2. ПОГРАНИЧНЫЕ ВОЙСКА В ЧЕЧЕНСКОМ КОНФЛИКТЕ

2. ПОГРАНИЧНЫЕ ВОЙСКА В ЧЕЧЕНСКОМ КОНФЛИКТЕ

Предпосылки и причины чеченского конфликта, безусловно, носят комплексный характер. Тут и смена общественного строя в стране, и поощрение сепаратистских движений на местах, и непоследовательность российского руководства по отношению к чеченскому сепаратизму, и оставление большого количества оружия и боевой техники после вывода советских войск из Чечни.

Наряду с внутренними причинами, способствовавшими возникновению чеченского политического конфликта и перерастанию его в военный, существовали и причины внешние. Есть много факторов в этом регионе, привлекающих к себе постоянное внимание. Один из них — запасы нефти[676]. При сокращении нефтяных запасов на планете данный регион превращается в зону повышенных интересов многих субъектов мировой политики, в частности США, Великобритании, Германии, а также некоторых других стран Запада и Ближнего и Среднего Востока. Весьма существен в Чечне и фактор исламизма, точнее поощряемого Саудовской Аравией движения ваххабитов, крайне агрессивного не только к «неправоверным», но и к сторонникам традиционного ислама.

Воздействие этого комплекса причин осложнило военно-политическую обстановку на Кавказе. В начале 90-х гг. возник конфликт между осетинами и ингушами. Чечено-Ингушская АССР разделилась на две республики в составе России. Именно в это время в Чечне проходила перегруппировка и концентрация политических сил. Были декларированы первые требования о предоставлении ей суверенитета.

События развивались в такой последовательности. В ноябре 1990 г. был образован Общенациональный конгресс чеченского народа (ОКЧН). Его исполком возглавил Д. Дудаев. I съезд ОКЧН принял Декларацию об образовании Чеченской Республики (ЧР), а сессия Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР — Декларацию о суверенитете. В марте 1991 г. законодательный орган Чечено-Ингушетии постановил отказаться от проведения российского референдума. С этого времени ЧР не участвует в общероссийских политических мероприятиях. В то же время некоторые ингушские районы (Назранский, Малгобекский и Сунженский) приняли участие в российском референдуме. Объективности ради следует отметить, что политических причин для сепаратизма со стороны чеченцев не существовало. Верховный Совет России в 1991 г. принял Закон о реабилитации репрессированных народов, который осудил жестокость и признал незаконность действий сталинского режима, предусмотрел ряд мер по устранению последствий насильственной депортации чеченцев, ингушей и других народов. Правительство России выделило значительные средства для реализации социально-экономических и экологических программ на Северном Кавказе.

Тем не менее сепаратизм набирал силу, искусно подогреваемый как изнутри честолюбивыми и небескорыстными деятелями, так и извне силами, заинтересованными в ослаблении России. В июле 1991 г. II съезд ОКЧН официально объявляет о выходе из состава РСФСР и СССР, а в сентябре Д. Дудаев изгоняет Верховный Совет, возглавляемый Д. Завгаевым, и распускает в то время еще существовавший Верховный Совет Чечено-Ингушской Республики. В октябре 1991 г. исполком ОКЧН с нарушениями демократических норм проводит выборы парламента и президента. Верховный Совет РСФСР признает выборы незаконными, но, несмотря на это, Д. Дудаев становится президентом Чечни. Возникает оппозиция дудаевской администрации. В апреле 1993 г. Дудаев распускает Совет Министров и парламент и вводит президентское правление. Объявляется независимость Республики Ичкерия. Однако власть в Чечне не была легитимной, так как большая часть ее жителей не участвовала в выборах президента.

Достижение политических целей сепаратистами предусматривало использование военных средств. С первых дней своего существования режим приступил к созданию вооруженных формирований и их техническому оснащению. На первом этапе основным источником поступления оружия и боевой техники дудаевским незаконным формированиям стало вооружение советских войск. Еще до их вывода в июне 1992 г. был организован ряд нападений на воинские части в целях захвата оружия. Последнюю точку в снабжении оружием незаконных формирований в Чечне поставил бывший тогда министром обороны РФ П.С. Грачев[677].

О том, каким образом было оставлено оружие на чеченской территории, докладывал заместитель начальника Генштаба генерал-полковник В. Дубинин в июне 1992 г. Отвечая на запрос председателя Комитета по вопросам безопасности Верховного Совета РФ С. Степашина, он, в частности, отмечал: «Вследствие резкого обострения обстановки в г. Грозном и ультимативного требования руководства Чечни к военным до 10 июня с.г. покинуть город командование СКВО было вынуждено срочно вывести оставшийся личный состав Грозненского гарнизона за пределы республики. В результате часть вооружения, боеприпасов и запасов материальных средств были захвачены»[678].

Достоверных данных о составе и численности незаконных вооруженных формирований (НВФ) в Чечне не было. Правительство национального возрождения заявляло о наличии 4–5 тыс. человек, в том числе 1,5–2 тыс. наемников и 1 тыс. добровольцев в основном из сельских районов самопровозглашенной Ичкерии. По данным соответствующих органов Российской Федерации, в рядах дудаевских ополченцев насчитывалось около 15 тыс. человек, в том числе в Грозном и Гудермесе — по 5 тыс., в Шеховском районе — 1,5 тыс., в горной части Чечни — 2 тыс., в Аргуне — 500 человек и в ст-це Каргалинская — 100 человек. Точные сведения о количестве оружия и боевой техники у дудаевцев отсутствовали. Из заявления экссекретаря Совета безопасности РФ О. Лобова следовало, что на вооружении НВФ было около 300 учебных самолетов, 100 современных танков, десятки установок «Град», различные виды артиллерийских установок, средства ПВО, множество стрелкового оружия.

По данным наблюдателей, в НВФ Чеченской Республики насчитывалось: танков Т-62 и Т-72 — 42, БМП-1 и БМП-2 — 36, БТР-70 и БРДМ-2 — 30, противотанковых ракетных комплексов «Конкурс» — 2, «Фагот» — 24, «Метис» — 51, гранатометов РПГ-7 — 513, реактивных систем залпового огня (РСЗО) — 24, минометов, пушек и гаубиц — 124, самолетов и вертолетов — 258, средств ПВО («Стрела», «Игла», «Шилка, а с 1999 г. и «Стингер») — 40, стрелкового оружия — более 41 тыс. единиц[679].

Организация экономической, социально-политической и духовной жизни в республике свидетельствовала о реакционно-криминальном характере дудаевского режима. Это и стало основной причиной его противостояния с оппозицией. С августа 1994 г. в ЧР фактически была развязана гражданская война. Ультимативное требование Президента России прекратить огонь и сложить оружие выполнено не было. Д. Дудаев объявил о мобилизации и информировал мировую общественность о том, что в республику стягиваются добровольцы со всего Кавказа.

Обсуждение чеченской проблемы на заседаниях Совета безопасности (СБ) начиная с 1992 г. и мирные переговоры не привели к нормализации отношений внутри Чечни и ЧР с РФ. Решение применить военную силу в Чечне было принято Президентом Российской Федерации 30 ноября 1994 г. Его указом была создана группа руководства действиями по разоружению НВФ, на основе которой в декабре этого года сформирован штаб руководства военной операцией в Чечне во главе с Н. Егоровым. В группу входили руководители всех силовых ведомств, включая директора Федеральной пограничной службы генерал-полковника А.И. Николаева. 1 декабря 1994 г. Президент РФ «в целях неотложных мер по урегулированию вооруженного конфликта на территории Чеченской Республики и в соответствии со ст. 83 Конституции Российской Федерации» назначил полномочного представителя Президента России в Чеченской Республике. Он гарантировал освобождение от уголовной ответственности граждан Чеченской Республики, добровольно сдавших оружие и непричастных к тяжким преступлениям против человечества. Однако указ Президента России не возымел действия на чеченских сепаратистов, и 9 декабря 1994 г. он подписывает Указ «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта».

Для проведения операции по разоружению НВФ со стороны Вооруженных Сил РФ были созданы три группы: «Север», «Запад» и «Восток». Состав был весьма неоднородным. К операции привлекались соединения и части четырех видов вооруженных сил, пограничные и внутренние войска, силы и средства Федеральной службы контрразведки (ФСК). Основу ее составляли: 8-й армейский корпус, 76-я (Псковская) дивизия ВДВ и другие соединения и части военных округов. Численность войск менялась, и на момент заключения Хасавюртовских соглашений группировка вооруженных сил в Чечне составляла 39 188 человек, в том числе: Министерства обороны — 12 990, внутренних зойск — 24 229, подразделений спецназа МВД — 1969 человек[680].

11 декабря 1994 г. федеральные вооруженные силы, войска МВД и других силовых структур были введены в Чеченскую Республику. В Обращении Президента РФ к гражданам России отмечалось: «Сегодня, 11 декабря 1994 года, на территорию Чеченской Республики введены подразделения войск Министерства внутренних дел и Министерства обороны Российской Федерации. Действия правительства вызваны угрозой целостности России, безопасности ее граждан как в Чечне, так и за ее пределами, возможностью дестабилизации политической и экономической ситуации»[681].

Сложившиеся условия объективно, пусть и опосредованно, вводили в чеченские события войска Кавказского особого пограничного округа (КОПО). Войска округа до введения федеральных сил в Чечню осуществляли охрану государственной границы и защиту интересов России по двум рубежам: первый — на границе бывшего Советского Союза с Турцией и Ираном (силами двух войсковых групп — «Грузия» и «Армения»); второй — на государственной границе России с Грузией и Азербайджаном.

Обстановка на границе осложнялась по мере нарастания противоборства между Грозным и Москвой, между режимом Дудаева и оппозицией в Чечне. Участились попытки провоза через границы контрабандного оружия, пересечения ее по поддельным документам, нарушения морской границы на Черном и Каспийском морях военными, торговыми и промысловыми судами. Все это еще до принятия решения на применение Пограничных войск РФ в чеченском конфликте вынуждало осуществлять охрану границы в усиленном режиме.

Впервые вопрос о включении пограничных частей и подразделений в операцию по разоружению НВФ рассматривался на заседании СБ в ноябре 1994 г. Руководство ФПС России высказало мнение о нецелесообразности применения пограничных войск для прикрытия административной границы Чечни с Дагестаном и Ингушетией. Тем не менее Совет безопасности решил включить пограничников в состав федеральных сил. Им была поставлена задача прикрывать административную границу, а также выполнять поручения по восстановлению и поддержанию конституционного порядка на сопредельных с Чечней территориях субъектов Российской Федерации[682].

Указом Президента Российской Федерации от 9 декабря 1994 г. правительству поручалось в соответствии с пунктами «д» и «е» ст. 114 Конституции России использовать все имеющиеся у государства средства для обеспечения государственной безопасности[683]. Во исполнение этого Указа было принято постановление правительства России от 9 декабря 1994 г. «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа». На основании этих документов 17 декабря 1994 г. Совет безопасности принял решение о привлечении пограничных войск к выполнению задачи по прикрытию административной границы Чеченской Республики с Ингушетией (протяженностью 80 км) и Дагестаном (150 км). Конкретные задачи войскам были определены в решении Совета безопасности РФ от 6 января 1995 г. и директиве директора ФПС России от 9 января 1995 г. 10–11 января того же года была осуществлена перегруппировка войск КОПО и взяты под охрану участки административной границы ЧР в бывшей зоне ответственности внутренних войск МВД России.

По замыслу руководства ФПС России, главной целью пограничных войск на административной границе Чечни, Ингушетии и Дагестана должны были стать прикрытие и контроль тех важнейших направлений, которые могли бы использовать сепаратисты и их покровители для переброски в Чечню оружия, материальных средств, наемников и для других целей, и тем самым оказание содействия Министерству обороны и МВД. К июню 1995 г. группировка была сформирована. Всего для выполнения задачи руководством погранвойск было привлечено около 6 тыс. человек[684]. Пограничные войска получили две зоны ответственности в Дагестане и одну в Ингушетии.

Выполнение задачи по прикрытию административной границы Чечни, недопущению провоза контрабанды и проникновения боевиков было чрезвычайно затруднено. Полное закрытие административной границы для передвижения граждан и транспортных средств оказалось невозможным по объективным причинам. Пограничные войска прикрывали только участки с наиболее интенсивным движением. Во исполнение указов президента и решений Совета безопасности в ФПС России был разработан план действий, создана система управления, включающая кроме постоянно существующих органов оперативные группы и др.

По решению командующего войсками КОПО предусматривалось во взаимодействии с соединениями и частями Северо-Кавказского округа внутренних войск МВД и управлениями ФСБ сосредоточить усилия по охране государственной и административной границы на направлениях активных действий экстремистских, националистических и контрабандных группировок. Происходило последовательное наращивание усилий в прикрытии границы путем выставления на предполагаемых участках прорыва пограничных постов. В необходимых случаях применялись авиация, морские силы и средства. Войска КОПО усиливались внештатными мотоманевренными группами.

Тактика пограничных войск обусловливалась приемами и методами борьбы НВФ, которые включали: засады, минирование объектов и коммуникаций пограничных войск, обстрелы их позиций, прорывы для совершения диверсионных и террористических актов, нападения наемников, переодетых в форму российских военнослужащих, на пограничные подразделения и колонны для захвата оружия и боевой техники, похищение пограничников в целях получения выкупа или обмена на пленных боевиков и лиц, отбывающих наказание в местах заключения за всевозможные преступления.

Исключительно высокая мобильность незаконных вооруженных формирований вынуждала командование округа совершать маневры имеющимися силами и средствами на наиболее угрожаемых направлениях, непрерывно наращивать плотность охраны государственной и административной границы, создавать резервы, вести жестхую оборону на прикрываемых участках и активные засадные и разведывательно-поисковые действия, наносить огневые удары по противнику, чтобы не допустить прорыва чеченских формирований через административную границу на территорию сопредельных с Чечней субъектов Российской Федерации.

По мере накопления боевого опыта личный состав погранвойск, принимавший участие в чеченском конфликте, постоянно совершенствуя боевое и служебное мастерство, успешно выполнял поставленные задачи. По оценке руководства ФПС РФ, особенно сложная обстановка возникла на административной границе Чечни с Ингушетией в районе населенных пунктов Нижний и Верхний Алкун, Алхасты. Боевики не прекращали попыток минировать приграничную территорию, захвата заложников, прорыва границы в целях проникновения на территорию Ингушской Республики. На дагестано-чеченском участке обстановка была не намного лучше. Только за 1995 г. подразделения погранвойск, дислоцируемые на административной границе Чечни, 119 раз вступали в боевые столкновения с нарушителями. О напряженности обстановки на границе говорит динамика противоправных действий по отношению к пограничникам в первые месяцы военного конфликта. Если за декабрь 1994 г. было совершено одно подобное действие, то в январе 1995 г. их было уже 20, в том числе 13 обстрелов, 5 нападений, 2 случая минирования. Погибли три пограничника, трое были ранены.

Отдельные периоды противостояния были особенно напряженными. Например, только с 3 по 10 февраля 1995 г. было совершено 16 противоправных актов в отношении пограничников. О варварском характере действий дудаевских формирований свидетельствуют события в населенном пункте Ассиновская, где были зверски убиты три пограничника, а их трупы обезображены. Ряд подобных акций предпринимался в целях деморализации пограничных войск. Бандитские вылазки НВФ получали раз за разом все более решительный отпор.

Так, 19 мая 1995 г. в районе пос. Мужичи группа чеченских боевиков численностью более 30 человек совершила нападение на бронетранспортер пограничных войск. Завязался бой, который продолжался около двух часов. Слаженность экипажа, взаимовыручка, приобретенная уже в ходе выполнения служебно-боевых задач на административной границе, вынудили боевиков отступить.

18 июня 1995 г. нападению боевиков подвергся пограничный пост в селении Зиберхали. Соотношение сил было неравным, но пограничники, несмотря на это, остались верными своему воинскому долгу. Умело маневрируя, используя инженерные сооружения и естественные укрытия, они выдержали натиск боевиков. Руководство боевыми действиями умело осуществляли майор И. Пинчук, капитаны И. Бондаренко, В. Бухаров, А. Виноградов, младший лейтенант П. Иваненко, проявившие при этом высокие командирские качества. Геройски действовали в бою младшие сержанты А. Писличин, В. Антропов и другие воины. Акция по уничтожению пограничного поста и захвату оружия, боеприпасов и материальных средств не удалась. Но в этом бою погибли ефрейтор И. Асадуллин, рядовые В. Васильев, С. Красноглазов и С. Рябов. Одна из застав Железноводского погранотряда названа сегодня именем отважного пограничника И. Асадуллина.

У ст-цы Нестеровская в январе 1996 г. неизвестные убили сержанта С. Нензу. Через несколько дней из засады на окраине этой станицы из автоматического оружия практически в упор был обстрелян бронетранспортер, возвращавшийся с поста боевого охранения в расположение мотоманевренной группы. На борту машины находилось восемь человек. В результате бандитского нападения погибли начальник заставы капитан А. Прилуцкий, командир роты материального обеспечения Игнатовской школы сержантского состава старший лейтенант В. Носиков. Еще двое пограничников были тяжело ранены.

Боевые действия на границе требовали соответствующих мер от Главного штаба пограничных войск.

Командованию КОПО постоянно приходилось осуществлять маневры имеющимися силами и средствами в целях безусловного выполнения поставленных перед войсками округа задач, повышения безопасности на особо угрожаемых направлениях. В борьбе с чеченскими незаконными формированиями они использовали жесткую оборону, осуществляли активные засады и разведывательные поиски, наносили огневые удары по противнику в случаях осуществления попыток прорыва через административную границу на территорию сопредельных объектов Российской Федерации. В ходе выполнения служебно-боевых задач неуклонно совершенствовалось взаимодействие войск округа с другими войсками, участвующими в разоружении незаконных военизированных формирований и наведении конституционного порядка в Чеченской Республике, хотя многие проблемы взаимодействия погранвойск с другими войсками долгое время оставались нерешенными.

Чем дольше продолжался военный конфликт в Чечне, тем больше требовалось незаконным вооруженным формированиям оружия, боеприпасов, других материальных средств для ведения боевых действий с федеральными силами. Пополнить боевые запасы было возможно лишь за пределами чеченской административной границы. И чем острее ощущалась надобность в оружии, тем напряженнее становилась жизнь пограничников. Складывающаяся военная обстановка вынуждала действовать активно, вырабатывать новую тактику, непрерывно совершенствовать профессиональное мастерство.

Но, несмотря на полную самоотдачу пограничных частей и подразделений, участвующих в прекращении военного конфликта на территории Российской Федерации, результативность их служебно-боевой деятельности не могла быть достаточно эффективной. Это обусловливалось рядом причин, негативно влияющих на характер и результаты жизнедеятельности пограничных войск.

Одной из таких причин являлось отсутствие правовой базы применения войск во внутренних военных конфликтах. В ст. 30 Закона РФ «О Государственной границе Российской Федерации» говорится: «Пограничные войска охраняют Государственную границу на суше, море, реках, озерах и иных водоемах, а также в пунктах пропуска через Государственную границу… Не допускается использование Пограничными войсками предоставленных им прав для решения задач, не возложенных на них федеральными законами». Служебно-боевая деятельность погранвойск на административной границе ни одним законодательным актом не предусматривается.

Отсутствие четко установленной границы между Чечней и другими субъектами Российской Федерации, режима пропуска граждан и различных грузов с территории Дагестана, Ингушетии в Чечню и обратно, а также отсутствие правовой базы использования пограничных войск во внутренних военных конфликтах ставили пограничников в весьма трудное положение.

Существенно затрудняла выполнение ими служебно-боевых задач прозрачность границ Азербайджана с Турцией и Ираном. Определенные политические силы, будучи заинтересованными в нагнетании напряженности на Кавказе, использовали открытую границу в неблаговидных целях. Например, до введения временных ограничений на пересечение государственной границы из Азербайджана в Россию выехали 16 тыс. человек, а возвратились только 14 тыс. Более 200 иностранных граждан дальнего зарубежья с паспортами СССР, выданными МИД Азербайджана, не получили разрешения на въезд, так как они имели характерные признаки наемников[685]. Пресекались также попытки переправить из Азербайджана в Чечню большие партии оружия…

Негативное влияние на жизнедеятельность пограничных войск оказывало неприятие большинством населения, многими политическими партиями и движениями силовых методов разрешения чеченского кризиса. Совет Федерации накануне (8 декабря 1994 г.) принятия Президентом России Указа «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» (9 декабря 1994 г.) принял постановление «О положении в Чеченской Республике», в котором осудил использование войск в разрешении конфликта. Исполнительной власти было предложено строго руководствоваться Конституцией и федеральными законами при выборе методов и средств для сохранения государственной целостности страны, прекратить вооруженное противостояние и «не допускать применения силы на территории Чеченской Республики до принятия в соответствии с Конституцией Российской Федерации компетентными органами иного решения»[686].

Существенным фактором, влияющим на результативность выполнения пограничниками боевых задач в зоне чеченского конфликта, являлось слабое материально-техническое и финансовое обеспечение. По данным бывшего директора ФПС России генерала армии А.И. Николаева, выставление подразделений погранвойск на административной границе с Чечней осуществлялось за счет уже утвержденного бюджета Федеральной пограничной службы России. Никаких дополнительных ассигнований не производилось[687]. В результате хронического недофинансирования долг КОПО поставщикам к сентябрю 1996 г. достиг почти 15 млрд руб. Помощь от местных организаций в этом же году превысила 9 млрд. руб. и явилась одним из источников финансирования жизнедеятельности пограничников. Но этих средств было явно недостаточно. Например, доставка из Забайкалья на Кавказ в одну сторону только одной мотоманевренной группы обходилась в 1 млрд руб. (по курсу 1996 г.), а в Чечне их насчитывалось более десяти[688]. Только на питание личного состава КОПО, как заявлял командующий войсками генерал-полковник В Л. Земцов, требовалось 460 млн. руб. в сутки. Свыше 30 частей и соединений округа были расквартированы по полевому варианту, в палатках[689].

Ни в какое сравнение не шло материально-техническое обеспечение незаконных чеченских военизированных формирований.

Но особенно негативное воздействие на характер и результаты служебно-боевой деятельности пограничников, участвующих в чеченском конфликте, оказывал криминальный аспект. Он проявился прежде всего в противозаконном накоплении оружия и боевой техники на территории Чечни — одного из субъектов Российской Федерации и в сосредоточении их в руках политической силы, проводящей активную деятельность по разрушению государственной целостности страны.

Криминальный аспект просматривался и в непрерывном пополнении средств ведения войны, материальных, экономических и финансовых ресурсов незаконными вооруженными формированиями в ходе боевых действий в Чечне. На наличие криминала в чеченском конфликте указывалось и на слушаниях в Госдуме по чеченскому вопросу. В ходе обсуждения отмечалось, что не столько из-за границы, сколько из России «поставляются БТР-90, грузовики с оружием и боеприпасами для боевиков. Плати деньги — и оружие будет»[690].

Небезосновательны и многочисленные указания, что наиболее экстремистски настроенные элементы находили моральную и финансовую поддержку со стороны некоторых московских правительственных чиновников и олигархов.

Криминалом являлось и то, что сотни миллиардов рублей, выделенных на восстановление разрушенного хозяйства Чечни, не использовались по назначению, уходили из бюджета бесследно. «Мы можем с большой долей ответственности говорить о том, что для выполнения задач, для ведения боевых действий никто ни в Чечне, ни в Чечню не пробирается горными тропами, — заявлял директор ФПС России генерал армии А.И. Николаев. — Боевики — живые и раненые — вполне комфортабельно передвигаются с соответствующими законным образом оформленными документами. И решить эту проблему невозможно только с помощью проведения определенных мероприятий на государственной границе»[691].

Всему этому пограничники противопоставляли достаточно эффективную систему управления войсками во всех видах их боевой деятельности и формах жизнедеятельности, непрерывное и на максимальном уровне возможностей ФПС России обеспечение служебно- боевой деятельности войск КОПО, организацию взаимодействия и взаимопомощи соединений и частей округа, верность личного состава воинскому долгу, высочайшую ответственность за судьбу общества и государства.

Высокие морально-боевые качества воинов границы были и остаются важнейшим фактором боеготовности погранвойск. Но опыт их участия в чеченском конфликте показал, что способность к действиям в экстремальной ситуации не дается от рождения, а формируется целенаправленной кропотливой работой командиров, воспитателей, организацией повседневной жизни.

Группировка пограничных войск на указанных направлениях выполняла поставленные задачи до конца ноября — начала декабря 1996 г., после чего было принято решение о передаче участков, прикрываемых пограничниками на административной границе с Чечней, под контроль МВД[692].

Подписание 22 августа 1996 г. так называемых Хасавюртовских соглашений о неотложных мерах по прекращению огня и боевых действий в Грозном и на территории Чеченской Республики положило начало прекращению боевых действий и выводу федеральных войск в районы прежней или новой дислокации, но до нормализации отношений центра с ЧР было еще далеко. Каждая из воевавших сторон заявляла о собственной победе. Однако выигрыш чеченской стороны был более очевиден, поэтому от руководства Российской Федерации требовались воля и безграничное терпение для полной и окончательной нормализации положения в Чечне и во всем Северо-Кавказском регионе.

Руководители ЧР, не говоря уже о полевых командирах, как часто называют лидеров вооруженных группировок, не скрывали своей цели на отделение от России. Один из наиболее авторитетных среди них Ваха Арсанов заявил: «Пусть все, кому не нравится Ичкерия, уезжают в свою Россию. Я их в упор не вижу и знать не хочу»[693]. Не только заявления, но и конкретные действия сепаратистов подчеркивали их пренебрежительное отношение к Хасавюртовским соглашениям. Силовые структуры Российской Федерации были выведены из мятежной республики, а разоружение боевиков не проводилось, пленные не выдавались. Активно претворялась в жизнь идея создания так называемого вайнахского государства, предусматривающая включение в состав Чечни Ингушетии, части Дагестана с выходом к Каспийскому морю и отторжение части Ставропольского края.

Руководство России находилось если не в полной растерянности, то в ожидании некоего саморазрешения проблемы. Взрывы в Армавире, Пятигорске, Каспийске, сотни похищенных российских и иностранных граждан, укрепление отрядов боевиков на территории Чечни, нападения на милицейские блокпосты и воинские части и многое другое свидетельствовало о целеустремленности чеченской стороны в достижении своих целей и пассивности официальной власти Российской Федерации в решении проблемы Чечни и Северного Кавказа в целом.

В этих условиях на многих участках КОПО служба была организована по усиленному режиму. Резко ухудшилась криминальная обстановка. В пять раз возросло количество нарушений территориальных вод иностранными судами. Наиболее серьезная ситуация сложилась на российско-азербайджанском участке границы, где за 1996 г. произошло более половины от общего количества задержаний контрабандистов. Только браконьерская добыча осетровой икры, по прогнозам, достигла 200 т в год. Убытки преступных кланов от акций пограничников по задержанию спирта на российско-грузинской границе оцениваются в 4 трл. неденоминированных рублей. Однако противостояние на пропускном пункте «Верхний Ларс» закончилось далеко не в пользу ФПС России. По одной из версий именно в отмщение за честную и принципиальную службу был взорван дом, в котором проживали пограничники Каспийского пограничного отряда. Жертвами стали 54 человека. В 1997 г. были взяты в заложники 10 российских пограничников. В июне 1998 г. подверглись обстрелу отдельная авиационная эскадрилья КОПО и гражданский транспорт в 200 м южнее пропускного пункта «Верхний Ларс».

Все это и многое другое свидетельствовало, во-первых, о том, что социально-политическое положение вокруг Чечни не стало более безопасным, чем до декабря 1994 г. Во-вторых, криминальная обстановка оставалась исключительно опасной как для отдельных граждан, так и для Северо-Кавказского региона и страны в целом. В-третьих, медленно, но уверенно реализовывалось утверждение Масхадова, высказанное им еще в 1997 г.: «Чеченская Республика никогда и ни при каких обстоятельствах не согласится остаться в конституционно-правовом поле России. Никогда в жизни я не поставлю подпись под документом, предусматривающим зависимость от России, в какую бы форму она ни была облечена»[694]. В этом же году высылается российское представительство из Грозного.

Борьба за суверенитет Чечни и фактическая его реализация ничего не давала основному носителю суверенитета — чеченскому народу, а представители других национальностей подвергались таким тяжким притеснениям вплоть до физических расправ, что начали покидать республику в массовом порядке еще до 1994 г., учителя, врачи и другие работники не получали заработной платы. Деньги, регулярно перечисляемые из Москвы, до пенсионеров не доходили. Продолжался отток граждан из Грозного и других населенных пунктов Чечни. Народ стал заложником честолюбивых и корыстных политиков различного масштаба. В силу собственных убеждений и других обстоятельств президент ЧР А. Масхадов превратился в слепого исполнителя воли доморощенных заграничных террористов. Окончательно это стало ясно летом 1999 г.

В ночь с 6 на 7 августа отряды боевиков под руководством террористов Ш. Басаева и Хаттаба численностью до 1,5 тыс. человек вторглись в Дагестан. Их цель состояла в том, чтобы в приграничных районах Республики Дагестан установить власть (якобы по законам шариата) с последующим расширением зоны своего влияния. Банде боевиков противостояли подразделения 102-й бригады ВВ МВД и 136-й отдельной мотострелковой бригады Министерства обороны, входящие в состав временной группировки сил. Террористы рассчитывали на поддержку значительной части населения Дагестана, в первую очередь чеченцев-акинцев. Это был их крупный просчет. Народ Дагестана воспринял вторжение боевиков как агрессию, посягательство на личную свободу и независимость Республики Дагестан.

9 августа по поручению Президента Российской Федерации было проведено заседание Совета безопасности с исполняющим обязанности председателя правительства В.В. Путиным, на котором действия боевиков были оценены как неприкрытая, преднамеренная агрессия международной группы террористов. Была поставлена задача по немедленному выдворению и уничтожению бандформирований. Российская общественность ждала со стороны Масхадова логичных для этой ситуации действий и поведения, но президент Чечни встал под знамена террористов, тем самым разорвал те формальные нити, которые связывали его с народом.

Сложившаяся военно-политическая обстановка в горных районах Дагестана требовала приступить к решению первоочередных задач:

надежно прикрыть государственную границу с Азербайджаном и Грузией, а главное, наиболее опасные направления административной границы Чечни с Дагестаном и с другими субъектами Российской Федерации;

не допустить проникновения наемников и террористов в Чечню и пресечь возможность их ухода на территорию сопредельного государства и территорию субъектов Российской Федерации;

локализовать конфликт в пределах мест постоянной дислокации сепаратистов;

оказать помощь основной группировке федеральных сил по выявлению и уничтожению наемников и террористов.

Органы и войска СКРУ[695], действующие на наиболее опасных направлениях, были усилены за счет резервов командующего и ФПС России. Пунктам пропуска на государственной границе с Азербайджаном и Грузией была поставлена задача по 100-процентному досмотру транспортных средств, следующих со стороны сопредельных государств[696].

В соответствии со сложившейся военно-политической обстановкой в горных районах Дагестана руководство ФПС России конкретизировало зоны ответственности СКРУ. В частности, для прикрытия границы Цумадинского района Дагестана была создана оперативная группа, состоящая из сил и средств Железноводского пограничного отряда особого назначения, подразделений Хунзахского отряда и группы медиков Кисловодского военного пограничного госпиталя. Оперативное управление было возложено на полковника Ю. Родионова, а непосредственное командование — на начальника штаба отряда подполковника А. Орлова. Командование оперативной группой, учитывая опыт боевых действий 1995–1996 гг. в Чечне, организовало оборону, установило взаимодействие с группировками федеральных сил, МВД, ФСБ, военкоматами, местной администрацией, с отрядами самообороны в сельских населенных пунктах. В отличие от кампании 1994–1996 гг. активную поддержку пограничникам оказывают местные жители, исламское духовенство и органы правопорядка Дагестана. «И нам, и пограничникам, — отметил начальник ОВД Цумадинского района подполковник милиции З.М. Гаджимагомедов, — поставлена одна задача — охрана административной границы с Чечней. Поэтому мы поддерживаем взаимоотношения, обмениваемся информацией. Кроме того, возле трех населенных пунктов установили совместные посты»[697].

В зону ответственности Владикавказского и Назранского погранотрядов был включен южный участок российско-грузинской границы. Во взаимодействии с федеральными силами и мобильными нарядами милиции пограничники прикрыли главные транспортные артерии Кавказа — Военно-Грузинскую дорогу, Транскавказскую автомагистраль, а также многие горные тропы, по которым можно доставлять грузы на лошадях и вьючных животных. Выставлены новые погранзаставы в горах.

Эффективной защиты границы не может быть без активных разведывательно-поисковых действий. Особое значение этот вид служебно-боевой деятельности пограничников приобрел в условиях подготовки боевиков к ведению партизанской войны с федеральными вооруженными силами. Об этом свидетельствует оборудование боевиками схронов, тайников, складов оружия и боеприпасов. Один из первых таких схронов обнаружили благодаря разведывательно-поисковым мероприятиям пограничники Хунзахского пограничного отряда на перевале Ягодан.

Конечной же целью участия органов и войск ФПС России в борьбе против сепаратистов являлось взятие под охрану чеченского участка российско-грузинской границы. Первый этап решения этой важной государственной задачи осуществлен накануне 2000 г. Была разработана и осуществлена десантная операция по прикрытию чеченского участка российско-грузинской границы в Аргунском ущелье. Десантно-штурмовая группа, усиленная артиллерией, совместно с десантными подразделениями Министерства обороны РФ высадилась в Аргунском ущелье и взяла под контроль дорогу, проходящую с севера от Грозного на юг до Итум-Кале и далее до нп Шатали на территории Грузии. Участок дороги от Итум-Кале до Шатали был введен в строй в 1998 г., и это направление рассматривалось террористами как стратегическое, недосягаемое для федеральных сил.

На втором этапе операции предусматривалось выставление погранзастав на всем 81-километровом участке границы с Грузией и создание Итум-Калинского пограничного отряда. К исходу марта 2000 г. под контролем пограничников и ВДВ находился весь участок российско-грузинской границы.

Для боевиков эта операция, тщательно разработанная Главным штабом ФПС России и осуществленная под руководством его генералов и офицеров, была крайне неожиданной. Они лишились возможности фактически беспрепятственного пополнения своих отрядов боевой техникой, оружием, боеприпасами и наемниками.

С момента высадки в Аргунском ущелье пограничники участвовали более чем в 30 боестолкновениях с боевиками, в результате которых погибло четыре пограничника и двое получили ранения. 11 января при выполнении боевого задания был смертельно ранен старший бортовой авиационный техник звена — инструктор вертолетной эскадрильи Ми-24 капитан С.А. Артеменко. 22 февраля разведывательно-боевая группа под руководством подполковника М.В. Часткина при проведении разведывательно-боевых действий в районе Омечу обнаружила до 50 боевиков. В ходе столкновения с ними погибли прапорщик В.А. Морозов, старшина контрактной службы В.Н. Навародский и сержант контрактной службы А.В. Морозов. Прапорщики А.С. Шутов и В.В. Кривобоков получили ранения. Ответным огнем пограничники уничтожили часть бандитских групп.

В январе начальник СКРУ генерал-полковник Е. Болховитин и заместитель департамента охраны границы Грузии Г. Хуцишвили подписали соглашение о совместной охране чеченского участка государственной границы. Достигнутая договоренность непременно сыграет важную роль в решении задачи ликвидации НВФ в Чечне.

***

Анализ служебно-боевой деятельности пограничных войск в ходе еще не получившего окончательного разрешения чеченского конфликта позволяет сделать вывод о том, что пограничники, верные своему воинскому долгу и своему народу, продолжают развивать и приумножать традиции защитников границы старших поколений. Результатом деятельности пограничников в зоне чеченского конфликта стало создание заслона наемникам на пути доставки незаконным вооруженным формированиям оружия, боевой техники и материально-технических средств. В ходе выполнения боевых задач 32 пограничника отдали свои жизни, более 90 человек получили ранения, более 20 — познали участь заложников.

Директор Федеральной пограничной службы Российской Федерации генерал-полковник К.В. Тоцкий (с 1998 г.)

Начальник Главного штаба ФПС России генерал-полковник Н.С. Резниченко (с 1999 г.)

Росстйские пограничники в дни антитеррористической операции на административной границе с Чечней. Зима 2000 г.

Пройдут годы, десятилетия… Многие события чеченского конфликта уйдут в историю. Сегодня же непредвзятый взгляд на связанные с ним события позволяет говорить о целесообразности тщательного изучения служебно-боевого опыта участия погранвойск в этом конфликте, и не только изучения форм и способов их использования, но и определения их правового статуса во внутренних вооруженных конфликтах.

***

Вооруженный конфликт в Чечне и гражданская война в Таджикистане стали серьезной проверкой жизнеспособности российской государственности. Особые место и роль в этих непростых событиях истории было отведено Пограничным войскам России, на плечи которых легла основная тяжесть по локализации и предотвращению расползания вооруженного конфликта в Кавказском регионе, а также ответственность за состояние южных рубежей России и ряда Среднеазиатских государств. Причем все это в условиях вооруженного межтаджикского противостояния, которому сопутствуют попытки крупных преступных группировок и их союзов наладить транзитный контрабандный поток наркотиков, оружия и боеприпасов через территорию Таджикистана.

Несмотря на различие событий, происходящих в Чечне и Таджикистане, главная особенность которых состоит в том, что Чечня — часть России, а Таджикистан — сопредельное государство, их объединяет много общего. Прежде всего, речь идет о духовной подоплеке деятельности оппозиции и незаконных вооруженных формирований. Идейными основами моджахедов в Таджикистане и НВФ в Чечне являются крайние проявления исламского фундаментализма, которые не поддерживаются и не поддерживались истинными мусульманами. Много общего у них и в тактике боевых действий, и в их обеспечении, и в жестокости, с которой «борцы за идею» добиваются своих целей. Общим является и то, что, будучи поставлены логикой указанных конфликтов в особые условия, пограничники, используя все имеющиеся возможности, вынуждены бороться за установление мира в регионе с оружием в руках. И от того, насколько эффективно они это делают, зависит во многом национальная безопасность страны.

Конечно, являясь наследниками тех, кто с зелеными погонами на плечах сражался в годы войн и конфликтов XX в., российские пограничники умеют действовать не только в условиях мира. Однако современная обстановка предъявляет к ним особые требования. Это проявилось в необходимости кардинального совершенствования служебно-боевой деятельности с учетом изменившихся в последнее время правовых, социальных, духовно-культурных, психологических, военных оснований для нее. Теория охраны государственной границы, которая определяла деятельность советских пограничников, уже не соответствовала новой обстановке. Поэтому в основу служебно-боевой деятельности ложились уроки, извлеченные из практики нахождения в зонах вооруженных конфликтов, что одновременно отражалось на теории. Экстремальная обстановка, в которой пришлось действовать пограничникам, предопреде лила изменение задач и функций войск, развитие и совершенствование форм и способов их реализации.

В тяжелых условиях — при отсутствии достаточного финансирования, материально-технического обеспечения, трудностях с комплектованием и при этом необходимости прямого участия в боевых действиях — пограничные войска обеспечили высокую надежность охраны и защиты Государственной границы России и тех государств СНГ, где находились группы наших войск. В первую очередь это относилось к участкам границы, охваченным пламенем вооруженных конфликтов.

Опыт и уроки участия Пограничных войск России в чеченских и таджикских событиях чрезвычайно важны в условиях современного геополитического положения страны, характеризующегося сохраняющимся высоким уровнем угроз национальной безопасности. Выводы, сделанные из этого участия, — гарант от повторения ошибок, основа для совершенствования пограничной теории и служебно-боевой практики пограничных войск.

Примечание. Дестабилизация политической обстановки в Таджикистане достигла пика осенью 1991 г., когда подал в отставку с поста президента К. Махкамов. Верховный Совет республики назначил на его место Р. Набиева. Начались преследования лидеров и сторонников демократической и исламистской партий. Последовавшие вслед за этим беспрецедентные 45-суточные «сидения» с голодовкой двух митингующих групп на соседних площадях Душанбе (Шахидон и Озоди) в апреле-мае 1992 г. явились апогеем этапа нагнетания напряженности внутри таджикского общества. Противостояние переросло в политико-религиозный, а затем и в религиозно-клановый конфликт.

Р. Набиев подписал указ о создании национальной гвардии и раздаче оружия, чем положил начало вооруженным столкновениям.

В конце лета 1992 г. совместными усилиями фундаменталистов и демократов был совершен государственный переворот. Началось преследование коммунистов и сторонников Р. Набиева. Вспыхнула гражданская война. Террор, развернутый под зеленым знаменем ислама, охватил весь Таджикистан, а на юге республики начались боевые действия. Исламские фундаменталисты сформировали «правительство национального примирения» и создали многочисленные вооруженные формирования, в основном из бойцов ОМОНа, СБОНа и иных милицейских образований МВД.

В октябре 1992 г. бывшая правящая номенклатура и клановые авторитеты из кулябско-гиссарско-ленинабадских вооруженных формирований пророссийской ориентации создали так называемый Народный фронт и штурмом овладели столицей. Было сформировано коалиционное правительство во главе с Э. Рахмоновым. Фундаменталисты, потерпев поражение, ушли в Афганистан.