово.

«В 11.00 в расположении 1-го бат. 114-го сп произошла сильная атака противника, которая привела даже к сдаче 1-м бат. 114-го сп оборонявшегося небольшими силами Борносова. Подполковник Цолленкопф вынужден ввести в бой батальон 4-го сп, чтобы остановить атаку противника, которая стоила 1-му бат. 114-го сп уже 5 офицеров кроме других потерь. Это удалось. Атакующий противник оценивается в один усиленный полк. Находящийся в районе расположения дивизии командир корпуса согласовал решение отказаться от задуманного сегодня наступления. Напротив, дивизия планирует после подвода сюда артиллерии и всего 4-го сп, утром атаковать этим полком с направлением главного удара на юго-восток, а 1-й бат. 114-го сп должен атаковать эшелоном справа на Семенково»[452].

Как следует из дальнейшего текста[453], к 18.15 немцам в ходе тяжелых боев удалось остановить наступление 71-й сбр и в контратаке вернуть Семенково и Детлово.

К середине дня командир группы действовавшей на левом фланге 71-й сбр подполковник А.Н. Крыловский смог собрать достоверные сведения о положении частей генерала Захарова[454]. Крыловский находился в Хорошилово, через которое проходили разрозненные группы бойцов самостоятельно вышедших из окружения. Оказалось, что войска Захарова, имевшие более пятисот автомашин и много тяжелого оружия, блокированы немцами в районе Свистуха, Каменка на Рогачевском шоссе, значительно южнее того места, где связь с ними искали основные силы 71-й сбр. Поэтому ее атаки не оказали окруженным непосредственной помощи. Однако при этом они не позволили частям 6-й тд выйти на путь отступления группы Захарова. Это позволило ей в течение второй половины дня и ночи выйти из окружения.

Накануне, после полудня, генерал Захаров принял решение обойти блокировавших путь отступления немцев с востока и продолжить движение через Горки, Старо[455]. Туда можно было двинуться, свернув южнее Свистухи на Левково. Но тогда колонна из многих сотен машин должна была двигаться вдоль фронта немецких войск, под артиллерийским и пулеметным огнем. Кроме того, на этом пути находилось три наших минных поля. На основании всех доступных ему сведений генерал-майор Захаров выбрал для вывода основных сил путь, на котором пришлось бороться не столько с противником, сколько с природой. Он решил воспользоваться несколькими взаимно пересекавшимися просеками в лесу между Свистухой и Сокольниковым. Одна из них выводила к последнему из указанных населенных пунктов, а оттуда можно было двигаться в Горки. Чтобы попасть на просеки, нужно было в районе Свистухи свернуть с шоссе и преодолеть только несколько сотен метров леса. Для расчистки пути и устройства переправ был выделен саперный батальон 126-й стрелковой дивизии.

Завершающий этап боев группы Захарова проходил на территории размером примерно 4 на 4 км. «Все подразделения дивизии – сотни машин, орудий, тяжелые минометы, – вспоминает Г. С… Кац, – растянувшиеся главным образом по шоссе на несколько километров, должны совершить невероятное: под носом у неприятеля развернуться на 180 градусов и через тылы противника выйти из окружения. Это дается нелегко. Мы уже не наступаем на эту непробиваемую Каменку, а уходим от нее, оставляя за своей спиной»[456].

Такой маневр был опасен и потому, что первая из просек вела в направлении противника, наседавшего сзади из района Ивлево. Однако роковым для многочисленной техники группы и многих ее бойцов стал первый этап этого пути. Большая часть техники не смогла преодолеть обледенелые склоны на въезде в лес и осталась на поле под Левково. Кроме того, возникли проблемы с бензином. «Десятки… автомашин, сжигая последние капли горючего, превращаются в металлолом… С каждым часом обстановка продолжает усложняться: в автомашинах 400-го артполка, тягачах, на прицепе которых орудия, – израсходовано все горючее. Командир артполка Абузин останавливает еще «дышащие» хозяйственные автомашины, сливает с баков бензин. Куда же нам без артиллерии? Это все понимают… Заправившись горючим, машины с пушками продолжают движение, расчищая путь нашей матушке пехоте»[457].

Г. С. Кац, оставивший воспоминания о начале боевого пути 133-й сд, в том числе и о событиях под Каменкой.

А, в тот момент, когда в лес начал втягиваться хвост колонны, появились и немцы. Как всегда бывало в подобных случаях, под ударом оказывались тыловые подразделения, т. е. люди, зачастую не имевшие при себе никакого оружия. Так в 133-й сд «на следующий день… узнали о трагической гибели многих из тех, кто оказался в хвосте колонны. У знаменитой Свистухи на «хвост» наскочили немецкие танки»[458].

Однако немцы тоже не могли ввести в лес технику, и далее можно было считаться только с артиллерийским обстрелом, и действиями просочившейся в лес вражеской пехоты. С ней войска Захарова вполне могли справиться. Из мемуаров командующего войсками МЗО П.А. Артемьева мы узнаем, что «в районе Свистуха – Раково – Комаровка – Каменка курсантский полк энергичной атакой прорвал кольцо окружения, разгромил штаб гитлеровского полка, уничтожил несколько пушек и пулеметов и тем самым помог выходу из окружения подразделений 16-й армии»[459].

В штабах немецких 41-го и 5-го ак наверно бы очень удивились, прочтя эти строки. Нашим частям нигде не удалось тогда пробить линию обороны противника, а уж в лес никакие штабы вражеских полков точно не совались.

Отдавая приказ на следование данным маршрутом, командование нашей опергруппы еще не знало, что вся цепь населенных пунктов от Комаровки вплоть до Старо занята немцами, и путь на юг перекрыт и здесь. Поэтому, дойдя до Горок, войскам пришлось делать поворот «кругом» и двигаться к Сокольникове, а оттуда на восток. Но этот отрезок пути уже был менее опасен.

Поэтому, когда Г. С. Кац встретил в Горках генерала Швецова, он услышал:

– «Мы в безопасности. Окружение закончилось, – радует нас генерал.

…Хорошилово. Первая ночь после окружения. Все, кто был в деревне, принялись снимать с машин раненых – замерзших, занесенных снегом – заносили в теплые дома. Не все выдержали сильные морозы. Утром многих похоронили в братских могилах»[460].

Так, несмотря на противодействие противника, ударная армия выполнила свою ближайшую задачу: «В результате наступления части армии вошли в связь с группой Захарова в районе Сокольникова»[461].

Между тем, следовавший сначала во втором эшелоне, 1-й тб 1-й тд врага вышел вперед и в 19.12 занял Горки и переправу через реку восточнее деревни. В километре юго-восточнее своих позиций он обнаружил передовое охранение 9-го пп[462]. Немецкие тиски сомкнулись, и на этом здесь все было кончено. Немцы принялись считать пленных и трофеи.

«Боевая группа фон Витерсхайма с 8.00 ч. 2.12.1941 была снова подчинена 1-й тд и одновременно получила приказ: установить связь через Каменку с 23-й пд. 2 декабря в 11.00 1-й мцб после сильной артиллерийской подготовки (посредством 2-го и 3-го дивизионов 73-го ап) взял занятые сильным противником лесные опушки восточнее Свистухи и спустя короткое время сам населенный пункт, 1-й батальон 113-го сп получасом позже – Раково. Захвачено свыше 400 пленных и большие трофеи, прежде всего автомашины и оружие (25 орудий, 15 зенитных установок, 11 противотанковых пушек), как и технику всех видов, которая в спешке были уничтожена. Из-за недостатка горючего нечего было думать о перевозке в пункт сбора трофеев. В полдень пало Левково. Около 17.00 1-й мцб доложил, что южнее Свистухи вошел в связь с северной частью 9-го пехотного полка, спустя короткое время поступило соответствующее сообщение от 1-го батальона 113-го стрелкового полка из местности юго-западнее Горки.

И.К. Щербина, в период боев на Клязьме принявший командование 282-м сп.

Вечером 1-ятд (с целью сосредоточения всех боевых сил ее атакующие группы были подчинены оберсту Витерсхайму) пробилась своими частями вперед до окрестностей Лобня на канале Москва – Волга, южнее Дмитрова. Усиленный 1-й мцб (и 6 танков Т-III 3-й роты 1-го танкового полка) захватил в 22.00 в ночной атаке важный мост при Горках I (северо-восточней Никольское), но затем залег там перед сильными минными полями»[463].

Поскольку части оперативной группы 16-й А были к этому времени переданы в состав 1-й УдА, претензии по поводу потери большого количества вооружений, особенно тяжелых орудий, штаб фронта предъявил генералу В. И. Кузнецову[464]. Однако вряд ли это было справедливо в тех обстоятельствах.

Несмотря на то, что и трофеев, и пленных оказалось довольно много это окружение (если сравнивать людские потери в процентном отношении к общей массе войск: около 16 тыс. человек), обошлось нашим соединениям не столь дорого, как другие большие и малые котлы 1941 г.

Основные силы генерала Захарова к исходу 2 декабря сосредоточились в районе Ртищево, Никольское, Белый Раст[465]. Здесь командование начало собирать рассеянные войска. Они, проплутав по лесу, возвращались в строй иногда спустя много часов.

Так, командам подрывников, которые взаимодействовали с частями 16-й А, пришлось покидать участок обороны группы последними, поскольку фугасы на Рогачевском шоссе нужно было взрывать только после отвода наших соединений. Они повторили тот же путь, что и все остальные войска. Всего в отряде было около ста человек.

«Шли по глубокому снегу след в след без остановки. – вспоминает А. Авдеев. – Передние часто менялись. Остановились лишь тогда, когда разведчики доложили, что лежащее на пути село Языкове занято немцами, а по большаку, который нам предстояло пересечь, движутся автоколонны противника, и, кроме того, он усиленно охраняется лыжными патрулями. Пока мы шли, отряд наш удвоился за счет красноармейцев других частей, тоже выходивших из окружения. У нас было немало раненых, больных и обмороженных. Переходить большак в таком составе было опасно. Комиссар создал группу прорыва из восемнадцати спортсменов… Бойцам группы отдали более чистые и сохранившиеся маскировочные костюмы, и они молча, словно тени, скрылись между заснеженными деревьями.

Четыре пулемета заработали одновременно. Загремели взрывы гранат. Атака наших «штурмовиков» стянула к одному участку вражескую охрану, а это позволило основной части отряда перейти большак в другом месте без потерь, сберечь раненых и больных. Спортсмены догнали отряд на трофейных лыжах»[466].

Ф. Т. Ремизов, командир 145-й тбр и группы войск 16-й А, сформированной для противодействия врагу, вышедшему к рубежу р. Клязьма.

После выхода из окружения обе стрелковые дивизии группы Захарова остались в боевой линии. Только курсантский полк был расформирован. Уцелевшие бойцы получили офицерские звания и назначения на соответствующие должности. Многие из них оказались в бригадах 1-й УдА. Сильно ослабленная 17-я кд расположилась в Базарове и рассматривалась в качестве резерва, но в дальнейшем в боевых действиях первой половины декабря участия не принимала.

Поблизости находилось еще два соединения 16-й А оказавшиеся оторванными от нее но находившиеся вне кольца окружения. Это были 24-я и 31-я тбр, отошедшие в район Саморядово[467].

Л.М. Сандалов, начальник штаба 20-й А. Фотография сделана в 1942 г.

Вскоре они были подчинены 20-й А. Согласно приказу командующего фронтом, ее основные усилия были сосредоточены на овладении районом Красная Поляна, Владычино, Холмы.

«В ночь на 2 декабря командование 20-й армии, начальники родов войск и большая часть сотрудников штаба и политотдела выехали в войска для организации контрудара. – вспоминает Л.М. Сандалов. – Возле командного пункта генерала Ф.П. Короля в селе Лобня (правильно станция Лобня – Прим. автора) был развернут армейский наблюдательный пункт.

К сожалению, привлечь значительные силы для участия в контрударе, который нацеливался против 2-й танковой и 106-й пехотной дивизий врага, захвативших район Красной Поляны, не представилось возможным. Утром 2 декабря в наступление на Красную Поляну перешел из Хлебникова единственный пока полк генерала Короля с танковым батальоном и из района Мелькисарова – 28-я стрелковая бригада полковника А. И. Гриценко, также с танковым батальоном. Вновь прибывший энергичный начальник артиллерии армии полковник П.С. Семенов искусно организовал поддержку наступающих войск огнем. Но частям противника наносила удары и фронтовая авиация»[468].

Наиболее активное участие в этих боях принял 1106-й сп 331-й сд (он вышел в этот район к вечеру 1 декабря). К 15.30 полк занял передовыми отрядами Горки и Букино, потеряв 27 человек убитыми и 82 ранеными[469]. Но, по немецким данным Горки и Катюшки (которые атаковал 1104-й сп) остались в их руках[470]. Поэтому части 2-й Московской сд (3-й сб 2-го сп) вечером 2 декабря опять вели наступление на Горки. Потери батальона за день составили: 26 человек убитыми, 33 – ранеными и 27 пропавшими без вести[471]. Ночью и утром в районе Красной Поляны вел бой 134-й тб. Он потерял четыре танка. По его донесению противник потерял один танк, один трактор, четыре автомашины и не менее 20 солдат[472].

О действиях на этом направлении батальонов 64-й сбр в ее документах данных нет. Согласно оперативной сводке № 3 от 16.00 2 декабря утром на участке фронта бригады происходила ружейно-пулеметная стрельба, особенно в районе 3-го сб. В 9.00 было сообщено, что 3-й батальон отходит с занимаемых позиций. Принятыми мерами – личным выездом командования бригады положение было восстановлено. Неясны причины, которые могли заставить бойцов батальона покинуть свои позиции. Части впереди них вели наступательный бой, и ни о каких сильных контратаках противника 2 декабря по направлению на Киово неизвестно. Есть вероятность, что батальон, зная о предстоящей его замене частями 35-й сбр, просто снялся с позиций раньше времени. Здесь скорее речь идет о неопытности командиров, которые плохо представляли себе, как практически выполняются такие процедуры.

Командир 106-й пд Э. Денер.

Смена, в конце концов, состоялась, и к вечеру участок фронта, занимаемый 64-й сбр, начал сокращаться. Это было связано с тем, что всему соединению капитана 2 ранга Скорохватова предстояло перейти в наступление на другом участке фронта.

«Все наше внимание в тот день было приковано к Красной Поляне. – продолжает рассказ Л. М. Сандалов. – Но во второй половине дня противник усилил свой нажим вдоль Ленинградского шоссе и оттеснил правофланговые войска 16-й армии. На оборону Ленинградского шоссе 20-я армия поставила полк из дивизии Ю.М. Прокофьева. Намеченное перемещение штаба армии из Химок в район Хлебникова пришлось пока отменить»[473].

Действительно, в полосе армии Рокоссовского немцы с утра 2 декабря, введя в бой свежие резервы, перешли в наступление на Крюково. Первая атака врага была отбита с большими для него потерями, однако, перегруппировавшись, он силой до батальона пехоты при поддержке 8 танков нанес сильный удар в стык 1073-го сп и 1075-го сп 8-й гв. сд.

После отхода подразделений 1075-й сп вынужден был оставить свои позиции 3-й стрелковый батальон 1073-го сп. В 17.00 1073-му сп и немногочисленным кавалерийским подразделениям 51-го кп под ударом превосходящих сил пришлось оставить Крюково. Тем же вечером командующий 16-й А генерал К. К. Рокоссовский отдал приказ командиру 8-й гв. сд в ночь на 3 декабря вернуть обратно Крюково, а командиру 44-й кд – Каменку (возле Крюкова).

К концу дня, согласно сводке Генштаба, «8 гв. сд, 44 кд и 1 гв. тбр вели бои на рубеже Александрова – Крюково – Каменка. После ожесточенных боев Александровка и Каменка оставлены нашими частями. В Крюково уничтожено 10 танков противника»[474].

В этот день командование 20-й А получило директиву штаба Западного фронта N0023 отданную в 2.00. Командующий фронтом генерал Г.К. Жуков приказал дополнительно включить с 18.00 в состав 20-й А войска из состава 16-й: 282-й сп, 145-ю, 24-ю и 31-ю тбр.

Командир сводного отряда 1-й УдА А.Н. Крыловский.

282-й сп и 145-я тбр продолжали оборонять рубеж Клязьмы. Их противником оставалась 106-я пд врага, которой на 2 декабря была поставлена задача достичь линии Пекино – Шемякине, а сперва снова захватить Поярково. Это уже был не столь амбициозный план, как взятие Химок[475]. Со стороны противника действовали 240-й и 241-й пп. К 11.00 немцам ценой потери двух командиров батальонов удалось занять Поярково. Затем последовала контратака советских частей, которая вывела их к южной окраине населенного пункта. Противник вынужден был подстраховаться и выделить часть сил для укрепления обороны Владычино, а затем ему пришлось сдать Поярково. В 15.00 немцы обнаружили наступление крупных сил с 6 танками в направлении на Шемякино. На просьбу к 2-й тд оказать помощь был получен отрицательный ответ.

Как оказалось в дальнейшем, в ходе этих боев было отражено последнее наступление противника с позиций на р. Клязьма. К концу дня, убедившись в наличии перед собой крупных сил и невозможности получить поддержку от соседа, генерал Денер предложил отменить атаку в сторону Шемякина и на следующий день перейти к обороне. Согласие командования корпуса на это было получено[476].

24-я и 31-я тбр получили приказ на взаимодействие с 64-й сбр и вскоре их машины приняли участие в атаке Белого Раста.

Видимо передача части участка фронта от одной армии другой позволяла в глазах командования фронтом более четко распределить зоны ответственности двух соседних армий, в соответствии с решаемыми задачами: 16-я А еще оборонялась, а 20-я должна была наступать с 7.00 3 декабря всеми силами (в т. ч. и только что полученных войск) в общем направлении Химки, Солнечногорск. Ближайшая задача 20-й А – разгромить в течение 3–4 декабря противника и овладеть Солнечногорском обходом с юго-запада и севера. День 2 декабря предлагалась потратить на подготовку к наступлению: организовать управление войсками, занять исходное положение, провести разведку всех видов, материально обеспечить войска для боя всем необходимым. Но, как было рассказано раньше, в этот день уже находившиеся на фронте соединения армии в большей или меньшей степени были втянуты в боевые действия, а те, что пребывали на исходные позиции, не успевали выполнить все подготовительные мероприятия. Это привело к тому, что не все они приняли участие в атаке, а принявшие не достигли тех результатов, которые требовал командующий фронтом.