«Рено Русский»

Первые проекты танков в Советской России были рассмотрены уже в 1918 г. Это были «вооруженный пушкой и пулеметом бронированный трактор Шаманова», «вездеход-пулемет Сотьянова», в начале 1919 г. два проекта «вездеходного бронированного пулемета» на базе механизмов «малого автомобиля» представил инженер Максимов — это были одноместные легкие гусеничные машины, вооруженные одним пулеметом, причем в варианте «Щитоноски» (с двигателем «Фиат» мощностью 40 л.с.) и броней толщиной до 10 мм единственный член экипажа располагался полулежа.

По сути, это было нечто промежуточное между идеей «бронированных застрельщиков» генерала Этьена и типом танкетки, которому еще предстояло сформироваться в 1920-е годы.

Макет танка «Рено Русский» («Борец за свободу тов. Ленин»), установленный на постамент в Военно-историческим музее бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке.

В 1920 г. Броневое управление Главного военно-инженерного управления провело первый конкурс на проект советского танка. Рассмотрено 12 проектов, первую премию присудили проекту Ижорского завода, известному под названием «Теплоход АМ» (автор проекта — инженер Г.В. Кондратьев). На заводе даже начали изготовление двух танков, но дело ограничилось неполной сборкой корпусов. Второй же конкурс — 1922 г. — не дал ни одного приемлемого проекта.

Первым практическим опытом отечественного танкостроения стала попытка поставить собственное производство танка типа «Рено» FT. Как уже говорилось выше, один пушечный французский легкий танк, захваченный бойцами 2-й Украинской советской армии в бою под Березовкой, был отправлен в Москву в подарок Председателю Совнаркома В. И. Ленину. Правда, он оказался разукомплектован и срочно выслали второй трофейный танк. В управлении танком срочно разобрался бывший авиатор Б.И. Российский (обычная тогда связь пока относительно немногочисленных «технических родов войск» — авиации и бронесил). Он же 1 мая 1919 г. провел танк по Красной площади во время парада в Москве — так состоялся первый танковый парад на Красной площади. А 2 мая В.И. Ленин направил телеграмму: «Штабу 2-й Украинской Советской Армии и всем товарищам этой армии… Приношу свою самую глубокую благодарность и признательность товарищам 2-й Украинской Советской Армии по поводу присланного в подарок танка. Этот подарок дорог на всем, дорог рабочим и крестьянам России, как доказательство геройства украинских братьев, дорог также потому, что свидетельствует о полном крахе казавшейся сильною Антанты».

Для организации производства танков по образцу «Рено» были выбраны три крупных и наиболее оборудованных завода — Путиловский и Ижорский в Петрограде и Сормовский судостроительный («Красное Сормово»). В ноябре 1919 г. планировали выпуск 30 танков — 15 на Ижорском заводе и 15 на Сормовском, причем комплекты брони для всех танков должен был изготавливать Ижорский завод с его развитым броневым производством. 29 ноября 1919 г. коллегия по управлению Ижорским заводом уведомляла Совет военной промышленности о возможности бронирования на заводе 30 танков. Была разработана «Программа производства танков предприятиями Петроградского района» с привлечением Ижорского, Путиловского и Обуховского заводов, которую Совет военной промышленности утвердил 4 декабря 1919 г.

Однако первым русским заводом, организовавшим производство танков, стал именно Сормовский, где к тому времени уже делали бронепоезда и бронеплощадки.

Танк «Рено» FT, присланный на завод «Красное Сормово», конец 1919 г.

29 сентября танк «Рено» (в некомплектном виде, без вооружения и ряда агрегатов) был доставлен на Сормовский завод.

Инженер «Красного Сормова» И.И. Волков вспоминал: «Приступать к строительству танков приходилось в исключительно трудных условиях. В стране разруха. Необходимой техники нет. Что и говорить, было над чем поломать голову. Однако вера Ленина в рабочего человека вдохновляла сормовцев… К нам на завод был прислан легкий танк „Рено“, захваченный в боях на Южном фронте. Вот, говорят, наш образец. Делайте. А „образец“ этот больше походил на груду металла, чем на настоящий танк. В нем отсутствовали важнейшие узлы. Не было мотора, коробки передач, множества других ценных деталей. Но унывать было некогда. В два месяца нужно было изготовить техническую документацию…»

Совершенно новое для страны производство танков приходилось осваивать в условиях войны и крайней нехватки всего. В докладной записке в Главное правление Государственного объединения машиностроительных заводов от 13 декабря 1919 г. правление Сормовского завода соглашалось принять заказ на «15 малых и 30 средних танков» при условии: обеспечения завода техническим персоналом, передачи квалифицированных рабочих (недостаток каковых испытывала вся отечественная промышленность), чернорабочих «для пилки и погрузки дров» и других вспомогательных работ, подачи всех комплектующих от других заводов загодя, снабжения дополнительными станками, топливом (а такового катастрофически не хватало), пайками для рабочих и служащих и т. д.

В марте 1920 г. Ижорский завод изготовил первую партию брони для танков. Между тем 19 марта 1920 г. старший инженер Тугаринов, ознакомившись с состоянием дел на Путиловском и Ижорском заводах, участвовавших в программе выпуска танков, докладывал в Совет военной промышленности состояние дел на 11 марта: «А. Путиловский завод. Распределены работы по мастерским. Сделаны выкопировки отдельных деталей из имевшегося одного комплекта чертежей. Пущен в работу инструмент. Часть изделий передана в работу, но ничего не сделано. Вывод: производство находится в зачаточном состоянии, близком к нулю. Б. Ижорский завод. Подыскана часть материала для брони. Вывод тот же, что и для Путиловского завода». Приводится и перечень объективных причин, включая недостаток топлива и рабочих рук, а также первоочередное выполнение заказов на ремонт транспорта, бронепоездов и орудий, отсутствие «определенных распоряжений о срочности работ по танкам». Заводы и без того работали с большим напряжением. Распоряжением Совета военной промышленности (СВП) от 24 апреля 1920 г. основную часть подготовленных ижорцами комплектов брони, а затем и всю броню следовало направить на Сормовский завод.

Танк «Рено Русский» с установкой в башне пушки и пулемета.

В то же время московский завод «АМО» занимался приспособлением двигателей «Фиат» для установки на танки. Акт испытаний окончательно собранного переделанного двигателя, подписанный 3 июня 1920 г., гласил: «На основании результатов испытания мотор считается пригодным для работы». Элементы трансмиссии изготавливали на Путиловском заводе.

Постройка танков, известных под названием «Рено Русский», велась на «Красном Сормово» под руководством инженера Центроброни (комиссара) И.Х. Гаугеля, конструкторов Н.И. Хрулева, В.А. Москвина, К.А. Бердышева, мастеров И.И. Волкова, М.И. Телогреева, С.Я. Ястребова, А.А. Чепурнова, в работах участвовали сочувствовавшие советской власти французские инженеры Дем и Розье, ранее работавшие на «Рено». С Путиловского завода в Сормово командирован конструктор Л.H. Монаков, с Ижорского — В.И. Артемьев и В.Г. Сычев. Так что на «сормовский» заказ работали и Петроград, и Москва.

Танки снабжались двигателями «Фиат» в 34 л.с., поставлявшимися заводом АМО, и клепаными восьмигранными башнями.

Первым был готов к 31 августа 1920 г. пушечный танк, получивший имя «Борец за свободу тов. Ленин». 12 октября, после испытаний, он отправлен для показа Председателю Реввоенсовета Л.Д. Троцкому (тогда это вряд ли кого-либо удивляло, сейчас звучит с иронией). 19 ноября состоялись испытания танка в окрестностях деревни Копотево, на них танк прошел 8 верст без вынужденных остановок и отказа двигателя и шасси, хотя имели место неподача бензина и случайный упор рыма в гусеницу. Только 1 декабря Совет военной промышленности доложил В.И. Ленину о завершении испытаний первого танка: «Все работы произведены собственными средствами русскими рабочими и техниками. Три таких танка (2 с пулеметами, 1 с пушкой) составляют боевую единицу». Далее последовали танки «Парижская Коммуна», «Карл Маркс», «Лев Троцкий», «Лейтенант Шмидт», «Карл Либкнехт», «Красный Борец», «Красная Звезда», «Пролетарий», «Свободная Россия», «Черноморец», «Буря», «Керчь», «Победа».

К декабрю 1920 г. собрали всего 3 танка (отправлен в Москву один из них), к марту 1921 г. — еще 12. Всего построено 15 «боевых» танков. На май 1921 г. все 15 закончены постройкой, из них приемщику сданы только 9, притом образцовый танк «Рено» на тот момент был отремонтирован и использовался в качестве трактора.

Танки сводили в автотанковые отряды по три — один пушечный и два пулеметных. В качестве пушечного вооружения выбор делался из трех различных моделей 37-мм пушек — российская траншейная пушка Розенберга обр. 1915 г., германская легкая Грюзона (Круппа), французская «Гочкис». Однако пушек первых двух моделей и без того не хватало для вооружения «пехотной» (батальонной и полковой) артиллерии, поэтому выбор пал на 37-мм морские пушки «Гочкис» («Пюто»). Вооружение ремонтировали и приспосабливали для установки в башню на Путиловском заводе. Для вооружения пулеметных танков использовали пулеметы «Гочкис», снятые с трофейных британских танков. На части танков позднее поставили смешанное вооружение — 37-мм пушка «Гочкис» в лобовом листе башни и танковый пулемет «Гочкис» в ее правом борту, но такая установка была очень неудобна для «башнера» (так в РККА одно время называли башенных стрелков-командиров танков).

Как бы то ни было, а главный инженер Технического управления Главного управления военной промышленности С.П. Шукалов в докладной записке от 8 мая 1924 г. писал: «Начинания СВП в 1919–1920 гг. по организации производства существующего типа малого танка „Рено“ увенчались успехом: серия машин была изготовлена и вступила в строй. Дальнейшей потребности в машинах этого именно типа не было, и производство не возобновлялось. Попытки того же СВП в создании новых типов по конкурсу 1920 г. были менее успешны… Практическое знакомство и непосредственный опыт в постройке шасси и ремонте всей машины в России имеют заводы: Сормовский, Харьковский, Ижорский, Обуховский и отчасти Путиловский, где были (а может быть, и сейчас находятся) два разобранных танка; по двигателям — только завод „АМО“, где изготовлено (капитально приспособлено 60 % новых частей) около 20 специальных двигателей в 35 HP для малых танков „Рено“». Харьковский завод, заметим, «познакомился с танками», ремонтируя британские тяжелые Mk V и средние Mk А.

К моменту окончания производства серии танков «Рено Русский» война фактически закончилась, началась демобилизация армии и промышленности. В июне 1921 г. Реввоенсовет объявил о сокращении военных заказов. Так закончилась первая попытка организации отечественного серийного производства танков, но не работы по танкам.

В 1923 г. образовано Московское танковое бюро Главного управления военной промышленности (ГУВП), в сентябре 1924 г. при ГУВП создана специальная комиссия по танкостроительству. Началась систематическая работа по созданию отечественного танкостроения.

Изучение трофейных танков и опыта их применения привело комиссию по танкостроительству при ГУВП к программе строительства в СССР трех типов танков — «корпусного» типа Б («большой»), «дивизионного» типа С («средний») и «полкового» типа М («малый»). Можно увидеть аналогию с войсковой артиллерией — корпусная, дивизионная, полковая. Практические работы развернулись по «малому» танку (сопровождения пехоты) и «среднему» (маневренному) и привели к появлению легкого танка Т-18 (МС-1) и среднего Т-24. Но это уже совсем другая история.

Парад на Красной площади 7 ноября 1924 г. На первом плане — танк «Рено» FT, перевооруженный 37-мм морской пушкой «Гочкис» российского производства, на втором — «Рено Русский» с пушечно-пулеметным вооружением.