Глава шестая Рас-эль-Асвад: битва в пустыне

Глава шестая

Рас-эль-Асвад: битва в пустыне

В небольшом городке Эль-Лит было трудно найти верблюдов для продолжения путешествия. Лейтенант фон Мюке нанес визит шейху Эль-Лита; это был первый раз, когда христианин переступил порог его дома. Шейх смог помочь и через два дня моряки собрали около девяноста верблюдов. Мюке купил соломенные коврики для защиты против палящего солнца.

Вечером 28 марта караван покинул город и начал путь через пустыню, нагруженный съестными припасами и водой. Отряд на верблюдах продвигался медленно, по дороге, идущей вдоль побережья, где караваны часто атаковали банды мародеров. Немцы постоянно держали ружья наготове. Как правило, отряд находился в пути с 16:00 до 09:00 или 10:00, в среднем путешествуя от четырнадцати до восемнадцати часов в день. Путешествие подрывало силы. Выкапываемые в песке пустыни ямы глубиной в десять метров давали только зловонную бурую воду.

31 марта колонна находилась почти в дне пути от Джидды и в 11:00 добралась до оазиса. Как и обычно, люди поставили палатки из соломенных ковриков и покрыли их шерстяными одеялами. Под крышей места хватало не всем, но по крайней мере их головы будут защищены от солнца. Приготовление пищи началось практически сразу же. Они по пути собрали сухие дрова и вскоре развели костер. Баранина входила в меню дня.

Район был заселен племенем, которое утверждало, что прямо происходит от Мухаммеда, и славилось своей кровожадностью, безжалостными грабежами и мародерством. Регион назывался Отец Волков.

Как и обычно, отряд продолжал переход до 16:00. Путь привел их к морю через песчаные дюны, по которым несло песок, видимость составляла около четырехсот метров. После того, как моряки перебирались через одну дюну, следующая тут же закрывала путь и вид. Землю покрывали сухие, отдельно растущие пучки травы высотой шестьдесят сантиметров. В лунном свете караван медленно и с трудом шел вперед. Внезапно справа появилась банда из двенадцати-пятнадцати бедуинов, затем исчезла. Это поражало, все произошло за какое-то мгновение. Чтобы подготовиться к возможной атаке, Мюке сформировал две колонны верблюдов. Спать на животных запрещалось. Приготовили ружья, и все офицеры заняли места во главе каравана.

При первых лучах рассвета справа появились горы, все знаки близкой опасности, казалось, исчезли. Бедуины не славились атаками в дневное время. Мюке держал ружье поперек седла. Теперь он расстегнул тяжелый патронташ и медленно поехал в конец каравана. Он преодолел примерно половину пути, когда услышал резкий свист, за которым последовал залп, затем со всех сторон полетел свинец. Мюке поднял ружье высоко в небо, спрыгнул с верблюда и вернулся во главу отряда. Стреляли из засады. Противник, по оценке членов отряда, находился на расстоянии примерно восемьдесят метров.

Не было видно не снайперов, ни членов формирования. С другой стороны, высокие верблюды Мюке хорошо просматривались и стали главной целью врага. К этому времени большинство моряков «Эмдена» расположились рядом с лейтенантом, небольшому подразделению приказали отправляться в конец каравана. Установили пулеметы, которые перевозили на верблюдах, два впереди и два позади каравана. Без дальнейших задержек немцы начали стрелять. Противник сразу же затих. Мюке приказал положить все еще стоявших верблюдов и увести их с линии огня.

Немецкое вооружение состояло из четырех пулеметов, тринадцати немецких ружей, десяти старых и трех новых турецких ружей. Последние распределили среди офицеров. В дополнение имелось двадцать четыре пистолета, но от них польза была только в ближнем бою. Хотя члены отряда определили, что самый тяжелый огонь противника сконцентрирован на левом переднем фланге, его сила все еще оставалась неизвестна. Моряки могли противостоять семидесяти противникам, или даже большему числу. Когда стало светлее, они увидели, что дюны черны от бедуинов, их около трехсот человек.

Немецкие моряки не продемонстрировали ни тени неуверенности. Даже не дожидаясь приказа, они приготовили штыки.

— Вперед бегом марш! — прокричал лейтенант.

С громким криком экипаж «Эмдена » бросился к линии врага. Едва ли кто-то из противников стрелял; они спасались бегством. Вначале моряки атаковали слева, затем в центре, наконец справа. Когда они отогнали врага назад примерно на тысячу двести метров, стрельба полностью прекратилась.

Лейтенант фон Мюке собрал своих людей рядом с караваном. Пулеметы оставались там, где их поставили. Был ранен только один моряк. Когда Мюке поискал арабских проводников, то увидел лишь семерых из двадцати четырех, которые раньше шли с ними. Мертвых не было. Исчезнувших позднее нашли в Джидде.

Большое количество верблюдов пристрелили. Припасы и воду сняли с убитых животных. Не столь жизненно важные предметы оставили позади. Мюке хотел свернуть с пути налево, к морю, мерцающему вдали. Там караван будет в относительной безопасности. К сожалению, по пути не представлялось возможным использовать пулеметы: в отсутствие тачанок их требовалось транспортировать на верблюдах. Теперь караван выстроился четырьмя-шестью рядами. Как и раньше, два верблюда с пулеметами шли впереди и два сзади. Авангард из десяти человек широко растянувшейся цепью встал впереди. Охрана из еще десяти человек замыкала шествие. Еще девять человек, вооруженные ружьями, формировали охрану по флангам с обеих сторон. Вооруженные только пистолетами моряки оставались поближе к каравану. Подразделение в авангарде вел энсин Гирдц, в арьергарде — энсин Шмидт, фланговое — энсин Гисслинг. Сам караван, перевозящий больных, раненого и доктора Ланга, вел энсин Веллманн.

Караван снова медленно пошел вперед, над ним развивался флаг. Надежда, что их противники отказались от попытки, вскоре испарилась. Примерно через десять минут движения невидимый враг обстрелял колонну со всех сторон. Песчаные дюны скрывали движение до расстояния около четырехсот метров, но тут и там над холмиками показывались отдельные прикрытые тюрбанами головы и затем снова исчезали. После каждого выстрела противника поднимались небольшие тучи песка, камушки летели людям в лицо. До того, как они смогли ответить на огонь, атакующие снова исчезли и начали огонь с другой стороны. Вскоре вся местность наполнилась бедуинами. Затем .пришло известие, что подстрелили одного верблюда с пулеметом. Арьергард остановился, чтобы поднять упавшее орудие. Энсин Шмидт попросил нового верблюда, и орудие снова начало действовать. Караван остановили. Это было нелегко, потому что вместе с жандармами большинство погонщиков тоже исчезли.

Через некоторое время Мюке информировали, что один из матросов погиб и энсин Шмидт серьезно ранен. Теперь командование арьергардом взял на себя энсин Веллманн.

Огонь противника усилился. Вскоре бушевала яростная битва, и точно так же быстро она снова закончилась. Что произошло? Два оставшихся жандарма бежали к линии огня, размахивая белыми флагами. Третий объяснил лейтенанту фон Мюке, что его товарищи хотят провести переговоры. Тем временем стало ясно, что это не банда грабителей, и что пока у противника численное преимущество по крайней мере десять к одному, они не могут продолжать марш медленным верблюжьим шагом по открытой местности: они будут под постоянным вражеским огнем.

Моряки воспользовались передышкой, чтобы укрепить свои позиции. При помощи наполненных песком верблюжьих седел, мешков с кофе, рисом и другой провизией моряки «Эмдена» возвели укрепление вокруг отряда. Они яростно выкапывали траншеи и одиночные окопы и хоронили запасы воды. Наполнив песком канистры из-под керосина, они построили вторую линию укреплений в центре лагеря, полтора метра высотой. Они поместили больных, раненых и врача во внутренний круг. Верблюды обеспечивали прикрытие с арьергарда. Четыре пулемета поставили на каждом углу лагеря и защитили песчаными валами. Вокруг лагеря с равными интервалами поставили людей с ружьями; пробелы заполнили моряки с пистолетами. Всем раздали боеприпасы. Лагерь был готов к сражению, когда с другой стороны поступили требования: сдать все оружие, боеприпасы, верблюдов, съестные припасы и воду, а также заплатить одиннадцать тысяч фунтов золотом. Если эти условия будут выполнены, то немецкий отряд может продолжать путь дальше, и его не тронут.

— Они, наверное, сумасшедшие, — пришли к выводу моряки «Эмдена », и это было всеобщим мнением.

Лейтенант фон Мюке ответил осторожно и вежливо:

— Во-первых, у нас нет денег; во-вторых, сдача оружия не является традицией немецких войск.

С этим ответом последний турецкий офицер отправился за своими уже ушедшими товарищами. Несколько остававшихся погонщиков верблюдов также использовали прекращение огня, чтобы скрыться. Теперь с караваном остались только девять проводников.

Снова началась стрельба и продолжалась, пока не спустилась ночь. Немецкая группа лежала, хорошо защищенная за верблюдами и седлами, но осталось не так уж много боеприпасов и промокшие в воде патроны давали осечки. Моряки пытались сберечь патроны для пулемета на случай ночной атаки.

Остальные боеприпасы разделили между теми, кто стрелял из ружей. Во время этой части сражения потерь не было, но попали по нескольким верблюдам. В смысле защиты мертвый верблюд оказывался не менее ценным, чем живой.

Сразу же после спускания тьмы началась работа. В лагере все приготовили, чтобы отбить атаку. Все ружья и пистолеты оставались заряжены, у пулеметов постоянно кто-то дежурил. Люди собирались у внешней стены укреплений. Ничто не двигалось в ночи. Часть воды достали из-под земли и людям раздали морские сухари. Некоторые оставались у орудий, а остальные принялись копать более глубокие траншеи. Мертвых верблюдов требовалось оттащить в сторону. В адской жаре трупы разлагались быстро. Они раздувались, и натянутая кожа лопалась, в результате чего вываливались внутренности. Поскольку дул северный ветер, трупы верблюдов оттащили к южному краю лагеря.

На состояние ружей и пистолетов сильно влиял постоянно летящий песок. Их разобрали и вычистили, по одной партии за раз. Вокруг спусковых механизмов привязывали носовые платки, чтобы не дать песку забраться в них. Выставили дозор, чтобы остальные люди могли поспать. Но они сжимали в руках оружие. Ночь прошла без дальнейших происшествий.

Энсин Шмидт умер от ран, и его похоронили в центре лагеря. Мюке послал гонца, надежного араба, в Джидду до того, как поднялась луна. Ему следовало украдкой пробраться сквозь вражеские линии и сообщить об их отчаянной ситуации военным властям.

За полчаса до восхода солнца все люди проснулись. Всем дали по кружке воды. Следующая возможность попить не представится до заката. Они даже не могли готовить ночью пищу, так как их первая подобная попытка окончилась ранением двух людей. Опять раздали неизбежные морские сухари. Люди наполнили ими карманы.

С восходом солнца с другой стороны заново начался оживленный огонь. Поскольку все немцы находились под укрытиями, то берегли боеприпасы и стреляли только по определенным целям. Это была не грабительская акция и не задержание случайно встреченного каравана, а тщательно спланированная атака. Два самбука стояли на якоре у берега на некотором удалении от лагеря. Между ними и атакующими постоянно проходили передвижения — приходила смена. Большая часть врагов, вероятно, прибыла в этих лодках.

В этот день ранили еще двоих моряков, и кочегар умер следующей ночью. Раненым можно было оказать только минимальную помощь, поскольку лекарства и медицинские принадлежности утонули вместе с самбуком. Под рукой имелись только походные аптечки с «Эмдена», а также несколько бутылок коньяка. Что еще ухудшало ситуацию, так это неприятная вонь, которая стояла над лагерем от разлагающихся верблюдов. Вонь привлекала нежелательных гостей, тысячи черных жуков, которые ползали в траншеях и забирались под одежду. Едва моряки убивали одного, и тут же появлялся новый. О сне не было и речи. Сложилась бесспорно опасная ситуация для раненых, потому что бациллы столбняка размножаются в конском и верблюжьем навозе и разносятся черными жуками.

Яркие головные уборы, которые спасали от жары, сейчас нельзя было надеть: они давали цель противнику. Палящее солнце вызывало раздражение глаз и головную боль. Было так жарко, что люди обжигались, дотрагиваясь до стволов орудий.

Пропитанные жиром верблюжьи седла стали тлеть на жаре. По лагерю распространялся легкий дымок, и тлеющие седла покрыли песком, чтобы предотвратить огонь. Бесконечный ветер разносил мелкий песок над всей укрепленной позицией.

Наполненные песком траншеи приходилось постоянно расчищать. Песок забивался в глаза, уши, рот и нос. Он толстым слоем собрался на потных лицах моряков. Над ними кружили десятки коршунов, любителей мертвечины.

В сумерках моряки усилили бдительность. Враг прекратил огонь. Двух переодетых бедуинами жандармов отправили в Джидду.

В середине ночи звук, напоминающий внезапный резкий выстрел, долетел с направления, где стояли дозорные. Моряки «Эмдена» мгновенно заняли свои позиции. Но это оказалась только стая гиен и шакалов, атакующих трупы верблюдов.

Солнце поднялось в третий раз после начала сражения. Их положение было серьезным. Они не получили никаких известий из турецкого гарнизона. Вода заканчивалась, и в полдень термометр показывал 65° по Цельсию. Мюке отдал приказ, что после опускания тьмы они попытаются прорваться в Джидду, даже если в поле зрения не покажется помощи — и будь что будет. Несколько человек обязательно прорвутся, но, к сожалению, больных и раненых придется оставить.

Недалеко от лагеря они услышали ружейную стрельбу, прогрохотало несколько залпов. Затем появился человек с. белым флагом.

Он сообщил, что противники больше не хотят сдачи оружия и припасов, теперь они требуют только двадцать две тысячи фунтов золотом. Бедуины вероятно заметили приближающиеся турецкие войска и решили удовлетворить хоть что-то из своих прошлых требований. В ожидании подкрепления было необходимо растянуть переговоры как можно дольше. Мюке ответил четко и решительно: нет.

Представитель противника не выглядел обескураженным. Он отошел к своим рядам и вернулся через полчаса с тем же требованием. Пытаясь тянуть время, Мюке объявил, что готов вести переговоры только с командиром. Естественно, командир не появился, вместо этого стал угрожать через подчиненных: если немцы не собираются платить, то будет гораздо больше стрельбы. За угрозой последовали несколько залпов.

Наконец наступила тишина, хотя не было знаков появления помощи. Медленно, осторожно люди «Эмдена» выглянули из-за верблюжьих седел. Ничего нельзя было рассмотреть. Когда ничего не произошло, моряки встали на колени, затем поднялись на ноги. Они рассматривали местность в бинокли. Все равно ничего. Казалось, пустыня проглотила врагов.

Примерно через два часа после того, как были произведены последние выстрелы, к лагерю подъехали два человека на верблюдах, размахивая белым флагом. Показывая, что видят их, моряки подняли военно-морской флаг. Наездники остановились в пятидесяти метрах, спешились, достали молитвенный коврик из мешка, сели на него и стали курить сигареты. Немцы привыкли ко всем видам странного поведения, но что это может быть? Мюке отправил араба расспросить их. Они хотели поговорить с командиром отряда. Они являлись эмиссарами эмира Мекки, который услышал об их трудном положении и со своими последователями прибыл их спасать.

Лейтенант фон Мюке испытывал подозрения. Он широкими шагами направился к эмиссарам, держа в руке оголенную саблю. Моряки «Эмдена» выстроились за его спиной, приготовив ружья к стрельбе. Двое прибывших объяснили, что Абдулла, второй сын эмира Мекки, скоро подъедет во главе своего войска.

Полчаса спустя появилось примерно семьдесят человек на верблюдах. Судя по элегантной одежде и украшениям на животных, это были не простые бедуины. Моряки «Эмдена» поразились. Без какого-либо прикрытия, экзотическая группа подъехала двумя рядами по тридцать пять человек, через пески, где совсем недавно находились сотни врагов.

Их оружие ремнями прикреплялось к спине, спусковые механизмы были обмотаны, а дула запаяны пробками. Они несли большое красное знамя с вышитыми золотом словами из Корана. Под знаменем ехал Абдулла и его доверенные помощники. Войска пели боевую песню, а впереди них шли несколько человек, бьющих в большие барабаны. Хорошего залпа оказалось бы достаточно, чтобы срезать их всех, так что атаковавшие, вероятно, и в самом деле исчезли.

Абдулла приблизился к лейтенанту фон Мюке, поприветствовал его, объясняя, что поспешно прибыл со своими лучшими войсками, как только услышал об атаке. Он очень сожалеет о таком неприятном инциденте, но рад, что прибыл вовремя и смог прогнать нападавших, с которыми вступил в яростную схватку. «Алеман» теперь могут спокойно продолжать путь в Джидду. Абдулла поведет их и обеспечит их водой. Даже получив эти объяснения, немцы все равно испытывали подозрения. Они не исключали, что это еще одна ловушка. Но их запас воды подошел к концу, и им требовалось продолжать путь.

Они с трудом принялись нагружать верблюдов. Без погонщиков работать с животными было нелегко; обращение с верблюдами никогда не включалось в учебные пособия для германского Военно-морского флота. Из ПО животных застрелили 40, поэтому многочисленные мешки и коробки пришлось бросить.

Через несколько минут они проходили по позиции, которую в пустыне занимали их недавние противники. Проезжая по этим траншеям, моряки «Эмдена» оглянулись на свой брошенный лагерь и увидели, как к нему со всех сторон стекается армия вооруженных бедуинов, примерно триста человек. Они набросились на припасы и забрали все, что оставили моряки. Теперь стало ясно, что есть связь между присланной эмиром группой и их противниками. Рука Мюке коснулась пистолетной кобуры. Абдулла быстро заверил его, что больше не будет сделано ни одного выстрела. Раздраженные моряки «Эмдена» продвигались вперед. Песчаные дюны перешли в плоскую каменистую голую местность.

На самом ли деле войска эмира ведут честную игру? Мюке решил проверить их. Через несколько часов он сказал Абдулле, что его люди устали и им требуется небольшой отдых. Абдулла объявил, что желание немца для него — приказ. Люди разбили лагерь, а лейтенант присоединился к Абдулле на молитвенном коврике.

Поскольку бедуин говорил на прекрасном французском, они оживленно беседовали. Мюке сделал несколько льстивых замечаний о людях Абдуллы; он никогда не ожидал встретить таких отличных бойцов в центре пустыни. Он особенно восхищался их оружием. Арабы обрадовались этим комплиментам. Каждый из них хотел показать свое оружие. Мюке очень внимательно слушал и наблюдал, используя возможность исследовать стволы. Все оказались безупречно чистыми, ни из одного не сделали ни одного выстрела. Сражение, в котором Абдулла наголову разбил противников Мюке, оказалось наглой выдумкой. Таким образом тайна была разгадана: перед немцами находился враг и друг в одном лице.