XI – Гибель линкора «Ройал Оук»

XI – Гибель линкора «Ройал Оук»

Воспоминания кэптена Р. Ф. Николса (Королевские ВМС).[36 На момент катастрофы коммандер Р. Ф. Николс был старшим помощником командира линкора «Ройал Оук», а за 22 года до этого, будучи мичманом на линкоре «Вэнгард», чудом избежал гибели во время ночного взрыва на нем именно в Скапа-Флоу. Он был приглашен на борт специального судна «Г урко», где давали концерт моряки с линкора. «Ройал Оук», и задержался, поскольку шоу затянулось.]

Когда в августе 1939 года «Ройал Оук» пришел в Скапа-Флоу, я отметил, что система обороны с моря не выглядит столь же надежной, как в годы Первой мировой войны, однако был слишком занят, чтобы вникать в этот вопрос, к тому же это не входило в круг моих обязанностей. За местную оборону гавани перед главнокомандующим отвечал старший морской начальник.

Главной задачей было обучить команду, среди которой было много резервистов, как жить на корабле и сражаться на нем в современных условиях. Угроза атаки с воздуха, ночью или днем, в гавани или в море, многим была в диковинку и поэтому считалась одной из главных проблем. Радиолокация находилась в зачаточном состоянии, и радар на «Ройал Оук» установлен не был.

13-го октября 1939 года «Ройал Оук» стоял на якоре в полумиле от восточного берега Флоу, поскольку высокий берег обеспечивал защиту от воздушного нападения с этого направления.

Старый авианосец «Пегасус»[37 Бывший транспорт гидросамолетов «Арк Ройал».] стоял на якоре приблизительно в 7 кабельтовых (1400 ярдов) по пеленгу 340° от нас. «Айрон Дьюк», несколько эсминцев, плавбаза и т. д., стояли на якоре в западной части залива Флоу, приблизительно в восьми милях от нас, с противоположной стороны островов Кава и Фара. «Рипалс» стоял на якоре совсем близко от нас день или два, но 13-го около 16.00 он ушел, и «Пегасус» занял его место.

Той ночью мы, как обычно, затемнили корабль и находились в готовности к атаке с воздуха. Я лег спать примерно в 22.30, но в четыре минуты первого был разбужен сильным ударом по корпусу корабля. Набросив шинель, я вышел на палубу, но никто не смог объяснить мне, что случилось. Я отдал приказание поднять пары и вызвать команды на дрифтер «Дэйзи II» и дежурный катер (оба плавсредства находились у борта под нижним выстрелом).

Наблюдалось слабое полярное сияние, позволявшее различать контур берега на фоне неба и людей, ходивших по палубе, правда, недостаточно отчетливо, чтобы распознать их. Пройдя вперед до полубака, я заметил, что стопор Блейка на якорь-цепи правого борта был отдан, и та, сорвавшись со стопоров, очевидно, ушла за борт. Возможно, проблема скрывалась в районе цепного ящика. внизу я встретил командира и старшего механика. У всех возникло впечатление, что взрыв произошел в хранилище огнеопасных материалов, и матрос в защитной маске готовился спуститься туда, чтобы разобраться на месте.

Затем, ровно через тринадцать минут после первого взрыва, прогремели еще три ужасающих взрыва позади нас по правому борту. Каждый взрыв сильно потряс корабль, освещение полностью вышло из строя, и сразу же образовался крен примерно двадцать пять градусов. Я абсолютно не сомневался ни в том, что произошло, ни в том, что последует за этим. Но как же лодка смогла преодолеть заграждения? В дополнение к тяжелым повреждениям, вызванным торпедами, было большое количество открытых иллюминаторов, прикрытых светомаскировочными (вентиляционными) щитками. (На них было получено разрешение от главнокомандующего). Было ясно, что по правому борту все они оказались под водой, и задраить их под нарастающим напором хлынувшей воды не представлялось возможным.

Из-за отсутствия электропитания было невозможно спустить на воду спасательные барказы, а нарастающий крен делал это все более трудным и в отношении шлюпок, особенно в темноте. Дрифтер «Дэйзи II», стоявший у борта слева по корме, служил неким утешением, поскольку имел достаточно большую вместимость.

Практически в кромешной темноте командир и я, с помощью многих других членов команды извлекли те спасательные средства, что смогли обнаружить, но спустя всего восемь минут после взрывов торпед второго залпа, «Ройал Оук» опрокинулся и затонул.

Примерно через полтора часа те, кто находился на спасательном плоту Керли,[38 Спасательный плот системы Керли, названный именем американского изобретателя Хорэса Керли (1838-1918). Ими оснащались все боевые корабли и суда многих флотов мира как в мирное время, так и в ходе обеих мировых войн.] были подобраны одной из шлюпок с «Пегасуса» и погружены в роскошь горячей ванны, где смогли избавиться от мазута и переодеться в чистую одежду, не считая соответствующих напитков, которыми наши спасители нас столь великодушно обеспечили.

Я решительно заявляю, что ни один корабль в Скапа-Флоу,

кроме «Ройал Оук», не пострадал от торпед Прина. И, кроме того, в ночь с 13 на 14 октября 1939 года там не было никаких линейных крейсеров.