ДЕНЬ СОРОКОВОЙ Вторник, 26 августа

ДЕНЬ СОРОКОВОЙ

Вторник, 26 августа

Готовясь к новому наступлению, штабисты и воины передовой линии работали с полной отдачей сил, с надеждой на то, что наконец-то противник получит сполна все, что заслужил. Энергия Жукова, его уверенность в возможной победе придавали новые силы командирам и красноармейцам. Уже не стоял так остро, как в июле, вопрос о наведении дисциплины и порядка в сражающихся частях. Войска обрели свое лицо, было бы оскорбительно теперь сравнивать их со стадом баранов. Главное состояло в изучении боевого опыта, передаче его новичкам, извлечении должных уроков из имевшихся просчетов.

А Жуков все подбрасывал и подбрасывал вопросы и вопросики своим подчиненным. Они отвечали ему. На днях особисты проинформировали его о том, что недостаточно осторожно обращаются некоторые командиры с новейшим, чрезвычайно секретным оружием — реактивными установками М-13. Был зафиксирован случай, когда вопреки инструкции главного артиллерийского управления с установки М-13 производилась стрельба одиночными выстрелами. Однажды третья батарея М-13 после производства выстрелов в течение двух дней стояла на одной и той же позиции в районе села Николаевское. В результате, утверждали особисты, она была демаскирована, засечена противником и подверглась обстрелу. На огневой позиции 100-й стрелковой дивизии первая батарея М-13 оставила ящик с двумя секретными снарядами. При отправке в город Москву для ремонта материальной части была попытка сфотографировать установку.

Подобное не должно повториться! И Жуков 26 августа издал приказ войскам Резервного фронта «О нарушении инструкции ГАУ Красной Армии по применению новых установок М-13 в 24-й армии». Командующий фронтом приказал генерал-майору Ракутину немедленно произвести строжайшее расследование с целью выявления виновников, допустивших перечисленные выше нарушения и отступления от правил боевого использования установок М-13. Далее следовал целый ряд указаний о том, как надлежит сохранять от противника секретное оружие (ЦАМО РФ. Ф. 219. Оп. 684. Д. 4. Л. 49, 50).

В этот же день штаб фронта получил директиву Ставки. Во втором пункте ее было сказано:

«Войскам Резервного фронта, продолжая укреплять главными силами оборонительную полосу на рубеже Осташков, Селижарово — Оленино — р. Днепр (западнее Вязьмы) — Спас-Деменск — Киров, 30 августа левофланговыми 24-й и 43-й армиями перейти в наступление с задачами: разгромить ельнинскую группировку противника, овладеть Ельней и, нанося в дальнейшем удары в направлениях Починок и Рославль, к 8 сентября 1941 года выйти на фронт Долгие Нивы — Хиславичи — Петровичи…» {Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. С. 121, 122).

В соответствии с этой директивой Жуков издал свои приказы войскам 24-й и 43-й армий. Командованию 43-й он поставил задачу овладеть городом Рославлем, а 24-й — городом Ельней. Оба приказа содержали четкие указания о том, как должны быть обеспечены главные удары, как использовать ту или иную дивизию, артиллерию, авиацию и т. д. Подчеркивалось, что всю подготовку операций необходимо вести с особой секретностью… Красноармейцам, младшим командирам и командирам взводов задачу на наступление объявить за пять — шесть часов до начала атаки.

Благодаря тому, что разработка плана наступательной операции велась одновременно в штабе фронта и в штабе 24-й армии, благодаря постоянным контактам с Жуковым генерал-майор Ракутин уже 26 августа подготовил боевой приказ своим войскам. В нем давалась более точная, чем прежде, оценка противнику, с которым предстояла решающая схватка. На этот раз не упоминались мелкие его группы, а указывалось, что войскам армии противостоят 15-я, 137-я, 268-я, 292-я пехотные дивизии и части 10-й танковой дивизии. Предполагалось, что у немцев имеются резервы, расположенные в районе Болтутина, и уверенно отмечалось, что подвижные войска противник сосредотачивает на брянском направлении.

Полуокруженные части противника занимали оборону по фронту: Батаево, Садки, Быково, Устинове, Ушаково, Ольшки, Чужумо-во, лес Гричанино, высота западнее Клемятина, Пронино, высоты 251,4, 270,2, река Липка, Стройна, Скоково, Леоново.

Правый сосед ракутинских войск — 20-я армия Западного фронта. Она наступала в общем направлении: станция Клоково — станция Рябцево. Граница с ней проходила по линии Большая Нежода — Пересна.

Левый сосед — 43-я армия. Она наступала в общем направлении Городчанка — Красники — Рославль, граница с ней проходила по линии Павлиново — Передельники — Орлы — Егорьевка — Хиславичи.

Задача 24-й армии состояла в том, чтобы, нанося удар своими флангами и центром, окончательно окружить и захватить в плен всю ельнинскую группировку противника. Начало наступления намечалось на утро 30 августа, однако час атаки пока оставался в секрете.

Крайней на правом фланге наступающих ракутинских войск оставалась 102-я танковая дивизия со 105-м артиллерийским полком, первой батареей 42-го дивизиона реактивных установок М-13 и одним дивизионом 544-го гаубичного артиллерийского полка.

Левее 102-й по-прежнему находилась 107-я стрелковая дивизия. Для ее усиления выделялись 275-й корпусной артиллерийский полк, 573-й пушечный артиллерийский полк, два дивизиона 544-го гаубичного артиллерийского полка, вторая и третья батареи 42-го дивизиона ракетных установок М-13 и 14-й воздухоплавательный дивизион.

Ближе к центру выступа и в его центре, справа налево, шли позиции 100-й стрелковой, 103-й моторизированной, 19-й, 309-й и 120-й стрелковых дивизий с их артиллерийскими полками. На левом фланге готовились к наступлению 106-я моторизированная и 303-я стрелковая дивизии. Они составляли южную ударную группу и были усилены: 106-я дивизия — 305-м пушечным артиллерийским полком и звеном корректировщиков самолетов-бомбардировщиков, 303-я дивизия — 540-м стрелковым полком подполковника Шутова 120-й дивизии, двумя дивизионами 488-го корпусного артиллерийского полка, 24-й минометной батареей реактивных установок М-13.

Таким образом, впервые в полном составе должна была вступить в бой 309-я стрелковая дивизия полковника Ильянцева и впервые вводилась в бой необстрелянная, но достаточно усиленная 303-я стрелковая дивизия. Командовал ею полковник Н.П. Руднев.

В конце дня в Волочке, в штабе армии, при соблюдении всех правил маскировки и секретности, состоялось совещание командиров дивизий и отдельных артиллерийских частей, которым были поставлены задачи в соответствии с боевым приказом № 023. Они были достаточно сложны. Наступающим войскам уже в первый день приказывалось занять целый ряд деревень и, развивая успех, третьего сентября покончить с ельнинской группировкой противника, выйти на фронт: Беззаботы, Ново-Тишово, Кукуево, в дальнейшем наносить удар в направлении на Починок.

Совещание проходило в спокойной, деловой обстановке. Командующий фронтом Г.К. Жуков внимательно слушал командиров, давал поручения по существу поднимаемых ими вопросов и требовал, чтобы войска были подготовлены во всех отношениях. Никаких мелочей, все важно! Стараясь подстраховать войска от осложнений в бою, он предупредил командиров о возможных внезапных контратаках танков противника и приказал в районах Вязовки, Ушакова, на дороге Пожогино — Клемятино, у деревень Титовка, Сухой Починок, Погарное, Передельники иметь противотанковую артиллерию и саперные роты с минами и бутылками КС. На танкоопасных направлениях Жуков приказал расставить бронемашины и танки с малопригодной ходовой частью, вооруженные пушками.

Командиру 102-й танковой дивизии полковнику Илларионову вменялось в обязанность во время наступления для непрерывной поддержки пехоты и более точного установления местонахождения целей посадить на танки KB и Т-34 артиллерийских командиров со средствами связи. Их задача — смело выдвигаться вперед и управлять огнем дивизиона, артгруппы.

Более конкретные, чем прежде, задачи получили и сами танкисты. Они должны были уничтожить минометы, огнеметы, пулеметы и другие огневые точки противника. При этом танкам и KB предлагалось уничтожать противотанковые пушки противника с дистанции не ближе тысячи метров. Средним и малым танкам наступать совместно с пехотой, уничтожая огневые точки противника и отражая его контратаки.

Основной удар планировалось наносить артиллерийскими частями. Уже к 21 часу 28 августа артиллерия должна была быть готовой к наступлению и 29 августа начать внезапные удары с дальних позиций. Задачи, поставленные перед артиллеристами, заключались в следующем:

а) подавить и уничтожить уцелевшие огневые точки на переднем крае и в глубине обороны противника;

б) поджечь леса, поля и населенные пункты;

в) разрушить ДЗОТы и инженерные сооружения;

г) уничтожить артиллерию, минометы и огневые точки противника в полосе наступления ударных групп;

д) наступление войск обеспечить надежной противотанковой обороной от возможных контратак противника;

е) произвести дальние огневые нападения по сосредоточениям войск противника.

Армейская авиация должна была выполнить три основные задачи:

а) зажечь леса и посевы в районе населенных пунктов Беззаботы, Малая Нежода, Садки (южная окраина), Перганово, Дорогинино, Софиевка и Устиново;

б) уничтожить артиллерию и минометы противника на участках 102-й танковой и 107-й стрелковой дивизий;

в) обеспечить 102-ю танковую, 107-ю и 100-ю стрелковые дивизии от воздушных атак противника.

Каждого красноармейца и командира перед наступлением планировалось снабдить сухим пайком и полной флягой воды.

И опять об особой секретности подготовки. «Документы, в какой-либо степени характеризующие подготовку наступления, по радио и проводной связи не передавать, — говорилось в приказе № 023. — Приказы писать от руки в двух экземплярах. Задачи командирам частей командиры дивизий ставят лично. Один экземпляр приказа хранит лично у себя начальник штаба дивизии, а второй экземпляр выслать с особо доверенным лицом в штаб армии. Командирам дивизий приказы и планы наступательного боя доложить командарму к 14 часам 29 августа 1941 года» (ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 5. Л. 194–197).

Поскольку наступление готовилось с особой секретностью. Военный совет армии не разрабатывал письменного обращения к воинам. Вся политическая работа была перенесена на передовые рубежи, главный упор делался на индивидуальные и групповые беседы с бойцами. Внимание политработников сосредоточивалось на двух задачах: военной и моральной подготовке красноармейцев и их ближайших командиров к смелым и решительным действиям в нелегком, очень жестоком бою. Однако наряду с качественной подготовкой не снимался вопрос о количественном составе рот, батальонов, полков. На совещании командиры дивизий просили командование лучше обеспечить соединения личным составом.

Анализ кадрового обеспечения, сделанный заместителем начальника штаба армии полковником Ивановым, подтверждал правоту командиров. В период с 18 по 26 августа на пополнение частей 24-й армии поступило 23 маршевых батальона по тысяче человек каждый, т. е. всего двадцать три тысячи. Можно было бы этим количеством людей заселить приличный районный городишко. Городок из взрослого мужского населения! А для армии такого пополнения оказалось недостаточно, растеклось оно по усам-бородам. Две тысячи человек ушли на формирование 185-го запасного стрелкового полка, шесть тысяч человек получила 107-я стрелковая дивизия, 4000 — сотая стрелковая, по 3000 — 19-я и 106-я дивизии, по две тысячи — 102-я и 103-я дивизии и одна тысяча досталась 120-й стрелковой дивизии. Точь-в-точь: 23 000.

После приема такого пополнения дивизии, действующие на ельнинском направлении, имели рядового и младшего начальствующего состава в пределах 70—100 процентов к штатному расписанию. Но ощущался большой некомплект начальствующего состава, особенно в среднем звене — командиров взводов и рот. Исходя из этих цифр, командование армии в целях дальнейшего повышения боеспособности частей просило командующего Резервным фронтом дать указания о доукомплектовании всех дивизий армии начальствующим и рядовым составом в количестве: среднего начсостава — 991 человек, младшего начсостава — 5719, рядового состава — 18 420 человек, всего — 25 130 красноармейцев и командиров.

У Жукова такого резерва не было, но он хорошо понимал, что с возобновлением ожесточенных боев будут убитые и раненые, что имеющийся личный состав дивизий начнет таять, потому согласился принять заявку на дополнительное пополнение.

Возросшая численность дивизий настоятельно требовала самого срочного пополнения частей армии стрелковым, минометным и артиллерийским вооружением. Не кое-кто, а многие красноармейцы, готовившиеся к наступлению, пока что оставались без винтовок. Немало артиллеристов ждало пушек и минометов. Жуков согласился, что армии, конечно, нужно дополнительное количество ручных и станковых пулеметов, минометов и орудий (ЦАМО РФ. Ф. 219. Оп. 684. Д. 3. Л. 83–85).

До начала наступления оставалось трое суток, за это время многое можно поправить. И командующий фронтом обещал содействовать выполнению просьб командования армии, хотя знал, что разговаривать на эту тему с Генштабом или Ставкой нелегко.

Разъезжались командиры из Волочка под прикрытием темноты, со всеми мерами осторожности, но все же в эту ночь противник устроил фейерверк: его авиация сбросила 23 зажигательные бомбы в районе первого стрелкового полка 6-й дивизии народного ополчения, четырнадцать из них попали на вновь строящийся командный пункт в полутора километрах северо-западнее деревни Костино (Дорогобужский район, Утаковский сельсовет).

Всю ночь неприятель вел минометно-артиллерийский огонь по расположению передовых частей 103-й моторизованной дивизии. Дважды в течение ночи противник численностью до двухсот человек переходил в наступление на левом фланге 107-й стрелковой дивизии. 630-й полк майора Меттэ отбил обе атаки с большими потерями для оккупантов. Свои потери убитыми и ранеными составили 22 человека.

Не было спокойно и на других участках фронта, однако и днем и ночью части ракутинской армии продолжали укреплять занимаемые рубежи, организовывать противотанковую оборону, обеспечивать себя боеприпасами, всем другим необходимым.