ФЕНОМЕН И СОВЕТСКИЙ ВМФ

ФЕНОМЕН И СОВЕТСКИЙ ВМФ

 По мере того как советский ВМФ увеличивал размах своих действий, его корабли также встретились с серией необъяснимых явлений и объектов.

В 1962 г. капитан 3-го ранга Квятковский, будущий начальник разведки советского ВМФ (1987—1992 гг.), увидел в перископ подводной лодки яркий красно-оранжевый огонь над Фарерскими островами. Он понял, что это не могло быть огнями северного сияния.

В 1965 г. капитан 2-го ранга Воронов докладывал о том, как его лодка всплыла в Атлантическом океане для встречи с вспомогательным судном. На палубе лодки находилось несколько членов команды, которые заметили сигарообразный объект длиной 100—150 метров на дальности 1 миля от лодки. На экранах радиолокаторов воздушной обстановки и обзора надводной обстановки объект отмечен не был. На глазах у экипажа из нижней части объекта появились три пучка света, которые осветили поверхность океана, после чего «сигара» плюхнулась в воду и исчезла в глубине.

В августе 1965 г. экипаж советского торгового судна «Радуга» с дальности 2 мили наблюдал летающий диск, который излучал свет. Он появился из-под воды и завис на высоте 100—150 метров над поверхностью моря. Объект был полностью освещен. Во время подъема из глубины моря объект поднял в воздух значительный объем воды, которая потом скатилась обратно в море.

Контр-адмирал советского ВМФ Чефонов вспоминает о двух странных встречах с невидимыми объектами, которые произошли в конце 1960-х годов:

«Я тогда был командиром атомной подводной лодки. Мы возвращались на свою базу к северу от Находки и шли в надводном положении. Был сильный туман и нулевая видимость. Мы следовали на базу, ориентируясь по радиолокатору, и вдруг операторы засекли объект, который на громадной скорости шел перпендикулярным курсом. Наш центральный командный пост (ЦКП) старался определить его скорость и проследить маршрут. Сначала я приказал прибавить ход, но объект продолжал следовать встречно-пересекающимся курсом.

Потом я решил, что рисковать не стоит, и мы остановились. Мы подавали звуковые сигналы, сделали несколько выстрелов из ракетницы и направили прожекторы на свою лодку, осветив ее. Я слышал, как оператор РЛС считывает дистанцию до объекта. 5 метров, 4,3,2,1... Все, кто был на палубе, напряженно всматривались в туман. Все напрасно. Оператор РЛС крикнул, что объект вошел в «мертвую зону» — 0,5 метра. Ничего. Ничего не произошло. Объект испарился. Мы подождали еще 15 минут. Потом я приказал увеличить скорость. Объект не возвращался. Мы пришли на базу. На следующий год произошел еще один случай. Мы возвращались на базу с полигона, на котором отрабатывали учебные задачи. Была великолепная видимость. На экране РЛС опять отметка. Нас было шесть человек на мостике. Мы напряженно глядим по сторонам, но ничего не видим. ЦКП опять докладывает, что мы на встречно-пересекающемся курсе: ничего, абсолютно ничего. Опять я следую инструкции и приказываю подать звуковой сигнал и отстрелить сигнальные ракеты. Невидимая цель опять в нашей «мертвой зоне». Оператор РЛС отсчитывает остающиеся метры: ничего. Когда мы вернулись на базу и я доложил командующему флотилией об этом инциденте, он только скептически махнул рукой: «Нам и так забот хватает. Если мы доложим об этом случае, то приедут проверяющие из главного штаба ВМФ. Нам это надо?»