ВСЕБЕЛОРУССКИЙ СЪЕЗД И РАДА СЪЕЗДА
ВСЕБЕЛОРУССКИЙ СЪЕЗД И РАДА СЪЕЗДА
Важным событием в истории Белоруссии стало проведение в Минске 18-31 (5-18) декабря 1917 года Всебелорусского съезда, или Первого Всебелорусского конгресса. Это действительно был первый в белорусской истории общенациональный форум. Делегатов на съезд избрали белорусские общественные организации (около двух третей делегатов), причем оккупированные немцами западные земли были представлены выходцами из этих областей. Широкое представительство имели белорусы-военнослужащие (примерно треть делегатов).
Организаторами созыва Всебелорусского конгресса стали Великая Белорусская Рада (в Минске) и Белорусский областной комитет при Всероссийском совете крестьянских депутатов (в Петрограде). Целью работы съезда было заявлено определение государственно-политического и национально-культурного статуса Белоруссии в условиях распада бывшей Российской империи, ускоренного переворотом 7 ноября (25 октября) в Петрограде. Кроме того, делегаты съезда учитывали угрозу утраты западной части Белоруссии в пользу Германии в случае заключения большевиками сепаратного мирного договора.
Всебелорусский съезд должен был избрать орган власти, к которому все демократические партии и власти Белоруссии (Северо-Западного края) относились бы с доверием и входили бы в его состав.
Однако инициаторы съезда по-разному подходили к решению главных вопросов. Великая Белорусская рада объединяла сторонников национальной идеи, среди которых преобладали члены партии Белорусская Социалистическая Громада. Они хотели провозгласить на съезде независимость Белоруссии.
В отличие от них, Белорусский областной комитет представлял сторонников автономии Белоруссии в составе РСФСР И если сторонники ВБР рассматривали ситуацию с национальных позиций, то «областники» — с общероссийских. Они боялись потерять в лице России своего могущественного опекуна.
Между тем, признав власть советов в России, ВБР не признала ее в Белоруссии. Она имела к тому достаточные основания. Созданные здесь после переворота в Петрограде органы советской власти — Исполком советов Западной области и Западного фронта (Облисполкомзап) и его органы, представляли в основном фронтовых солдат (из российских губерний), которым как элементу пришлому и временному были чужды интересы белорусского народа, вопросы его общественной, экономической и культурной жизни. В составе Исполкома советов Западной области РСФСР (бывшего Северо-Западного края) военнослужащих Западного фронта было в полтора раза больше, чем представителей крестьянских депутатов Минской и Виленской губерний и советов рабочих и солдатских депутатов городов Белоруссии (включая Смоленскую губернию). А президиум Облисполкомзапа состоял исключительно из представителей фронта, среди которых не было ни одного белоруса. Поэтому Великая Белорусская рада и не считала эту власть законной.
Что же касается членов Белорусского областного комитета, то они были лояльными по отношению к Совнаркому РСФСР, Исполкому Западной области и Облисполкомзапу, но надеялись при установлении новой (белорусской) власти получить должности в ее руководстве.
Совнарком РСФСР (председатель В.И. Ленин) и его орган — народный комиссариат по делам национальностей (комиссариат возглавлял И.В. Сталин) поддержали «областников», так как их позиция больше отвечала интересам большевиков. 15 (2) декабря 1917 года Совнарком под председательством Ленина постановил выделить Белорусскому областному комитету 50 тысяч рублей для организации съезда. Сталин поставил условием, что Всебелорусский съезд собирают совместно Белорусский областной комитет и Облисполкомзап, а Великая Белорусская рада в этом соглашении вообще не упоминалась{4}.
Таким образом, большевики с самого начала стремились расколоть белорусское национальное движение и предотвратить демократическое решение вопроса о самоопределении белорусского народа, хотя в своих декларациях они формально провозгласили такое право. Большевики из кругов местного руководства в Минске с большим подозрением отнеслись к словам «Беларуская Рэспублжа», несмотря на то, что на съезде было много сторонников автономии Белоруссии в составе России и они (эти сторонники) не выступали против власти советов.
Часть делегатов (300 человек) собралась уже 18 (5) декабря в городском театре Минске. В последующие дни продолжали прибывать делегаты из разных мест Белоруссии, а также из России и Украины. Их направляли белорусские воинские формирования, губернские земства, уездные и волостные органы самоуправления, советы крестьянских, рабочих и солдатских депутатов, профсоюзы, комитеты беженцев и т.д. Всего к 27 (14) декабря на съезде были зарегистрированы 1872 делегата, в том числе 1167 (62%) с правом решающего голоса и 705 (38%) с правом совещательного голоса. Большинство участников съезда происходило из социальных низов (крестьян, рабочих, солдат и матросов), остальные представляли средние слои общества.
Общее число участников съезда не было постоянным: вплоть до последнего дня работы съезда прибывали новые делегаты. В то же время некоторые делегаты, в основном из крестьян, по разным причинам досрочно покинули съезд и уехали. Делегаты объединялись в землячества (по белорусским губерниям) — Виленское, Витебское, Гродненское, Минское, Могилевское, Смоленское.
Политическая ориентация делегатов Всебелорусского съезда соответствовала господствующим настроениям в обществе, которое в тот период склонилось в сторону левых радикалов. Подавляющее большинство участников съезда было охвачено социалистической идеей в разных ее оттенках. Голоса либералов едва были слышны, а представителей консервативных кругов на съезде вообще не было.
В первые же дни работы съезда выделились фракции. В тот период среди делегатов преобладали сторонники Великой Белорусской рады и Центральной Белорусской войсковой рады. Среди них наибольшим стремлением к созданию белорусской государственности выделялись члены партии Белорусская Социалистическая Громада и близких к ней социалистических групп, которые объединились в Социалистический блок.
Другая часть делегатов заявила о своих симпатиях к партии левых эсэров (входивших в то время вместе с большевиками в состав Совнаркома в Петрограде) и к партии большевиков. Эта группа делегатов создала Левую фракцию. Ее руководители Ф.Г. Шантырь, B.C. Фальский, М.М. Костевич[10] и другие, оставаясь белорусскими патриотами, наивно рассчитывали на паритетные соглашения с центральными и местными органами большевистской власти.
По мере прибытия новых делегатов, особенно из России, усиливалась фракция «областников», состоявшая из членов российских партий социалистов-революционеров (эсэров), народных социалистов и меньшевиков. Эта группа представляла преимущественно православных белорусов, выступавших за тесную связь с Россией.
Официально съезд открылся вечером 20 (7) декабря. Но еще неделю шло согласование основных документов между разными фракциями. Только 28 (15) декабря съезд приступил к обсуждению и принятию основных резолюций и постановлений. До 30 (17) декабря продолжались споры между сторонниками Великой Белорусской Рады — с одной стороны, и Белорусского областного комитета — с другой.
Представитель Социалистического блока и военной секции съезда Томаш Гриб выступил с предложением — «Провозгласить Белорусскую Демократическую Республику как составную часть Федеративной Российской Республики». С такими же предложениями выступили и другие сторонники ВБР. Ни один из них не предлагал отделение Белоруссии от России. Однако «областники» резко протестовали против самого понятия «Белорусская республика» — пусть даже как субъекта Российской Федерации.
Большевистское руководство в Минске во главе с А.Ф. Мясниковым с тревогой наблюдало за работой съезда. Оно боялось потерять контроль над ситуацией и утратить власть. В свою очередь, делегатам съезда придавали уверенность в противодействии большевикам письменное заверение наркома по делам национальностей И.В. Сталина, согласно которому постановления съезда будут обязательно признаны Совнаркомом и другими органами власти советов.
Справка: Мясников Александр Федорович, точнее — Мясникян Александр Аствацатурович (1886-1925). Родился в Нахичевани-на-Дону В 1903 окончил Нахичеванскую армянскую духовную семинарию. В 1905—06 учился в Лазаревском институте в Москве. Вступил в РСДРП. Летом 1906 работал в рабочих кружках Ростова-на-Дону, был арестован и выслан в Баку, где работал в революционных кружках до 1908. В 1908-09 вел работу в революционных кружках Тифлиса. В 1909—11 учился на юридическом факультете Московского университета, в 1912—14 — работал в Москве помощником присяжного поверенного, занимался литературной и пропагандистской деятельностью.
С 1914 прапорщик в запасном полку. После Февральской революции 1917 — член Минского комитета РСДРП(б) и редактор газеты «Звезда». С сентября 1917 председатель Северо-Западного областного комитета РСДРП(б), с октября также член Военно-революционного комитета Западного фронта.
В ноябре 1917 года Минский съезд советов солдатских депутатов Западного фронта избрал его командующим фронта. С января 1918 председатель Исполкома советов Западного фронта. С января 1919 председатель Центрального исполкома и Центрального бюро РСДРП Белоруссии.
В 1919-21 член Московского горкома РКП(б), секретарь горкома, член президиума Моссовета. Летом 1920 начальник политуправления Западного фронта. В 1921 председатель СНК и нарком по военным делам Армении. С лета 1922 в Тифлисе, председатель Союзного Совета Закавказской федерации, затем секретарь Закавказского краевого комитета РКГТ(б), член РВС Кавказской армии. Далее член РВС СССР и член президиума ЦИК СССР. На XII (1923) и XIII (1924) съездах партии избирался кандидатом в члены ЦК РКП (б). 22 марта 1925 погиб в авиационной катастрофе.
Автор ряда трудов по теории и истории революционного движения, а также об армянской литературе. Редактор газет «Коммунистический труд» (Москва), «Советская Армения» (Ереван, на армянском языке), «Заря Востока» (Тифлис).
В ночь с 30 на 31 (с 17 на 18) декабря делегаты съезда приступили к обсуждению вопроса о провозглашении Белорусской Республики. Они были обеспокоены ходом мирных переговоров делегации РСФСР с делегациями Германии и ее союзников, начавшихся в Бресте 22 (9) декабря 1917 года и проходивших без участия представителей белорусского народа.
Из-за накала прений был объявлен перерыв для выработки компромиссной формулы организации власти, которую выработала Рада съезда. Во втором часу ночи 31 (18) декабря 1917 года в зале заседаний был зачитан текст проекта постановления съезда. Делегаты, особенно крестьяне, пожелали прослушать резолюцию трижды, настолько она была важной для всех. Затем началось голосование по пунктам. Под бурные аплодисменты единогласно был принят первый пункт:
«Закрепляя свое право на самоопределение, провозглашенное российской революцией и утверждая республиканский демократический строй в пределах Белорусской земли, для спасения родного края и ограждения его от раздела и отторжения от Российской Демократической Федеративной Республики, 1-й Всебелорусский съезд постановляет: немедленно образовать из своего состава орган краевой власти в лице Всебелорусского совета крестьянских, солдатских и рабочих депутатов, который временно становится во главе управления краем, вступая в деловые сношения с центральной властью, ответственной перед советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов»{5}.
Такая формулировка объединяла все политические силы, представленные на съезде. Она отвечала тогдашним настроениям белорусского общества — не выходить из состава Российской демократической федерации народов. В то же время совершенно определенно создавалось государственно-административное образование, со своими органами власти в виде системы советов разного уровня. Белорусы избрали демократический путь развития. Появлялась возможность достижения компромисса с местными органами большевиков.
Во как раз компромисса и не хотело большевистское руководство Западного фронта и Западной области. Интернациональная, чуждая интересам белорусского народа группировка во главе с Мясниковым стремилась парализовать работу съезда, так как успех съезда означал для них утрату своей власти в фактически чужой стране. Поэтому Совет народных комиссаров Западной области и фронта ночью 30 (17) декабря 1917 года принял решение разогнать съезд. В постановлении наркомата внутренних дел, которое подписал председатель Совнаркома Западной области и Западного фронта Карл Ландер (1884-1937), латыш по национальности, было сказано:
«Оцепить здание, где происходит заседание Белорусского съезда, арестовать президиум съезда, а равно избранный им орган краевой власти, созвать со съезда т.т. большевиков и стоящих на точке зрения советской власти, и самый съезд объявить распущенным».
В ночь с 30 на 31 (с 17 18) декабря этот приказ руководства большевиков был выполнен. Член временного бюро ВРК Западного фронта Н.И. Кривошеий ворвался с подчиненными ему солдатами в зал, где происходило заседание съезда, и начал разгонять делегатов съезда[11].
Разгон съезда описал свидетель:
«Около 3 часа ночи Рада съезда закончила работу над резолюцией. Председатель начал ее читать перед всем съездом. В этот момент подошли к столу президиума два солдата и, назвав себя, первый «комиссаром Западной области», а второй — «начальником минского гарнизона», сказали, что пришли арестовать президиум и разогнать Съезд.
Тогда, при них же, председатель Съезда огласил первый пункт резолюции, где Белоруссия провозглашалась республикой. Пожалуй, весь съезд единогласно утвердил этот пункт.
Вдруг откуда то послышался голос: «Товарищи, наш дом окружен войском! Около него стоят пулеметы и броневики!» В зале поднялся шум. Тогда обратился к Съезду с речью «начальник гарнизона» Кривошеий. Покачиваясь на ногах, крепко выпивши, он начал говорить. Но из-за шума сначала нельзя было ничего разобрать. Только потом, когда немного утихло, послышались бессвязные фразы «начальника», которые он закончил вот так: «А теперь я распускаю ваше собрание».
При этих словах в зал вошли вооруженные солдаты. Общими силами их вытянули за двери и после звука «Марсельезы» кто-то громко сказал: «Братья белорусы! Мы видели жандармов Николая II, сегодня мы увидели жандармов в свободной революционной стране, под маской большевистских комиссаров, на свободном съезде свободного народа!».
Вновь ворвались солдаты, разбирая баррикады из стульев и скамеек, набросанные делегатами Съезда, крестьянами и солдатами. Под пение траурного марша выводили арестованный президиум и многих из видных работников Съезда. Арест продолжался всю ночь. Приклады работали направо и налево. Постепенно пустел зал. Гасли лампы. А в темном углу сидел седой дед-крестьянин. Плечи его вздрагивали. Он плакал, как дитя»{6}.
Но съезд не закончился. Вместо арестованного президиума делегаты немедленно избрали новый президиум, и съезд успел принять еще одну резолюцию против диктаторских действий большевиков. После этого были арестовано еще 26 человек, а последние делегаты разошлись только утром.
В это время на съезд приехала из Петрограда еще одна делегация, представлявшая только что созданную в Петрограде Белорусскую СДРП (большевиков). Эта делегация по телеграфу послала свой протест главе Совнаркома Ленину, а не получив от него ответа, по телефону обратилась к наркому по делам национальностей Сталину, но он тоже не ответил на жалобу большевиков-белорусов. Разочаровались в политике руководства большевистской партии и «областники» (члены Белорусского областного комитета из Петрограда), которые после разгона съезда прекратили активную деятельность.
* * *
Несмотря на разгон съезда, на следующий день, 31 (18) декабря в 10 часов утра делегаты съезда, не афишируя его продолжение, собрались в минском депо Либаво-Роменской железной дороги, где под охраной белорусской милиции и железнодорожников продолжили заседание. Была принята новая резолюция:
1. Считать, что Первый Всебелорусский Съезд разогнан силою.
2. Раду (Совет) Съезда (в составе 67 человек) признать исполнительным органом Съезда.
3. Считать Раду Съезда высшим учреждением Края и поручить ей всю полноту власти в Белоруссии.
4. Пополнить Раду делегатами земств.
5. Считать распущенными все белорусские организации, существовавшие до этого, кроме Центральной Войсковой рады, которая существует как орган, подчиненный Раде Съезда.
В качестве легального органа власти продолжала действовать Рада Всебелорусского съезда во главе с социалистом Язэпом Лёсиком (1883-1940), специалистом в области белорусского языка (Лёсик был дядей известного белорусского поэта Якуба Коласа). Рада продолжала заседать полулегально в помещениях депо под охраной рабочих. Она стала юридической преемницей всей полноты власти съезда.
3 января 1918 года (22 декабря 1917) рада создала Исполнительный комитет Рады Всебелорусского съезда из 10 человек во главе с Язэпом Воронко (1891-1952). Ему поручили заняться белорусизацией советов на территории Белоруссии, а в подходящий момент взять власть в свои руки. Этот Исполком стал прообразом белорусского правительства. Но в начале 1918 года, когда в Белоруссии восторжествовали большевики, он действовал в полулегальных условиях.
Власть большевиков фактически установилась только в городах и крупных местечках, и особенно — на фронте. Так, в Минске большевистские власти не успели до весны закрыть даже Дом губернского дворянского собрания, это учреждение продолжало действовать.