Иван Коробейников

В 1984 году, вместе с Геннадием Анатольевичем Згерским, мы проводили операцию в районе Сари-Джуй. Здесь обосновалась группировка инженера Наби, одного из крупнейших афганских бандглаварей. Згерский находился на командном пункте в Московском отряде, а я — на передовом командном пункте, вместе с войсками.

Наша попытка высадить десантно-штурмовые подразделения закончилась неудачно — слишком сильным было огневое противодействие. По договоренности с управлением войск армейского округа летчики нанесли по укреплениям бандитов бомбовый удар. Но… то ли мы дали неверные координаты, то ли летчики ошиблись, в общем, этот удар не пришелся по опорным пунктам душманов. Во избежание потерь, я предложил Згерскому вернуть людей на базу, он согласился.

Заместитель начальника войск Среднеазиатского погранокруга — начальник оперативной группы в ДРА генерал-майор Иван Коробейников во время командировки в ДРА

Докладывать о срыве операции в Москву пришлось, но вместе с предложениями. Удар решено было повторить. Километрах в пяти от опорного пункта моджахедов находилась прекрасная господствующая высота. На эту высоту меня и высадили вместе с десантно-штурмовой маневренной группой. Дождавшись темноты, мы начали обстреливать из миномета опорные пункты на хребте, который занимали моджахеды. Мы им мину — они нам очередь из ДШК. Засекли их от А до Я! Передали новые координаты летчикам. Вот тогда удар пришелся точно по целям! Все опорные пункты (их оказалось шесть) были поражены.

Разведчики очень быстро нашли крупный схрон разбитой группировки в нескольких километрах от базы. Хотя, надо признать, замаскировали его бандиты на совесть. Крыша хранилища, врезанного в склон оврага, была присыпана землей и засажена вереском. Руководил этим поиском Валерий Короленко, тогда капитан. Вместе с разведкой шла боевая группа. Ребята работали четыре часа. За это время моджахеды успели развернуть боевой расчет минометов, намереваясь уничтожить наших разведчиков. Мы, находясь на господствующей высоте, все это видели и страшно волновались за них. Но группа двинулась в обратный путь только выполнив свою задачу. В схроне было обнаружено огромное количество боеприпасов и вооружения. Даже двуствольная зенитная установка! Вывезти мы ничего не успели, все пришлось заминировать и взорвать. По возвращении я, конечно, Короленко отругал — слишком они рисковали! Взять самого инженера Наби нам тогда не удалось.

Через пару месяцев меня направили в Московский погран-отряд руководить очередной операцией. На третий или четвертый день моего пребывания там разведчики привезли афганца. Он умолял забрать его семью из Сари-Джуя и доставить в Кундуз. Жаловался, что оказал поддержку кому-то из представителей народной власти и теперь его преследуют бандиты. Афганец рассказал, что примерно в километре от кишлака Сари-Джуй находится поместье. Там, за высоким дувалом, хранится вооружение одной из групп моджахедов. И как раз сейчас хозяева ушли в Пакистан за новой партией оружия и боеприпасов. А в поместье оставили лишь несколько человек охраны.

На нашем участке в это время шли бои на смежном направлении. И я решил, не информируя ни округ, ни Москву, нанести по этому поместью ракетно-бомбовый удар четверкой вертолетов. Летчики задачу выполнили, а заодно в безопасное место вывезли семью афганцев.

На следующий день в 5 утра я собрался заслушивать доклады операторов и обнаружил на столе стопку телеграмм. Верхняя сообщала, что вчера в 17:00 при нанесении ракетно-бомбового удара по кишлаку Сари-Джуй был убит инженер Наби, о чем начальник Пянджского отряда направил донесение в округ. Я связался с начальником Пянджского отряда. «Так точно, — доложил он. — Когда бомбы упали, обрушился дувал. А он под этим дувалом как раз прятался. Его придавило! Моджахеды его откопали и захоронили временно». (Позднее бандиты собирались перезахоронить Наби в его родном кишлаке.) Назвал и кладбище. Срочно направленная туда разведгруппа информацию подтвердила, привезла фотографии. Теперь можно было докладывать об успехе в Москву!