6.03.42. Фоминское

Приехал сюда со штабом около 2.00. Сильный мороз. По приезде выпили горячего чаю и по рюмке водки, которую мы прозвали автоконьяк, так как водку нам сбрасывают в баллонах из под бензина, и она имеет отвратительный запах. Этот автоконьяк все ругают и одновременно пьют. У меня были подполковники Вашурин и Билых. Оба славные люди и ценные командиры. Днем пришла почта, а с ней газеты за 3 марта. Комиссар Щелаковский приехал из Дорогобужа и считает, что командир партизанского отряда Киселев настоящий проходимец. Написал об этом генералу Жукову. От 329 сд вернулся разведчик, посланный из 75 кд с моим приказом. Этот разведчик лейтенант Бабичев доложил, что командир 329 сд полковник Андрусенко решил выходить из окружения не на присоединение ко мне, а на восток, т. е. в свою бывшую 33-ю армию. В то же время генерал Жуков ответственность за выход из окружения 329 сд возложил на меня. Сегодня ночью намечено прорвать кольцо окружения 329 сд наступлением с юга. Свой КП переношу на 5–6 км от противника. Написал письма в семью, кроме того, получил ряд писем от незнакомых мне людей, видимо, какие-то сведения о действиях вверенной мне группы сообщаются нашими газетами. Все письма от незнакомых людей проникнуты патриотизмом. Убит комиссар штаба Резник. Он был на аэродроме и, идя по летному полю, вследствие своей глухоты не слышал, что сзади него двигался на взлет самолет, который ударил плоскостью Резника по голове.

6.03.42 г. Наша разведка все более расширяет район своего проникновения. Выясняется, что населенные пункты вдоль основных дорог, как правило, заняты немецкими гарнизонами. Эти гарнизоны чаще всего являются частями и соединениями, отведенными в тыл на пополнение после потерь, понесенных в предыдущих боях и операциях. Вообще говоря, до прихода войск вверенной мне группы редкие населенные пункты не имели немецкого гарнизона, и то обстоятельство, что в настоящее время многие населенные пункты свободны от немецкого постоя, является результатом вынужденного для немцев ухода под давлением сил вверенной мне группы. Я не ошибусь, если скажу, что примерно половину населенных пунктов приходилось освобождать силой, а другие пункты мы обходили, чтобы не связывать себя боем, не задерживаться в нашем движении к намеченной цели. Таким образом, и в тылу, и на флангах у нас оставались немецкие гарнизоны, которые нас беспокоили, так как приходилось заботиться о прикрытии и флангов, и тыла. Например, гарнизон Бабенки мы почти весь уничтожили, немецкий гарнизон Хватов-Завод ушел, избегая боя, Семлевский гарнизон дрался в окружении и, получив подкрепление, удержал за собой Семлево, Дорогобужский гарнизон был уничтожен парашютистами совместно с партизанами, гарнизон ст. Угра (под командованием генерала Мюллера) и прилегающих к нему населенных пунктов частью был уничтожен, но большая часть сил оставалась на ст. Угра и трех населенных пунктах, так как там были большие запасы боеприпасов. Этот гарнизон более месяца находится в нашем окружении.

Прошло уже до 38 суток, как войска вверенной мне группы ведут бои в тылу врага, продвинувшись от Мосальска на ближние подступы к Вязьме и расширив район наших действий до Дорогобужа, Ельни и т. д. Ни боеприпасов, ни продфуража, ни медикаментов у нас уже давно не осталось. Но все это мы достаем на месте и кое-что получаем по воздуху и отбиваем у врага. Численный состав пяти кавалерийских дивизий, 329 сд и 250 вд полка Солдатова не превышает 6 тысяч человек. Кроме того, много раненых, по ориентировочным данным, раненых вверенной мне группы до 1500 человек. Но бывая в частях, я заметил, что часть раненых не желает уходить из части, в особенности у кавалеристов, и предпочитает лечиться в полку в обозе 1 разряда, хотя у нас уже имеется несколько госпиталей из числа попавших в окружение в 1941 году.

В этих госпиталях имеются свои раненые и больные из войск, которые вели бои в этой местности в 1941 году. Количество этих раненых нам еще не известно, но учет их налаживается. В том госпитале, в котором я был лично 1 февраля (Покров), было около 300 раненых, но это был по форме медсанбат, а не госпиталь.

В 23.00 мы выехали на новый КП, причем мороз был крепкий. Я, как всегда, ехал в белом маскхалате с поднятым воротником бекеши, который хорошо сохранял мою шею от ветра, кроме встречного, поэтому я спереди защитил свое горло носовым платком, засунутым за воротник кителя.