ЧЕРЕСЧУР МНОГО ПАССАЖИРСКИХ СУДОВ НА КУБУ

ЧЕРЕСЧУР МНОГО ПАССАЖИРСКИХ СУДОВ НА КУБУ

 24 июля, в самом начале операции «Анадырь», АНБ сообщало о перемещении пассажирских судов, конечным пунктом плавания которых была Куба. Отмечалось, что было «не менее четырех, а, возможно, и пяти пассажирских судов на пути на Кубу, с примерно 3335 пассажирами на борту». Из них три судна вышли из балтийских портов, и два — из черноморских. О «Хабаровске» и «Михаиле Урицком» говорилось, что они направляются во Владивосток, однако АНБ полагало, что это маскировка, скрывавшая реальный маршрут на Кубу. На выходе из Черного моря «Адмирал Нахимов» и «Латвия» сообщили, что направляются в Конакри (Гвинея), однако «Латвия» прямиком пошла на Кубу. Исходя из этого, АНБ заключило, что «Адмирал Нахимов», скорее всего, последует ее примеру. Сообщения высшей категории срочности, передаваемые на «Хабаровск» и «Михаил Урицкий», выдавали деятельность, не похожую на повседневную.

Эти большие пассажирские суда (например, «Адмирал Нахимов», которое позже затонуло на Черном море, унеся на дно много человеческих жизней) использовались Советами для переброски личного состава трех мотострелковых бригад, отправленных для поддержки кубинцев. И хотя радиоразведка позволяла Соединенным Штатам отслеживать перемещения советских судов на Кубу, сама цель этих перемещений для аналитиков АНБ оставалась неясной. 7 августа АНБ сделало попытку дать объяснения этой деятельности, однако оно так и не признало наращивание советского военного присутствия на Кубе:

«Некоторые из этих явно неординарных аспектов подобной активности торговых судов находят разумное объяснение: а) малая загрузка этих судов может свидетельствовать о неспособности СССР поставлять кубинцам промышленные или сельскохозяйственные материалы; b) на Кубе уже столько военной техники, что можно говорить о се избытке или неспособности всю се оплатить; поэтому суда будут нужны для перевозки экспортных материалов с Кубы (беспрецедентное совпадение); и с) следует ожидать судоходства малой интенсивности... если суда не повезут ничего другого, кроме заявленного груза».

Вероятность того, что эти суда могут перевозить военную технику, казалась малой, хотя полностью не исключалась:

 «Имеются некоторые свидетельства в пользу предположения о том, что, по крайней мере, некоторые суда могут перевозить военный груз. Прошлый опыт свидетельствует, что Советы обычно пытаются скрыть военную технику, используя такой прием, как называя ее «разнообразным» или «общим» грузом при декларировании прохода через Босфор. Не менее девяти судов сделали такие декларации, что позволяет считать некоторое количество их груза, вероятнее всего, военным».

Тем временем материалы перехвата, полученные на «Оксфорде», заставляли говорить о беспрецедентном количестве новой советской техники, используемой кубинскими военными. В августе 1962 г. корабль трижды перехватывал электромагнитное излучение, «технические характеристики которого свидетельствовали о его принадлежности к советской РЛС управления огнем зенитной артиллерии», что подтверждало данные о развертывании подобных РЛС на Кубе. Несмотря на то, что советский персонал старался говорить по-испански, радиоразведка продолжала отмечать русские и некубинские голоса на боевых частотах радиосетей кубинских революционных ВВС. Как докладывали операторы радиоперехвата «Оксфорда», «пилоты и авиадиспетчеры коммунистического блока приложили немало усилий, чтобы полностью перейти на испанский язык, однако, время от времени, они пользуются родным языком, передавая трудную команду или запрашивая другого летчика блока или диспетчера. Зафиксирован единичный случай, когда летчик из коммунистического блока попросил кубинского диспетчера говорить медленнее, поскольку он не мог его понять».