4.4. Строительство малых крейсеров типа «Адмирал Невельской». Проект № 356
4.4. Строительство малых крейсеров типа «Адмирал Невельской». Проект № 356
Идея быстрого строительства за границей двух малых турбинных крейсеров для обучения машинных команд строившихся линейных кораблей и линейных крейсеров зародилось еще в конце 1911 г., когда товарищество «Воссидло и К°» [288] , представлявшее интересы фирмы «Вулкан» (г. Штеттин) в Петербурге, представило в Морское министерство проект малого турбинного крейсера водоизмещением 4600 т [289] Фирма «Вулкан» брала на себя обязательство приступить к постройке крейсеров сразу же после утверждения проекта. В предложении фирмы говорилось, что «проект этот с точки зрения германского флота является наиболее усовершенствованным после постройки целой серии таких судов на заводе „Вулкан” в Штеттине». Предложение также содержало просьбу сообщить, какие изменения проекта желательны Морскому министерству, чтобы согласовать его с требованиями русского военного флота, особенно по артиллерии, так как эти требования в русском флоте значительно расходятся с германскими. Деньгами для заказа кораблей за границей Морское министерство тогда еще не располагало, поэтому начальник кораблестроительного отдела ГУК генерал-майор Н. Н. Пущин на предложение фирмы «Вулкан» наложил такую резолюцию: «Вызвать „Вулкан” на конкурс, когда будут проектироваться новые малые крейсера».
Проектирование малого крейсера велось параллельно с проектированием легких крейсеров водоизмещением 6800 т для Балтийского и 7600 т для Черного морей.
В переписке между учреждениями и заводами, занимавшимися проектированием и постройкой крейсеров, они именовались по-разному – «малый крейсер» и «легкий крейсер» или «малый легкий крейсер» и «большой легкий крейсер». Первое название ввиду краткости употреблялось чаще. В соответствии с судостроительной программой 1912-1916 гг. малые крейсера предназначались для Сибирской флотилии. Но у них, как уже говорилось, было и другое назначение – обучение машинных команд строящихся турбинных линкоров и линейных крейсеров, поэтому одним из важных факторов, сыгравшим, может быть, решающую роль в принятии решения о строительстве их за границей, были сжатые сроки постройки.
В конце мая 1912 г. в ГУК поступил проект доклада МГШ морскому министру с предложением в целях ускорения постройки малых крейсеров водоизмещением до 4600 т заказать их за границей по готовым чертежам последних легких крейсеров типа «Марсала» итальянского флота. Проект этого доклада в МГШ возвращен не был, а изложенные в нем идеи были использованы при составлении Технических условий на проектирование как требования МГШ, предъявляемые к малому крейсеру водоизмещением 4600 т.
По мнению МГШ, первой и главной задачей малого крейсера являлось истребление эскадренных миноносцев и других легких судов противника. По существу, создание малого крейсера представляло новый этап в развитии класса больших контр-миноносцев-дестройеров. Отсюда вытекало и требование придать силуэту нового крейсера вид, напоминавший современный миноносец. Число труб и мачт, низкий надводный борт и другие детали силуэта должны были придать ему полное сходство с трехтрубными турбинными миноносцами нового типа. Для длительного преследования миноносцев на крейсер устанавливали котлы и турбинные механизмы, которые изготовляли «солидными и выносливыми» для работы на полном ходу в течение длительного времени.
Вторая задача, которая возлагалась на малый крейсер,- разведка в неприятельских водах с риском встречи с подобными же крейсерами противника. Для решения этой задачи МГШ предлагал предусмотреть прием на борт во время похода двух аэропланов. Они должны были размещаться в корме (на юте), которая имела увеличенную ширину без выступающих частей.
Третья задача – постановка минных заграждений, как правило, в водах противника. От крейсера требовались гораздо большая, чем у эскадренных миноносцев, поворотливость и улучшенные другие маневренные качества. Выполнить требования к маневренности можно было приданием крейсеру ограниченной длины (до 130 м) и несколько более полных обводов, хотя это и отрицательно сказывалось на ходкости. Действие в любых погодных условиях обеспечивалось установкой цистерн Фрама, которые, как ожидалось, будут уменьшать число размахов качки до пяти раз в минуту (период 12 с) при метацентрической высоте около 1,0 м. Затопление отсеков для спрямления корабля предусматривалось от специальной напорной магистрали, так как естественное затопление занимало много времени. Бронирование крейсера обеспечивалось 50-мм броневым поясом из крупповской брони по ГВЛ на протяжении всей длины судна и высотой 2,1 м. При этом над ватерлинией броня возвышалась на 1,15 м, а остальная ее часть (0,95 м) находилась под водой. Броневая палуба из «брони обыкновенных механических качеств» толщиной 20 мм располагалась на уровне верхней кромки бортового пояса и продолжалась в нос до 85 шп., где оканчивалась броневым траверзом толщиной 20 мм. Как видно, способ бронирования в принципе повторял бронирование легких крейсеров, Кроме корпуса крупповской цементированной броней толщиной 75 мм защищалась боевая рубка. Крыша и подшивка боевой рубки, а также труба для проводов бронировались той же броней толщиной 25 мм. Элеваторы 130-мм орудий закрывались выше броневой палубы броневыми кожухами толщиной 25 мм. Артиллерийское вооружение предусматривало восемь 130мм орудий, закрытых коробчатыми противоосколочными щитами толщиной 25 мм. По рекомендации МГШ, два орудия размещались на баке, два – на носовой надстройке, два – на кормовой надстройке и два – на юте. Специалисты считали, что размещение орудий на надстройках значительно усилит огонь прямо на носу и корме, а также освободит место для прокладки минных рельсов. Четыре противоаэропланные пушки требовалось разместить так, чтобы они не стесняли действий главной артиллерии и имели наибольшие углы обстрела.
Минное вооружение первоначально состояло из двух подводных минных аппаратов, размещенных побортно в одном помещении. Аппараты было разрешено располагать под некоторым углом к траверзу. Боевые зарядные отделения мин рекомендовалось хранить в том же помещении, но в специальной выгородке.
Для приема, хранения и постановки мин заграждения на верхней палубе предусматривалось устройство специальных приспособлений (рельсов, креплений, сбрасывателей и др.), позволявших быстро принимать и ставить мины. Место для их хранения отводилось в районе шкафута и продолжалось до кормовых пушек из расчета размещения не менее 100 мин. Хранение мин на юте не планировалось, так как там предполагалось разместить аэропланы.
Первоначально технические условия предусматривали котельную установку из десяти котлов с чисто нефтяным отоплением, размещенную в пяти котельных отделениях, но позже это решение было пересмотрено в пользу установки нескольких котлов со смешанным отоплением. Турбинную установку рекомендовалось иметь двухзальную, а турбины разрешалось выбирать из систем, уже испытанных в судовых условиях, т. е. Парсонса и Кэртиса или их комбинаций.
В целом энергетическая установка должна была обеспечить крейсеру ход не менее 29-31 уз. В качестве источников электроэнергии намечалось установить два турбогенератора постоянного тока напряжением 225 В. Для работы радиотелеграфной станции предписывалось обеспечить подъем антенны на высоту не менее 40 м от ГВЛ и расстояние между матчами не менее 57 мм. Радиотелеграфную каюту предлагалось разместить на нижней палубе впереди кормовой трубы. В части размещения жилых помещений и общего устройства в Технических условиях было высказано пожелание разместить каюты офицеров как можно ближе к посту управления кораблем, «как это делается при постройке современных судов» [290].
Таким образом, по мнению МГШ и ГУК, все указанные требования можно было бы совместить в турбинном крейсере водоизмещением 4000-4600 т, придав ему скорость 29-31 уз. В целях организации конкурсного проектирования ГУК разослало Технические условия Невскому судостроительному заводу, Путиловскому заводу, Ревельскому судостроительному заводу Русского общества для изготовления снарядов и военных припасов, а также двум германским фирмам – «Вулкан» (Штеттин) и «Ф. Шихау» (Данциг и Эльбинг).
В делах Морского министерства, кроме того, имеется проект письма (возможно, телеграммы), написанного от руки на английском языке, в адрес ряда известных британских судостроительных фирм: «Виккерс, сонс энд Максим» (Лондон), «Джон Браун и К°» (Глазго), «Армстронг» (Ньюкасл) и «Фейрфилд и К°» (Глазго). Текст письма говорит о том, что Морское министерство не исключало возможности заказать малые крейсера в Англии. Вот его перевод: «Соблаговолите сообщить заявленную Вами цену и назначить сроки доставки бронированных крейсеров типа „Бристол”, „Глазго”, „Ливерпул”, „Ньюкасл”. В случае если будет принят заказ на один или два крейсера, просьба проинформировать об этом непосредственно русское Морское министерство. Крейсера или крейсер должны быть построены в точном соответствии с требованиями Британского Адмиралтейства и быть копией упомянутых крейсеров» [291] Но поскольку ни следов отправления этого письма, ни ответов на него от указанных фирм не имеется, с большой вероятностью можно считать, что оно так и осталось лишь проектом.
Эскизное проектирование малых крейсеров продолжалось в течение лета 1912 г. в обычном порядке. Заводы высылали разработанные ими проекты в Морское министерство, МГШ и ГУК составляли отзывы на них и отсылали обратно, разработчики вносили в проекты исправления и снова возвращали их в Морское министерство. Поскольку конкретно водоизмещение в технических условиях не указывалось, все проекты имели разное водоизмещение: Путиловский завод – 4000 т, Невский – 3800 т, Ревельский- 3500 т, «Вулкан» – 4600 т, «Ф. Шихау» – 4000 т [292] Однако по мере более углубленной проработки проекта и устранения замечаний МГШ и ГУК оно, как всегда, постепенно увеличивалось, а скорость корабля, естественно, уменьшалась. В процессе рассмотрения было признано, что проекты Невского и Путиловского заводов мало различаются, особенно по расположению артиллерии, главным размерениям и бронированию [293] Наименьшей глубиной проработки отличался проект Ревельского судостроительного завода, который к тому же предусматривал размещение только шести 130-мм орудий, а не восьми, как это было предписано Техническими условиями. В пояснительной записке и чертежах не были показаны также четыре противоаэропланные пушки. В результате рассмотрения артиллерийский отдел ГУК, например, сделал такой вывод по этому проекту: «Ввиду большого количества недостатков, а также краткости пояснительной записки, не дающей возможности составить полное суждение о проекте, отдел считает проект неудовлетворительным» [294] Проекты немецких фирм «Вулкан» и «Ф. Шихау» имели много общего и, по существу, повторяли проекты малых турбинных крейсеров, которые строились для германского флота. Естественно, сломать привязанность к сложившимся стереотипам было трудно, а для создания оригинального проекта к тому же нужно было отвлекать конструкторские силы от собственных разработок.
В общем наиболее полно отвечал требованиям Технических условий проект Невского завода. Он поступил в Морское министерство из правления завода 2 июня 1912 г. за подписью его директора В. В. Бари [295] Получив 10 июня 1912 г. проект завода «Вулкан», корабельный инженер Н. В. Лесников провел сравнительный анализ тактико-технических элементов и нагрузки этих двух проектов и пришел к выводу, что Невскому заводу удалось при меньшем водоизмещении спроектировать те же или несколько лучшие тактико-технические элементы. После внесения заводами исправлений в свои проекты по замечаниям ГУК и МГШ удалось получить некоторый усредненный проект малого крейсера. Водоизмещение его несколько увеличилось, а скорость снизилась. Тем не менее ГУК посчитало возможным 15 сентября 1912 г. объявить торги на постройку двух малых крейсеров с заявлением цен и сроков готовности кораблей. Кроме уже перечисленных предприятий на торги по готовому проекту приглашался завод «Ланге и Сын» в Риге. Цену и сроки предлагалось представить в ГУК в запечатанных конвертах к 4 часам дня 21 сентября 1912 г. [296].
Рассмотрев поступившие заявки, Морское министерство отдало предпочтение германской фирме «Ф. Шихау», которая брала обязательство подготовить первый крейсер к 15 июля 1914 г., а второй – на четыре месяца позже [297].
Другие заводы не были готовы немедленно приступить к постройке крейсеров. Путиловская верфь и Ревельский завод Русского общества для изготовления снарядов и военных припасов еще строились, Невский завод едва справлялся со строительством двух эскадренных миноносцев для Черного моря [298].
Фирма «Ф. Шихау» с заводами в Данциге и Эльбинге, специализировавшаяся на строительстве эскадренных миноносцев и легких крейсеров [299] , имела свое представительство и в Петербурге, которое возглавляли инженер Р. А. Цизе и его помощник Ф. А. Гедике. Оно помещалось на 12-й линии Васильевского острова, в доме № 27 и осуществляло связь с русским Морским министерством по всем вопросам, касавшихся дел фирмы.
Внешний вид и планы палуб крейсеров «Муравьев-Амурский» и «Адмирал Невельской», строившихся для русского флота на верфи «Шихау» в Германии
Проект малого крейсера фирмы «Ф. Шихау» после дополнительных исправлений поступил из представительства Р. А. Цизе в ГУК только 2 октября 1912 г. В письме, приложенном к проекту, говорилось: «По поручению фирмы „Ф. Шихау” высылаю чертежи крейсера водоизмещением 4000 т и скоростью 27,5 уз. Прошу безотлагательно возвратить один экземпляр чертежей, утвержденных в отношении общего расположения и размеров материалов, которые необходимо заказать, чтобы приготовить первый крейсер к 15 июля 1914 г.» [300].
Проект, фигурировавший в техническом бюро фирмы под шифром «Проект № 356», по существу не представлял собой ничего принципиально нового и, как уже говорилось, практически повторял проекты малых турбинных крейсеров, постройка которых серийно велась фирмой «Ф. Шихау» на верфи в Эльбинге. Но предложение подготовить первый корабль к 15 июля 1914 г. было весьма заманчивым, что в конечном итоге и решило выбор фирмы-строителя малых крейсеров для русского флота.
Проект содержал спецификацию и набор чертежей, в общих чертах определявших тип крейсера (продольный разрез, надстройки, верхняя и жилая палубы, броневая палуба, платформа, трюм, поперечные сечения, мидель-шпангоут, расположение воды и топлива, поперечные и продольные переборки) [301].
В соответствии с принятым порядком рассмотрения проектов в Морском министерстве проект фирмы «Ф. Шихау» был направлен на отзыв в МГШ и отделы ГУК. Как оказалось, предъявленный фирмой проект был разработан поверхностно и, главное, во многом не отвечал нормам, принятым в русском флоте. Об этом свидетельствовали отзывы специалистов МГШ и ГУК, которые были обобщены в кораблестроительном отделе и доложены товарищу морского министра.
При обсуждении проекта отмечалось, что водоизмещение и главные размерения корабля фирмы «Ф. Шихау» увеличены по сравнению с предложениями русских заводов, хотя основные тактико-технические элементы крейсеров были одинаковыми. Размещение топлива (угля и нефти) признано совершенно неудовлетворительным. Запас угля, расположенный в коффердамах на протяжении всех котельных отделений, в том числе и с нефтяными котлами, в процессе расходования подвергался многократным перегрузкам, прежде чем попасть в соответствующее котельное отделение. Размещение нефти в бортовых отсеках, которые примыкали к котельным отделениям, было небезопасно в противопожарном отношении. Поперечные хранилища для угля, которые могли быть расположены между котельными отделениями, отсутствовали [302].
Механический отдел признал, что спецификация по механизмам «кратка и весьма неопределенна». В ней вовсе не упоминалось о части вспомогательных механизмов – воздушных насосах, нефтяных помпах и другом оборудовании. Размеры, масса и количество этих механизмов не оговаривались, что создавало трудности в проверке нагрузки корабля. Они не были показаны и в чертежах. Кроме того, чертежи не содержали схем прокладки трубопроводов. Сведения об электрооборудовании вообще отсутствовали. Имелось немало замечаний и по механизмам, указанным в спецификации. Паровые котлы типа «Шихау» с устройством для поворота пламени и отходящих газов признавались непригодными – требовалось установить котлы тех же типов, что и на других строящихся кораблях русского флота. Считалось также необходимым приспособить котлы или часть их для смешанного отопления, так как проект предусматривал только раздельное отопление (шесть котлов на угле и четыре на нефти). Рабочее давление пара предлагалось снизить с 18,5 до 17,0 кг/см. Трехвальная турбинная установка признавалась совершенно неприемлемой, так как существенно ухудшала маневренные качества корабля. На этом особенно настаивали специалисты МГШ [303] Для быстрой остановки корабля механический отдел считал целесообразным использовать в турбинах заднего хода весь пар, вырабатываемый котлами. Для вспомогательных механизмов было предложено установить отдельный холодильник, а также рекомендовалось главные питательные помпы одинаковой мощности предусмотреть в каждом котельном отделении и не использовать их для других целей.
Особенно много замечаний было у специалистов артиллерийского отдела и МГШ по артиллерийскому вооружению крейсеров, хотя требование о размещении восьми 130-мм орудий фирма «Ф. Шихау» выполнила. В основном замечания касались размещения орудий, устройства артиллерийских погребов и элеваторов подачи боеприпасов, а также способа бронирования.
По составу артиллерийского вооружения предлагалось отказаться от 47-мм артиллерии и заменить ее 2,5-дюймовыми противоаэропланными пушками, а также уточнить количество и места расположения пулеметов. По мнению специалистов МГШ, носовой огонь артиллерии был слаб и при более рациональном размещении орудий можно достичь больших углов обстрела. К тому же углы обстрела многих орудий, показанные на чертежах, не соответствовали действительности. Например, стрельбе носового орудия мешал волнолом, а часть 130-мм орудий стесняла взаимные их действия и затрудняла работу с минами заграждения, размещенными на верхней палубе. Артиллерийский отдел признал также, что высота орудий, размещенных на верхней палубе, совершенно недостаточна и потребовал увеличить ее до 4,9 м над ГВЛ. Подкрепления под всеми 130-мм орудиями были признаны недостаточно прочными.
Большую часть артиллерийских погребов немецкие конструкторы разместили неудачно. Почти все они примыкали к котельным отделениям или хранилищам нефти, часть погребов располагалась выше ватерлинии, система аэрорефрижерации на чертежах была показана только для одного погреба, вместимость погребов не оговаривалась, для средней группы орудий и мелкокалиберной артиллерии погреба вообще отсутствовали. К последним боеприпасы подавались из носовых или кормовых погребов вручную. По устройству подачи боеприпасов тоже имелись замечания – предлагалось вынести электродвигатели лебедок элеваторов из погребов и пересмотреть подачу боеприпасов к двум кормовым орудиям, которая осуществлялась через рубку и была весьма неудобна.
Проект крейсера фирмы «Ф. Шихау» не имел бортового бронирования, но претензий к этому ни артиллерийский отдел, ни МГШ не высказали. Тем не менее фирме было предложено довести скосы броневой палубы до толщины 40 мм вместо 20 мм по проекту, бронирование боевой рубки сделать по эскизу ГУК, ввести бронирование кожухов дымовых труб и броневые колосники для защиты котлов.
В заключение отзыва начальник артиллерийского отдела генерал-лейтенант А. Ф. Бринк делал такой вывод: «Настоящий проект не удовлетворяет требованиям отдела и может быть принят только при условии его переработки и устранения замечаний» [304].
Поскольку на малых крейсерах предполагалось отменить установку минных аппаратов, то минным отделом были сделаны замечания только по расположению рельсов для мин. Разработчикам проекта предлагалось продлить минные рельсы до 86-го шп. и сделать закругление к бортам, а также проложить вторые рельсовые пути от 34-го до 67-го шп. для увеличения количества принимаемых мин с перегрузкой. По примеру легких крейсеров водоизмещением 6800 т для Балтийского моря рекомендовалось устроить минные рельсы на жилой палубе и предложить способ их сбрасывания [305].
Во второй половине ноября 1912 г. Р. А. Цизе обратился в Морское министерство с просьбой выслать чертежи устройства подачи боеприпасов для 130-мм орудий, а также шкафов и ларей для их хранения в погребах. Но 130-мм пушки только что начали выпускаться Обуховским заводом, и ни элеваторов, ни шкафов для боеприпасов к ним еще разработано не было. Поэтому Р. А. Цизе пришлось довольствоваться таким ответом: «Для малых крейсеров проектирование устройств подачи боеприпасов должно осуществляться самой фирмой в зависимости от местных условий» [306] Далее приводились основные требования и к устройству подачи, принятые в русском флоте. Рекомендовалось для каждой пушки иметь элеватор, который мог бы одновременно подавать снаряд и заряд. Для противоаэропланных пушек следовало также предусмотреть подачу снарядов в отдельных ящиках. Приводились требования и к управлению лебедками элеваторов с верхнего и нижнего постов. В этом же письме до сведения фирмы «Ф. Шихау» доводилось, что установка приборов управления артиллерийским огнем будет осуществлена по прибытии крейсера в Россию и на фирму возлагается только прокладка электрических трасс к месту размещения приборов. В заключение фирме рекомендовалось для получения информации об элеваторах непосредственно вступить в контакт с заводом «Г. А. Лесснера» [307].
В ноябре 1912 г. в представительство Р. А. Цизе были высланы требования к размещению радиотелеграфной станции. Требования определяли высоту мачт корабля (не менее 35,5 м), расстояние между ними (55 м), размеры радиорубки (3,15X2,9 м2 ) и ее высоту (2,3 м). Преобразователь («динамодвигатель») предписывалось разместить вне рубки и подвести к нему питание 220 В постоянного тока силой 75 А.
Таким образом, работы по проектированию крейсеров, согласованию спецификаций и подготовке к подписанию близились к концу. 17 ноября 1912 года в Петербург прибыл директор фирмы «Ф. Шихау» К. Лейке для дополнительного согласования спецификации и подписания контракта.
26 ноября 1912 г. начальник кораблестроительного отдела генерал Н. Н. Пущин разослал всем отделам ГУК откорректированную спецификацию и проект контракта на постройку малого крейсера водоизмещением 4300 т, а 29 ноября на заседании Технического совета ГУК состоялось «общее прочтение и согласование» этих документов [308] На заседании было также принято важное решение – отказаться на крейсерах этого типа от минных аппаратов. Наконец, 21 декабря 1912 г. в адрес инженера Р. А. Цизе – представителя фирмы «Ф. Шихау» в Петербурге была выслана исправленная и дополненная спецификация крейсера водоизмещением 4300 т с просьбой внести исправления в корректурный экземпляр и изготовить печатные оттиски [309] Однако дело на этом не закончилось. Р. А. Цизе усмотрел в спецификации исправления, ранее не согласованные с К. Лейксом, который уже выехал из России, и задержал печатание документа до его нового приезда. В связи с этим документы на проектирование и контракт на постройку были подписаны только в начале 1913 г. Еще задолго до подписания контракта, в конце 1912 г., от представителя завода «Ф. Шихау» в Петербурге Ф. А. Гедике в ГУК поступило письмо с просьбой командировать наблюдающего за постройкой малых крейсеров в Данциг для приемки материалов или разрешить приемку представителю Германского Ллойда. В это время в Берлине находился инженер- механик капитан В. И. Толмачев, который осуществлял наблюдение, за постройкой дизельных двигателей для подводных лодок «Морж» и «Нарвал», которые строились в Николаеве.
Пятого ноября 1912 г. В. И. Толмачев получил телеграмму с приказанием начальника ГУК по первому требованию фирмы «Ф. Шихау» выехать в Данциг и приступить к приемке стали для малых крейсеров. Получив письменное предписание из ГУК, В. И. Толмачев сразу же выехал из Берлина в Данциг, а оттуда в Эльбинг, но принимать было нечего – сталь для крейсеров фирма еще не заготовила. 13 ноября 1912 г. он донес рапортом в ГУК: «К приемке стали приступить не могу, так как она еще не заготовлена фирмой. По сообщению инженера фирмы господина К. Карлсона материал будет предъявлен только к 1 января 1913 г.» {310 }.Так закрались первые сомнения в добросовестности фирмы и в своевременном выполнении ею взятых на себя обязательств – построить крейсера в течение двух лет.
Летом 1913 г. морской министр решил лично ознакомиться с ходом работ по постройке малых крейсеров. В конце августа, после торжеств по поводу открытия памятника П. А. Столыпину в Киеве, И. К. Григорович, не заезжая в Петербург, направился в Данциг, чтобы ознакомиться с верфью и принять все возможные меры по ускорению постройки крейсеров «Адмирал Невельской» и «Муравьев-Амурский». О визите русского морского министра в Данциг германским властям и руководителям фирмы «Ф. Шихау» было известно за несколько дней, но в день приезда И. К. Григоровича «отцы города» и главные руководители фирмы «Ф. Шихау» куда-то выехали из Данцига по разным «неотложным» делам. Для русского консула в Данциге это тоже было неожиданностью. На этот раз и германский император не проявил интереса к приезду русского морского министра. Характеризуя этот образовавшийся вокруг него вакуум, И. К. Григорович с нескрываемой обидой писал: «Германский император в эти дни пребывал вблизи Данцига в одном из своих имений. Наследный принц, служба которого была в Данциге, находился на маневрах, а кронпринцесса Цецилия, которую я знал еще молоденькой девочкой, отправилась на одной из своих яхт на прогулку. Во всем чувствовалась враждебность по отношению к нам, причиной этому, конечно, было подобное же отношение к немцам нашей военной партии (во главе с великим князем Николаем Николаевичем.- И. Ц.)»[311].
Осматривая мастерские и стапеля, где должны строиться крейсера, И. К. Григорович пришел к твердому мнению, что обещанный срок готовности – середина 1914 г.- фирмой выполнен не будет. Инженеры завода и строители кораблей оправдывали задержку в стро-ительстве строгостью наблюдения и частыми забастовками рабочих. Но наблюдающий за постройкой придерживался иного мнения – он доложил министру, что все силы сейчас брошены на постройку немецких судов, а на стапелях, отведенных для русских крейсеров, никто не работает.
– «Я очень сожалел,- вспо-минал И. К. Григорович,- что заказ был дан именно этой фирме, и появилось сомнение, не нарочно ли по распоряжению властей происходит это запаздывание» [312].
Выводы, сделанные министром, вскоре полностью подтвердились. Германские власти действительно умышленно тормозили постройку малых крейсеров для русского флота. Появление И. К. Григоровича в Данциге и Эльбинге все-таки возымело свое действие на германскую фирму, но больше она, по-видимому, все же опасалась не получить очередной платеж, который причитался ей после укладки килевых листов и возведения борта до определенной высоты.
В сентябре 1913 г. в присутствии морского министра оба крейсера были заложены на стапелях в Эльбинге, и экземпляры серебряных закладных досок прямоугольной формы благополучно перекочевали в Петербург в Морской музей Петра Великого. На лицевой стороне каждой из них был выгравирован силуэт крейсера, а ниже следовала надпись: «Крейсер „Невельской”. Заложен 10/23 сентября 1913г. в г. Данциге на заводе «Ф. Шихау» в присутствии морского министра». На оборотной стороне перечислялись руководители русского Морского министерства и германской фирмы «Ф. Шихау»: «Морской министр генерал-адъютант И. К. Григорович, товарищ морского министра вице-адмирал М. В. Бубнов. Начальник главного управления кораблестроения вице-адмирал П. П. Муравьев. Начальник отдела кораблестроения генерал-лейтенант Н. Н. Пущин. Фирмы «Ф. Шихау», Эльбинг и Данциг (Германия): владелец тайный советник доктор инженер К. А. Цизе. Совладелец и строитель – директор К. К. Карлсон. Директора: К. Лейке и Г. Зиберт. Представитель в России Ф. А. Гедике» [313].
Оба крейсера были спущены на воду в 1914 г. [314] , когда уже начались переговоры между Россией и Англией, которые привели к окончательному оформлению Тройственного согласия, направленного против австро-германского блока. С началом войны крейсера «Адмирал Невельской» и «Муравьев-Амурский» были реквизированы германским правительством и достроены соответственно под названиями «Эльбинг» и «Пиллау». Во время войны они вступили в строй («Пиллау» – в декабре 1914 г., «Эльбинг» – в сентябре 1915 г.) и вошли в состав Флота открытого моря Восемь 130-мм орудий, предусмотренных проектом, были заменены таким же количеством 150-мм орудий. В соответствии с боевым расписанием Флота открытого моря, составленным накануне Ютландского боя, «Эльбинг» и «Пиллау» числились во второй разведгруппе легких крейсеров вместе с «Франкфуртом» и «Висбаденом» [315] В 14 ч 28 мин 31 мая 1916 г. «Эльбинг» открыл огонь по английскому крейсеру «Галатея», начав, таким образом, Ютландское сражение. В 23 ч 30 мин во время атаки английских миноносцев германский линейный корабль «Позен», уклоняясь от торпеды, протаранил крейсер «Эльбинг», который вскоре затонул. Крейсеру «Пиллау» удалось уцелеть и проплавать до конца войны [316]. В 1920 г. его передали Италии В сентябре 1943 г. при стоянке в Ливорно крейсер «Пиллау», переименованный в итальянском флоте в «Бари», был потоплен американской авиацией. Так закончился последний опыт строительства военных кораблей на зарубежных верфях.