5.2. Окончание достройки крейсеров «Червона Украина» («Адмирал Нахимов») и «Профинтерн» («Светлана»)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

5.2. Окончание достройки крейсеров «Червона Украина» («Адмирал Нахимов») и «Профинтерн» («Светлана»)

Существовало два возможных варианта достройки легких крейсеров – по первоначальному проекту и по доработанному проекту с усиленным вооружением, состав которого приблизил бы их к аналогичным крейсерам зарубежной постройки. Второй вариант предусматривал увеличение калибра главной артиллерии до 180-203 мм (в башнях), установку надводных трехтрубных торпедных аппаратов с диаметром труб 533 мм, а также значительное усиление зенитного вооружения – замену 2,5-дюймовых пушек зенитными орудиями системы Лендера калибром 76,2 мм. Такой проект был разработан, но установка артиллерии более крупного калибра и новых торпедных аппаратов неизбежно влекла за собой большие переделки в уже полностью готовом корпусе корабля. Это не позволяло осуществить достройку в короткие сроки (2-3 года), как было необходимо, и уложиться в выделенные бюджетные ассигнования. Поэтому после длительного обсуждения в конце 1925 г. вернулись к первому варианту, т. е. решили достроить оба крейсера по первоначальному проекту, но отказаться от старых противоаэропланных пушек и заменить их 75-мм зенитными орудиями системы Меллера, а также дополнить минно-торпедное вооружение тремя тройными надводными аппаратами диаметром 450 мм [330] В соответствии с постановлением X съезда РКП (б) по военному вопросу возможность финансирования программы восстановления флота рассматривалась СНК РСФСР. На достройку крейсера «Адмирал Нахимов», исходя из бюджета Республики, смогли выделить тогда только 250 тыс. руб., чего было явно недостаточно для проведения всех достроечных работ.

Приказом Реввоенсовета Республики от 7 декабря 1922 г. крейсеру «Адмирал Нахимов» было присвоено новое название «Червона Украина». В этом же месяце состоялся III Всеукраинский съезд Советов, который также рассмотрел меры по содействию достройке крейсера и принял постановление о шефстве ВУЦИК над «Червоной Украиной». Вопрос о дополнительном финансировании достроечных работ был вынесен на рассмотрение СНК УССР, который 8 мая 1923 г. принял решение о выделении в фонд достройки корабля 200 тыс. руб. золотом. Окончательная готовность крейсера к сдаче была назначена на 1 мая 1926 г.

Как уже говорилось, крейсер в момент прекращения достройки находился в высокой степени готовности: котлы, главные турбины, большая часть вспомогательных механизмов и трубопроводов были погружены на корабль, трубы и мачты установлены. Главная задача достройки после перерыва заключалась в том, чтобы очистить корабль от грязи и коррозии, закончить работы по монтажу главных и вспомогательных паропроводов, трубопроводов, турбогенераторов и электропроводки, произвести наладку всех механизмов и устройств, подготовить их к сдаче.

В процессе достройки Никгосзавод им. А. Марти в основном выдерживали промежуточные сроки выполнения работ. Так, на 1 февраля 1926 г. готовность крейсера по массе корпуса составляла 96%, по главным турбинам – 99% и по вспомогательным механизмам – 84%.

В конце апреля 1926 г. «Червона Украина» успешно закончила заводское опробование механизмов швартовные испытания. Корабль ввели в док для осмотра и окраски подводной части корпуса. 13 июня 1926 г. крейсер «Червона Украина» предъявили на ходовые испытания. Средняя скорость при пяти пробегах составила 29,82 уз, наибольшая скорость, показанная на испытаниях, приближалась к требованиям первоначальных Технических условий на проектирование (30,9 уз). В процессе ходовых испытаний по решению приемной комиссии завод выполнил работы по дополнительному подкреплению кормовой части корпуса в связи с ее сильной вибрацией на больших ходах. 24 ноября 1926.г. состоялся контрольный выход в море. 7 декабря приемные испытания успешно завершились, и завод приступил к устранению мелких замечаний приемной комиссии.

Двадцать первого марта 1927 г. крейсер «Червона Украина» поднял военно-морской флаг и вступил в состав Морских сил Черного моря.

«Начат постройкой на Балтийском заводе в ноябре 1924 г.»,- записано в Альбоме чертежей легкого крейсера «Профинтерн», выпущенном Ленгоссудотрестом в 1928 г. [331] Семь лет простоял крейсер «Светлана» в бассейне Адмиралтейского завода, прежде чем был отбуксирован на Балтийский завод. За это время судостроительная промышленность Петрограда – Ленинграда претерпела много изменений, пройдя сложный путь от капиталистических предприятий до Ленгоссудотреста, объединившего все судостроительные предприятия города на социалистической основе.

В трест по состоянию на 21 ноября 1921 г. вошли следующие предприятия Петрограда: Путиловская (Северная) верфь (829 чел.), Невский судостроительный и механический завод (628 чел.), Усть-Ижорская верфь (296 чел), а также Завод речного судостроения (бывший «Охта») численностью 292 чел. Общая численность рабочих на предприятиях Петроградского судотреста составляла 2045 чел. Аппарат управления на 1 октября 1922 г. состоял из 64 чел. Председателем треста был утвержден член РКП(б) с 1912 г. Н. И. Антонов. Но в трест не вошли крупнейшие петроградские судостроительные заводы – Балтийский и Адмиралтейский. Балтийский завод до июля 1921 г. находился в подчинении Совета морских заводов Комиссариата по морским делам, а затем был передан в непосредственное ведение Президиума ВСНХ. 26 ноября 1921 г. Балтийский завод вошел в состав объединения Петровоенпром. К началу 1922 г. Балтийский завод насчитывал 2638 рабочих и служащих, его красным директором был назначен бывший токарь завода, член РКП (б) с 1909 г. К. Н. Коршунов.

Адмиралтейский завод из-за отсутствия заказов находился на консервации, так как в первые годы Советской власти государство не могло обеспечить заказами все судостроительные предприятия. Загрузка других заводов составляла лишь 30-32%, а расходы на консервацию закрытых цехов достигали 18-25% бюджета предприятий [332] В среднем по Петроградскому судотресту в 1922-1923 гг. загрузка заводов в сравнении с дореволюционной составляла 10,7% [333].

Тридцатого июля 1923 г. в Петрограде состоялось заседание специальной комиссии, рассмотревшей работу петроградской промышленности. На заседании отмечалось, что «самостоятельное существование Балтийского и Адмиралтейского заводов не обеспечивает интересов судостроения Северного района, и, в случае неприсоединения их к Судотресту, дальнейшее его существование нецелесообразно». Комиссия признала также необходимым передать Судотресту завод «Вперед» (бывший «Роберт Круг»), который до революции выпускал судовые теплообменные аппараты (холодильники) и опреснители морской воды [334]. Войдя в состав Судотреста, это предприятие стало специализироваться на производстве различной судовой арматуры для паровых котлов, паровых насосов и на ремонтно-монтажных работах на судах [335].

Двадцать седьмого мая 1924 г. в ВСНХ состоялось совещание с участием руководителей партийных и профсоюзных организаций Ленинграда. Ленинградское бюро губкома изложило нужды промышленных предприятий города, в том числе и судостроительных заводов. Чтобы предотвратить закрытие Северной верфи и Балтийского завода, предлагалось выдать им немедленно, до утверждения плана по судостроению, заказы на постройку судов. В связи с этим совещание приняло решение организовать работу судостроительных заводов исходя из реальных заказов [336] На заседании Высшей правительственной комиссии (ВПК), состоявшемся 30 июля 1924 г., было принято решение просить СТО о выделении необходимых кредитов на нужды судостроения, с тем чтобы в 1924 г. ассигновать 5 млн. руб. Ленгоссудотресту, в ведение которого не позднее 1 октября должен был перейти Балтийский завод. Судотресту поручалось переоборудование в танкеры двух недостроенных крейсеров и достройка одного легкого крейсера, для чего потребовалось около 2,5 млн. руб. В постановлении СТО от 10 сентября на нужды судостроительной промышленности отводилось 19,5 млн. руб., причем на 1924-1925 гг. в связи с неурожаем ассигновывалось всего 5,0 млн. руб., из них Ленсудотрест получал лишь 2,69 млн. руб.

Учитывая дефицит баланса Ленгоссудотреста, выделенных средств едва хватило, чтобы только начать эти работы. Заказ на окончание достройки легкого крейсера «Светлана» и разработку дополнительных чертежей Ленгоссудотрест передал Балтийскому заводу. Крейсер решено было достроить по первоначальному проекту. Техническому бюро Балтийского завода поручалась также разработка проекта переоборудования крейсеров «Адмирал Грейг» и «Адмирал Спиридов» в нефтеналивные суда, которые затем получили новые названия: соответственно «Азнефть» и «Грознефть» – и после постройки пополнили танкерный флот на Черном море. «Азнефть» строилась также на Балтийском заводе, а «Грознефть» – на Северной верфи (бывшей Путиловской).

Достройка легкого крейсера «Светлана», который 5 февраля 1925 г. приказом по Морским силам РККА получил название «Профинтерн», была первой крупной самостоятельной работой известного ленинградского конструктора кораблей Павла Густавовича Гойкинса (1890-1965).

П. Г. Гойкинс закончил Николаевскую морскую академию, работал ассистентом К. П. Боклевского на кораблестроительном факультете Политехнического института. В 1919 г. А. Н. Крылов пригласил его в Военно-морскую академию для пересмотра программ кораблестроительного отдела. С 1920 г. П. Г. Гойкинс занимал должность главного корабельного инженера Балтийского завода и одновременно преподавал теорию корабля в академии [337].

Продольный разрез крейсера «Профинтерн» (на момент ввода в строй) Музей истории Невского ПКБ

Вместе с П. Г. Гойкинсом в достройке «Профинтерна» участвовали конструктор А. Н. Кортиков и наблюдающий от ВМС РККА Н. А. Алексеев. В разработке проекта переоборудования крейсеров в танкеры, как и П. Г. Гойкинс, «пробовали перо» еще два видных конструктора надводных кораблей – Орест Федорович Якоб (1894-1975) и Владимир Александрович Никитин (1894-1975), которые разработали в 30-х годах проекты первых советских эскадренных миноносцев типа «Гневный» и «Сторожевой» [338].

За время консервации и длительного хранения корпус, надстройки, оборудование и механизмы крейсера покрылись грязью и ржавчиной, часть материалов и неоконченных постройкой предметов снабжения, оборудования и вооружения, погруженных на борт в Ревеле, по разным причинам оказались утраченными. Параллельно с очисткой корабля от грязи и ржавчины началась разработка чертежей частичной модернизации крейсерам по заданиям УВМС РККА.

Модернизация касалась замены четырех 63-мм противоаэропланных пушек девятью 75-мм орудиями системы Меллера с углом возвышения 70°, а также установки дополнительно к двум подводным торпедным аппаратам еще трех трехтрубных надводных диаметром 45 см. Количество патронов к новым зенитным пушкам значительно увеличивалось.

В соответствии с выпущенными чертежами пушки Меллера размещались на баковой (4 шт.) и кормовой (2 шт.) надстройках побортно. Три поворотных торпедных аппарата были установлены на юте, здесь же находились еще три пушки Меллера, что создавало, на наш взгляд, крайне стесненные условия для обслуживания этого вооружения при одновременном его использовании, а также во время постановки мин заграждения. При этом потребовалось несколько изменить направление минных рельсов, так как один аппарат и одна пушка стояли строго в диаметрали между рельсами, а остальные аппараты и орудия были отнесены к бортам [339] Но такое расположение оказалось неудобным, и кормовые торпедные аппараты впоследствии перенесли на шкафут, установив их между палубными 130-мм орудиями и кормовыми казематами.

В процессе частичной модернизации была несколько увеличена численность команды корабля, в результате чего нагрузка (с багажом) возросла до 96 т. Увеличилась также масса некоторых запасов – минных, артиллерийских и шкиперских, питьевой воды и провизии. Все это вместе с дополнительным вооружением привело к увеличению полного водоизмещения до 8170 т. Соответственно изменились основные кораблестроительные элементы – осадка при нормальном водоизмещении увеличилась до 5,69 м, высота надводного борта в носу уменьшилась до 7,38 м, на миделе – до 3,31 м, в корме – до 3,46 м. Поперечная метацентрическая высота по сравнению с проектной тоже уменьшилась на 0,38 м.

Достроечные работы на «Профинтерне» закончились в апреле 1927 г. Если учесть, что к моменту возобновления достройки готовность крейсера достигала 80%, то достроечный период, растянувшийся на два с половиной года, может показаться неоправданно большим. Однако не следует забывать о разрухе, царившей в стране после окончания гражданской войны, о полной изолированности от Запада, о голоде, острой нехватке квалифицированных рабочих. Трубы для монтажа паропроводов и корабельных систем приходилось снимать с кораблей, готовившихся на слом. Много усилий прилагалось, чтобы оборудовать крейсер приборами управления артиллерийским огнем и центральной наводки, магнитными компасами и радиостанцией, которые до революции входили в поставку Морского министерства, но так и не были установлены на корабле.

В октябре 1926 г. «Профинтерн» перешел в Кронштадт для докования. Докование затянулось, и сдача крейсера была отложена до начала навигации следующего года. К этому времени приказом по ВМС РККА № 15/4 от 1 февраля 1927 г. была назначена комиссия для приемки крейсера. 26 апреля 1927 г. Балтийский завод предъявил «Профинтерн» к сдаче. Несмотря на перегрузку в 200 т, крейсер развил на приемных испытаниях скорость более 29 уз [340] при мощности турбин 59 200 л.с. Эквивалентное количество сжигаемого угля при смешанном отоплении котлов не превышало 240 кг/м2 колосниковой решетки за час. На испытаниях была установлена и записана в формуляр скорость экономического хода: 14 уз при действии четырех турбин и 8 уз при действии двух турбин. В формуляр крейсера занесли также район плавания при нормальном и полном запасе топлива соответственно для различных скоростей: 29,5 уз – 320 и 850 миль; 14,0 уз – 1250 и 3350 миль; 8,0 уз – 1700 и 4400 миль.

Приказом от 1 июля 1928 г. легкий крейсер «Профинтерн» был зачислен в состав Морских сил Балтийского моря и поднял военно-морской флаг.

Вместе с выпуском чертежей для «Профинтерна» в техническом бюро Балтийского завода разрабатывался проект танкера в корпусе легкого крейсера. Готовность корпусов достигала 45-50%. Для устройства нефтяных танков требовалась полная перепланировка внутренних помещений. Желательно было также снизить мощность энергетической установки и резко повысить ее экономичность, уменьшить объемы помещений, занимаемых котлами и механизмами. Стремясь максимально увеличить объемы нефтяных танков, проектировщики отказались от второго дна, оставив его только на протяжении котельных и машинных отделений (Морской Регистр не требовал обязательного наличия его на коммерческих судах). Проверочный расчет продольной прочности показал, что напряжения в отдельных частях корпуса превышают допустимые. Особенно ненадежным был район 49- 50-го шп. там, где заканчивалась баковая надстройка. Принятые меры по подкреплению корпуса не были достаточно эффективными, и один из танкеров впоследствии во время сильного шторма переломился и затонул в районе Туапсе. После переоборудования и достройки танкеры «Азнефть» и «Грознефть» вступили в строй в 1926 г. Четвертый балтийский крейсер «Адмирал Бутаков» также планировали достроить по старому проекту и переоборудовать в учебный корабль. В 1926 г. он даже получил новое название – «Ворошилов», но низкая степень готовности механизмов не позволила осуществить эти планы. В 1928 г. его отбуксировали в Кронштадт, где он долго использовался как блокшив, пока уже после Великой Отечественной войны не был разобран [341] Правда, к вопросу о достройке крейсера как учебного корабля, но с современным составом вооружения возвращались еще раз в 1940 г., однако ввиду загруженности судостроительных заводов постройкой новых кораблей этот проект не был реализован.

Всего около полутора лет проплавал «Профинтерн» в составе Морских сил Балтийского моря. В 1929 г. крейсер был приспособлен для приема гидросамолета. Спуск на воду и подъем самолета осуществлялись специально установленной кран-балкой, которая располагалась между второй и третьей трубами над площадкой для самолета.

Двадцать второго ноября 1929 г. крейсер «Профинтерн» и линкор «Парижская коммуна» навсегда покинули Большой Кронштадтский рейд. По решению правительства они перебазировались на Черное море.

Переход возглавил опытный моряк Л. М. Галлер, занимавший тогда должность командира бригады линейных кораблей. Крейсером «Профинтерн» командовал А. А. Кузнецов, а линкором «Парижская коммуна» – К. И. Самойлов. Стояла глубокая осень, Балтика была неспокойна, в Атлантике свирепствовали жестокие штормы. Предстояла суровая проверка морской выучки и закалки молодых моряков, умения переносить трудности походной жизни. Этот поход должен был практически подвести итоги боевой и политической подготовки экипажей кораблей, не так давно вступивших в строй. По ряду причин политического характера переход планировался без промежуточных заходов в иностранные порты. Это в большой степени осложняло условия похода, так как погрузка топлива должна была осуществляться в море с советских транспортов. В Бискайском заливе отряд попал в жестокий шторм. Когда корабли прошли уже треть залива, на флагман-линкор «Парижская коммуна» поступил сигнал, что крейсер «Профинтерн» получил серьезное повреждение. Под ударами огромных волн разошелся клепаный шов обшивки, и внутрь корпуса начала поступать вода.

Если вновь обратиться к истории проектирования крейсеров типа «Светлана», то можно привести документ, проливающий свет на причину аварии. 27 сентября 1913 г. Ревельский завод обратился в ГУК с просьбой разрешить сделать некоторые отступления от спецификации в целях облегчения корпуса. Среди прочих было и такое предложение: «Стыки всех листов наружной обшивки, включая нефтяные цистерны, соединяются вгладь на внутренних планках двумя рядами заклепок с каждой стороны стыка в „шахмат” при шаге от 3,0 до 3,5 диаметров заклепки. Как видно, из прилагаемого расчета клепаного соединения на прочность общая крепость шва является вполне обеспеченной» [342] Это отступление было сделано вопреки требованию трехрядного крепления листов обшивки с каждой стороны шва и, как ни странно, принято ГУК.

Одно из таких соединений не выдержало испытания штормом, разошлось и начало фильтровать воду. Командир отряда Галлер вынужден был принять решение о заходе в ближайший французский порт Брест. Получив разрешение властей, 4 декабря 1929 г. советские корабли отдали якоря на рейде Бреста.

После ликвидации аварии силами личного состава крейсера отряд снова вышел в море. Но 14 декабря в связи с аварией на линкоре «Парижская коммуна» советские корабли снова вернулись в Брест. Ремонт продолжался до 26 декабря, после чего отряд снялся с якоря и взял курс на Гибралтар. 13 января при стоянке в Неаполе на борту линкора «Парижская коммуна» состоялась встреча советских моряков с М. Горьким, жившим тогда в Сорренто [343].

Семнадцатого января 1930 г. отряд кораблей под командованием Л. М. Галлера, оставив за кормой 6269 штормовых миль, вошел в Черное море. Встреченные дивизионом эсминцев и гидросамолетами корабли направились в главную базу Черноморского флота – Севастополь. Сложный поход, длившийся 57 суток, показал хорошую морскую выучку и твердую волю моряков нарождавшегося флота молодой Советской республики.

С приходом отряда в Севастополь в составе Черноморского флота была организована бригада легких крейсеров, в которую вошли крейсера «Профинтерн», «Червона Украина» и «Коминтерн».