Вашингтонская конференция: Китай?

Вашингтонская конференция: Китай?

Несмотря на то что основным предлогом к созыву конференции был именно вопрос о сокращении флотов, Соединенные Штаты стремились подстрелить и второго зайца. Как справедливо отмечает американский историк П. Томкинс, к 1921 г. США «убедились в том, что при помощи одностороннего дипломатического давления невозможно заставить Японию уйти из Владивостока, с Сахалина и с Китайско-Восточной железной дороги»[61]. Как уже говорилось выше, в результате Первой мировой войны и интервенции в России Япония оккупировала значительные территории на Дальнем Востоке и теперь выкачивала из них все соки. Все попытки администрации Вильсона оттяпать кусок побольше потерпели неудачу, и США медленно, но верно сдавали одну позицию за другой. Доминирование же Японии в Китае было страшным ночным кошмаром, мучившим не только правительство в Вашингтоне, но и финансово-промышленные круги. Потеря рынков — дело серьезное.

Отсутствие военной мощи достаточной для противодействия японской экспансии в Китае вынуждало правящие круги Америки искать альтернативные пути. Вашингтонская конференция как нельзя лучше подходила для этой цели. Недаром «китайский вопрос» отдельным пунктом был внесен в регламент конференции. Перед Госдепом была поставлена амбициозная задача: играя на противоречиях Японии с другими странами, прежде всего Англией, сколотить антияпонский блок. Поднять вопрос об «открытых дверях» в Китае и таким образом ослабить японское влияние в регионе или даже вытеснить Страну восходящего солнца с Дальнего Востока дипломатическим путем.

Операция началась с заигрывания с китайской делегацией. Стоит отметить, что в то время Китай совершенно не напоминал ту сверхдержаву, которую мы знаем в начале XXI в. В 20-е гг. Поднебесную разрывали мелкие и крупные гражданские войны, ее растаскивали на куски более сильные страны. Фактически это была полуколония с некоторыми атрибутами независимого государства — правительство, например, было. А вот финансового, таможенного и даже юридического суверенитета — нет.

Роль доброго самаритянина, видимо, крайне импонировала США. За китайцами было решено приударить по полной. Сначала посланникам Пекина попытались объяснить, что «США — за Китай, Япония и Англия — против, Франция и Италия — нейтральны». То есть китайской делегации предлагалось следовать полностью в фарватере американской дипломатии. Видимо, посчитав свои ухаживания успешными, Госдеп перешел к прямому давлению, навязывая Китаю принципы, которыми он должен был основываться, выдвигая свои требования на конференции[62].

Китайская делегация прекрасно понимала всю слабость своих позиций, однако не капитулировала. «Десять принципов», которые она выдвинула, в определенной мере шли вразрез с американскими представлениями о хорошем поведении Пекина. Соглашаясь на принцип «открытых дверей», китайская делегация запросила еще соблюдения территориальной целостности страны другими державами, предоставления Китаю таможенной автономии, снятия всяких ограничений в политической, экономической, юридической сферах, отмены решения Парижской конференции о передаче Японии Шаньдуна и отмене «21 требования»[63]. И если требования, направленные против Японии, вполне устраивали Вашингтон, то вот с требованием полной экономической самостоятельности китайцы явно хватили через край.

США отказались полностью принять «десять принципов». Их устраивали только четыре: уважение суверенитета и независимости Китая, его административной целостности; предоставление стране возможности укрепления своего государственного строя; принцип «равенства всех держав в отношении торговли и промышленности Китая»; а также отказ «от приобретения особых прав и преимуществ», то есть принцип «открытых дверей». Именно вокруг этих предложений и забурлила основная дипломатическая борьба.

Естественно, великие державы, в том числе и США, не рассматривали Китай как равного партнера. Ему была уготована роль пешки на шахматной доске «великих» игроков. И если Япония стремилась «съесть» эту фигуру, по возможности без ущерба для себя, то Америка мечтала сделать ее «проходной», получить еще одного ферзя в своей партии против Токио. Американские дипломаты оказывали беспрецедентное давление. 11 декабря Госдеп США направил меморандум в адрес китайской делегации по маньчжурскому вопросу. В нем говорилось, какую позицию должны занять китайцы: 1. Маньчжурия рассматривается как неотделимая часть Китая; 2. Потребовать от Японии распространения принципа «открытых дверей» на всю Маньчжурию и арендованный Ляодунский полуостров; 3. Всячески добиваться от Японии отказа от прав на Южно-Маньчжурскую железную дорогу и Ляодун[64].

В ответ на действия американцев Япония разразилась демаршем. 4 февраля 1922 г. был опубликован меморандум, в котором декларировалось, что Япония «не ищет в Китае преимуществ или особых экономических прав» и основывается в своей деятельности на принципе «открытых дверей»[65]. Пощечина оказалась довольно громкой и болезненной, Государственный департамент вынужден был отступить. Тем не менее все понимали, что японские заявления не более чем словесная эквилибристика. Япония, используя свое доминирующее положение в экономике Маньчжурии, выгоды географического и военного положения, могла не опасаться конкуренции других держав.

Провалились и попытки США добиться вывода японских войск из Маньчжурии, Япония ответила категорическим отказом. Провал следовал за провалом. И без того удручающее положение усугублялось критикой со стороны Капитолия. В Конгрессе считали, что Юз ведет себя слишком инертно, слишком много уступает Японии. Обрекает «США на пассивное отношение к Китаю и России»[66], отдавая последних в японские руки. Кроме того, сенаторы Кинг, Бора, Уолш, Андервуд упрекали администрацию в том, что серьезные противоречия в Китае, Сибири, Маньчжурии и Монголии были обойдены стороной, в то время как на конференции обсуждаются мелкие, частные вопросы[67].

Стремясь хоть как-то активизировать свое давление на Японию, 18 января 1922 г. государственный секретарь Юз поднял на конференции вопрос о реорганизации управления КВЖД. Секретарь все еще надеялся отбить дорогу у Японии, однако отметил, что ввиду «исключительной трудности» и неоднозначности подходов, вопрос стоит рассматривать не гласно, а в отдельном, специально созданном подкомитете[68]. Однако все попытки создания комитетов и подкомитетов провалились.

Казалось, что Вашингтону не избежать полного поражения. Но здесь на помощь пришли ... японцы. В Токио понимали, что лучше подсластить пилюлю, нежели лезть на открытое противостояние с США. Фактически Япония согласилась принять четыре принципа, предложенные Юзом в отношении Китая. Токио признавал суверенитет и административную целостность Китая, соглашался на принцип «открытых дверей». Более того, 4 февраля 1922 г. было подписано двустороннее соглашение с Китаем об отмене «21 требования». Япония также соглашалась эвакуировать войска из Шаньдуна и вернуть военно-морскую базу Циндао. Самое удивительное, что это соглашение было полностью выполнено еще до конца 1922 г. Однако все эти уступки носили камуфляжный характер. Они позволяли лишь сохранить лицо, хорошую мину при плохой игре, не более.

6 февраля 1922 г., базируясь на вышеприведенных соглашениях, был заключен договор «девяти держав». Его подписали представители США, Великобритании, Японии, Франции, Италии, Нидерландов, Бельгии, Китая и Португалии. Несмотря на все видимые уступки, сделанные Страной восходящего солнца, фактически за Японией было «признанно исключительное положение на Дальнем Востоке»[69]. Действенно помешать ее политической и экономической экспансии на Дальнем Востоке никто не мог.

Подводя общий итог конференции, стоит отметить, что Соединенные Штаты не смогли достичь всех целей, которые перед собой ставили. Несмотря на это, они смогли достичь впечатляющих успехов на дипломатическом поприще. Наибольшие дивиденды в результате конференции получила Япония, несмотря на то что, если строго исходить из текстов договоров, она понесла лишь потери. По всей видимости, именно тот факт, что понесенные в результате соглашений потери таковыми в полной мере не были, а полученные приобретения приобретениями являлись, конференция в определенной мере смогла ослабить противоречия между державами-участницами. Более того, она дополнила и углубила Версальский договор, подведя юридическую базу под отношения держав на Дальнем Востоке. Позволила зафиксировать определенной уровень морских вооружений, тем самым завершив формирование Версальско-Вашингтонской системы международных отношений, продержавшейся вплоть до Второй мировой войны.