О штыках

Вопрос об изменении типа штыка был поднят практически сразу после принятия «трехлинейки» на вооружение. Речь шла, с одной стороны, о замене игольчатого клинка на плоский («тесак»), с другой — об изменении конструкции игольчатого штыка. Первый вопрос дебатировался особенно активно. В русской армии традиционно считалось, что «огонь» лишь подготавливает «удар», воплощением которого и был штык. При этом промежуток между последним залпом пехоты и ее ударом в штыки должен был быть минимальным. А значит, штык должен быть примкнут к винтовке в бою постоянно и допускать стрельбу из нее. И тут предпочтительнее был игольчатый штык с коленчатой шейкой. «Трехлинейка» пристреливалась с примкнутым штыком. Да и ложа трехлинейки с тонкой прямой шейкой приклада хорошо подходила для укола штыком. Защитники штыка указывали на то, что груз на дульной части винтовки улучшает меткость стрельбы с упора. Но при качании штыка результаты только ухудшались. Сторонники клинкового штыка («штыка-тесака») указывали на его универсальность, возможность использовать его «при рубке дров, при разбивке палаток, при устройстве бивачных и хозяйственных приспособлений и т.п.». К тому же постоянно находящийся на винтовке длинный штык затрудняет передвижения в лесу, кустах, утяжеляет ношение на ремне. Русско-японская война дала аргументы обеим спорящим сторонам. С одной стороны, несмотря на резкий рост расхода винтовочных патронов, дело часто доходило до яростных штыковых схваток. С другой — пехоте требовался рабочий инструмент в виде «тесака». После Русско-японской войны специальной анкетой были опрошены офицеры — участники войны. В результате часть высказалась «за оставление штыка в прежнем виде», часть — «за штык-тесак». В казачьих войсках испытывали штык «в виде кинжала». Споры о типе штыка особенно обострились в связи с планами принятия на вооружение новой винтовки. В результате вопрос так и не был решен.

В отношении игольчатого штыка предлагались его укорочение и переход на складной штык. Укорочение позволило бы упрочить штык (устранить погибы при ударе) и уменьшить массу, тем более что длинный штык соответствовал представлению о самообороне пехотинца против кавалериста с саблей, теперь же это требование устарело, а раны, наносимые укороченным штыком в штыковом бою, будут не менее опасны, чем при длинном штыке. Но штык так и остался длинным. Из предложенных складных штыков наиболее удачным оказался игольчатый штык гвардии полковника Н.А. Гулькевича с шарниром на трубке, прошедший испытания в войсках незадолго до начала Первой мировой войны. Однако во время войны такие штыки использовались только на части казачьих винтовок. Опыт, видимо, оказался удачным, поскольку 3 марта 1917 г. I (хозяйственный) отдел ГАУ направил начальнику Ижевских оружейного и сталеделательного заводов предписание вновь изготовленные драгунские и казачьи винтовки снабжать укороченным до 625 мм шомполом «ввиду предстоящего снабжения этих винтовок складными штыками Гулькевича». Они состояли на вооружении и в ходе гражданской войны — так, за ноябрь 1920 г. войскам ВНУС с Петроградского артсклада отпустили 209 штыков Гулькевича. Но массовыми эти штыки не стали.

В 1915 г. фронтовые части Русской армии стали получать иностранные винтовки со штыками-ножами. Пехотинцы, с крестьянской сметкой оценив «тесаки», с любой оказией слали их домой. Характерны два документа, написанные 26 июня 1915 г. с разных фронтов разными людьми. Полковник В.Г. Федоров с Северо-Западного фронта: «Клинковые штыки, представляющие из себя хорошую хозяйственную вещь… расходятся по рукам в неимоверном количестве… Их разбирают и нижние чины, и жители при сборе оружия… Наш граненый штык пользуется меньшей любовью — в том его достоинство». Член Государственной думы И.П. Демидов с Юго-Западного фронта (иногда и депутаты на фронте не мешают): «Штыками-ножами… теперь полна вся Россия — потому-то их и нет на ружьях».

С другой стороны, Петроградский арсенал в 1915 г. изготовил 50 200 штыков к австрийским винтовкам. В условиях постоянной нехватки штатного вооружения и частой утери штыков достаточно широко применялись эрзац-штыки. В частности — переделанные из штыка обр. 1870 г. (к винтовке «Бердан») с длиной клинка 420–455 мм. Штыки либо непосредственно приспосабливались для другой винтовки, либо отломанный клинок снабжали приспособлениями для крепления. И не только на «трехлинейку», но и на зарубежные винтовки («Арисака», «Манлихер»). Так, 24 февраля 1918 г. начальник Петроградского артиллерийского склада писал начальнику Окружного Артуправления ПВО: «Прошу о скорейшем открытии кредита в сумме 30 195 р. 30 коп. на переделку 4,2-лин. штыков Бердана на штыки к японским винтовкам». Были и штыки полностью кустарного или полукустарного изготовления — с игольчатым или с плоским клинком.