2. СОВЕТСКО-КИТАЙСКИЙ ВООРУЖЕННЫЙ КОНФЛИКТ (1929)

2. СОВЕТСКО-КИТАЙСКИЙ ВООРУЖЕННЫЙ КОНФЛИКТ (1929)

Советско-китайский вооруженный конфликт 1929 г. стал первым серьезным конфликтом в истории отношений Китая и Советского Союза. По характеру и месту происходивших событий он представлял собой пограничный конфликт, возникновение которого было связано прежде всего с особенностями проводимого обоими государствами в то время внешнеполитического курса и политикой западных стран и Японии по отношению к Китаю и СССР.

Советский Союз, стремясь укрепить свое международное положение, уже к середине 20-х гг. установил официальные отношения более чем с 20 странами мира. При этом прежде всего были нормализованы отношения с соседними государствами. После 1923 г. стали улучшаться отношения и с Китаем. Этому во многом способствовала политика руководства партии гоминьдан во главе с Сунь Ятсеном[236].

В начале 20-х гг. китайское руководство предприняло активные шаги по установлению дружественных отношений с СССР, рассчитывая с его помощью создать необходимые предпосылки для национального объединения страны. При этом лидеры гоминьдана, оставаясь на правых позициях, сочли возможным пойти на сотрудничество с Коммунистической партией Китая (КПК), демонстрируя свое лояльное отношение к левым силам. Более того, в середине 20-х гг. они даже делали попытки установить прямые связи с Коминтерном[237].

Создание в Китае единого национально-революционного фронта, укрепление позиций КПК в целом отвечали интересам Советского Союза. Поэтому китайское руководство не получало отказа в любой помощи с его стороны: от командирования политических и военных советников до поставки всех необходимых средств вооружения и техники[238].

В 1927 г. в условиях обострения обстановки в стране и возникшего кризиса в руководстве гоминьдана Чан Кайши, будучи главнокомандующим Национально-революционной армией и членом политбюро ЦИК гоминьдана, пошел на полную узурпацию власти. Коммунисты Китая, видя отход Чан Кайши от линии на развитие революционного движения в стране, добились принятия ЦИК гоминьдана решения об ограничении его власти. Это послужило началом разрыва между КПК и Чан Кайши. 16 апреля в г. Нанкине он заявил об образовании «национального правительства», которое поддержала шанхайская буржуазия, «сишаньцы»[239], многие гоминьдановские «новые милитаристы», те правые силы внутри партии, которые в процессе революции стали группироваться вокруг Чан Кайши. Поддержали его и крупные мировые державы, прежде всего США[240].

Утвердив свою диктатуру, Чан Кайши принял меры, направленные на разгром КПК и ее организаций. Инициированные коммунистами и левым крылом гоминьдана попытки вооруженного восстания в Шанхае и других местах были жестоко подавлены[241].

Круто изменил Чан Кайши и курс по отношению к СССР. В декабре 1927 г. были закрыты все советские консульства и отделения торгпредства на территории, которую контролировало нанкинское правительство. Предельно четко обозначилась линия на выход из-под влияния Советского Союза и исключение любой помощи со стороны СССР и Коминтерна коммунистам Китая.

В качестве одного из первых шагов на этом пути Чан Кайши избрал насильственный захват КВЖД[242]. Об этом недвусмысленно говорилось в ноте посольства Китая в СССР от 17 июля 1929 г.[243]

Но цели руководства Китая в отношении Советского Союза этим не исчерпывались. Китайские милитаристы, чувствуя всестороннюю поддержку западных держав и Японии, не исключали возможности развязывания широкомасштабных военных действий по захвату советского Дальнего Востока с втягиванием в это и Японии[244].

Маршал Советского Союза В.И. Чуйков, находившийся в период советско-китайского конфликта при штабе командующего Особой Дальневосточной армией В.К. Блюхера в качестве офицера для особых поручений, писал в своих воспоминаниях: «Что побудило Чан Кайши начать против нас военные действия? Политических объяснений искать не приходилось. Ненависть к китайским коммунистам в равной степени относилась и к нам. Чан Кайши понимал, что мы помогаем и будем помогать китайским коммунистам…

Я склонен был расценивать военные выступления Чан Кайши как попытку под нажимом империалистических держав, стремившихся штыками китайцев прощупать силы Красной Армии, узнать о состоянии наших войск на Дальнем Востоке, как разведку боем. Способна ли наша Дальневосточная армия отразить вторжение или мы немедленно пойдем на уступки? Не расчистит ли эта разведка боем дорогу для более серьезного вторжения, не двинет ли в случае удачи китайских войск свои силы Япония?..»[245]

За событиями на КВЖД с повышенным вниманием следили правящие круги США, Англии, Франции и некоторых других капиталистических стран, которые всячески стремились сохранить выгодные для себя сферы влияния, не допустить усиления влияния Советского Союза в Китае и расширения здесь национально-освободительного движения.

Япония, выступая на международной арене солидарно с западными странами, в то же время имела и свои собственные планы относительно Китая и СССР. Об этом свидетельствовало содержание меморандума о целях внешней политики Японии от 25 июня 1927 г. В меморандуме предельно ясно ставился вопрос о необходимости подготовки войны против СССР и захвата китайских и монгольских территорий. «В программу нашего национального роста, — говорилось в этом документе, — входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить наши мечи с Россией на полях Монголии… Пока этот скрытый риф не будет взорван, наше судно не сможет пойти быстро вперед»[246].

Последующие события показали, что «программа национального роста» Японии не осталась на бумаге. Но до определенного времени агрессивные устремления японских милитаристов тщательно маскировались.

Так кратко можно охарактеризовать политику Китая, западных стран и Японии по отношению к Советскому Союзу накануне и в период советско-китайского вооруженного конфликта.

Своеобразием отличалась и политика СССР в отношении Китая. В условиях нарастания военной угрозы со стороны Японии Советский Союз стремился к укреплению отношений со своим соседом. Его целью была также реализация идеи «мировой революции» применительно к Китаю. Эта задача решалась прежде всего посредством использования специально созданных для стран Дальнего Востока структур Коминтерна, в частности Восточного отдела Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ) и его главного регионального органа — Дальбюро ИККИ. В ЦК ВКП(б) всей работой по Китаю руководила китайская комиссия Политбюро ЦК.

Этими положениями объяснялась та широкая помощь, которую оказывал Советский Союз КПК в 1923–1926 гг.[247], в том числе с использованием структур Коминтерна и советской администрации на КВЖД.

Насильственный захват Китаем КВЖД и попытка лишить Советский Союз доли собственности на нее, предусмотренной советско-китайским соглашением 1924 г., положили начало советско-китайскому вооруженному конфликту. Но все это, пожалуй, являлось лишь поводом. Главные же причины конфликта, как видно из изложенного выше, состояли в другом. Острое столкновение диаметрально противоположных интересов Китая и СССР, особые интересы стоявших за спиной Китая западных стран и Японии — в этом прежде всего видятся причины возникновения советско-китайского вооруженного конфликта 1929 г.

Конфликт возник на советско-китайской границе, в приграничных районах СССР и Китая. И в его разрешении непосредственное участие принимали наряду с частями Красной Армии Пограничные войска СССР — пограничная охрана Дальневосточного края.

Обострение отношений между СССР и Китаем отмечается с начала 1927 г. Резко участились провокационные действия китайских властей в отношении советских дипломатических и иных представительств, администрации СССР на КВЖД, советских граждан, работавших в советских учреждениях в Китае. 28 февраля 1927 г. на р. Янцзы был задержан советский пароход «Память Ленина», при этом были арестованы 47 членов его экипажа, три советских дипкурьера, Ф.С. Бородина — жена главного советника национального революционного правительства Китая М.М. Бородина.

Через некоторое время представители китайских властей с участием белогвардейцев пароход потопили, а членов экипажа, жену Бородина и трех дипкурьеров перевезли в тюрьму г. Цзинань[248].

6 апреля 1927 г. вооруженная полиция и солдаты ворвались в здание советского посольства в Пекине, произвели там обыск и арестовали нескольких его сотрудников. Провокационные налеты также были совершены на советские консульства в Шанхае и Тяньцзине[249].

14 декабря 1927 г. китайские полицейские и солдаты разгромили советское генеральное консульство в Кантоне. Пять человек из числа сотрудников, в том числе вице-консул А. Хасис, были расстреляны[250].

С ведома китайских властей белогвардейские группы, сформированные российской эмиграцией, в декабре 1928 г. захватили принадлежавшую советскому ведомству телефонную станцию в Харбине[251].

Китайские власти грубо нарушали порядок движения на КВЖД, создавая угрозу остановки движения на всем южном ее участке. Они постоянно вмешивались в деятельность советской администрации дороги и в ряде случаев открыто чинили произвол.

Провокации организовывались не только правительством Чан Кайши. Так, мукденское правительство[252], ведя военные действия против различных внутренних феодально-милитаристских группировок, пыталось использовать КВЖД для бесплатных перевозок воинских частей и военной техники. В результате дорога несла огромные убытки (около 3 млн. руб. в год)[253].

Первая половина 1929 г., несмотря на принимаемые правительством СССР меры по мирному урегулированию конфликтов на КВЖД, не принесла положительных перемен. Нанкинские руководители во главе с Чан Кайши продолжали свой антисоветский курс. Так, 27 мая 1929 г. наряд китайской полиции ворвался в здание Генерального консульства СССР в г. Харбине, где произвел обыск и незаконно арестовал около 40 советских граждан[254].

Обострение советско-китайских отношений самым негативным образом отражалось на оперативной обстановке на всей дальневосточной границе. Провокации военнослужащих армии и погранохраны Китая на границе СССР, засылка вооруженных формирований белогвардейской эмиграции и бандгрупп хунхузов[255] на советскую территорию — все это стало частым явлением.

Так, 10 февраля 1927 г., вышедшая из Маньчжурии вооруженная группа в количестве 12 человек под командой белогвардейского офицера Окунцова, напала на монгольскую комендатуру в местечке Хохонор. Представители монгольских властей обратились за помощью в Хинганский погранотряд. Конный разъезд с заставы Соловьевская в составе семи человек во главе с начальником заставы Гачистовым, соединившись с личным составом монгольской комендатуры и пройдя в общей сложности около 100 км, настиг бандитов и вступил с ними в бой. Не выдержав огня пограничников, потеряв двух человек убитыми и двух ранеными (в том числе был ранен и захвачен руководитель группы Окунцов), белогвардейцы бежали. Потерь со стороны пограничников не было[256].

18 августа 1927 г. на участке Гродековской комендатуры государственную границу нарушили семь вооруженных китайских солдат. Когда пограничники стали их преследовать, китайцы оказали сопротивление. В ходе перестрелки один из них был убит, остальные шестеро задержаны[257].

Только за 1927 г. Государственную границу СССР нарушило 57 войсковых групп, численность каждой из которых в среднем составляла около десяти человек. Все это, естественно, осложняло оперативную обстановку на советской дальневосточной границе.

Охрану государственной границы с Китаем осуществляли пограничная охрана и войска ОГПУ Дальневосточного края (начальник погранохраны С.И. Кондратьев, начальник штаба В.В. Чернышов, начальник политотдела Б.С. Гольхов).

Пограничная охрана в это время располагала лишь штатными силами семи пограничных отрядов (53-й Даурский, 54-й Нерчинский, 55-й Джалиндинский, 56-й Благовещенский, 57-й Хабаровский, 58-й Никольск-Уссурийский и 59-й Приморский), которые охраняли сухопутные и речные участки границы с Китаем протяженностью свыше 5 тыс. км[258]. Два отряда (52-й Сахалинский и 60-й Петропавловск-Камчатский) охраняли границу по морскому побережью. Кроме того, охрану границы на речных участках совместно с этими отрядами осуществляли силы речной пограничной охраны (Амурская речная пограничная база, г. Хабаровск, 20 речных катеров), а на морском участке — силы морской пограничной охраны (Владивостокская морская пограничная база, г. Владивосток, восемь сторожевых судов). Общая численность личного состава отрядов, охранявших сухопутные и речные участки на советско-китайской границе, составляла менее 5 тыс. человек.

Пограничные войска не имели всесторонне разработанных и нашедших отражение в мобилизационных и оперативных планах установок по вопросу боевого применения частей пограничной охраны в вооруженных конфликтах на границе. В указании ГУПО от 12 апреля 1927 г., одобренном руководством ОГПУ, лишь в самом общем виде говорилось о линии поведения советской пограничной охраны в связи с обострением оперативной обстановки на границе с Китаем[259]. В указании обращалось внимание на необходимость усиления охраны границы, отражения силой оружия всех вооруженных нападений. Действовать разрешалось только строго в пределах территории СССР. В случаях, носящих провокационный характер, начальникам отрядов следовало самим ничего не предпринимать, а запрашивать указания полномочного представителя ОГПУ Дальневосточного края, соблюдать максимальную выдержанность и осмотрительность.

В соответствии с требованиями «Положения об охране государственной границы Союза ССР», утвержденного Постановлением ЦИК и СНК СССР от 15 июня 1927 г., а также установками ОГПУ и ГУПО, содержащимися в указании от 12 апреля 1927 г., перед войсками пограничной охраны Дальневосточного края в 1927 — первой половине 1928 г. с учетом складывающейся оперативной обстановки стояли следующие задачи: разведка противника; обеспечение надежной охраны границы и пресечение попыток проникновения через нее агентов и диверсантов из Китая и других государств; пресечение вооруженных провокаций со стороны подразделений армии и погранохраны Китая, а также формирований белогвардейской эмиграции и бандгрупп хунхузов; отражение вооруженных нападений на заставы, сторожевые наряды пограничной охраны и местное население пограничных районов и др. При выполнении этих задач пограничные войска применяли такие способы действий, как засада, внезапная атака в конном или пешем порядке, как правило, с нанесением удара с фланга; отражение сосредоточенным огнем с выгодного рубежа (позиции) вооруженного нападения групп, подразделений китайской армии; отражение нападения на заставы, другие объекты погранохраны вооруженных групп, подразделений китайской армии, белогвардейских и хунхузских формирований с занятием обороны и др.

Все пограничные части и подразделения в интересах обеспечения надежной охраны границы, выявления намерений спецслужб сопредельной стороны к организации провокации на границе или ее нарушению постоянно вели разведку противника. Для этих целей применялось скрытое и открытое дневное и ночное войсковое наблюдение за сопредельной стороной. Причем в качестве источников информации широко использовались перебежчики с сопредельной стороны.

Как отмечалось в обзоре Главного управления пограничной охраны и войск ОГПУ о происшествиях на границах Союза ССР, в течение 1927–1928 гг. на участке советско-китайской границы белогвардейские формирования и хунхузские бандгруппы свыше 90 раз проникали из-за кордона на советскую территорию.

Частым явлением стали обстрелы пограничников и жителей приграничья с китайской территории. Только в 1928 г. их было отмечено свыше 50.

За эти ж е годы дальневосточные пограничники ликвидировали около 20 групп белоэмигрантов и хунхузов, четыре раза отражали нападения на пограничные заставы, 18 — на пограничные наряды, задержали свыше 34 тыс. нарушителей границы. За это же время при выполнении боевых задач пограничниками, по неполным данным, было убито свыше 160 и ранено около 100 военнослужащих Китая, белогвардейцев и хунхузов. Потери пограничников составили 29 человек убитыми и 24 ранеными.

Таким образом, военно-политическая и оперативная обстановка на границе с Китаем в 1927–1928 гг. приобрела устойчивую тенденцию к обострению.

Следует отметить, что в этих условиях командование округа и частей было лишено возможности осуществлять какой-либо маневр силами и средствами на угрожаемых направлениях ввиду отсутствия в отрядах и комендатурах необходимых войсковых резервов и крайне малой численности людей на пограничных заставах.

В первой половине 1929 г., несмотря на неоднократные предложения Советского Союза по урегулированию проблем по КВЖД путем переговоров, никаких положительных сдвигов в советско-китайских отношениях не произошло. Западные страны и Япония заняли выжидательную позицию, что китайское руководство воспринимало как прямое поощрение своих агрессивных действий в отношении Советского Союза.

10 июля 1929 г. китайская полиция заняла телеграф КВЖД, произвела обыски, арестовала более 200 советских граждан, в том числе администрацию железной дороги, отстранила ее от управления и передала руководство дорогой в руки белогвардейцев[260].

13 июля через поверенного в делах Китая в СССР Ся Вейсуна Советское правительство заявило нанкинскому руководству решительный протест по поводу незаконных действий китайских властей и предложило без промедления провести переговоры по вопросу урегулирования положения на КВЖД[261]. Однако в Нанкине никак не отреагировали на этот протест. Нотой от 17 июля 1929 г. руководство СССР заявило о разрыве дипломатических отношений с Китаем[262].

После захвата КВЖД китайские власти активизировали военные приготовления у советской границы. К уже имевшимся в Северной Маньчжурии 85 тыс. войск присоединились новые китайские части Мукденской армии, сосредоточенные на операционных направлениях, выходивших к важным центрам советского Дальнего Востока[263]. Так, на забайкальском направлении была сконцентрирована 59-тысячная группировка китайских войск, напротив г. Благовещенска — до 5 тыс. человек, в низовьях р. Сунгари, городах Лахасусу (Тунцзян) и Фугдин (Фуцзинь) — свыше 5,5 тыс. человек и Сунгарийская военная флотилия (11 кораблей), на советское Приморье нацеливалось до 63 тыс. человек. Всего же к началу сентября 1929 г. Китай сосредоточил на границе с СССР 300-тысячную армию[264]. Кроме того, в приграничных районах Китая накапливались вооруженные формирования белогвардейской эмиграции, численность которых к концу лета 1929 г. достигла 70 тыс. человек[265].

Для обеспечения своей безопасности Советский Союз принял решение усилить группировку войск в Забайкалье и Приморье. 6 августа 1929 г. была сформирована Особая Дальневосточная армия (ОДВА), командующим которой был назначен В.К. Блюхер, членом РВС — Н.Е. Доненко, начальником штаба — А.Я. Лапин.

Поскольку правительства и Нанкина, и Мукдена открыто игнорировали все предложения о мирном урегулировании вопроса по КВЖД, а военные приготовления и провокации на границе СССР принимали все более широкие масштабы, советское руководство поставило перед ОДВА задачу упреждающими ударами разгромить группировки китайских войск, выдвинутые к нашей границе, и тем самым обеспечить безопасность страны на Дальнем Востоке, а также восстановить положение на КВЖД, существовавшее до 10 июля.

Разгром китайских войск Особой Дальневосточной армией был осуществлен в период с 12 октября по 20 ноября 1929 г. в трех последовательных наступательных операциях: Сунгарийской (12 октября — 2 ноября), Мишаньфуской (17–18 ноября) и Маньчжуро-Чжалайнорской (17–20 ноября).

К выполнению боевых задач в Сунгарийской операции были привлечены части 2-й Приамурской стрелковой дивизии (командир И.А. Онуфриев), Дальневосточная военная флотилия (командующий Я.И. Озолинь), 40-я бомбардировочная эскадрилья и 68-я гидроэскадрилья (общее командование осуществлял Э.П. Карлин). Группировка войск имела в своем составе 1107 человек (стрелковые полки), 70 орудий, 48 пулеметов, 40 бомбардировщиков и 6 гидросамолетов. Из состава флотилии в боевых действиях принимали участие 8 кораблей.

Сунгарийская операция проходила в два этапа. В ходе первого — советские войска разгромили китайскую группировку в районе г. Лахасусу, а на втором этапе — в районе г. Фугдин. Выполнив боевые задачи, участвовавшие в операции войска и боевые корабли флотилии 2 ноября возвратились на свою территорию.

17 ноября начала боевые действия по разгрому китайских войск в районе Маньчжурии и Чжалайнора Забайкальская группировка советских войск (35, 36, 21-я стрелковые дивизии и 5-я кавалерийская бригада — всего около 8 тыс. человек) под командованием комкора С.С. Вострецова. В течение трех дней основная часть войск китайской группировки (свыше 15 тыс. человек) была разгромлена. 20 ноября в районе станции Маньчжурия оставшиеся части и подразделения противника капитулировали.

Одновременно 17–18 ноября на приморском направлении была проведена Мишаньфуская операция, в ходе которой в районе г. Мишаньфу (Мишань) была разгромлена 1-я Мукденская кавалерийская дивизия, часть 7-й пехотной бригады и 42-й пехотный полк противника, совершавшие систематические налеты на советскую территорию. От китайских войск был очищен весь район вплоть до р. Мулинхэ.

После выполнения задач, поставленных в Маньчжуро-Чжалайнорской и Мишаньфуской операциях, войска Забайкальской и Приморской групп были выведены с территории Китая в районы своей постоянной дислокации.

Потерпев крупные поражения от советских войск, китайское руководство (Чан Кайши и Чжан Цзолинь) заявило о готовности восстановить прежнее положение на КВЖД и провести переговоры с СССР о мирном разрешении конфликта.

22 декабря 1929 г. в г. Хабаровске делегации СССР и Китая подписали договор об урегулировании конфликта, связанного с захватом КВЖД Китаем[266].

Большой вклад в разгром противника внесли пограничники, которые охраняли границу от проникновения агентуры китайских спецслужб, диверсионных и иных формирований в период подготовки наступательных операций ОДВА. Сводные боевые отряды пограничных войск самостоятельно и во взаимодействии с частями ОДВА участвовали в разгроме китайских приграничных гарнизонов, кордонов погранохраны, являвшихся базами провокаций против Советского Союза. Пограничники выполняли задачи по пропуску частей и соединений ОДВА, участвовавших в операциях по разгрому китайских группировок, обеспечивали прикрытие их тылов по линии государственной границы. Кроме того, оперативные группы пограничных частей во взаимодействии с органами ОГПУ и командованием соединений ОДВА решали задачи оперативного характера.

С развитием противостояния одной из первых задач, поставленных перед погранохраной ДВК, было установление блокады китайских речных и морских судов. Речь шла о судах, совершавших рейсы по пограничным рекам Аргуни, Амуру и Уссури, и тех судах, которые с началом советско-китайского конфликта находились в советских дальневосточных портах.

Эту задачу решали специальные оперативно-боевые группы погранотрядов во взаимодействии с пограничными сторожевыми катерами.

В течение июля — августа 1929 г. пограничники задержали более десяти крупных транспортных и торговых судов. С введением блокады была парализована очень важная для китайского военного командования коммуникация, связывавшая пункты дислокации китайских войск и подразделений их пограничной охраны.

Одновременно на участках Даурского и Хабаровского пограничных отрядов было задержано большое количество лодок, принадлежавших китайцами.

Задачей первостепенной важности для советской пограничной охраны явилось недопущение проникновения в приграничные районы разведывательно-диверсионных формирований китайской армии и белогвардейской эмиграции в период подготовки наступательных операций войсками ОДВА. Выполнение этой задачи было связано с большими трудностями: противник действовал на всем огромном участке советско-китайской границы, а пограничная охрана ДВК могла поставить лишь силы, рассчитанные на обстановку мирного времени. 12 августа 1929 г. на участке заставы Благословенная Благовещенского погранотряда вооруженная белогвардейская группа численностью более десяти человек пыталась скрытно в ночное время на лодках переправиться через пограничную р. Амур и проникнуть на советскую территорию для выполнения задач разведывательно-диверсионного характера. При переправе нарушители натолкнулись на засаду, выставленную от пограничной заставы. Завязалась перестрелка. Под огнем пограничников и пограничного катера, несшего службу по охране границы в этом районе, группа белогвардейцев вынуждена была отказаться от своих намерений и уйти к китайскому берегу[267].

16 сентября в районе железнодорожной станции Маньчжурия рота пехоты и взвод конницы китайской армии подошли вплотную к границе СССР и открыли огонь по пограничникам, несущим службу по охране границы[268].

25 сентября 1929 г. пограничный наряд заставы Графская Хабаровского пограничного отряда во главе со старшим пограничного наряда рядовым К. Караваевым, неся службу по охране границы, столкнулся с группой вооруженных нарушителей, переправившихся на лодке через р. Уссури. В завязавшейся перестрелке старший наряда получил ранение, но продолжал руководить действиями подчиненных. В ходе боевого столкновения было уничтожено четыре нарушителя. За мужество, проявленное в схватке с вооруженными нарушителями, К. Караваев был награжден серебряными часами с надписью: «От ПП ОГПУ ДВК — за стойкое сопротивление нарушителям границы».

И таких примеров высокой бдительности, мужества и отваги советских пограничников можно привести множество.

Накануне масштабных боевых действий пограничники получили указание ОГПУ более решительно пресекать провокационные выпады с китайской стороны, вытеснять с советской территории вооруженные группы китайцев и, преследуя их, выходить на китайскую территорию. На стрельбу из расположения китайских кордонов в сторону пограничных застав, сторожевых нарядов и местного населения было приказано отвечать огнем из винтовок и пулеметов.

Так, в середине августа 1929 г. китайцы в течение нескольких дней обстреливали пограничные заставы Даурского погранотряда (Буреинскую, Зоргол, Ново-Цурухайтуй и др.), а также пограничные наряды, выполнявшие задачи по охране границы на участке этих застав. Пограничники не воздерживались от ответного огня, как это было раньше, а проявляли решительность, интенсивным огнем заставляя противника прекратить провокации. И такие примеры были неединственными.

Со второй половины июля до первой половины октября 1929 г. войска пограничной охраны Дальневосточного края выполняли задачи по разгрому баз формирований белогвардейской эмиграции, а также китайских кордонов, а в отдельных случаях и гарнизонов частей и подразделений китайской армии, расположенных у границы СССР.

4,12 и 19 августа сводные оперативные группы 57-го Хабаровского пограничного отряда разгромили кордоны на китайской территории, расположенные против советских населенных пунктов Княжеское, Ильинский, Утенбергеровка.

В ночь с 4 на 5 августа пограничники 58-го Никольск-Уссурийского пограничного отряда совершили налеты на китайские кордоны Гаолян и Паимба, а также на кордон, расположенный против участка заставы Ушагоу.

В ряде случаев выполнение задач по разгрому китайских кордонов и приграничных воинских гарнизонов пограничные части в ряде случаев осуществляли совместно с подразделениями Красной Армии. Так, в ночь с 11 на 12 августа сводный отряд (75 человек) от 4-го стрелкового полка и Никольск-Уссурийского пограничного отряда под командованием командира роты Суркова и помощника коменданта по секретно-оперативной части Жигилей, перейдя границу, разгромил китайский пограничный кордон.

Вместе с тем стоит признать, что не все операции пограничников на китайской территории были удачными.

Так, сводному конному отряду 85-го полка (80 человек) и заставы Падь Золотая (28 человек) под общим командованием командира эскадрона Богомолова была поставлена задача пересечь границу, выйти на китайскую территорию и внезапным налетом разгромить воинский гарнизон в местечке Ван Лун-гоу. Однако отряд, плохо разведав расположение гарнизона и его оборону, столкнулся с большими трудностями. Гарнизон, насчитывающий более 200 человек, имел хорошо оборудованные оборонительные позиции (окопы, засеки, волчьи ямы, рогатки) в две линии. При появлении советских кавалеристов китайцы, заняв оборону, без особого труда отразили его атаку. Попытка на другой день после короткого огневого налета овладеть районом расположения гарнизона также оказалась неудачной. Отряд, понеся потери (девять раненых), возвратился на советскую территорию.

Всего же за период с 10 июля по 10 октября 1929 г. было проведено 64 оперативно-войсковые операции, связанные с разгромом китайских пограничных кордонов, приграничных войсковых гарнизонов, а также баз дислоцирования белогвардейских вооруженных формирований.

Раскрывая характер боевых задач и особенности действий пограничных войск Дальнего Востока в вооруженном конфликте, нельзя обойти такой момент, как отражение нападения китайских частей и подразделений пограничной охраны, вооруженных формирований белогвардейской эмиграции на пограничные заставы, наряды, местное население. Например, дважды (в августе и октябре) пограничники заставы Полтавка Никольск-Уссурийского отряда отражали нападения китайских вооруженных групп численностью в первом случае до двух батальонов, а во втором — до роты, которые имели задачу разгромить заставу. Особое внимание китайского военного командования эта застава привлекала прежде всего потому, что прикрывала очень важное направление.

17 августа 1929 г. 11 пограничников заставы во главе с ее начальником И.К. Казаком в течение трех часов мужественно сражались против окруживших их китайцев. Подошедший 3-й Амурский стрелковый полк помог пограничникам отразить нападение и выбить китайских провокаторов с советской территории. Начальник заставы И.К. Казак умело руководил действиями подчиненных, проявляя мужество, инициативу и находчивость. В критические минуты боя он лично, поднявшись с пулеметом на чердак здания заставы, внезапным и интенсивным огнем отразил атаку китайцев. При этом в роли второго номера и помощника была его супруга Татьяна Казак[269].

Так же успешно отразили нападение подразделения китайской армии пограничники этой заставы 31 октября 1929 г. При этом особо отличились пулеметчики Кузнецов и Александров[270].

16 сентября в 11.00 в районе станции Маньчжурия, на участке Даурского погранотряда, к советской границе вышли рота пехоты и взвод конницы и открыли сильный ружейный огонь по сторожевому наряду пограничников. Часть китайцев пересекла границу, пытаясь окружить и захватить наряд. Пограничники открыли огонь. На помощь им с заставы прибыла группа поддержки со станковым пулеметом. Интенсивным ружейно-пулеметным огнем противник был оттеснен от линии границы. Перестрелка же продолжалась до 16.00. Потерь со стороны пограничников не было[271].

Более крупную акцию китайцы предприняли 2 октября. В этот день китайские вооруженные группы численностью до роты пехоты пересекли советскую границу в районе 86-го разъезда, намереваясь захватить наше сторожевое охранение. Для пресечения вторжения был выдвинут батальон 107-го полка, взаимодействующего с Даурским погранотрядом. В результате боя китайцы были вытеснены с советской территории, потеряв при этом 27 человек убитыми и около 80 ранеными. Потери с советской стороны составили 9 человек убитыми и 19 ранеными[272].

Подобные провокации в это же время неоднократно приходилось пресекать и на других участках границы.

Пограничники с началом боевых действий выполняли и специальные задачи. В частности, в интересах командования ОДВА специальные оперативно-войсковые группы 55-го Джалиндинского, 56-го Благовещенского и 58-го Никольск-Уссурийского пограничных отрядов против своих участков вывели из строя китайские линии связи.

Кроме того, пограничные части и подразделения обеспечивали быстрый и организованный пропуск через границу войск ОДВА при их выдвижении на китайскую территорию для проведения операций по разгрому приграничных китайских группировок. В последующем они содействовали действующим войскам в выполнении задач по прикрытию своих тылов.

При проведении войсками ОДВА Сунгарийской операции (12 октября — 2 ноября 1929 г.) оперативные работники пограничной охраны были включены в состав группы особого отдела армии, на которую возлагалась задача по изъятию в занятых нашими войсками китайских городах архивов и документов военных штабов, полиции, учреждений почты и телеграфов, уничтожению военных складов и сооружений, разрушению средств связи и т. п.

За успешное выполнение этого задания приказом полномочного представителя ОГПУ ДВК и начальника особого отдела ОДВА всем участникам группы была объявлена благодарность[273].

26 октября 1929 г., в период подготовки Забайкальской группой войск ОДВА Маньчжуро-Чжалайнорской операции, в тыл китайских войск с заданием разведывательно-диверсионного характера командование Даурского погранотряда направило помощника уполномоченного управления отряда Н. Лукьянова и красноармейца А. Овчинникова. Поставленную задачу они выполнили, причинив противнику весомый ущерб, после чего вернулись на советскую территорию. За отвагу и мужество Лукьянов и Овчинников были награждены орденом Красного Знамени.

Таковы наиболее характерные примеры боевых действий войск пограничной охраны Дальневосточного края на втором, наиболее сложном этапе вооруженного конфликта.

С началом боевых действий войск ОДВА пограничные части и подразделения Дальневосточного края самостоятельно и во взаимодействии с частями поддержки Красной Армии отразили 42 нападения вооруженных групп и подразделений регулярных войск Китая, 40 налетов белогвардейских и других формирований на советскую территорию[274].

Как отмечалось ранее, пограничные части и подразделения постоянно поддерживали тесное взаимодействие с частями Красной Армии, прикрывающими государственную границу. Это позволяло своевременно объединять их усилия для совместного отражения вооруженных нападений на заставы, сторожевые наряды пограничной охраны, а также для пресечения других провокаций на границе. С 20 июля по 10 октября 1929 г. специальные оперативно-войсковые группы пограничных войск, в некоторых случаях совместно с подразделениями Красной Армии, разгромили 10 китайских пограничных кордонов, 13 расположенных здесь бакалейных лавок и других заведений, используемых белогвардейской эмиграцией в качестве баз для осуществления провокаций на границе. Совместно с частями Красной Армии внезапными налетами и рейдами было разгромлено 11 приграничных гарнизонов китайских войск.

С началом конфликта части и подразделения пограничной охраны блокировали китайские суда на речных и морских участках государственной границы.

Обеспечивая надежную охрану государственной границы с Китаем, пограничники с января по октябрь 1929 г. ликвидировали шесть вооруженных белогвардейских групп, пытавшихся проникнуть на советскую территорию для выполнения заданий диверсионно-разведывательного характера. За это же время ими было задержано свыше 15 тыс. нарушителей границы. Около 500 раз пограничники применяли оружие для обезвреживания нарушителей.

Вместе с тем в ходе боевых действий пограничных частей и подразделений выявились определенные слабости и недостатки. В частности, действия подразделений китайской армии, нападавших на советские пограничные заставы, в некоторых случаях оказывались полной неожиданностью для советской стороны.

При нападении на заставу Полтавка 17 августа 1929 г. китайцы привлекли силы до двух батальонов. Застава же для отражения нападения располагала всего лишь 11 пограничниками.

Все это свидетельствует о недостаточной эффективности оперативно-разведывательной работы пограничной охраны на сопредельной стороне. Кроме того, хотя войска пограничной охраны в соответствии с указанием ОГПУ с 16 июля 1929 г. были переведены на повышенную боевую готовность, в действительности в частях и подразделениях ничего не менялось. Количество личного состава на заставах, в том числе и на тех, которые охраняли важные в оперативном отношении участки границы, продолжало оставаться прежним. В связи с этим недостаточная боеспособность пограничных частей и подразделений не всегда позволяла надежно прикрывать по линии государственной границы направления возможных действий китайских вооруженных групп и формирований белогвардейской эмиграции.

В целом же войска пограничной охраны справились с возложенными на них боевыми задачами и тем самым внесли свой вклад в успешное решение проблем, связанных с советско-китайским вооруженным конфликтом.

***

Возникший в июле 1929 г. советско-китайский вооруженный конфликт спустя пять месяцев завершился подписанием 22 декабря 1929 г. в Хабаровске соглашения между СССР и Китаем, которым признавались права Советского Союза и восстанавливалось положение на КВЖД, существовавшее до 10 июля. Менее трех месяцев потребовалось советским войскам, чтобы провести три наступательные операции на разных направлениях по разгрому крупных приграничных группировок китайских войск, представлявших угрозу безопасности Советского Союза. СССР не преследовал каких-либо захватнических целей относительно Китая. Все его действия были направлены на то, чтобы восстановить свои законные права на КВЖД, а также удержать руководство Китая от возможного развязывания крупномасштабных военных действий с аннексионистскими намерениями.

Характер служебно-боевых действий пограничных войск и выполняемых ими задач в период конфликта соответствовал требованиям ситуации.

Пограничная охрана Дальневосточного края в условиях сложной оперативной обстановки, несмотря на малочисленность личного состава в частях и подразделениях, нехватку вооружения и технических средств, в целом успешно выполнила поставленные перед ней задачи.

На первом этапе конфликта с Китаем пограничные части и подразделения строго следовали установкам советского руководства и ОГПУ о соблюдении осторожности и максимальной сдержанности в действиях по пресечению различных выпадов с китайской стороны и необходимости не поддаваться на провокации. Все вооруженные нападения групп и подразделений армии и погранохраны Китая, а также формирований белогвардейской эмиграции они отражали, действуя только в пределах территории СССР.

На втором этапе (июль — ноябрь 1929 г.) пограничники, надежно охраняя государственную границу от проникновения разведывательно-диверсионных групп китайских спецслужб, а также других иностранных государств, выполняли боевые задачи по блокированию китайских судов на речных и морских участках границы, пресекали провокации вооруженных групп и подразделений армии и погранохраны Китая с перенесением в некоторых случаях огня и выходом пограничников на китайскую территорию, принимали активное участие в обеспечении боевых действий армии. Важным направлением деятельности пограничников было обеспечение пропуска армейских частей через границу.

На этом этапе боевых действий части и подразделения пограничной охраны при выполнении служебно-боевых задач использовали различные способы: уничтожение огнем вооруженных групп, обстреливающих с китайской территории пограничные заставы, сторожевые наряды, местных жителей; налеты и рейды спецотрядов в целях разгрома приграничных гарнизонов, кордонов Китая и формирований белогвардейской эмиграции; засады; высадку оперативно-боевых групп на китайские суда в целях их задержания и др.

Представляется, что при наличии заранее разработанных и научно обоснованных инструкций и наставлений о применении войск пограничной охраны в вооруженных конфликтах, а также при соответствующей их подготовке к выполнению боевых задач в этих условиях боевые действия пограничных войск в период советско-китайского вооруженного конфликта могли быть еще более эффективными.

Пограничники Дальнего Востока выполнили поставленные перед ними задачи. Правительство СССР высоко оценило их мужество и героизм. Постановлением ЦИК СССР от 28 апреля 1930 г. пограничная охрана Дальневосточного края была награждена орденом Красного Знамени. За боевые заслуги в охране и защите дальневосточных рубежей ордена Красного Знамени были удостоены полномочный представитель ОГПУ Дальневосточного края Т.Я. Дерибас, начальник пограничных войск ОГПУ ДВК С.И. Кондратьев, помощник начальника Нерчинского пограничного отряда П.И. Шенснович, начальники пограничных застав И.К Казак, Ф.Г. Иванов, командир взвода Ф.А. Липецкий, командиры отделений С.Д. Красненко, А.А. Тетеряев, красноармейцы-пограничники А.В. Левченко, В.Я. Носов, Г.К. Мурыгин, М.И. Блиняев, Я.Л. Савинцев, А.А. Овчинников и др.[275]